Ranunculus

      Ивонна проснулась из-за настойчивого стука в дверь и строгого голоса матери, который сопровождал каждое её пробуждение. Вивьен никогда не позволяла делать это домовикам или дяде Генри, считая это своеобразным проявлением заботы, которая так редко проскальзывала на фоне строгого воспитания. Всё таки, из-за происхождения своей дочери, которое имело не самые чистые корни, приходилось всё компенсировать идеальными манерами и сообразительностью. Ведь среди чистокровных семей давно утвердилась теория, насчёт того, что причиной, по которой мисс Тёрнер так и не вышла замуж, а собственное дитя скрывала первые пять лет, был её муж, оказавшийся обычным маглом. Недаром она в молодости питала слабость к дружбе с грязнокровками! Какой позор для такого знаменитого семейства! И развеять этот миф не было ни возможности, ни желания. Да и так было гораздо проще скрыть настоящее происхождение Ивонны.       Вивьен и правда вкладывала все силы и любовь в своё единственное сокровище, стараясь обезопасить его от надвигающейся опасности. Чтобы выжить нужно быть сильной, а для того, чтобы воспитать внутренний стержень в юной Ивонне, не раз приходилось быть жестокой. Бунтарский характер Поттеров то и дело выбирался наружу, демонстративно перечёркивая все привитые привычки, заставляя девочку действовать импульсивно и необдуманно. А материнская любовь, внезапно проснувшаяся в Вивьен, позволяла смотреть на все мелкие проделки сквозь пальцы. Доказательством служила спальня Ивонны. Полностью обклеенная рисунками и колдографиями, скрывающими почти полностью синие стены; стопки книг, заполонившие её и занимающее большую часть комнаты и целая куча зелий, приготовленных вместе с мистером Тёрнером, который просто души не чаял в новоприобретённой племяннице.       Генри Тёрнер был человеком простодушным и прямолинейным. В отличие от Вивьен, он не разделял взглядов Тёмного Лорда, предпочитая не принимать ничью сторону, а жить в своё удовольствие. Тем более количество друзей было достаточно обширным для того, чтобы избежать каких-либо проблем со своим своеобразным выбором. Именно он втайне прививал Ивонне мысль, что чистота крови не самое главное в человеке. Да и быть терпимее и добрее к другим просто необходимо. Таким образом противоречивое воспитание часто оказывало не самый позитивный эффект и ещё больше злило Вивьен.       Ивонна, встав с кровати и аккуратно заправив спальное место, опустила массивный балдахин персикового цвета и открыла окно, пуская игривый весенний ветерок в комнату. В такую погоду хотелось поваляться на солнышке, а не наблюдать приготовление очередного зелья в подвале. В силу своего возраста, а Ивонна считала его достаточно большим, ведь всего через пару месяцев ей должно было исполниться семь, ей пока было запрещено готовить что-либо самой. Только подавать корешки, да и только. А вот слушать по вечерам очередной томик по трансфигурации было совсем невыносимо. Сложные слова никак не хотели укладываться в голове, а размеренный голос матери навевал сон.       Быстро умывшись, расчесавшись и надев красный сарафан, подаренный совсем недавно, Ивонна с удовольствием посмотрела на своё отражение. Абсолютно белые волосы, по словам матери имевшие когда-то медовый оттенок, но потерявшие его в результате какого-то неизвестного заклинания, обрамляли бледное, симпатичное детское личико. На нём сильно выделялись зелёно-голубые глаза с коричневыми крапинками, прямой нос и пухлые губы. Всё было бы просто замечательно, если бы не россыпь уродливых веснушек на щеках и носу, выдававших в ней далеко не аристократическую сущность. Надев линзы, делавшие глаза более голубыми, Ивонна побежала на кухню, понимая что к ним прибыли гости. Иначе как объяснить посторонние голоса?       — Сколько раз тебе повторять, что бегать по дому нельзя? — с нескрываемым раздражением в голосе произнесла Вивьен. — Ты совершенно меня не слушаешь. К нам пришла моя знакомая, поэтому постарайся вести себя хорошо. Она сейчас преподаёт в Хогвартсе, поэтому скорее всего через пять лет ты будешь учиться у неё. Не хотелось бы произвести на неё плохое впечатление, не правда ли?       — Да, мам, — тихо ответила Ивонна, чувствуя как кровь приливает к щекам. Потеребив край платья, девочка попыталась натянуть вежливую улыбку, тихо идя в гостиную, где видимо и расположилась гостья. Женщина средних лет, в строгом чёрном платье, сидела в кресле напротив камина. Она производила впечатление весьма благоприятное, поэтому немного расслабившись, Ивонна дала себе обещание говорить как можно меньше, как и следовало воспитанной леди.       — Здравствуйте, профессор Макгонагалл, — вежливо поздоровалась Вивьен, привлекая внимание гостьи. — Надеюсь, мы не заставили вас долго ждать? Это моя дочь, Ивонна Грейс Тёрнер.       — Здравствуйте, — повторила девочка за матерью, чувствуя, как щёки горят ярким пламенем, а любопытство распирает буквально на части.       — Добрый день, юная леди, — женщина склонила голову, поправив очки, а затем посмотрела на Вивьен. — Я только пришла, да и мистер Тёрнер составил мне замечательную компанию, вам незачем волноваться.       — Может, вы хотите чаю? — опираясь двумя ладонями на подлокотник кресла, спросила Ивонна, внимательно вглядываясь в строгие черты лица профессора Макгонагалл, просто давясь от восторга. Ещё никогда прежде ей не доводилось видеть волшебников помимо матери и дяди, и от этого нового чувства девочку попросту распирало. — А что вы преподаёте в Хогвартсе?       Вивьен недовольно прокашлялась, всем видом показывая своё недовольство поведением дочери, однако никто не обратил на это внимание. Мягкая улыбка тронула тонкие губы Минервы и она лишь снисходительно кивнула.       — Я полагаю, вы знакомы с такой дисциплиной, как трансфигурация?       Ивонна едва ли смогла удержаться от пренебрежительной усмешки, уж очень ей не нравилось вечернее чтение, сопровождаемое взмахами палочки. Конечно, перспектива преобразовывать вещи по своему желанию прельщала, но запутанные слова и действия отпугивали детское сознание. Кивнув, она перевела взгляд на мать.       — Думаю, профессор Макгонагалл пришла с важным поручением. Тебе лучше пойти и поиграть с Генри, он сейчас в саду. Иди же, — тоном, не терпящим возражения, произнесла Вивьен, садясь в кресло. Глаза её недобро сверкнули в темноте, а на губах заиграла довольная улыбка.

***       Ивонну распирало от любопытства с самого утра, когда дядя Генри, пришедший к ней в комнату, объявил, что намерен познакомить её с парочкой своих друзей. После вчерашнего разговора, который так и остался «приватным», Вивьен ушла по каким-то неотложным делам, поручив следить за домом мистеру Тёрнеру и по возможности не выходить из дома. Первое и единственное правило было нарушено, стоило ей скрыться в камине.       Надев самую красивую мантию рубинового цвета и пару раз покрутившись возле зеркала, Ивонна была готова. Затем, с помощью Летучего Пороха, они переместились в чистую и аккуратную гостиную, где их уже поджидали.       — Мистер Диггори, рад видеть вас в добром здравии, — произнёс мистер Тёрнер, пожимая протянутую ему руку. — А это ваш сын? Седрик, если мне изменяет память? Как подрос! Помню его совсем малышом!       — Время быстро летит, того гляди и письмо из Хогвартса придёт. Чуть больше года осталось! Но, Генри, что за прекрасная леди с тобой?       — Это Ивонна, моя племянница, — ответил мужчина, гордо потирая подбородок. — Думаю, они с Седриком должны поиграть, пока мы с тобой разберём несколько вопросов?       — Седрик, покажи гостье свою комнату, — попросил мистер Диггори, смотря на неуверенно стоящую позади своего дяди девочку. Ещё раз убедившись, что всё в порядке, она последовала за мальчиком, который уже поднимался по лестнице.       Комната оказалась светлой и простой, словно в противовес тому, что привыкла наблюдать в своей комнате Ивонна. Не было ни броских плакатов, ни вереницы пергаментов, ни книг стоящих на небольших тумбочках. От такой пустоты стало не по себе. Захотелось вернуться обратно домой и, зарывшись в одеяло, читать очередную книгу.       Сев на стул, одиноко стоявший возле окна, девочка принялась судорожно думать. Как прервать неловкую тишину, образовавшуюся между ними? Как разрядить обстановку? Ведь других потенциальных претендентов в друзья не было, а дружить с кем-то постарше было весьма выгодно. Как вечно твердила Вивьен — кругом были важны связи. Не деньги были сейчас в приоритете. Чистота крови и выгодные знакомства.       — Ты очень милая, — улыбнувшись, подал голос Седрик, — Сколько тебе лет?       — Мне шесть, — нахмурившись внезапному комплименту, Ивонна попыталась выдавить дружелюбную улыбку, — А тебе?       — Почти десять. Я слышал, в поместье Тёрнеров несметное количество артефактов и старинных картин. Это правда?       — Я не знаю, — печально пожав плечами, ответила девочка, чувствуя себя неуверенно, — Мама не разрешает мне ходить в левое крыло. Говорит, время ещё не пришло.       Повисла тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием. Казалось беседа потеряла всякие точки соприкосновения.       — Ты уже выбрал факультет? — первая мысль, которая мелькнула в её голове, была сразу же озвучена Ивонной, — Я знаю, что тут всё решает Шляпа, но всё же...       — Мне нравится Хаффлпафф. Наверное, прозвучит странно, но я всегда хотел попасть туда.       — Моя бабушка училась на этом факультете. Я считаю, что предвзятое отношение к нему неоправданно, — без тени сомнения сказала девочка, болтая ногами. — Если честно, мама убьёт меня, если я не поступлю на Слизерин. Но мне не хочется туда, понимаешь? Я не впишусь.       Седрик понимающе кивнул. Постепенно разговор перешёл на преподавательский состав, основателей факультетов, квиддич, а затем каким-то неведомым способом всплыла мысль поиграть в шахматы на желание. Одержав сложную победу, Ивонна радостно вскрикнула, позабыв обо всех манерах привитых когда-то матерью. Ей было сложно поддерживать темы для разговора, всё-таки разница в возрасте давала о себе знать, но это был первый ребёнок, с которым ей довелось встретиться! И чувство, бурлившее глубоко внутри, грозило выбраться наружу, забрызгивая всех и вся.       — Покатай меня на спине, — выдала Ивонна, совсем расслабившись. Смотря на удивлённого Седрика, ей тут же захотелось взять свои слова обратно, сказав что это просто неудачная шутка, но тот покорно присел, — Я немного тяжёлая...       Это была ложь. Даже для своего возраста девочка была слишком худенькая и низкая, что было не так заметно дома среди взрослых людей.       Радостно махая ногами и что-то напевая, Ивонна чувствовала себя счастливой. Впервые за долгое время она могла просто подурачиться, совсем не понимая, что это только начало знакомства с новым, неизведанным миром. На следующее утро вместо Вивьен в дверь постучал Генри, тихим шёпотом заявив:        — Сегодня мы идём к Уизли. Поверь, такого количества детей ты ещё никогда не видела! Одевайся, я жду тебя внизу.