Всадница Корант

Сказать по правде, из всех десяти кандидаток, собравшихся в тот день на песках Рождений, Эммара была меньше всего заинтересована в том, чтобы стать новой Госпожой Вейра. Ведь, в конце концов, разве малого она добилась в это жизни? Она, когда-то – бездомная бродяжка, из жалости подобранная жителями Южного Болла? Вам рассказать, как она начинала – сбором крохотных лоскутков ткани и обрывков нитей, как добывала себе иглы, специально дразня кусты иглошипа палкой, чтобы заставить агрессивное растение выстрелить в нее свое «оружие»? Сколько ночей ей пришлось провести, свернувшись клубком в теплом углу кухни, сколько раз она слышала попреки и обвинения в безделье, в том, что она напрасно жует чужой хлеб?.. Она все выдержала. Не сдалась, не сломалась. И в конце концов сама отыскала Главного Ткача, старого мастера Оррелма, чтобы представить ему свою ученическую работу – небольшой, размером с крыло стража порога, гобелен, на котором был запечатлен недавний брачный полет Мораты, юной королевы Форт Вейра. Конечно, дорогущих золотых нитей, способных передать слепящий блеск драконьей шкуры, у Эммары тогда еще не было, однако решение использовать вместо этого сочетание белого, желтого и оранжевого цветов было определенно удачным, и Главный Ткач, придирчиво рассмотревший каждый стежок, одобрительно кивнул, возвращая работу… да так и застыл с ней в руках, выпучив глаза, когда пигалица ростом ему по пояс спросила, можно ли продать этот гобелен и на вырученные деньги купить иглы получше. После этого случая Эммара больше не ночевала на кухне – Оррелм лично проследил, чтобы ее поселили в комнатах других учеников, а попутно еще и устроил разнос своим мастерам, едва не вышвырнувшим из Цеха этакий талант. Естественно, любви старших к «самородку» это не добавило, но девочке было все равно: была бы миска супа на обед и кое-какая одежда, а заниматься вышиванием вполне можно было и без чужого одобрения, так что когда несколько Оборотов спустя, успешно справившись с реставрацией гобелена в главном зале Холда, повзрослевшая Эммара пересела за стол подмастерий, ее повышение вызвало разве что редкие хлопки и тяжеловатые взгляды коллег по ремеслу. Увы, но в каждом Цехе не без этого: излишне талантливые люди легко могут стать изгоями похуже некоторых бездарностей, поэтому, дабы не накалять рабочую обстановку, мастер Оррелм то и дело начал отправлять ученицу по разным заданиям, благо, к путешествиям та была привычна и нередко привозила из очередной поездки целую кипу листков с эскизами для новых гобеленов. Как художник разрисовывает мир красками, как арфист воплощает эмоции в песне – через свои полотна Эммара выражала саму себя, без оправданий и пояснений, поэтому когда странный голос в ее голове поинтересовался, почему она вышила только пять остроконечных вершин на вершине Чаши Вейра Иста, если он, Хент, абсолютно точно знает, что их там ровно шесть, девушка невозмутимо ответила: ну, потому что пять и есть! В ответ голос заявил, что быть такого не может: шесть вершин Вейра Иста являются хорошо известным ориентиром, одним из тех обязательных, которые молодым всадникам и драконам требуется заучить перед тем, как впервые нырять в Промежуток. Глубоко возмущенная, вышивальщица возразила, что получила эти сведения от уважаемого торговца, который сравнил истанскую Чашу с воздетой к небесам каменной ладонью, особенно подчеркнув наличие именно пяти каменных пиков, в отличие от знаменитых Семи Веретен Вейра Плоскогорье. В результате завязался довольно любопытный спор, в процессе которого выяснялось до мелочей, как стоял пресловутый торговец, куда смотрел и что видел, так что к тому моменту, как всадник Б'рак, по дороге натягивавший штаны, с дикими глазами выскочил из своего вейра, невозмутимая девушка все еще вела пространную беседу… и даже не подозревала, что все это время разговаривала с голубым драконом! После этого сомнений не осталось ни у кого, и тем же вечером престарелый Предводитель Вейра В'кай официально предложил Эммаре принять участие в готовящейся церемонии Рождения, дабы попытаться Запечатлеть новорожденную королеву. Восторга у девушки перспектива не вызвала – она прибыла в Вейр, чтобы завершить работу над масштабнейшим полотном в своей жизни, а не ради собственного дракона – но отказывать всадникам было не принято, поэтому, мысленно просчитав все шансы, Эммара вполне обоснованно предположила, что одна возможность из десяти – это слишком мало, чтобы начать всерьез беспокоиться, а грубый отказ может нанести непоправимый ущерб взаимоотношениям ее Цеха с Вейром, чего, естественно, допустить никак нельзя. Так что она осталась стоять на краю Площадки Рождений – спокойная и уверенная, мысленно уже начавшая перебирать идеи для нового гобелена, который будет еще прекраснее и удивительнее! Может, изобразить Рождение, и беспокойных мальчишек в белых хламидах, толпящихся вокруг драконьих яиц? Взволнованных родителей, улыбающихся всадников, осколки пестрой скорлупы на теплом песке? А какими цветами лучше передать ту живую радугу, что вспыхивает в фасетчатых глазах, когда новорожденный дракон находит своего всадника, как выразительнее всего изобразить слезы безудержной радости, текущие по детскому лицу?.. Как думаешь, Д'кор?