Глава 43. Апрельский ураган
17 июня 2020 г. в 00:27
Это было очень странное время для Инис. Первые дни она очень боялась нарушить их хрупкий мир неосторожным словом или действием — но постепенно страхи утихли, а повседневная жизнь и вовсе стерла их за привычными заботами. Бирог передала дочери вещи, а так же собак и пару артефактов, которые девушка установила в квартире, так что устроилась Инис вполне с комфортом и безопасностью. Вряд ли они с Лугом понадобятся кому-то для мести, но лучше перестраховаться, тем более что магические псы в еде не нуждались, добывая ее сами. Как именно, Инис предпочитала не уточнять.
А потом Аэд и вовсе исполнил свою угрозу и, не взирая на все заявления девушки о том, что до сентября она находится в академическом отпуске, взялся за ее учебу. Инис возмущалась, отбрыкивалась, бухтела, но мужчина все-таки настоял на своем. И это тоже было странно. Она слушала его лекции, видела перед собой пожилого, ворчливого и требовательного старика, но в то же время это по-прежнему был ее любимый мужчина. Теперь Инис как будто узнавала его заново и училась жить по-другому. Ведь по сути, до расставания они и не находились подолгу вдвоем: кто-то все время был рядом. А сейчас, возвращаясь вечером в небольшую квартиру, они закрывались от мира, посвящая время друг другу, причем много именно что разговаривали. А уж выходные и вовсе принадлежали им, и они подолгу вместе гуляли или занимались своими делами, но в пределах одного небольшого пространства. Чтобы не смущать общественность, которая явно заинтересовалась появлением молодой девушки около пожилого профессора, они представились родственниками и держались за эту легенду.
Единственное, что омрачало ту неделю, было здоровье Аэда. Инис нередко просыпалась ночью от тяжелого, сбитого дыхания мужчины, на груди которого она неизменно засыпала, не смущаясь и не шугаясь его постаревшего облика. Но страх бывшая Королева от себя гнала, хотя и тормошила Аэда на эту тему, тревожась за его самочувствие.
Он же отмахивался от ее беспокойств по-стариковски в ворчливой манере, пока все-таки не признался в том, что так сердце шалит. Описывая точнее, он говорил так:
— Знаешь, время от времени дыхание перехватывает, и трудно вздохнуть, как будто в грудь толченого стекла напихали и осколки царапают. И ноет, и словно печет изнутри, а когда хочешь подумать о чем-то хорошем и светлом, что связано с нами, да хоть вспомнить то прекрасное, что у нас было — как уже не только печет, а становится по-настоящему больно. Главное, что ты здесь — значит, однажды это пройдет.
Вот только по вечерам он возвращался уставший сильнее, чем прежде, и ходил, опираясь на трость, совсем тяжело. Но все-таки подолгу вечерами за ней наблюдал, особенно когда она сидела за уроками, потому что в учебе никакой поблажки ей не давал, становясь совершенно невыносимым, и ни о каком академическом отпуске слушал попросту не желал.
После такого признания Инис же и вовсе потеряла покой, уже сама просыпаясь ночами по несколько раз, а однажды днем и вовсе предложила позвать Диана.
— Так ведь нельзя! А что, если что-то случится до того, как ты вспомнишь рецепт противоядия? — с этим самым рецептом мужчина и вовсе тянул, и уже тут девушка совершенно не была уверена, действительно ли он его не помнит, или так себя, а заодно и ее, наказывает. Но тему эту не поднимала, стараясь сберечь их пока еще хрупкое примирение.
— Инис, я же сам терапевт, — убеждал он ее. — Ничего серьезного, обычная межреберная невралгия на фоне стресса. Похоже на фантомную боль, хотя ощущается очень реально. Сердце же тут, — он показывал на себе, — а болит — тут, — рука двигалась точно к центру груди. — Видишь? У людей так тоже бывает.
— Ага, а еще бывает, что тебе неправильно кажется, где у тебя болит, — проворчала девушка, укладывая свою ладонь поверх его. Разговор шел по кругу, и Инис только и оставалось, что вздыхать. — Ладно, но говори, если вдруг себя хуже почувствуешь. И постарайся все-таки вспомнить противоядие. Я не врач, но вряд ли фоморский яд может на тебя хорошо влиять.
— Милая, конечно, фоморский яд хорошо влиять не будет — это же яд, — блекло усмехнулся Аэд, которому нравилось даже просто смотреть на нее. Стоило подумать об этом, как он поморщился. — Ну вот, опять. Это из-за него я такой дряхлый. Отдохну, пожалуй. В новостях что-то говорили о буре, идущей на Дублин, поэтому посидим дома, благо что выходной. Ничего, Бельтан уже скоро: Этайн и Киан все исправят, — он помрачнел, качнул головой и отправился спать. За окном стояло раннее утро.
— Хорошо, я еще немного посижу, — Инис кивнула на ноутбук, на котором горел открытый и начатый перевод. Чтобы не просто сидеть дома на шее родителей, которые, конечно, деньгами не оставят, или на шее Аэда, она начала подрабатывать и сейчас как раз делала первый заказ, стремясь разделаться с ним как можно быстрее. Да и за Аэдом, пока он спит, можно было присмотреть. Ей самой спать не хотелось пока совершенно: если что, можно будет и днем прилечь.
Спалось ему неспокойно: то и дело ворочался и что-то ворчал, видя сон, что прежде ему не было свойственно. Ругался на совершенно непередаваемой смеси древнеирландского, современного гаэлика и английского, но на кого — не ясно. Затем затих, перевернулся на бок и хрипло закашлялся, просыпаясь. Обвел мутным взглядом комнату, убедился, что бывшая жена на месте, и снова откинулся головой на подушку — спать дальше.
Инис только вздохнула, сохранила свою работу и отложила ноутбук, перебралась на кровать. Спать она все еще не хотела, просто легла рядом с мужем, обнимая его, и принялась легонько гладить по груди, словно это могло облегчить боль. И тихонько запела, практически шепча слова древнеирландской баллады. Хрипы во время дыхания никуда, впрочем, не делись, заставляя Инис волноваться сильнее. Во сне Аэд притянул ее к себе ближе, уткнулся носом в шею и продолжал спать. С тех пор, как они встретились, он не проявлял никакого интереса к ее крови, как раньше, похоже, и сам удивившись, тому, что неестественная жажда пропала сама собой, стоило исчезнуть источнику крови. Но и когда «источник» вернулся, жажда не одолела.
В конце апреля ветер ярился особенно беспощадно. Как-то раз позвонила миссис О’Нил, которая, очевидно, знала новый телефонный номер своего нанимателя, и сообщила, что, к сожалению, ураган и шторм добрались до дома на берегу океана и снесли почти начисто. К счастью, большинство вещей она и Михал, ее сын, успели забрать и готовы вернуть в любой день. На это Аэд вздохнул и поблагодарил за заботу.
Утро сменилось полуднем, потом пришел вечер. Ветер снова поднялся, так что оконные рамы дрожали. На улице-набережной мигом сдуло прохожих — к счастью, не в буквальном смысле. Деревья натужно гнулись, тревожно сигналили автомобили. Инис то и дело поглядывала в окно, да так и застывала. Она к такому не была привычна. Аиргедмар сделал все, чтобы обезопасить их дом, так что бедствия, сотрясавшие зримый мир, дома под холмом не коснулись, хотя вряд ли кто ведал, какие усилия приложил для этого маг. На бывшего мужа девушка тоже посматривала с беспокойством. Пока наконец не выдержала и пошла заваривать травы, после чего вернулась из кухни с кружкой исходящей пряным ароматом трав и меда.
— Выпей, пожалуйста, я понимаю, что это не простуда у тебя, но все равно, вдруг станет легче.
Ветер за окном выл уже протяжно и сильно и разбудил Аэда раньше, чем это сделала Инис. Спорить не стал, осушил все до дна, затем уставился в окно тоскливым и отчаянным взглядом.
— Надо одеваться, Инис, — сказал он, возвращая ей кружку и выбираясь из постели. — Не стой у окна: если выбьет стекло, можешь пораниться. Здание крепкое, устоит, но может случиться все что угодно. Выдерни электроприборы из розеток, холодильник тоже: лучше испортится еда, чем случится пожар.
— Хорошо, я сейчас сделаю, но ты тоже одевайся, ладно? — Инис забрала кружку и пошла на кухню, по пути выключая-выдергивая все электроприборы. Ветер выл уже совсем яростно, так что девушка быстро вернулась в комнату, переоделась в джинсы и свитер, и села около уже одевшегося Аэда, обнимая его и утыкаясь лицом в плечо. Так было спокойней.
Он же сидел на полу у стены, в маленьком холле, где не было окон, и, когда Инис прильнула, обнял ее в ответ, устраивая подбородок на рыжей макушке. Весь его вид говорил о том, как сильно он злится внутри на себя самого, впрочем, о том сказал не только вид, но и голос:
— Не знаю, как смотреть в глаза Эрин после всего, на что я ее обрек, — вполголоса сказал Аэд, что на фоне ревущего ветра оказалось почти неслышно. Стекла звенели, деревянные рамы скрипели. — Скорее всего, ты не знаешь о том, что в прошлый раз было намного хуже. Две тысячи лет назад всем тоже досталось, но тогда людей было мало. А сто семьдесят четыре года назад и последующие четыре года треть Ирландии погибла от голода. А еще были две эпидемии чумы. Вот что случается, когда Король покидает мистерии до Бельтана.
— Мне рассказали, что ту Королеву убили фоморы, потому что считали, что у нее находился медальон с силой Балора, — Инис крепче прижалась к Аэду. — Ты не виноват: если бы я лучше себя контролировала, то ничего бы этого не было. Ни чуши про то, что я не Кейтленн, ни разрыва, ни всего этого, — она тихо вздохнула и призналась. — Брес мне такую головомойку устроил. Так что я сама не знаю, как буду всем в глаза смотреть.
— Брес — головомойку? Тебе? — рассеянно спросил он от части из интереса, отчасти ради того, чтобы отвлечься.
— Мне, что я никак не могу вырасти и не слушала умных слов на тему того, что моя ревность — глупость несусветная, — девушка криво усмехнулась, потеревшись щекой о плечо мужчины, — и что теперь из-за этого остров и Эрин умирают.
— Увечный Король не может править. Не мне стоило брать на себя эту роль, — Аэд покачал головой и замолк, поглаживая Инис по голове и слушая, как ревет ветер. — Слишком дорого это обходится той, ради которой мистерии и затеяны.
— А кому, если не тебе? Ты делал все, чтобы защитить всех, а я наоборот, подвела, — Инис закрыла глаза и крепче обняла Аэда, вздрагивая при самых сильных порывах.
— У Этайн и Киана получалось намного лучше, не говоря уж о моих приемных родителях. Я помню, что Айвэн и Альдер позвали меня потому, что у отца и матери не хватало сил — но сама видишь, что изначально было ошибкой роль летнего Короля давать мне, — проворчал тот и дернулся, когда ветер-таки разбил стекло вдребезги. Инстинктивно прижав Инис к себе, он вслушивался в вой, пытаясь понять, насколько все плохо.
В шквалистом реве едва различимо долетали чьи-то стенания, которые заглушали сигналы автомобилей, вопли и изумленные крики.
— Слышишь? — Инис почувствовала, как мужчина напрягся, порываясь встать. — Кто-то плачет снаружи.
— Сиди, я сама посмотрю, — девушка удержала его, останавливая порыв, — ты себя и так плохо чувствуешь, — она сама поднялась, хотя не представляла, что делать. Псы, ненавязчивые жильцы квартиры, где им было почти негде развернуться, тут же возникли рядом. Один из них сел возле Аэда, приветственно лизнув того в щеку, а второй вместе с Инис отправился в комнату.
Аэд рассеянно потрепал пса по холке, посмотрел Инис во след, после чего поднялся и быстрым шагом пошел за ней, по дороге прихватив трость.
— Нет уж, одна не пойдешь. Идем либо вместе, либо я иду один, — непререкаемым «профессорским» тоном заявил он.
— Ладно, вместе, — решила Инис, крепко сжимая руку Аэда, — больше ты один никуда не пойдешь. Ясно? — собаки уже тоже были рядом, насторожено посматривая на обоих людей и снисходительно позевывая, ясно давая понять, что толку от них явно будет больше.
— Я тебя в сто восемьдесят семь раз старше, юная леди, — фыркнул тот, вытащив ее из квартиры на лестницу, чтобы запереть за собой дверь. Спуск с четвертого этажа по упомянутой лестнице вызвал откровенное раздражение. — Будь я молодым, как раньше — сиганул бы прямо с окна и приземлился бы через пару секунд. Придумали же лестницы такими длинными и неудобными!
— И что? А я твоя… — Инис запнулась, но закончила: — подруга. И один раз уже бросила — больше такого не сделаю. Поэтому я и говорила, что могу сбегать одна, — но по лестнице они все же спустились вместе, а внизу девушка еще крепче вцепилась в бывшего мужа, тревожно глядя то на него, то на улицу, где бушевала стихия.
Снаружи вновь долетел плач, и, когда они вышли из дома, стало ясно, что ветер в буквальном смысле перевернул несколько автомобилей, не говоря уже о поваленных фонарях, деревьях и прочих мелких объектах городской инфраструктуры. Прямо перед ними два седана перевернулись один на бок, другой на крышу, причем во второй машине плакал ребенок, а рядом причитала перепуганная женщина, видимо, мать. Вокруг нее валялись разорвавшиеся пакеты с продуктами из супермаркета, которые, наверное, она хотела занести в дом, выйдя из машины. Ей не хватило буквально минуты, чтобы сынишка, на вид ему было лет шесть, открыл дверь со стороны пассажира и вылез — вместо этого тот попал в западню, а дверь еще и заклинило.
— Его надо достать! — мигом побледневшая Инис крепко вцепилась в руку Аэда, но уже в следующее мгновение выпустила и рванула к машине, не обращая внимание ни на ветер, ни препятствия. Главное, сейчас было вытащить ребенка, пока не случилось худшее. Собаки рванули за девушкой.
Увидев их, женщина опасливо попятилась назад, потом заметила Инис и Аэда.
— Мистер Маккейн! Я совсем растерялась, что делать. Связь не работает, а Дэни застрял… — запричитала она, не способная сообразить ничего, что помогло бы беде.
— Миссис Лоренс, пожалуйста, отойдите, — Аэд обогнул соседку, снял с себя пиджак, обмотал вокруг руки и тяжело опустился прямо на асфальт. Крикнув: — Ну-ка, Дэни, посторонись! — он выбил окно и крошил осколки до тех пор, пока края не стали полностью гладкими. Оценив результат, он поманив съежившегося мальчика: — Давай-ка, приятель, теперь ты сможешь пролезть и выбраться к маме! Осторожнее, подстели-ка это, чтобы не ползти по осколкам, — он засунул в окно многострадальный пиджак и, пока Дэни стелил тот на сиденье, попытался открыть дверцу машины, но ничего не получилось. — Погнулось, видимо, от веса, — подытожил Аэд, вновь оглядывая перевернутый седан и продолжая подбадривать Дэни.
Инис, чтобы не толкаться и не мешаться, встала рядом с матерью мальчика, обнимая ее за плечи и успокаивая:
— Все будет хорошо, миссис Лоренс. Мой… — она вновь запнулась, чуть не сказав «муж», но вовремя остановила себя и все-таки произнесла: — дядя сейчас его вытащит.
Собаки тоже вертелись рядом с машиной, одна из них непостижимым образом просочилась мимо Аэда и дружелюбно лизнула перепуганного мальчишку в нос, а потом попятилась, чтобы ребенку было удобнее ползти.
— Тебя тут не хватает, как же, — беззлобно взял и отставил в сторону пса профессор Маккейн и поднатужился, чтобы помочь ребенку вылезти. — Давай-давай, вот молодец, почти справился. Вот! Дай посмотрю, не поцарапался ли, — сидя на грязном асфальте, Аэд повертел Дэни вокруг оси и убедился, что тот не пострадал. Малец дернулся было к матери, но суровый голос окликнул его: — Молодой человек, не хотите ли подать мою трость?
Получив желаемое, Аэд жестом отпустил Дэни, и тот наконец попал в объятия матери, которая не переставала причитать и благодарить соседей. Сам же профессор, опираясь на трость, очень медленно поднялся на ноги и отдышался.
Инис тут же полетела к мужчине и обняла, даже не обращая внимание, как это может выглядеть — по родственному или нет.
— Как ты себя чувствуешь? — девушка внимательно заглянула в лицо Аэду.
— Я чувствую себя полным идиотом, — признался он и махнул рукой в сторону дома. — Элен, Дэни, идите под крышу. Инис! — схватив бывшую жену в охапку, он отскочил вместе с ней — мимо пронеслась оторванная неизвестно от чего металлическая палка. — Черт с ней, с едой, — проворчал Аэд разбросанным пакетам.
Инис крепче вцепилась в бывшего мужа и, кажется, даже дышать перестала, пока они не оказались под крышей.
Позади них ветер тяжело приподнял машину миссис Лоренс и поволок на них быстрее, чем они успевали заметить. Перед тем, как они оказались в безопасности, раздался страшный скрежет, и автомобиль врезался в дверной проем. Шедший последним мужчина споткнулся при входе и получил краем капота по спине, из-за чего чуть было не пролетел вперед — но успел ухватиться за перила и отделался вывихом. Усевшись на лестнице, которую так «удачно» запечатало невезучее средство транспорта миссис Лоренс, Аэд перевел дух.
— Аэд! — Инис опустилась перед ним на колени, глядя с испугом. — Сильно задело? Где болит? — по лицу девушки было видно, что ее накрывает паникой. Она и раньше, когда у мужа были силы, переживала, а сейчас и вовсе перепугалась едва ли на насмерть.
— Да все хорошо, не бойся, — поморщился тот, растирая колено, и пошевелился, проверяя спину. — Не, все цело, только немного задело.
— Мистер Маккейн, вы уверены? — Элен Лоренс велела сынишке держаться подальше от входа, а сама с беспокойством мялась рядом.
— Уверен, юные леди, я, может, и стар, но не немощен! — возмутился от души Аэд и недовольно зыркнул на псов: — И попробуйте только мне зубоскалить по этому поводу! — цыкнул на них.
— Что вы, мистер Маккейн, да ни за что, — Элен приняла негодование на свой счет и совершенно стушевалась.
— А еще упрям, как я не знаю кто! — точно так же от души возмутилась Инис. Ее руки заметно дрожали и девушка сильно волновалась. — Надо уйти отсюда, мало ли что еще прилетит, только к окнам не подходите дома, миссис Лоренс.
Собаки, несмотря на выразительный взгляд, все-таки скалились, поглядывая на бывшего мужа хозяйки снисходительно.
— Здесь окон нет, поэтому безопаснее, чем в квартире, — проворчал тот, потом посмотрел на дверном проем. — Выйти отсюда все равно не получится. Ладно, мы не знаем, как долго будет бушевать ураган, поэтому переждем наверху. Но к окнам ни шагу!
Впрочем, когда все четверо добрались до квартиры Лоренсов, оказалось, что стекла выбило и там, а еще опрокинулся холодильник, стоявший рядом с окном. В комнате, планировкой аналогичной жилищу Маккейна, фонарный столб выломал раму и рухнул на стол, переломив пополам, и вспорол обшивку дивана. При виде разрухи Элен не выдержала и расплакалась, а Дэни побежал было искать свои вещи, но был пойман Аэдом.
— Не переживайте, миссис Лоренс! Главное, что вы с сыном оба целы! — Инис кивнула собакам, и те взяли мальчишку в оборот, не пуская его бродить по квартире. — Аэд, может тебе лучше присесть? — она с беспокойством посмотрела на бывшего мужа.
В оборот пришлось взять и хозяйку квартиры, которая тоже порывалась оценить масштаб разрушения. Аэд не стал спорить и не спеша опустился на пострадавший диван, на свободное место, куда не дотягивался фонарный столб.
— Да уж, чтобы навести тут порядок, понадобится хорошенько постараться. Инис, милая, розетки опасны. Позаботься о них так же, как позаботилась у нас дома, — попросил он, пытаясь найти положение поудобнее, чтобы дать отдых спине.
— Потом мы все-таки позовем Диана, — тихо шепнула она Аэду, поднимая с пола диванную подушку и осторожно подкладывая ему под спину. — Хорошо, сейчас выдерну, а вы, миссис Лоренс, лучше тоже присядьте. Я принесу вам воды. Куанн, Куинн, сторожите ребенка! — настрого приказала она собакам и пошла выдергивать приборы из розеток.
Инис старалась держать себя спокойно и с достоинством, чтобы не усугублять ситуацию своими страхами и не волновать Аэда, но ей все равно было очень страшно. А под конец одна из розеток и вовсе дернула током, заставив тихо и с досадой вскрикнуть.
— Инис! — тут же окликнул ее бывший муж. — Что там у тебя случилось?
— Током ударило немного, — девушка появилась на пороге, тряся одной рукой, в другой держа стакан с водой. — Все нормально. Я все отключила, так что можно не опасаться замыкания.
— Током? Я же сказал, что розетки опасны! По-твоему, это нормально? — он бы подскочил к ней, если бы спину внезапно не прострелило. Вывихнутое колено тоже не добавило прыти.
Миссис Лоренс тем временем умудрилась собрать какие-то вещи, спасти хоть какие-то продукты из холодильника (благо их было мало, что и послужило поводом пополнить припасы) и постоянно косилась на псов, которых бояться меньше не стала. Расстроившись вконец, она снова спрятала лицо в ладонях, утираясь бумажными салфетками, вывалившимися с кухонной полки во время падения холодильника.
— Вот что. Сейчас мы все поднимемся к нам домой и славно пообедаем, а потом решим, что делать дальше, — пришел к выводу Аэд, понаблюдав за дамами, и оперся на трость, поднимаясь с дивана.
— Да, пойдемте, — Инис сама подошла к Аэду, кладя целую руку ему на плечо. — И не бойтесь собак, они совершенно безобидны и ребенку ничего не сделают, даже если он им пальцы в пасть будет совать.
Мальчишка, который уже оправился от испуга, принял слова Инис за руководство к действию. Куанн только страдальчески покосился на Инис и вежливо убрал морду от детских ручонок.
В квартире Маккейна царил чуть больший порядок. Одно окно треснуло, но на кухне все было в порядке, и Инис невольно подняла глаза на гардины, где с внутренней стороны висел приколотым амулет Айргедмара.
— Повезло. Вы все садитесь, я сейчас сделаю кофе и что-нибудь приготовлю, — распорядилась Инис на правах одной из хозяев квартиры.
— У окна опасно, Инис, — возразил Аэд, подойдя к окну со стороны стены, и осторожно выглянул на улицу. — Ураган утихает. Пойду, посмотрю, изменилось ли что-нибудь в комнате, — он вышел из кухни.
И тут гардина вместе с амулетом рухнула на стол, а в стекло ударил небольшой невнятный темный кусок, но не разбил и свалился на асфальт. Инис снова взвизгнула и шарахнулась назад, сбивая стоящий на плите чайник и стул у стола. Один из псов тут же влетел на кухню, отпихнув с дороги миссис Лоренс, но увидел, что Инис ничего не угрожает, и успокоился. А девушка вновь поспешила к окну, точнее, к упавшей гардине, чтобы выпутать из складок амулет.
На кухню снова выскочил Аэд, который даже не понял, в чем дело, но услышал крик Инис и поспешил узнать, что случилось.
— Все хорошо, мистер Маккейн, все целы, — Элен подхватила и поставила на стол чайник, подняла, сев, на стул. Дэни согласно закивал:
— В окно что-то ударилось, так — бу-у-ум! А потом свалилось, а окно цело!
— Точно в порядке? — с подозрением переспросил мужчина, сверля взглядом девушку.
— Точно, — Инис мягко улыбнулась, хотя лицо было бледным. — Гардина упала, и в окно что-то врезалось, вот я и испугалась, — девушка наконец вытащила из складок ткани амулет и поднялась с пола, пряча руку с амулетом за спиной.
Тот кивнул, смерил ее пронзительным взглядом и вернулся обратно в комнату.
— Давайте я помогу, — предложила Элен, выглядевшая бледной и дерганной, но чувствовавшей себя немного лучше. Она ухватилась за гардину, чтобы убрать ее со стола.
— Я тоже! — воскликнул Дэни, хватаясь за гардину с другого конца.
Спустя двадцать минут удалось по-быстрому, почти по-походному соорудить легкий перекус. Еда в холодильнике не успела испортиться, так что обед, хотя по времени скорее ужин, вышел не так уж и плох. Аэд присоединился к женщинам и юному мистеру Лоренсу, хотя расслабиться хотя бы чуть-чуть никто не смог, потому что все то и дело смотрел в окно. Однако ураган действительно скоро стих. Инис тоже тревожилась, но в большей степени за бывшего мужа, то и дело останавливая на нем взгляд и хмурясь. И даже когда ураган стих, озабоченное выражение так и ушло с ее лица.
Ближе к ночи Элен и Дэни все-таки ушли к себе, хотя Аэд предлагал им остаться: миссис Лоренс заверила, что утром, если погода позволит, они попробуют связаться с родственниками. Сам же хозяин квартиры делал вид, что держится бодро, но скоро не выдержал и устало улегся на застеленную второпях постель, подложив под спину подушку. Дышал при этом очень часто и выглядел бледно.
— Аэд! — едва за гостями закрылась дверь, Инис сразу же кинулась к мужу. — Я сейчас позову Бреса, и он доставит сюда Диана. Ты такой бледный, любимый, — дрожащая девичья ладонь легла на лоб мужчины.
— Переутомился, только и всего, — проворчал он, не избегая, впрочем, заботы. — Не надо звать Диана: этот яд даже ему не по силам, мать спрашивала, когда… когда на нас с тобой напали на колесе обозрения, — перевел дух и сполз по подушке ниже.
Инис вздохнула, прикусив губу и нежно погладила мужчину по щеке:
— Дай я хотя бы сама тебе спину и колено осмотрю? Мама мне оставила травы всякие и рецепты. Лекарь из меня еще тот, но смешать травы по инструкции я точно сумею. Но с ядом тоже что-то надо делать, — девушка судорожно вздохнула. — Ты так и не вспомнил рецепт?
— Я очень сильно постарался его забыть, — Аэд кивнул, предоставляя ей делать все, что сочтет нужным. — Если помнишь, Диану тогда пришлось вырезать ножом пораженную плоть, но сейчас это точно нам не сгодится: я весь этой гадостью пропитался за столько-то месяцев.
— Постарайся уж вспомнить, а то в Стране вечного лета тебе придется туго сразу с двумя бывшими женами, — Инис чуть улыбнулась и легонько поцеловала бывшего мужа в губы. — Сможешь сесть? Я тебя раздену и осмотрю, — она осторожно и неторопливо принялась расстегивать рубашку Аэда.
— С двумя? — не понял тот, стараясь поменьше двигаться, потому что болели уже не только спина и колено, но и сдавило в груди.
— Ну да, с Дехтире и со мной, — кивнула Инис, которая видела, что ему плохо, и старалась действовать как можно быстрее и осторожнее. Осмотрела синяк на спине, потом колено. — Полежи, я сейчас все сделаю.
С «сейчас» вышла заминка, хотя рецепт мази от ушибов и все ингредиенты к нему Инис нашла быстро, гораздо сложнее было их смешать, разогреть и довести до нужной пастообразной консистенции. Но девушка все же справилась и с этим.
— Вот. Эта мазь снимет отек и обезболит, — девушка вернулась в комнату и принялась аккуратно смазывать места ушибов.
Она не узнала, чего стоило Аэду отреагировать на ее объяснение, потому что когда она начала ворочать его туда-сюда, он почувствовал, как накрывает что-то очень нехорошее. Поэтому просьбу полежать воспринял с облегчением: давить в груди начало гораздо сильнее, и он понимал, что это из-за сказанного ею, потому сам молчал, к тому же дышать стало трудно, будто воздух не хотел попадать в легкие. Его до рези в глазах было больно видеть, как она суетится и хлопочет над ним, хотелось разозлиться на собственную немощь.
— Инис, ты зачем упомянула двух жен? — хрипло и низко спросил он, закрыв глаза, потому что еще и голова вздумала закружиться.
— Потому что Дехтире была и есть, — Инис отложила мазь и вздохнула. — И она дорожит тобой и переживает за твое благополучие. Но не переживай, любимый: поговорив с ней, я перестала ревновать. Понимаю, что было глупо. И сама на себя злюсь на эту глупость, — влажными салфетками она обтерла руки и положила ладонь ему на лоб. — Я обещаю, что никогда впредь ты от меня ни одного ревнивого упрека не услышишь.
— С обещаниями у нас неважно выходит, хотя… свои ты сдержала, — лоб был холодный, на коже выступила испарина. Аэд посмотрел на Инис, глаза были блеклыми и больными. — Кажется, у меня сердечный приступ. Пусть Брес приведет Диана: с ядом тот не справится, но зато поднимет меня, если станет чересчур плохо. Хорошо, та машина ударила не слишком сильно — а то была бы вся надежда на Бирог и магию посоха Дагды.
Инис побледнела так, словно у нее самой разом остановилось сердце. Девушка открыла рот, чтобы позвать Бреса, но заговорить, точнее, закричать, ей удалось только со второго раза:
— Брес! Вы с Дианом нужны тут! Сейчас же! Пожалуйста! — благо что теней в комнате было достаточно и есть кому передать послание. — Пожалуйста, Аэд, только не умирай… — уже тише, с болью в голосе прошептала Инис, склоняясь над мужем. — Я все для тебя сделаю, только не умирай! — на глаза навернулись слезы и девушка даже не пыталась их остановить, только стиснула руку бывшего мужа, не зная, что делать.
— Не бойся, любимая, Дехтире скажет: «Нечего тебе тут делать, сейчас не Самайн» — и отправит обратно, — Аэд перешел на шепот, стараясь приободрить Инис, хотя получалось, откровенно говоря, неудачно. — А я дурак, эгоистичный дурак. Всех подвел, Эрин обидел, тебя вот пугаю. Негодный из меня вышел Король, милая, уж с третьего-то раза можно понять… — в спальне мигнул верхний свет, и он указал взглядом на потолок: — Погаси свет, здесь слишком светло. Какая ирония, верно? Солярному божеству много света! — вырвавшийся смешок обернулся хрипом и спертым дыханием.
— Ты самый лучший Король и мужчина на свете! — дрожащим голосом прошептала девушка, сжимая руку Аэда. — Я люблю тебя, с темной и светлой половиной, со всеми достоинствами и недостатками… — отпускать мужчину она не хотела, но все-таки встала, выключая свет, а потом вернулась к мужу и вновь сжала ему руку.
Он в ответ ей улыбнулся и ничего не сказал, потому что почти сразу после того в спальне в языках черного пламени возникли двое новых действующих лиц. Диан сбросил сумку с плеча на постель, оглянулся на Инис и кивнул ей и полуфомору, который и сам выглядел почти ровесником светлому «близнецу»:
— Вам лучше подождать снаружи.
— Идем на кухню, сестренка, нальешь кофе, — Брес сграбастал Инис в охапку и закрыл за ними обоими дверь.
— Но… — девушка дернулась, пытаясь вернуться в комнату, чтобы быть рядом с Аэдом. — Он же там без меня!
— Он с Дианом! — Брес довольно грубо усадил ее на стул. — Твое беспокойство там не поможет, — добавил чуть мягче. — С ним самый лучший на свете целитель, который и мертвого с того света вернет!
Инис судорожно вздохнула и сникла:
— Я ведь говорила ему оставаться дома, я бы сама все проверила… — девушка всхлипнула.
— И он волновался бы за тебя с тем же, как минимум, результатом, — видя, что она совсем раскисла, Брес сам взялся за кофе. — Он, конечно, на самом деле дурак. А тропы остаются опасными, так что узнать, из какой гадости противоядие состоит, невозможно. Спросить-то тоже не у кого: он того французишку… — он выразительно цокнул языком. — Насчет Буах помнишь сама.
— А ее сыновья? — Инис аж приподнялась. — Если они дадут рецепт, я готова отменить наказание! — выпалила она, сжимая края сиденья так, что костяшки пальцев побелели.
Брес покачал головой.
— Они не знают. Буах не доверяла никому свои тайны, да и иначе бы Кейтленн она не сдалась.
Инис поникла и закусила губу. И молчала так долго, после чего спросила:
— Как находить тропы времени?
— Найти не трудно, трудно понять, какая твоя, — «братец» священнодействовал с кофе, который имелся лишь молотый, причем не свежего помола, на что неодобрительно фыркнул. — Что за гадость вы пьете. Ладно, обойдусь тем, что есть, — пока закипала вода, он нашел кофейник и сполоснул под струей воды. — Тропы повсюду — и быстрые, и тропы времени. Они ничем друг от друга не отличаются, кроме свойств. Они всюду, и твоя магия выделяет для тебя ту, которую ищешь. На самом деле вся проблема — в вероятностях, потому как обидно изменить свое прошлое и вернуться в чужое настоящее. Или изменить чужое прошлое и вернуться в свое не измененное настоящее. С будущим ничуть не легче.
— Мне нужно противоядие, причем срочно, — Инис мало что соображала сейчас, мыслями пребывая рядом с Аэдом. — Или рецепт, лишь бы можно было потом собрать ингредиенты и приготовить. Он сам его не может вспомнить! — девушка вскочила и заметалась по маленькой кухоньке. — Значит, мне нужно попасть в прошлое и забрать один пузырек из тех запасов, что он наготовил для меня! Только и всего!
— Я понял, почему ты спрашиваешь о тропах, только я говорил, что сейчас они не стабильны, — кивнул Брес, засыпая кофе в кофейник. — Допустим, ты проберешься в прошлое, каким-то чудом узнаешь, где Луг прятал запас, стащишь склянку — но вся твоя работа обесценится, если ты не сможешь вернуться именно в свое время, к своему ненаглядному. Не забывая о том, что менять прошлое никак нельзя.
— А сидеть и просто так ждать — лучше? — разозлилась Инис. — Его этот яд уже сейчас убивает! И если ничего не попытаться сделать, будет тоже самое, если я не смогу вернуться в это время!
— Если ты даже вернешься, ты можешь никогда не узнать, привела ли тропа куда надо или ты будешь жить с идентичным супругом, а твой настоящий умрет, не дождавшись тебя. Вот что самое страшное, Инис, — он поставил кофейник на стол, давая кофе отдать вкус.
— Я должна попробовать, и я узнаю, и найду новую тропу, если будет не та вероятность, — упрямо возразила девушка, которая не могла просто сидеть и дожидаться, пока что-то произойдет что-то еще.
— Погоди, сбавь обороны, — Брес присел на край стола. — Ты в любом случае никакие тропы искать не будешь. Твое дело — сидеть рядом со своим эгоистичным возлюбленным и быть милой, потому что если он будет гадать, во что ты опять влипла, здоровья ему это никак не прибавит. До Бельтана всего какая-то неделя, за неделю яд его не угробит. А там и по тропам можно будет ходить.
— Откуда ты знаешь?! — возмутилась Инис. — Он же так долго под его действием находится, а что, если у Аэда нет этой недели! — девушка так сжала пальцы, что они явственно затрещали.
— Знаю что? — невозмутимо спросил тот, наливая в чашку ароматный напиток.
— Что он выдержит эту неделю! — выпалила Инис, тяжело дыша и глядя на «брата» полубезумными от отчаяния глазами.
— Если заблудишься и потеряешься — точно не выдержит, — веско заметил темноволосый, делая глоток. — Нет, все равно гадость.
— Я не потеряюсь! У меня есть собаки, они же могут учуять, но я и сидеть не могу. Ведь из-за меня он сейчас страдает. И я не могу позволить этому и дальше происходить… Я хочу, чтобы он был здоров и счастлив!
— Ну вот, началось, — вздохнул Брес, отставил чашку в сторону, поймал ее за руку, встал со стола и крепко, хотя и скованно, обнял. — Все, раз голос разума ты не слышишь, приходится принимать меры. Инис, ты становишься неадекватной.
— Я вполне отдаю отчет в том, что делаю! — возмутилась Инис, пытаясь вырваться. — Я должна это сделать!
Мысленно темноволосый приложил ладонь к лицу и как можно более терпеливо заметил:
— Инис, ты ведешь себя как ребенок. Детей тем более нельзя отпускать искать неприятности на свою голову, — хватка у него оказалась что надо, и он ей попросту не оставлял шансов.
— Пусти меня сейчас же! — еще больше возмутилась Инис. — Я хочу помочь мужу! Вернуть то, чего он лишился по моей вине! Ты сам говорил, что все из-за меня! А теперь не хочешь дать мне все исправить?!
— Вот через неделю и исправишь, — спокойствию зимнего Короля позавидовал бы и айсберг. — Выяснять, кто из вас двоих натворил больше дел, можно бесконечно — если вам нравится так развлекаться, то пожалуйста, но со мной так не надо. Возмущайся, кричи — не пущу, что я потом твоему ненаглядному-то скажу, если ты пропадешь?
— Я не пропаду! — возразила Инис, еще пару раз дернувшись, но тут же и застыла, понимая всю бесполезность своих попыток вырваться. Даже как будто обмякла, только дышала тяжело и прерывисто.
Этот маневр его тоже не убедил, поэтому ни внимания, ни хватки он не ослабил.
— Пусти! Ты меня задушишь! — прошипела Инис, уже не пытаясь вырваться сама. — Успокоилась я, успокоилась!
— Это тоже не сработает, потому что дышать я тебе не мешаю, — парировал он. — И ты не успокоилась.
— Я успокоилась! — девушка вновь задергалась, пытаясь высвободиться. Потом замерла, тяжело дыша и прикрывая глаза. Постояла так, а потом открыла глаза и четко сказала. — Прости, но я должна! — и в следующее мгновение из кольца рук выскользнула уже маленькая птичка. Далеко она не улетела, выпорхнула в коридор, а Бресу путь преградила одна из собак, уже ничуть не напоминающая милого и лохматого ирландского волкодава. На пути зимнего Короля стоял пес Дикой Охоты. Скалился он без агрессии, но предупреждающе. Второй выскочил вслед за сбегающей по лестнице Инис. В птичку она снова превратилась уже внизу, чтобы пролететь мимо машины, на улицу, а потом снова стала человеком.
— Тропу! Ищи тропу в прошлое! — приказала она Куанну и, видя, что охранник колеблется, топнула ногой. — Ну же! Сейчас же ищи! — и пес сдался. Бросился вперед, а Инис понеслась за ним, то и дело спотыкаясь и оступаясь на разметанном ураганом мусоре. Даже пару раз таки навернулась, но все равно продолжила бежать за собакой, которая привела ее в пустынный и захламленный переулок. — Тропа времени? — спросила девушка, потирая бок. Пес мотнул головой, но на тропу ступил. Ступила и Инис, и они снова побежали.
Это был долгий и выматывающий бег сквозь дерганную серую хмарь, тропа словно дрожала под ногами, но Инис повезло — с ней ничего не случилось и выскочила она на поле близ замка Лох Эске.
— Это настоящее?! — пес кивнул утвердительно и повел ее дальше, пока они снова не ступили на тропу. Но на этот раз девушке так не повезло. В какой-то момент появилось чувство тревоги, и по мере того, как они двигались все дальше, эта тревога только росла.
Пока не достигла своего апогея.
Но было уже поздно. Зыбкая реальность осыпалась, словно осколки зеркала, и Инис швырнуло вперед и вверх, а потом выплюнуло куда-то, ощутимо приложив о землю и ослепив ярким, полуденным солнцем.