6 октября, вторник
Драко плюхнулся на диван в общей гостиной и, не сдержавшись, кинул быстрый взгляд на часы, висящие над камином. До встречи с Грейнджер было еще около получаса, а потому оставалось время на то, чтобы просто посидеть в перерыве между подготовкой к проекту, приготовлением зелья и выполнением домашнего задания. Несмотря на такую загруженность, настроение было отменным. Посторонним мыслям, грызущим его изнутри, просто некогда было появляться при таком плотном графике, да и постоянное времяпрепровождение с Грейнджер давало свои плоды. Одно ее присутствие, подобно антиоксидантам, нейтрализовало пагубное влияние самокопаний и пугающих воспоминаний из прошлого на его потрепанный организм. Малфой просто входил в класс, где они проводили большую часть времени, замечал, как краснели ее щеки и сбивалось дыхание при виде него, и... становилось так тепло, что вечно холодные руки согревались до кончиков пальцев. Она была такой живой в своей реакции на него, что Малфой мог читать ее, словно открытую книгу. Смущение. Недовольство. Неловкость. Собранность. Все это заставляло его наблюдать за ней, делало его зависимым от нее и ее эмоций, которые приобрели иной подтекст. Сначала Драко думал, что ошибся, но потом... в момент, когда она обожглась о котел, а после Малфой залечил девичью ладонь, он заметил ее взгляд, и во рту пересохло. Он уже видел этот взгляд карих глаз и до этого момента думал, что больше ему не предвидится словить его. Однако она стояла перед ним, как тогда, на шестом курсе, и смотрела искренним, открытым взглядом. Казалось, через зрачки он мог вынуть ее кристально-чистую душу и рассмотреть со всех сторон. А потом она посмотрела на его губы, и в голове что-то щелкнуло. Драко не верил в то, что осознал, но факты говорили об обратном. Он стал нравиться ей. Может быть — и Малфой, думая об этом, пытался сразу засунуть такие мысли поглубже, лишь бы не теребить душевные раны — она влюблялась в него. После они и словом не обмолвились о том инциденте, но атмосфера между ними поменялась. Стала более терпкой и в каком-то смысле напряженной. Драко чувствовал на себе ее взгляд и отвечал тем же, их руки очень часто неловко соприкасались, заставляя кожу гореть, но Малфой старался делать все, чтобы повторить это. Заходя в их кабинет, они словно ступали на паркет, где кружили в немом танце, пытаясь не выдать истинных чувств. Проход в гостиную открылся, и внутрь зашли Грейнджер и Поттер, заставляя Драко тут же перевести взгляд на часы, чтобы опять подсчитать сколько времени осталось до их встречи. Двадцать минут. «Долго», — пронеслось в голове, и Малфой даже не поморщился от собственных мыслей. Он уже давно признал, что каким-то неимоверным образом подсел на общение и близость с Грейнджер, так же как на никотин, так что ничего не оставалось, кроме как принять этот факт и жить дальше. Малфой опять вспомнил, что до сих пор не придумал, где найти недостающие ингредиенты для эликсира, и поморщился, оглядывая однокурсников и прикидывая, кто может знать о подобном. Панси и Дафна сидели рядом на креслах, о чем-то тихо переговариваясь, Гойл читал учебник по трансфигурации, явно готовясь к завтрашней контрольной, Блейз лениво развалился на диване, смотря в потолок, а Тео писал эссе для Слизнорта, подпирая рукой щеку... — Что с твоей щекой, Тео? — нахмурился Драко. Все оторвались от своих дел. Малфою показалось, что атмосфера вокруг тут же сгустилась, заставляя его напрячься. — Не важно, — отмахнулся Тео, даже не поднимая взгляда от пергамента. — Тебе не понять. Драко вскинул бровь и перевел взгляд на Блейза, не понимая, что происходит и почему все странно начали переглядываться. — Что, блять, происходит? — выплюнул Малфой. — Ты правда не знаешь, Драко? — подала голос Дафна. Малфой напрягся, пытаясь понять, что он мог упустить, но кроме занятий с Грейнджер на ум вообще ничего не приходило. — Не знаю чего? Повисла тишина, в течение которой напряжение достигло своего пика. Драко переводил взгляд с одного однокурсника на другого, недовольный тем фактом, что есть то, чего он не знает. Первой сдалась Паркинсон. — Что каждый гребаный день нам приходится проходить через унижения и травлю, — выплюнула Панси. Понятнее от этого не стало. Малфой только больше запутался и взглянул на Блейза, надеясь, что он возьмется за разъяснение ситуации. Забини закатил глаза, но все же сел, упершись локтями в колени, и пристально взглянул на Малфоя. — Ты слишком увлекся учебой, Драко, а потому ничего и не замечаешь. — «Ты слишком увлекся Грейнджер, а потому ни хера не видишь дальше своего носа», — расшифровал Малфой, даже не обидевшись. — С начала сентября Джон Уилсон, шестикурсник с Гриффиндора, собрал вокруг себя компанию люто ненавидящую нас, слизеринцев, за все произошедшее в прошлом году, и... они постоянно зажимают нас по углам, унижая, угрожая и... — Нас они унижают лишь словесно, — подхватила Дафна, — а вот парням, — она покосилась на Тео, — иногда достается сильнее. Малфой опешил. Не то чтобы он был ярым защитником окружающих или стыдился того, что его как остальных не донимала эта шайка, просто несмотря ни на что, это были люди, которых он с горем пополам мог назвать своими друзьями, а потому Драко чувствовал, как ярость медленно поднимается в нем, заставляя кровь забурлить в сосудах. — Но почему... со мной еще ни разу такого не было? — Я думаю, это все твой статус Пожирателя смерти, — ответил Тео. — Пока что они тебя боятся, потому и не трогают. — Конечно, одну неделю было поспокойнее... Поттер заступился за нас с Панси, — сказала Дафна, и Паркинсон закатила глаза, с преувеличенным вниманием разглядывая свой маникюр, — но сегодня они опять принялись за свое. «Черт». — А если я буду ходить с вами? Может, тогда... — Мы в любом случае не сможем ходить вместе везде, у нас свои дела, да и ты постоянно пропадаешь в библиотеке, — ответил Забини. — К тому же мы пытаемся периодически защитить младшекурсников от нападок. Малфой вздохнул, оглядев друзей. Он чувствовал, что должен как-то им помочь, сразу вспоминая мгновение своей слабости в туалете Плаксы Миртл после слов Лаванды, но понимал, что от него, бывшего Пожирателя смерти, проку немного. Внезапно мир прекратил казаться таким нормальным, как несколько минут назад. Все опять начало приобретать оттенки серого. — Ты не виноват, Драко, поэтому не стоит думать об этом, — сказал Забини, завершая их разговор. Но Малфой услышал в этих словах: «Пока можешь жить спокойно, но когда они прекратят бояться твоей метки, тебе достанется сильнее, чем нам».***
В кабинет Драко пришел первым. Ему срочно надо было подумать и покурить. В груди неприятно вибрировал ком напряжения, который Малфою трудно было как-либо идентифицировать. Все мысли крутились вокруг гематомы на щеке у Тео и переглядываний друзей, которые с начала года пытались жить с таким отношением к себе. Конечно, Малфоя нельзя было назвать покладистым мальчиком, ведь он сам был тем человеком, который любил втаптывать в грязь неугодных ему людей, но... черт. Даже у него были рамки. Собрать целую толпу и по одиночке унижать тех, кто по сути ничего и сделать не может против такого количества волшебников — это, даже по меркам Малфоя, было отвратительно. И Драко, откровенно говоря, не знал, чем можно помочь однокурсникам. «Дафна сказала, что Поттер как-то помог им, — раздумывал Драко, делая глубокую затяжку. — Может, поговорить с ним? Он наверняка будет только рад помочь ущемленным». Малфой шумно выдохнул, заставляя дым закружиться в воздухе и вместе с ветром вылететь за пределы замка. «Но не факт, что Поттер вообще будет со мной разговаривать, — продолжал размышлять Драко, смотря в сумерки, опускающиеся на Черное Озеро. — А что, если натолкнуть на эту мысль Грейнджер? Что, если она...» Но его рассуждения прервала та, о которой он и думал. — Мерлин, Малфой! На улице не май месяц! — послышался хлопок двери, и Драко обернулся, смотря на вошедшую в кабинет Грейнджер. — И как же... Эликсир, Малфой! Он ведь испортится при такой температуре! — Я наложил согревающие чары на котел, — закатил глаза Драко и сделал последнюю затяжку, смотря прямо на Гермиону, как всегда эмоциональную, живую и такую недоступную. — Остынь, Грейнджер. Гермиона фыркнула и ничего не ответила, подходя к столу, на котором стоял котел, а Малфой неожиданно заметил, что ее волосы сегодня были подобраны в небрежный пучок, открывая его взгляду тонкую шею, виднеющуюся из-за ворота простой нежно-голубой блузки. — Ты знаешь о том, что никотин вреден для здоровья? Драко удивленно изогнул бровь и едва оторвал взгляд от изгиба девичьей шеи, чувствуя, как закололо кончики пальцев от желания провести ими по ее коже. — А ты вздумала отчитать меня за пагубную привычку, словно нерадивого первокурсника? — фыркнул Малфой. — Не волнуйся. Здесь некому оценить твоих стараний, а я взрослый мальчик и сам как-нибудь разберусь со своим здоровьем, которое после прошлого года уже поздно беречь. — О, нет, что ты! — наиграно всплеснула руками Гермиона. — Это я о себе беспокоюсь. Пассивное курение, между прочим, еще больше влияет на легкие, нежели твое баловство сигаретами. Поэтому, может, ты будешь губить свой организм где-нибудь подальше от моего? — Я как-нибудь сам решу, где мне стоит этим заниматься, а где нет, а ты бы лучше за эликсиром смотрела, потому что прямо сейчас в него надо добавить одну дольку смоковницы, а не сверлить меня взглядом. Гермиона спохватилась, тут же забыв о Малфое. Драко же, выкинув окурок и закрыв окно, спрыгнул с подоконника и направился к первым партам, находя взглядом учебник, который Гермиона принесла с собой. В последние дни он давал ей возможность контролировать процесс расспроса, но сегодня ему нужно было кое-что от нее узнать, а потому учебник должен был оказаться в его власти. Малфой, вальяжно пройдя вперед, взял с парты книгу и тут же перехватил пристальный, явно недовольный взгляд Грейнджер. Малфой не мог понять, что выражали ее широко раскрытые глаза, а потому, нахмурившись, резко спросил: — Что? — Ничего, — выдохнула Гермиона, и Драко мог поспорить на несколько сотен галлеонов, что ее голос звучал слишком расстроенно для «ничего». «Ей что, настолько хочется быть во всем главной?» Малфой передернул плечами, решая, что не время думать о странном поведении Грейнджер. Сейчас надо было сосредоточиться на разговоре о своих однокурсниках и попытаться разузнать, решилась бы Гермиона совместно с Поттером встать на защиту слизеринцев. «Ну что же, начнем с чего-нибудь простого». — Опиши свой идеальный день, — прочитал Малфой, садясь на один из стульев. Гермиона ровно пять раз помешала зелье против часовой стрелки и затем также не торопясь отрегулировала огонь. Когда она отошла от котла и прислонилась бедрами о край парты, становясь лицом к Малфою, Драко уже был крайне раздражен, но, заметив ее отстраненный взгляд, понял, что она все это время раздумывала над ответом. — Я проснусь в своей собственной квартире, сделаю на завтрак оладьи и полью их большим количеством шоколада, потом... — Гермиона запнулась, начиная ковырять ногтем покрытие парты. — Потом трансгрессирую к родителям и помогу им в саду. Ближе к обеду приготовим с мамой ужин, и позже все вместе будем смотреть футбол по телевизору, — Гермиона грустно улыбнулась, словно какой-то своей шутке, а Драко захотелось попасть к ней в голову, чтобы узнать, о чем она думает, когда с такой грустью говорит о самых простых вещах. — Дальше я перемещусь в Нору. Миссис Уизли постарается скормить мне дюжину своих фирменных пирогов, несмотря на мои заверения, что я уже обедала. Пройду в гостиную и как всегда застану Гарри за разъяснением принципа работы какого-нибудь маггловского предмета мистеру Уизли и обязательно присоединюсь к их обсуждению. Джордж и Фр...— Гермиона запнулась, тут же закусив губу и опустив взгляд в пол. — Джордж постарается испробовать на мне свое новое изобретение, но моя участь настигнет Рона, ведь я не настолько безбашенная, чтобы стать подопытным кроликом, а Джинни, как всегда, успеет предотвратить трагедию... В общем, после насыщенного дня в Норе вернусь домой, лягу в постель и, может, почитаю перед сном. Гермиона замолчала, продолжая грустно улыбаться и ковырять ногтем парту, а Драко невольно представил себя непосредственным участником описываемых ею событий. Он бы хотел вписаться в ее идеальный день, хотел бы оказаться в каждом, даже незначительном моменте рядом и узнать о ней что-то новое, хотел бы увидеть, как ее грустная улыбка приобретет оттенок счастья рядом с людьми, которых она так любит. Только вот Драко был реалистом, а потому сразу заставил себя выкинуть эту чушь из головы. Он понимал, что ему рядом с ней, ее семьей и друзьями никогда не найдется места. Реальность слишком сильно начала давить на виски, и Драко поморщился, моргая и опять фокусируя взгляд на погруженную в свои мысли Грейнджер. Она казалась ему потерянной, и Драко не нашел ничего лучше, кроме как самому ответить на этот же вопрос. — Я встану ближе к обеду, — резко начал Драко, прерывая давящую тишину, — прогуляюсь по саду мэнора с мамой, выслушаю последние сплетни чистокровного гадюшника, потом... встречусь с Забини, полетаю на метле или проведу день в библиотеке за хорошей книгой. И, может, выпью пару бокалов огневиски перед сном. Драко понимал, что после подробного ответа Грейнджер его собственное описание дня выглядело немного скудно, но... у всех разное понятие идеала. И для Драко именно такой день был пределом всех мечтаний. Только вот он намеренно упустил одну важную деталь. В каждый гребаный момент этого придуманного идеального дня Драко хотел быть вместе с Грейнджер. — Ты разве не говорил, что жаворонок? — резко ворвалась Гермиона в его мысли. Сердце подпрыгнуло, и Малфой моргнул, тут же нахмурившись. «Неужели она запоминает все, что я ей говорю?» всплыло в голове одновременно с «Ну конечно, Грейнджер любит цепляться к мелочам». — Я сказал встану ближе к обеду, а не проснусь. — И чем же ты будешь заниматься все это время в кровати? — недоуменно поинтересовалась Гермиона. Драко смерил ее непроницаемым взглядом, вопросительно изогнув бровь. Он понимал, что ответив ей сейчас, уведет разговор с правильного русла, но Гермиона, будто издеваясь, все также в упор смотрела на него, искренне не понимая, что утром можно делать в кровати несколько часов. Малфой прямо видел, как она прокручивала в голове все возможные варианты ответов кроме... правильного. «Ее наивность даже умиляет». — Трахаться, Грейнджер, — выдал Драко, приподнимая уголки губ в насмешливой улыбке. — Знаешь, люди любят этим заниматься в свободное время. — Оу. Малфой не без удовольствия заметил, как румянец медленно окрасил ее щеки и стал спускаться на шею, и подумал, что это того стоило. — Продолжаем дальше? Или ты хочешь подробнее узнать, как я буду... — Нет-нет-нет. Продолжаем, — пискнула Гермиона, тут же нервно хватаясь за книгу с рецептом эликсира и уже в сотый раз утыкаясь взглядом в страницу, которую они оба знали наизусть. Малфой хмыкнул и опустил взгляд на страницы учебника, слишком остро чувствуя неловкость Грейнджер, которая так и подстегивала его продолжить начатый разговор. Но... надо было настроить их общение на нужный лад, чтобы подобраться к теме защиты слизеринцев. — Какие планы на будущее? — В каком смысле? — нахмурилась Гермиона, тут же забывая про свое смущение. — В каком хочешь, — закатил глаза Драко. — Я всего лишь зачитал вопрос, откуда я знаю. Грейнджер замолчала, отводя взгляд, а Малфой не мог понять, почему разговоры про будущее всегда вводят ее в прострацию. — Ну так? — Университет. Я пойду в университет, наверное. — Наверное? — скептически переспросил Малфой. — Я думал, у лучшей ученицы все распланировано на несколько лет вперед. Гермиона поморщилась, и Драко опять пожалел, что не владеет легилименцией. — Будто ты знаешь, что будешь делать после Хогвартса, — фыркнула Грейнджер, переводя стрелки на Малфоя, которого в отличие от нее такие вопросы нисколько не ставили в тупик. — Разберусь с наследством и увядшим отцовским бизнесом. Есть несколько идей насчет создания своего собственного проекта, но для этого надо будет сначала все подробно обдумать, просчитать, собрать команду подчиненных, — Малфой передернул плечами. — Также по окончании школы найду квартиру в магическом Лондоне и арендую помещение для своего бизнеса неподалеку. А там... уже посмотрим. — Ого, — изумленно выдохнула Гермиона. — Да ты все продумал. — Было чем заняться, пока меня томили в камере Азкабана между слушаниями. Гермиона моргнула и отвела взгляд. Она явно оценила откровенность Драко, что было ему только на руку. — Я думаю насчет университета во Франции, а также предложения Кингсли, — наконец ответила она. — Ну конечно, наш новый министр будет только рад видеть золотое трио в рядах министерских работников, а вам и стараться не надо, чтобы получить должность. — Я никогда бы не воспользовалась своим статусом героини войны, — возмущенно воскликнула Гермиона. — Я просто понимаю, что чем быстрее начну вникать в структуру Министерства и продвигаться по карьерной лестнице, тем быстрее достигну нужных результатов в задуманных проектах. В словах Грейнджер была логика, а потому он не собирался спорить, но помимо этого Малфой понял, что подобрался к нужной теме разговора и поспешил воспользоваться этим. — Ну для начала удалось бы всем нам доучиться без последствий, — произнес Драко вскользь, полагаясь на любопытство Грейнджер, и не прогадал. — В смысле? — тут же нахмурилась Гермиона. — Что? — совершенно невинно переспросил Малфой. — Без каких последствий? — Я думаю тебе не понравится мой ответ, — ответил Драко, будто нехотя. — Все же в этом замешаны твои львята. Малфой уже был готов к ее очередному недоуменному вопросу и удивленному выражению лица, но вместо этого Гермиона вдруг выпрямилась, отстраняясь от парты. — Так, значит, Уилсон и тебя уже... ну... — Ты знаешь о нем и его компании? — перебил ее Драко. — Да, — медленно произнесла Гермиона. — Так они... — Ко мне они ни разу не подходили, — ответил на ее вопрос Драко, раздумывая, померещилось ему или ее плечи и правда сразу же расслабились. — Но вот моих однокурсников они уже давно достают. — Я как раз хотела с тобой об этом поговорить, — обняв себя руками за плечи, произнесла Гермиона. — Вообще, первый об этом узнал Гарри и... ему это не понравилось. — Кто бы сомневался, — фыркнул Драко, понимая, насколько он был прав. — Гарри рассказал обо всем нам с Роном и предложил сначала реабилитировать вас в глазах наших однокурсников с других факультетов. Все же надо начинать с малого, да и их помощь, если они решат встать на вашу сторону, не помешает. Драко кивнул, принимая тот факт, что идея Поттера правда была неплоха. — И как же он собрался нас... реабилитировать? — Гарри хочет устроить вечеринку в общей гостиной. Драко скептически изогнул одну бровь, смотря на Грейнджер, которая неловко закусила нижнюю губу. — Вечеринку? — Да, и для того, чтобы все получилось, вам придется постараться и показать себя с лучших сторон. — У нас все стороны хороши, — не сдержавшись, язвительно произнес Драко. — Так обговоришь это с остальными, прежде чем мы с Гарри все спланируем и пригласим всех? Герои войны, вставшие на сторону слизеринцев, были большой удачей. И даже несмотря на то, что Драко не особо верил в успех этой вечеринки, он не мог отказаться. — Хорошо. Я все обсужу с ними.8 октября, четверг
— Есть предположения, как завтра все пройдет? Джинни хмыкнула и бросила на Гарри насмешливо-скептический взгляд. — Тебя надо успокоить или сказать все, как есть? — Конечно, сказать все, как есть. — Я думаю, завтра будет глупо не ожидать... сложностей. Как со стороны слизеринцев, так и со стороны других факультетов, — призналась Джинни. — Все наше общение всегда ограничивалось язвительными перепалками и парочкой унизительных слов, поэтому мы не умеем нормально разговаривать друг с другом. Про это не стоит забывать в первую очередь. Все же не получится просто запереть их в гостиной и надеяться на то, что все вдруг станут лучшими друзьями. Надо будет приложить много усилий, чтобы все получилось так, как ты хочешь. Джинни сразу вернулась мыслями ко вчерашнему дню, когда они с Гарри, Роном и Гермионой объявили о пятничной вечеринке всей гостиной, а потом лично подошли к слизеринцам. Ох, это напряжение надо было просто прочувствовать, чтобы понять — вечеринка будет не из простых. При этом Джинни не могла сказать точно, между кем это напряжение прослеживалось больше всего: между слизеринцами и застывшими позади них учениками других факультетов или все-таки между Гермионой и Малфоем, который не отрывал от подруги пронзительного взгляда. «А ведь я знала, что их занятия наедине добром не кончатся». — Да, я понимаю, просто... Они завернули за угол, направляясь непосредственно ко входу в совятню, когда оттуда вылетел Малфой, уткнувшись взглядом в письмо. Он пронесся мимо них, даже не обратив внимания, но Джинни с уверенностью могла сказать, что заметила на его губах улыбку. «Странный он какой-то». Гарри с Джинни переглянулись, и Поттер нахмурился, возвращаясь к их разговору: — Да, так вот. Я уже всю голову сломал, пытаясь придумать, как заставить всех контактировать друг с другом. Гермиона сказала, что обсудила это с Малфоем, и он пообещал, что постарается убедить своих однокурсников держаться более дружелюбно и не так обособленно, как обычно. — Они слизеринцы, Гарри, — покачала головой Джинни. — Насчет них не стоит волноваться. Им выгодно сотрудничество с другими факультетами, так что они постараются пойти на все, даже неожиданно станут дружелюбнее, лишь бы обеспечить себе безопасность. Ты бы лучше подумал, как заставить другие факультеты немного открыться им. Та же самая Лаванда не шибко настроена на общение, и она ясно дала это понять еще в начале учебного года. — Я просто надеюсь, что остальные доверятся мне, а не им. Ведь не зря с начала учебного года у меня появился какой-никакой авторитет среди учеников. — Ну и про влияние алкоголя не стоит забывать, — хмыкнула Джинни, входя в совятню. Башню со всех сторон продувал пронизывающий, ледяной ветер, а совы, сидя на массивных насестах, мерно ухали, пряча головы под крыльями. Гарри вытащил из кармана заранее написанное письмо и оглядел птиц, раздумывая, какую из них отправить с поручением в Лондон. Быть организатором вечеринок оказалось делом непростым. Мало того что надо было собрать людей, так еще и позаботиться о еде и напитках. В этом Поттеру, конечно же, помогла Джинни, посоветовав написать Джорджу, который будет только рад помочь Гарри с вечеринкой. На первое письмо, как она и предполагала, ее брат ответил крайне положительно, и сейчас Поттер посылал ему список того, что надо доставить. Джинни с грустью посмотрела на то, как Гарри прошел мимо всех светлых сов и выбрал самого темного филина, который раздраженно посмотрел на Поттера ярко-желтыми глазами, прежде чем разрешить прикоснуться к себе. Уизли отвернулась, давая Гарри немного уединения, и подошла к парапету, оглядывая гладь озера и темный лес на противоположном берегу. Небо потемнело, и заморосил дождь, оставляя неприятную влажную пленку на коже. Было слишком холодно для октября. Хотелось уже оказаться в тепле общей гостиной, но Уизли не собиралась жаловаться, поглубже засовывая руки в карманы мантии и утыкаясь носом в красно-желтый форменный шарф. Периферическим зрением она уловила движение, а следом увидела филина, стремительно набирающего высоту. — Надеюсь, я ничего не забыл внести в список. — Я его просмотрела, Гермиона прочитала и даже Рон взглянул. Все отлично, поэтому перестань так волноваться. Это же всего лишь небольшая тусовка. — Ну я же не просто так все это организовываю, а потому хочется, чтобы все прошло так, как запланировано. А значит, и спланировано все должно быть на высшем уровне. — Ты меня пугаешь, — рассмеялась Джинни. — Говоришь прямо как Гермиона. Да и к тому же мы вроде уже решили, что надо готовиться к тому, что все пройдет не лучшим образом. — Но мечтать-то не вредно, — хмыкнул Гарри. Джинни улыбнулась в шарф, переводя взгляд с Поттера на серые тучи, клубящиеся в небе. Между гриффиндорцами повисла тишина с легким налетом недосказанности. Джинни задумалась, пытаясь понять, откуда это чувство, и почти сразу вспомнила полуночного незнакомца и дурацкое пари. «Надо поговорить с Гарри». Но, как и следовало ожидать, от одной лишь мысли о предстоящей беседе все внутри скрутилось в узел. Джинни не представляла, как сможет рассказать Гарри о том, что ее до безумия пугало и смущало одновременно. Ощущение использованности и никчемности лишь сильнее вспыхнуло в груди, заставляя сердце неприятно сжаться. Паника начала щекотать легкие, заставляя чаще дышать, и Джинни пришлось зажмурить глаза, чтобы подавить подступающую истерику. «Потом... поговорю с ним потом». — Почему ты согласилась помочь мне? — неожиданно выпалил Поттер, перехватывая взгляд Уизли. — С вечеринкой и со всей этой затеей с объединением факультетов. Его вопрос отвлек Джинни от невеселых мыслей, и она несколько раз моргнула, прежде чем с искренней озадаченностью спросить: — А не должна была? — Ну все дело в слизеринцах, — пожал плечами Поттер. — Ты сама говорила, что считаешь их виноватыми в событиях прошлого учебного года, так что я не был уверен, что ты примешь мою сторону в этом вопросе. Его суждения были вполне понятны и довольно логичны, только вот Джинни стало как-то не по себе. Если они к этому моменту встречались бы всего несколько недель, то Уизли и бы виду не подала, что ее это задело, но они вместе были уже два года, а Гарри больше уверен в поддержке со стороны друзей, нежели своей девушки. Теперь мысли о разговоре по душам уже не хотелось откладывать. Сейчас Джинни остро ощутила, как скрытность и недосказанность повлияли на их отношения. — Я не отрицаю вину слизеринцев в некоторых событиях прошлого года и не блещу желанием выгораживать их перед остальными, но ты упустил одну важную деталь, — Джинни взглянула прямо в глаза Гарри, замечая, как мелкие капли дождя застилали стекла его очков, не давая разглядеть ярко-зеленые радужки. — Для тебя важно помочь им, а я — твоя девушка, поэтому я в любом случае поддержу тебя. Мы же пара, а в паре так делают. В очередной раз повисла тишина. Джинни не знала, чего ожидала от Гарри, но сама не могла заставить себя произнести и слова, понимая, что все это могло привести их к тому разговору, которого она так отчаянно избегала и одновременно безумно хотела. Поттер моргнул несколько раз и нервно провел ладонью по волосам, еще сильнее взъерошивая их. — Просто я... черт, — Гарри неловко отвел взгляд и впился пальцами в холодный камень парапета, грустно улыбаясь. — Ты слишком хороша для такого идиота, как я. — Что? — непонимающе выдохнула Джинни, разглядывая его покрасневшие от холода щеки. — Меня, наверное, должно радовать, что ты этого не понимаешь, но я и правда не достоин тебя после всего... — замялся Гарри. — После своего полнейшего безразличия к окружающим, которое я показывал на протяжении нескольких месяцев. Мне было плохо. Я винил — и до сих пор виню — себя во многом из того, что произошло, — его речь стала быстрой, какой-то лихорадочной и безумно жаркой. Джинни слушала, затаив дыхание, и понимала, что вот он — переломный момент. — Я отдалился от тебя, Рона, Гермионы, остальных друзей, погряз в своих мыслях, будто мог что-то исправить одними лишь раздумьями, и совершенно забыл о вас. Все нуждаются в поддержке, а особенно ты, а я, как последний идиот, ничего не замечал, продолжая томиться в собственных проблемах. А ты... ты поддерживала меня всегда, и тогда, и сейчас, в отношении тех же самых слизеринцев, а я просто... — Гарри тяжело вздохнул, поднимая на Джинни виноватый взгляд. — Прости меня, Джин. Я совсем недавно понял, что веду себя неправильно и... мне хочется искупить свою вину. Я больше не хочу отдаляться от тебя. Я хочу... быть в курсе всего, что происходит с тобой, хочу... не знаю... узнать обо всем, что тревожит тебя, и помочь. Если ты позволишь, конечно. В конце его голос опустился до сбивчивого шепота, но Джинни каждое слово услышала отчетливо громко. Сердце защемило, а тело оцепенело. Уизли взирала на парня прямо перед собой и не могла связать и двух слов. Гарри извинился перед ней, хотя по сути было и не за что, ведь она сама не лучше него. Гарри сказал, что хочет знать обо всем, что с ней творится, хочет знать о всех ее страхах, даже не подозревая, как близко его слова подводят их к тому разговору, о котором Джинни думала с опасением. Уголки глаз внезапно защипало, и Уизли закусила губу, еще больше утопая в мягкой ткани шарфа. Это был тот самый шанс рассказать обо всем Гарри, перейти черту, за которой вся ее истекающая кровью израненная душа оказалась бы прямо на его ладони. Было дико страшно. Джинни чувствовала, как от иррационального предвкушения осуждения и брезгливости со стороны Гарри все внутри затряслось. Она одновременно надеялась на хороший исход их разговора и до дрожи в коленях боялась негативных последствий. Мозг сам подсовывал Джинни сцену, где Гарри бросает ее одну в совятне, заставляя самостоятельно разбираться со своими страхами и проблемами. И Уизли даже не смогла бы винить его. Она сама понимала, что никому не нужна использованная девушка, боящаяся любого, даже невинного прикосновения. Гарри продолжал взирать на Джинни в ожидании ответа, а гриффиндорка отвела взгляд, сжимая ладони в карманах в кулаки. «Я должна все рассказать. Если хочу быть с ним, то мы должны решить все это вместе, ведь иначе нам придется расстаться в любом случае». — Гарри, я... нисколько не виню тебя в том, что ты пытался, — Джинни закусила губу, обдумывая, как лучше сформулировать свою мысль, — пытался справиться со своими переживаниями в одиночку. Я сама все эти месяцы, признаюсь честно, была совсем не против того, что наше общение сводилось к минимуму. Но недавно я поняла, что не хочу тебя потерять, продолжая в том же духе. Я просто... не могла рассказать тебе обо всем, что произошло... — слова застряли в глотке вместе с подступающим комом напряжения. Джинни печально хмыкнула в шарф. — Ох, а это оказывается тяжелее, чем я думала. Гарри чуть склонился к Джинни, обеспокоенно нахмурив брови. — Что произошло? Под его пристальным взглядом было некомфортно. Джинни не могла избавиться от блока, который не давал ей и слова вымолвить. Казалось, страх сковал голосовые связки не хуже любого заклинания. — Ты что-то сделала? — попытался подступиться Поттер, на что Джинни лишь неопределенно передернула плечами, пытаясь совладать с собой. — С тобой что-то случилось? Уизли едва заметно кивнула, кусая губы и чувствуя, как страх парализовал легкие, давая проклятой панике проникнуть еще глубже. Стало нехорошо. Хотелось немедленно сброситься с этой башни, лишь бы избежать разговора. — Это произошло в прошлом году? — еще раз попытался Гарри. Джинни опять осторожно кивнула и встретилась с обеспокоенным взглядом Поттера своим. — Так что произошло, Джин? Уголки глаз еще ощутимее защипало, а перед глазами пронеслись яркие картинки воспоминаний в ответ на вопрос Гарри. Сцены оказались настолько живыми и реалистичными, что Джинни показалось, будто она почувствовала чужое дыхание на своей коже, грубые касания, жесткие толчки, разрывающие все изнутри, и... «Нет!» — Я не могу, — пролепетала Джинни и сделала шаг назад на трясущихся ногах, все еще слыша в голове собственные крики, дикий смех и предвкушение от разочарования в глазах Гарри. — Прости. Она рванула с места так стремительно, что едва не поскользнулась на соломе, которой был устлан пол совятни. В голове все смешалось: страх от воспоминаний подстегивала боязнь реакции Гарри, а картинки прошлого мелькали перед глазами, застилая зрение. Она сбежала по ступенькам вниз, на помост, соединяющий совятню и замок, и почувствовала, как горячие дорожки слез обожгли ледяную кожу щек. Джинни понимала — чтобы успокоиться ей надо побыть одной, а еще лучше выместить все эмоции на стене или любой другой поверхности, а потому надеялась, что Гарри не изменит себе и останется стоять в совятне, но... Ледяная ладонь крепко сомкнулась на ее предплечье, заставляя все внутри оцепенеть. Джинни от испуга дернулась и вскрикнула. В голове тут же всплыл Амикус, также удерживающий ее за руку, когда Уизли пыталась сбежать из кабинета, в который Кэрроу ее затащили. Зажмурив глаза, Джинни начала дергаться, пытаясь вывернуть руку из захвата, пока сквозь пелену страшных картинок и паники не пробился знакомый голос. — Джинни! Уизли тут же распахнула глаза, только сейчас заметив, что Гарри развернул ее к себе, удерживая уже за оба предплечья. Невыносимая дрожь прошлась по телу, и мышцы будто парализовало. — П-пусти, — прошептала она, съежившись в его руках. Гарри явно хотел ее успокоить по-своему, но неприкрытый испуг и дорожки слез, стекающие по подбородку в шарф, заставили его отступить. Поттер кивнул и медленно убрал руки, встревоженно смотря на нее. Джинни сделала шаг назад и сунула руки в карманы, пытаясь прекратить дрожь во всем теле. От волнения начало подташнивать, а пристальный взгляд Гарри не давал прийти в себя так, как хотелось бы. Уизли закусила губу, начиная глубоко, равномерно дышать, и спустя минуту слезы наконец прекратили литься из глаз. — Что происходит? — спокойно поинтересовался Гарри. Ответ на поставленный вопрос был довольно простым, но вот произнести его вслух было настолько сложно, что Джинни захотелось опять расплакаться. «Какая же я слабачка. В очередной раз убеждаюсь в этом». Губы не хотели поддаваться, поэтому Уизли зажмурилась и выдавила лишь то, на что хватило сил: — Я... Я боюсь. — Ты боишься... меня? Джинни замотала головой, чувствуя, как комок опять подступает к горлу. — Я боюсь не тебя, я боюсь своих страхов, — надрывно выдавила она, пытаясь съежиться как можно сильнее. Будто это могло заставить ее раствориться в окружающем пространстве и исчезнуть навсегда. — А также я боюсь, что если расскажу все, то потеряю тебя. Она услышала, как Гарри шагнул к ней, и лишь сильнее напряглась, зная, что его прикосновение заставит все ее тело оцепенеть. — Когда-то очень давно один мудрый человек сказал мне, что бояться самого страха очень похвально. — Но не в моем случае, — покачала головой Джинни, не решаясь открыть глаза. — Я могу... обнять тебя? От его робких слов стало тепло, а от того, что Гарри спросил, прежде чем что-либо предпринять, стало вдвойне приятнее. Джинни глубоко вздохнула, пытаясь собраться с силами, чтобы впустить кого-то в свое личное пространство. — Да. Она открыла глаза и заметила, как осторожно Гарри сделал еще один шаг к ней, а затем ее щека соприкоснулась с тканью его мантии. Мужские руки бережно обвились вокруг ее талии, но сердце все же испугано сжалось. Было не по себе, но осознание того, что ее обнимал Гарри, все же помогало. Ветер хлестал их со всех сторон, но Джинни почти не чувствовала холода. Она ощущала лишь запах Гарри и приятное спокойствие, приходящее на место напряжению. — Ты ни за что не потеряешь меня, — прошептал Гарри. — Я буду ждать столько, сколько потребуется, а потом... обязательно поддержу тебя. Ведь мы пара, и я люблю тебя. Сердце дрогнуло, а тепло разлилось в груди. Его поддержка оказалась такой нужной, что слезы опять хлынули из глаз, а дрожащие губы растянулись в счастливой улыбке. — И я тебя люблю.9 октября, пятница
— Я достану оставшиеся ингредиенты на выходных, — сквозь шум толпы послышалось прямо над ухом. Грейнджер подпрыгнула от неожиданности, задевая проходящих мимо учеников, и остановилась посреди коридора, тут же впиваясь взглядом в испугавшего ее слизеринца. Его появление было настолько неожиданным, что Гермионе даже не удалось уловить смысл его фразы. — Драккл тебя подери, Малфой! Нельзя так подкрадываться к людям! Драко выглядел абсолютно непоколебимо. Он стоял посреди толпы, взирая на возмущенную Гермиону, словно и не понимая причины ее раздражения. А у нее сердце билось как бешеное, и Грейнджер не могла с точностью сказать это потому, что он находился на расстоянии вытянутой руки от нее, или все же от неожиданности. — Что, еще раз? Малфой тяжело вздохнул, как всегда выражая крайнюю степень недовольства, но Гермиона только заметила, насколько глубокого серого цвета были его глаза при дневном освещении. — Я на выходных достану все ингредиенты для эликсира, Грейнджер, — все же произнес Драко, закатив глаза. — Решил, что надо тебе сообщить. Гермиона удивленно распахнула глаза и знатно опешила, почти не обращая внимания на то, что ее пихали со всех сторон. «Мерлин! Эликсир... он и правда будет завершен?» — Что? Ка... Не успела Гермиона закончить вопрос, как почувствовала ощутимый толчок в спину. Ее отбросило вперед и, ойкнув, она влетела прямо в Драко, впечатываясь лбом в его плечо. Все внутри тут же замерло. В ноздри ударил свежий, слегка горьковатый запах цитруса, сейчас почти неразбавленный сигаретным дымом. Щеки тут же вспыхнули алым, а пульс подскочил. «Мерлин! Это слишком для такого близкого взаимодействия на людях». — Черт, Грейнджер, — прошипел Малфой, тут же впиваясь одной ладонью в ее локоть и начиная тащить Гермиону за собой по коридору против плотного потока людей. — Я всего лишь подошел перекинуться с тобой парой слов, а ты опять проявила чудеса неуклюжести. — Меня толкнули, — возмущенно воскликнула Гермиона, несмотря на то, что покорно следовала за ним. — А ты мог бы и найти место получше или подождать до вечера и сказал бы... — Вечеринка, Грейнджер, — со вселенской усталостью вздохнул Драко, наконец заворачивая в соседний, наименее используемый коридор и останавливаясь у стены. — Наше занятие придется перенести. — Ох, — едва не ударила себя по лбу Гермиона. — Точно. Последние несколько дней прошли за написанием длинного эссе для Макгонагалл, оценка за которое имела большой вес в школьном рейтинге, и Грейнджер, несмотря на то, что помогала Гарри с организацией, все равно умудрилась забыть о сегодняшней вечеринке. — Я думал, ты должна принимать в этом непосредственное участие. — Да, так и есть, просто... неважно, — отмахнулась Гермиона, возвращаясь к волнующему ее вопросу. — Так как ты собрался доставать ингредиенты? — Узнал, с кем можно связаться по этому поводу в Лютном переулке. — И? — Что и? — Дальше-то, что? Ты уже написал письмо продавцу? Решил, как доберешься до туда? Мы все же в школе. Узнал цену? А... — начала забрасывать его вопросами Гермиона, придя в небывалый восторг от осознания того, что у них и правда может все получится. «Мы сварим зелье, я, наконец, все вспомню и... найду родителей». — Угомонись, Грейнджер, — резко оборвал ее Драко, сложив руки на груди. — Тебя это не касается. Я сказал, что достану, значит, достану. Гермиона захлопнула рот и тут же нахмурилась. В ней одновременно бурлили радостное предвкушение и дикое раздражение на Малфоя. «Что он о себе возомнил? Он, что, думает, что я позволю ему одному участвовать в этом?» — Что, прости? — возмущенно воскликнула Гермиона. — Что слышала. — Малфой, я втянула тебя в это. Эликсир нужен именно мне, а значит, это абсолютно точно — мое дело. — Я разберусь без тебя, — бескомпромиссно заявил Драко, отступая на шаг и явно собираясь уйти. — Нет! — воскликнула Гермиона, вцепившись в рукав его мантии пальцами и придвинувшись ближе к нему, в порыве эмоций даже не замечая, насколько близко они оказались друг к другу. — Не разберешься! Я не пущу тебя одного в Лютный, я пойду с тобой, — настойчиво прошипела Гермиона в тон Драко. Малфой хмыкнул и резко выдернул из ее ладони руку, отстраняясь. Гермиона не знала что и думать. Ее убивала его ледяная непоколебимость и нежелание поделиться с ней своими планами, хотя она и не могла злиться на него в полной мере, ведь он нашел выход из ситуации, как и обещал. — Ну удачи, — оскалился Драко. — Можешь делать, что хочешь, а я с тобой никуда не собираюсь. И, окинув ее полным самодовольства взглядом, Малфой развернулся и отправился вдоль по коридору, пока Гермиона раздраженно взирала ему вслед. «Вот же упрямец. И что вообще за скрытность такая? Неужто там что-то настолько криминальное? — последняя мысль неожиданно окатила Грейнджер волной испуга. — А что если он влипнет из-за меня во что-то? Он ведь бывший Пожиратель! Если его поймают за нелегальными делами в Лютном, то...» Гермиона даже думать не хотела о том, что могли с ним сделать авроры, патрулирующие улицы магического Лондона. В грудь впились когти опасения и беспокойства, и Грейнджер закусила губу. После своих умозаключений она точно не собиралась отпускать Драко одного разыскивать ингредиенты для эликсира, да и сеанс у целителя в Мунго удачно выпадал именно на эти выходные, предоставляя Гермионе шанс выбраться из замка без лишних проблем. Грейнджер направилась в ту сторону откуда пришла, задумавшись о том, как же Драко собирался выбраться из замка на выходные. — Гермиона! — в очередной раз окликнули ее, заставляя вздрогнуть. Джинни ухватилась за ее локоть, недовольно смотря на подругу. — Что? — Я по всему замку тебя ищу, вот что! — Так взяла бы у Гарри карту, — буркнула Гермиона, все еще недовольная поведением Драко. — Я так и сделала, — закатила глаза Джинни. — Ты нужна нам в общей гостиной. — Я думала, мы будем готовиться к вечеринке после занятий, у меня еще нумерология, и я... — Еще целых пятнадцать минут до твоей нумерологии, — пихнула ее в бок Джинни. — Ну пойдем, ты должна разрешить наш с Гарри спор! — А Рон не в состоянии этим заняться? — Мой брат всегда в состоянии нестояния, — фыркнула Уизли, заставляя и Грейнджер приподнять уголки губ в улыбке. — Ну пожалуйста, Гермиона! — Мерлин, это всего лишь небольшая вечеринка! Можно было вообще купить только алкоголь, включить музыку, и этого бы хватило. О чем там вообще можно спорить? — Гарри возлагает большие надежды, сама знаешь, поэтому он... немного переусердствовал. Я пытаюсь отговорить его от некоторых нововведений, и мне нужны союзники. Гермиона, не сдержавшись, рассмеялась. Такие повседневные проблемы теперь всегда вызывали у нее трепет в груди, да и по-настоящему ожившие друзья заставляли верить, что когда-нибудь все наладится. — Ладно, — произнесла Гермиона, качая головой. — Пойдем спасать всех от талантов нашего горе-организатора.***
— Всем привет, — неловко начал Гарри, замирая посреди гостиной с бумажным стаканчиком в руках. — Я очень рад, что все собрались. Мне кажется, это первый год, когда нам всем приходится так тесно общаться. И я посчитал, что глупо — пока в нашем распоряжение целая гостиная — не воспользоваться возможностью узнать друг друга поближе. Ведь несмотря на то, что все разделены на факультеты — мы похожи. Мы все, вне зависимости от того, какого цвета у нас галстуки, очень много пережили. И я считаю, каждый из присутствующих здесь достоин шанса на нормальную жизнь. Мы достаточно пережили и теперь пора отдохнуть на полную! Поэтому давайте выпьем за мир, которого мы добились, за дружбу и объединение! Я постарался все организовать максимально комфортно для вас и надеюсь, вам придется по душе проведенное время! Все громко заулюлюкали и чокнулись стаканчиками с рядом стоящими друзьями. Гермиона отсалютовала Гарри и фыркнула, переглядываясь с Джинни и Роном, с которыми они стояли за спиной Поттера. Кому как не им знать, как он старался, и каких усилий стоило им привести все к тому варианту, который сейчас все лицезрели. Стол с напитками и закусками стоял посредине, прямо на пересечение четырех секторов гостиной, приглушенный свет и включенный диско-шар создавали некую атмосферу уединенности, а заранее переставленная мебель вынуждала выйти из зоны комфорта. — Ну как? — тут же поинтересовался Гарри, подходя ближе к друзьям. — Речь отличная. Я думаю, все поняли, что собрались мы здесь не просто так, — прокомментировала Гермиона, которая отчетливо заметила переглядывания учеников в то время, как Гарри говорил. — Надеюсь, — Поттер полностью осушил стакан, выглядя при этом все еще слегка нервно, и посмотрел в сторону стола с закусками. — Пойду пообщаюсь с кем-нибудь и... кому-то надо обновить напитки? — Да, я пойду с тобой, — произнес Рон, смотря в сторону стола, словно Живоглот, унюхавший мяту. Когда парни удалились, Гермиона серьезно оглядела гостиную, прикидывая обстановку дел. Пока все стояли по двое-трое со своими близкими друзьями, явно обсуждая вечеринку и слова Гарри, и Грейнджер надеялась, что вскоре удастся всех растормошить для налаживания межфакультетских контактов. Слизеринцы, с которыми Гарри заранее обсудил вечеринку, явно следовали совету Поттера. Пэнси, Дафна и несколько незнакомых девушек кучковались на импровизированном танцполе, Гойл и Теодор Нотт наливали себе выпивку у стола, а Малфой и Забини замерли у камина на своей половине, разговаривая. Было хорошо, что они распределились по гостиной, так вскоре будет легче втянуть их в разговор. Гермиона отхлебнула еще сливочного пива и наклонилась к Джинни, которая, хихикнув, сказала ей посмотреть на Дина, сейчас таращившегося на открыто смеющуюся Дафну Гринграсс. Гермиона улыбнулась в свой стакан и, несмотря на дикое желание также взглянуть на Драко, полностью отвлеклась на разговор с Джинни. Оставалось только надеяться, что вечеринка принесет свои плоды.***
«! — F..k that»
Гермиона покачивала головой в такт музыке, доносящейся из колдорадио, и пила алкогольный коктейль, который Симус буквально заставил ее попробовать. Было и правда неплохо. Сладкие нотки клубники, сдобренные освежающей мятой, и непринужденный вкус алкоголя были для девушки более предпочтительны, чем огневиски, которое хлестали мальчики. Она не знала, сколько времени прошло от начала вечеринки, но судя по атмосфере вокруг, не меньше пары часов. Все факультеты перемешались. Большинство девушек уже танцевали посредине гостиной и общались, рассевшись по диванам, а парни почти не отходили от стола с напитками, устраивая какие-то игры на выпивание. И только слизеринцы не вписывались ни в одну тусовку. Изначально настроенные на общение, по истечении нескольких часов они будто потеряли надежду. Ну это, конечно, было и не удивительно, все обходили их стороной и совершенно не обращали внимания, хотя и не сказать, что факультет Салазара сильно способствовал налаживанию отношений. Гермиона несколько раз пыталась упомянуть в беседе кого-либо со Слизерина, чтобы позвать в круг общения, но эту тему слишком быстро заминали, не давая Грейнджер что-либо предпринять. Гарри пару раз подходил к слизеринцам, стараясь собственным примером показать, что они тоже достойны общения, но пока все это не увенчалось успехом. Рон, как и следовало ожидать, завидев огневиски, сразу забыл обо всем и даже о Лаванде, сейчас громко смеясь в компании парней с разных факультетов, ну а Джинни, которая сразу высказала свою нейтральную позицию, не спешила помогать остальным. Гермиона тяжело вздохнула. Надо было что-то предпринять. Она опять окинула гостиную взглядом, и ее взор сам по себе остановился на Малфое, подпирающим стену недалеко от «танцпола». Он держал в руке бумажный стакан и смотрел в пустоту, совершенно не реагируя на окружающую действительность. «Мда уж, его вид не очень-то настраивает на общение». В голове тут же всплыл их сегодняшний разговор, и Гермиона, сама того не желая, поняла, что у нее был отличный повод подойти к нему. И Грейнджер сразу нашла несколько плюсов в своей идее. Во-первых, это покажет остальным, что уже двое из золотого трио настроены очень положительно по отношению к слизеринцам. Во-вторых, у него не будет возможности на глазах у всех послать ее, и она сможет высказать все, что думает о его идее отправиться в Лютный переулок в одиночестве. Ну и в-третьих, она не могла отделаться от нужды прямо сейчас оказаться рядом с ним. Она знала, что ей управляет алкоголь, смешанный с дурацкими чувствами, но, черт, это было слишком соблазнительно. Подойти к нему, оказаться в непосредственной близости и учуять запах сигарет. Почувствовать на себе его пронзительный взгляд и опять ощутить, как сердце заходится в рваном ритме. По коже тут же прошли мурашки, а ладони вспотели. Гермиона еще отхлебнула из своего стаканчика и, закусив губу, опять посмотрела в сторону Драко. Внутри все засвербело от раздирающих чувств. С одной стороны, подойти к Малфою было хорошей идей, не только из-за своих желаний, но и потому что это наверняка поспособствовало бы принятию слизеринцев, но с другой стороны — она представила сколько взглядов будет направлено на них, когда она пойдет к нему через всю гостиную, когда встанет рядом с ним, облокотившись о стену, когда они склонятся к друг другу, чтобы поговорить сквозь биты музыки. В животе все скрутилось в нервных спазмах, и Гермиона, понимая, что пожалеет об этом, ведь тело уже начало слегка неметь от алкоголя, отхлебнула еще коктейля. «Но ведь все как раз и должны увидеть наше общение. Чего я вообще волнуюсь по поводу других? — подумала Грейнджер. — Тут, скорее, я и двух слов рядом с ним связать не смогу при таком количестве взглядов» Она опять оглядела гостиную, и, осознав, что до сих пор дергает головой в такт музыки, замерла, прислушиваясь к словам. «So, Fuck that» Не сдержавшись, Гермиона засмеялась, понимая, насколько слова подходили под ее ситуацию. «А правда, — вдруг подумала она. — Нахер это. Я хочу это сделать, и я сделаю». — Гермиона, — прервал ее мысленные рассуждения Гарри, — все проходит... — Не очень, да, — согласна кивнула она, глядя на его более расслабленный, но все еще обеспокоенный вид. — Я вот думаю. Может... ты подойдешь к Малфою? Просто перекинешься парой слов, — тут же начал защищаться Гарри, заметив ее удивленный взгляд. — Вы же проект вместе готовите. У тебя с ним однозначно больше тем для разговора, нежели у меня. Гермиона закусила губу. «Вселенная прямо-таки подталкивает меня к более активным действиям». Естественно, она так и собиралась поступить, но, услышав эту идею из уст Гарри, в очередной раз убедилась, что это и правда удачный шанс настроить всех более дружелюбно по отношению к слизеринцам. — Да, ты прав, — наконец произнесла Гермиона. — Я... сейчас подойду к нему. — Отлично, — тут же просиял друг. — Тогда ты иди к Малфою, Джинни я уговорил взять Луну, пойти к слизеринкам и потанцевать вместе с ними, а я пойду к... парням, — Гарри нервно передернул плечами и посмотрел на Гермиону. — Надеюсь, все получится. — Надеюсь. Грейнджер встала с дивана и, поставив на журнальный столик пустой стакан, поправила блузку. Никто, естественно, не смотрел на нее, но Гермионе казалось, что каждый взгляд направлен именно в ее направлении. «Ох, черт». Она улыбнулась Гарри, который, напряженно взглянув на слизеринцев, пошел к их части гостиной, и сама направилась в сторону Малфоя. Гермиона обогнула несколько танцующих, протиснулась между одной компанией и диваном и... оказалась прямо перед Драко. Мгновение, и вот она уже сделала последние два шага до стены, которую Малфой подпирал. — Привет, — сказала Гермиона, пытаясь перекричать музыку. Драко моргнул и не без удивления взглянул на Грейнджер, привалившуюся плечом к стене. — Что ты здесь забыла? Гермиона поджала губы. Не то чтобы она ждала радушного приема, но все же не думала, что он с ходу захочет прогнать ее. — Подошла поговорить. А ты всем желающим перекинуться с тобой парой слов так отвечаешь? — сложила руки на груди Гермиона. — Ну тогда понятно, почему все остальные обходят тебя стороной. — Всем остальным нет до меня дела, а у меня нет настроения на то, чтобы скалить зубы и изображать паиньку, поэтому я и стою в стороне, — довольно спокойно объяснил Драко. — Так что тебе надо? — А мне обязательно должно быть что-то надо от тебя? Драко приподнял брови, окидывая Грейнджер скептическим взглядом, а потом поднес стакан к губам, отпивая его содержимое. Гермиона проследила за тем, как подпрыгнул его кадык, когда Малфой сглотнул, и закусила губу, не в силах оторвать взгляд от его шеи. «Ох, не надо было мне пить». — Не вижу других причин для того, чтобы ты торчала рядом со мной, — пожал плечами Драко. — Как по мне, ты либо подошла по настоянию Поттера в поддержку вашей акции «Давай спасем этих гаденышей», либо хочешь вернуться к теме нашего сегодняшнего разговора. Его взгляд прожигал. Насквозь, до самой глубины. Гермиона хотела было возмутиться, но лишь кивнула, придвигаясь чуть ближе к нему, чтобы произнести: — Ты прав. Я хочу обсудить с тобой... завтрашний день. — Сердце билось как сумасшедшее, и оставалось только радоваться, что под действием алкоголя разговор давался легче. — Я пойду с тобой. — Я уже все тебе сказал, Грейнджер, — хмыкнул Драко. — Можешь идти куда хочешь, но без меня. — Малфой! Я не отпущу тебя одного в Лютный переулок, — не сдержавшись, воскликнула Гермиона, наклоняясь еще ближе к нему. — Боишься за меня? — Ага, как же, — фыркнула Гермиона, удивляясь тому, что у нее получилось довольно убедительно солгать, глядя прямо ему в глаза. — В Лютном сейчас постоянно проходят рейды авроров, и если тебя с меткой там обнаружат с человеком, торгующим на черном рынке, то могут сделать все, что угодно. А я не хочу потом мучиться чувством вины, что из-за эликсира, который нужен мне, тебя засадят в Азкабан. Поэтому я должна пойти с тобой. — Какое благородство, Грейнджер. Но я все равно не понимаю, чем ты собралась помочь мне, если нас поймают авроры. — Хоть я и не люблю пользоваться своим статусом, но в этой ситуации он наверняка поможет, — выдала Гермиона первое, что пришло в голову. — Да и к тому же так я хотя бы буду знать, что происходит, а не теряться в догадках, сидя в замке. Этот эликсир нужен мне, и я должна непосредственно участвовать в его приготовлении. Малфой поджал губы и отвел взгляд в сторону. То, что он задумался, а не продолжил спорить, уже заставило Грейнджер обрадоваться. — Ладно, — вдруг произнес Драко прямо над ее ухом, опять заставляя девушку вздрогнуть. — Завтра в три часа буду ждать тебя на Косой аллее, у поворота в Лютный переулок. — Хорошо, — тут же просияла Гермиона. — Но как ты собираешься покинуть Хогвартс? — Это тебя точно не касается. Ты главное позаботься о своем выходе из замка. — У меня завтра сеанс в Мунго, так что я без проблем отсюда выйду, — отмахнулась Гермиона, понимая, что стала излишне болтливой под действием алкоголя. Драко окинул ее странным взглядом, но ничего не сказал и сразу отвернулся. Гермиона проследила за его взглядом и с удивлением заметила Джинни и Луну, с явным удовольствием, танцующих в кругу слизеринок, и Гарри с Невиллом, стоящих у стола с напитками в кругу парней со Слизерина. Многие озирались на них, явно заинтересованные, и Гермиона облегченно выдохнула. «Значит, все не зря». Биты музыки резко сменились приятной мелодией и женским голосом. Лихорадочно двигающиеся в такт предыдущей музыки тела тут же остановились, начиная медленно извиваться. Несколько парочек по краям слились в поцелуях, начиная покачиваться в объятиях друг друга.«Bea Miller — Like That»
Гермиона закусила губу, ощущая неловкость. Она покосилась на Драко, замечая его пальцы, сжимающие стакан, и тут же подумала о том, как бы приятно было ощутить их на своей талии. «Мерлин, о чем я только думаю?» — А Поттер, я смотрю, основательно взялся за свой план, — произнес Драко, смотря в сторону Гарри, который уже умудрился затянуть слизеринцев к парням, играющим на выпивание. — Он устал от вражды, поэтому делает все, что в его силах, чтобы эта вечеринка поспособствовала объединению факультетов. — Грейнджер? — почувствовала она горячее дыхание около уха и тут же вскинула голову, встречаясь с пронзительным взглядом Драко своим. — Давай тоже этому поспособствуем. — Ч-что? Малфой неожиданно улыбнулся уголками губ, осматривая ее крайне смущенный вид, опрокинул в себя все содержимое стакана и вдруг отвернулся. Гермиона подумала, что Драко собрался уйти от нее, но он всего лишь поставил стакан на полку над камином и встал прямо перед ней. — Потанцуем? — внезапно протянул он раскрытую ладонь. Все внутри сжалось, а в животе вспорхнула легкость. Гермиона закусила губу, переводя взгляд с его ладони на его абсолютно серьезное выражение лица, и едва сдержалась, чтобы не протереть глаза. «Это правда происходит?» — Ради объединения факультетов? — вдруг вырвалось у нее. — Конечно, — насмешливо выдал Драко, выглядя при этом совершенно не так, как должен был. — Поттер сказал нам быть хорошими змейками, вот я и следую его наставлениям. «When you treat me like that, when you treat me like that, It's pushin' me harder, it's pushin' me harder. / Когда ты относишься ко мне вот так, вот так, Это еще больше подталкивает, больше подталкивает». Гермиона сглотнула, нервно изогнув губы в улыбке, ощутила, как все внутри готово разорваться от чувств, и шагнула вперед, вкладывая свою ладонь в его. Дыхание тут же застряло в глотке, а кожа вспыхнула в месте соприкосновения. До этого Гермиона боялась взглядов окружающих, а сейчас же ей казалось, что они с Малфоем оказались в каком-то непроницаемом пузыре, где были только он и она. Все ее внимание сосредоточилось на нем, и гриффиндорка, даже если бы захотела, не смогла противиться этому. Драко потянул ее на себя, заставляя встать ближе, и Гермиона взглянула ему в глаза именно в тот момент, когда он закинул ее руку на его плечо, а свои ладони вдруг опустил на ее талию. Казалось, все тело вспыхнуло огнем, подобно ее щекам, но Гермиона этого почти не чувствовала. Ее тело едва подчинялось ей под напором чувств и влиянием алкоголя. Малфой уверенно шагнул вперед, заставляя Гермиону следовать за его движениями, и Грейнджер неловко ухватилась за мужские плечи двумя ладонями. Их лица были слишком близко. Драко не отрывал взгляд от ее лица, а Гермиона и не была против, отвечая ему тем же. «So what if I am more than you can see?/ А что, если я больше, чем ты можешь видеть?» В радужках его глаз переливались отблески софитов, а бледная кожа при таком освещении будто подсвечивалась изнутри. Гермиона не могла оторвать от него взгляда, чувствуя, как мысли наполнились бессмысленной легкостью, а сердце от ощущений готово выпрыгнуть из груди. Его ладони казалось прожигали ее насквозь прямо через одежду, и Гермиона вдруг подумала, чувствовал ли он то же самое. Сразу вспомнился последний раз, когда она танцевала с парнем. Четвертый курс, Святочный бал. Виктор едва касался ее, словно боясь сломать, а Гермиона, как и любая девушка, наслаждалась весельем. Тогда она не рассматривала своего партнера так пристально, так остро не ощущала тепло чужого тела. Алкоголь придавал чувство нереальности, и Гермиона провела ладонями по плечам, обнимая Драко за шею. Сердце дернулось, когда он перевел взгляд на ее губы. Грейнджер непроизвольно облизнула нижнюю губу, представляя, как было бы хорошо, если бы он поцеловал ее. Прямо сейчас и прямо здесь. Гермиона даже забыла, что они здесь делали, и что неподалеку ее друзья, и что Драко позвал ее танцевать только ради объединения факультетов. Она тяжело сглотнула и еще сильнее прижалась к нему. Голова была наполнена звенящей пустотой, в висках вибрировала музыка, а внутренности стянулись в пульсирующий узел. Она рвано выдохнула и слегка прикрыла глаза, пытаясь запомнить этот момент. Ощущение от горячих ладоней, так сильно прижимающих ее к себе, мужской запах, окутывающий ее, биение собственного сердца и осознание того, что вот она, Гермиона Грейнджер, в объятиях Драко Малфоя чувствует себя настолько крышесносно, что не хочется, чтобы этот момент заканчивался. Неожиданно Драко остановился, и Гермиона распахнула глаза. Музыка еще не закончилась, но Малфой отступил на шаг, убирая ладони с ее талии. Все внутри похолодело, когда она скользнула взглядом по его лицу. Челюсти напряжены, а глаза горят огнем. Гермиона не успела и слова сказать, как Малфой обогнул ее и, направившись в сторону выхода, вылетел за пределы гостиной. Грейнджер моргнула один раз, другой. Смятение застало ее врасплох, и она, проведя рукой по волосам, оглянулась. Никому не было до них дела. Большинство участвовало в странной игре на выпивание, а потому Гермиона позволила себе нахмуриться, выдавая неуверенность. Она не понимала, что произошло и почему Драко так стремительно ушел, выглядя при этом так раздраженно. Взгляд сам уперся в дверной проем, и Гермиона взволнованно закусила нижнюю губу. «Стоит ли...» Ладони сжались в кулаки, а ноги сами повели ее к выходу. Она так резво выпрыгнула за дверь, что холод коридора тут же ударил по голове, заставляя протрезветь. Однако это совершенно не уменьшило ее желание найти Драко и выяснить в чем дело. В голове тут же вспыхнуло два варианта, куда он мог отправиться. Их кабинет и... коридор, в котором она впервые застала его с сигаретами. Коридор был ближе, поэтому Гермиона, не обращая внимания на две громко целующиеся по углам парочки, направилась в нужную сторону, чувствуя, как решимость буквально течет по венам. Мысли слишком быстро сменяли друг друга, не давая остановиться на какой-то одной, но вот выражение лица Драко перед тем, как он ушел, стойко отпечаталось у нее в голове, придавая скорости. Гермиона неслась по коридорам, даже не думая о Филче с его кошкой, преподавателях или патрулирующих старостах. Главное было найти Малфоя и понять, что она сделала не так. Он сам пригласил ее на танец, сам прижимал ее ближе к себе и смотрел на губы. Так, какого черта?! Завернув в нужный коридор, Гермиона сразу почувствовала, как ее кожа покрылась мурашками от пронизывающего ветра, обдувающего пространство из приоткрытого окна. — Малфой! — возмущенно рявкнула она, подбегая к Драко, застывшему у подоконника с сигаретой в руке. — Что ты здесь делаешь? — даже не удостоив ее взглядом, прошипел Малфой. — Пришла узнать, какого драккла, ты как ошпаренный вылетел из гостиной и бросил меня там одну, даже не завершив танец! Малфой невесело хмыкнул и, сильно затянувшись, тут же выдохнул, заставляя дым плотным потоком вылететь в приоткрытое окно. Гермиону его поведение взбесило еще больше. «Самодовольный придурок! Только и может, что снисходительно улыбаться и игнорировать мои вопросы. Что я вообще в нем нашла?» Раздражение ударило в солнечное сплетение, и Гермиона, сжав зубы так сильно, что заболели десны, со всей силы пихнула его в плечо. — Я спрашиваю, что за фигня, Малфой! Драко явно не ожидал такого всплеска эмоций, отшатнувшись от ее удара. — Отвали, Грейнджер. — Нет! — еще один толчок в плечо, и они наконец столкнулись разъяренными взглядами. — Ответь мне, — еще один толчок, — ты, — толчок, — невыносимый, — толчок, — напыщенный... Драко, не выдержав, выкинул сигарету в окно и перехватил ее руку, больно впиваясь прохладными пальцами в ее запястье. Желваки выступили на щеках, а взгляд стал настолько острым, что Гермиона почти почувствовала, как ее полоснуло по сердцу. — Ты сама напросилась. Их губы столкнулись. Жестко, больно, отрезвляюще. Дыхание перехватило. Гермиона почувствовала, как каменный пол уходит из-под ног, и вцепилась свободной ладонью в его плечо, стараясь устоять на месте. Малфой обхватил ее нижнюю губу своими, а затем проник языком в девичий рот. Горький вкус сигарет обжег слизистую, но Гермиона едва уловила эту информацию, ощущая лишь, как приятно целовать его в темном пустынном коридоре. Но Драко внезапно отстранился, завершая их поцелуй настолько же быстро, как и начал его. Их губы с влажным причмокиванием разъединились, и Гермиона тяжело выдохнула, тут же поднимая на Малфоя расфокусированный взгляд. — Вот что я хотел сделать, Грейнджер, — хрипло прошептал Драко, лаская ее кожу своим дыханием. — Но подумал, что это может разрушить все то... Гермионе было все равно, что он там думал, ей просто хотелось продолжения. Приподнявшись на носочках, она приникла к нему в новом поцелуе, едва не застонав в его рот. Малфой, удивленный ее напором, выдохнул, но ему хватило мгновения, чтобы прийти в себя и ответить на ее поцелуй. Внутри вспыхнул адский огонь. Драко стиснул ладони на ее талии, притягивая Грейнджер еще ближе, чем во время танца, а Гермиона обняла его за шею, зарываясь пальцами в его шелковистые волосы. Порыв ветра из приоткрытого окна неприятно скользнул по разгоряченной коже, и Гермиона потянула Драко на себя, чтобы отойти с этого места. Малфой же явно понял ее по-другому. Он, резко развернувшись, впечатал ее спиной в стену. Из легких выбило весь кислород, но Гермиона лишь застонала, чувствуя его язык в глубине своего рта и твердые руки на талии. Влажные звуки поцелуев и томные вздохи рикошетили от стен, заполняя тишину коридора, а Гермиона ближе притянула к себе Драко. Она впилась в его губы еще сильнее, лишь бы чувствовать его страсть, его отдачу, его самого.