16 октября, пятница
— Лицо попроще сделай, — Панси пихнула Блейза в бок, закатывая глаза на его раздраженное фырканье. — Или прекрати так пялиться в сторону малышей, а то они, бедные, сегодня так и не поужинают. Забини моргнул, фокусируя зрение на напряженно смотрящих на него младшекурсниках, и перевел взгляд в свою тарелку. Вид сочных отбивных как-то не привлекал, но Забини все же взял нож и вилку, чтобы чем-то себя занять. — Что это с ним? — подал голос Тео, словно Блейз не сидел в метре от него. — Откуда я знаю? — протянула Паркинсон. — У него и спроси. Вы, мальчики, в последнее время совершенно не делитесь с нами своими проблемами. — Ой, а вы будто делитесь, — фыркнул Тео. — Ты уже который день ходишь в библиотеку, как по расписанию. Не знал, что тебе свойственна такая тяга к знаниям. — Завали, Тео, — встряла Дафна, защищая подругу. — Ты вообще, видимо, забыл, на каком факультете учишься, потому что свои брюки с неприличным энтузиазмом просиживаешь на стороне гриффиндорцев. — Да, Теодор, — подначила Панси. — Ничего рассказать не хочешь? — А это, знаете ли, не ваше... — Если вы поели, то свалите уже! — не выдержал Блейз. Голова и так уже раскалывалась от собственных мыслей, а здесь еще и друзья собрались устроить выяснение отношений на ровном месте. — Ой ладно, не бухти, — недовольно произнесла Паркинсон, которая терпеть не могла, когда ее затыкали. — Вон, Малфой идет, сейчас у тебя будут все шансы излить ему душу, может, повеселеешь хоть. Эй, Драко! — Что? — ответил Малфой, подойдя к их части стола. — Блейзу явно нужна твоя аудиенция, — сказала Дафна. — Он сегодня какой-то невыносимый. — Я думал, он всегда такой, — хмыкнул Драко, садясь за стол рядом с Блейзом. — Сегодня все намного хуже, — громко прошептал Теодор, заставляя Забини едва ли не вскипеть изнутри. — Заткнись, Тео, — огрызнулся Блейз, вскидывая голову и наконец отрывая взгляд от отбивной, которую порезал на мелкие кусочки. — Я же говорю, — уже во весь голос произнес Нотт, вскакивая из-за стола и широко ухмыляясь. — Ладно, пойдемте, — сказала Дафна, вставая вместе с Панси. — А ты, Драко, сделай что-нибудь. Хмурый Блейз — это тихий ужас. Он все веселье обламывает. — У вас есть в запасе целый замок, но нет, конечно, надо устраивать словесные баталии рядом со мной, — пробормотал Забини, возвращаясь к измельчению отбивной. — Вот-вот, — сказала Панси. — Разберись, Драко. Блейз сжал челюсти и поглубже вздохнул, но смог сдержаться и не кинуть что-нибудь обидное вслед удаляющимся друзьям. Все же проблема сейчас была явно не в них — они себя всегда так вели, сколько он их помнил — а скорее в нем. — Так что случилось? — напрямую спросил Малфой, накладывая себе кусок картофельной запеканки. Блейз повел плечом, не желая отвечать. Рассказывать было нечего. Про Луну, до которой он так долго пытался достучаться и которая наконец ответила согласием на его приглашение, Забини говорить не хотел, хоть и знал, что друг по-любому все узнает, когда на выходных увидит Блейза в компании с Лавгуд. Просто было как-то не по себе. Он уже привык посмеиваться над Драко из-за его недоотношений с Грейнджер, но сам выслушивать шуточки про себя и Луну — которую Малфой наверняка, как и всегда, начнет называть Полоумной — Забини не хотел. И не потому, что ему было стыдно за свои чувства к Луне, он просто знал, что может не выдержать и врезать другу по лицу за очередную глупую и обидную шутку. Блейзу правда нравилась Луна, а потому терпеть оскорбительные выражения в ее сторону он бы не смог. Конечно, Забини сам грешил этим на младших курсах, но в этом году... Он увидел мир под другим углом. Для него до сих пор было необычно слушать другого человека, закрывая глаза на рассказы о всяких непонятных существах и растениях, и понимать, как тонко он ощущает мир вокруг. Забини никогда бы не подумал, что такое может его зацепить, но каким-то неведомым образом это произошло. Когда в начале учебного года на травологии Спраут сказала объединиться в пары для последующей работы на занятиях, Блейз не мог поверить, что оказался за одним столом с Луной. Малфой, Тео и Гойл отказались посещать этот предмет на повторном седьмом году обучения, Панси объединилась с Дафной, а слизеринцы, которые раньше были младше, выбрали себе в пару своих друзей. Так что Забини в одно мгновение понял, что сидел за партой в одиночестве, пока к нему абсолютно уверенно не подсела Луна. Сначала, как и следовало ожидать, их общение не заладилось. Блейз просто пытался пережить эти занятия, а Луна выливала на него тонну ненужной информации о нарглах, морщерогих кизляках и других странных существах, в которых она верила. Однако потом, когда им нужно было вместе пересадить одно из привередливых растений Спраут, которое обязательно надо было поглаживать по листьям, пока его корни были не в горшке, Лавгуд вдруг спросила: — Как думаешь, если бы ты был таким растением, то что нужно было бы делать, чтобы тебя успокоить? Блейз отмахнулся от Луны, как от стеблей цветка, пытающихся залезть ему в лицо, но Лавгуд это совершенно не расстроило. Она начала сама отвечать на свой же вопрос, удобряя землю. Тогда Забини узнал, в девятилетнем возрасте Луне пришлось пережить смерть матери и с тех пор она мечтает о том, чтобы кто-нибудь почитал ей вслух, как делала это ее мама перед сном. Тогда Забини не смог больше оставаться равнодушным. Он спросил, какие бы книги она хотела, чтобы ей почитали, и все оставшееся занятие они обсуждали любимых писателей и их произведения. После этого Блейз ощутил странное умиротворение от такого простого разговора, а в следующий раз сообщил Луне, что если бы он был растением, то, скорее всего, людям пришлось бы искать рахат-лукум — его любимую сладость, которую он когда-то попробовал в Турции. После этого Луна расспросила его обо всех странах, где он побывал, и это был очередной приятный разговор за последнее время. Так несколько занятий подряд они все больше общались, обсуждали различные темы и узнавали друг друга. Забини даже мог бы сказать, что они стали хорошими знакомыми, пока в один день не заметил ее тонкие изящные запястья с ярко выпирающей косточкой и не подумал о том, насколько они красивы. С этого момента все и началось. Отрицание само по себе перетекло в принятие, и Блейз понял, что просто обязан посмотреть, что из этого может выйти. Все же Луна была первой девушкой, которая смогла настолько глубоко тронуть его сердце. И, в конечном итоге, все получилось. Он пригласил ее на свидание, она согласилась. Но... Все омрачилось тем, что его таинственная незнакомка, которая так помогла ему в отношении Луны, не пришла на очередную встречу. Блейз так хотел поделиться с ней своей радостью, но не смог. Ни в тот день, ни спустя еще несколько. Она просто не появлялась, никак не сообщив ему, что же случилось. Один раз Забини даже осмелился ступить в тот коридор, где обычно сидела девушка, и обследовать его на наличие записки или хотя бы какой-нибудь информации о том, почему же она не пришла, но все было тщетно. Блейз не понимал, что происходит. Он был одновременно счастлив, предвкушая свидание с Луной, и ужасно несчастен от того, что девушка, к которой он по-дружески привязался, не выходила на связь. Забини не знал, что и думать. Он уже даже начал переживать, что с ней могло что-то случится, но, увы, ничего не мог сделать, чтобы опровергнуть свои догадки. За эти несколько дней Блейз уже измотал себя раздумьями, пытаясь понять причины отсутствия незнакомки на привычном месте. Может, он что-то не то сказал? Да нет, расстались они на позитивной ноте. Может, ее парень проследил за ней и узнал, куда она уходит по ночам? Но тогда, наверное, и ему бы пришлось участвовать в этих разборках. В общем, помимо того что Блейз был перевозбужден из-за предстоящего свидания, он еще и переживал из-за своей полуночной подруги и никак не мог придумать, что бы такого интересного придумать для их прогулки с Луной. «Да уж, помощь незнакомки здесь бы не помешала». — Блейз! — Драко резко вклинился в мысленные рассуждения друга. — Я с тобой разговариваю, вообще-то! Что случилось-то? — Ничего, — ответил Блейз, не желая обсуждать все это с Малфоем. «Слишком многое ему придется объяснять». Забини, толком и не поев, отложил вилку с ножом и начал подниматься из-за стола, собираясь пойти прогуляться, как вдруг Драко насмешливо выдал: — Что, с мелкой Уизли проблемы? Поттер узнал о ваших ночных рандеву? Блейз замер. Мозг отказывался воспринимать смысл слов друга. — Что ты сказал? — плюхнулся обратно на скамью Забини, поворачиваясь к Драко всем корпусом. — Да-да, я все знаю про твои ночные похождения в компании с Джинни Уизли, — ухмыльнулся Малфой, понижая тон голоса, чтобы никто не услышал. — Мне читал нотации по поводу общения с Грейнджер, а сам-то тоже хорош! — Я не понимаю, — нахмурился Забини, правда не слишком догоняя, при чем тут он и Джинни Уизли, с которой он даже сейчас ради объединения факультетов и парой слов не перекинулся. «А я вообще когда-нибудь разговаривал с ней?» — подумал Блейз, напрягая мозги. — Я как-то сидел в гостиной, еще в начале сентября, спать совершенно не хотелось, а тут проход отъехал, зашла сначала Уизли, а через пару минут ты, — пояснил Драко, думая, что друг пытался скрыть все от него. — Да и я заметил, как часто тебя не бывает в кровати после отбоя. Вы бы получше шифровались, а то так... Драко что-то продолжал говорить, явно пытаясь припугнуть Блейза Поттером, но Забини уже не слушал его. Джинни Уизли. Джинни Уизли та девушка, что зависала с ним по ночам в холодном коридоре; та девушка, что выслушивала его эмоциональные переживания по поводу прошлого года и нытье по Луне; та девушка, что открылась ему, рассказала о том кошмаре, который до сих пор ее преследовал. В голове не укладывалось, что на вид жизнерадостная Уизли была на самом деле такой морально израненной. «Мерлин, до чего же Поттер слепой! Прежде чем за нас хвататься, лучше бы своей девушке помог», — возмутился про себя Блейз. Малфой опять пытался заставить его отвлечься от своих мыслей, но Забини было не до этого. В голове сложилась картина всей ситуации. Вечером они обсуждали с незнакомкой, как ему пригласить девушку на свидание. Блейз упомянул подснежники и травологию, а на следующий день Луна, скорее всего, побежала рассказывать все своей близкой подруге — Джинни. Тогда Уизли сложила два и два и догадалась, с кем она все это время так мило беседовала. Забини, конечно, понимал, что ей наверняка стало не по себе. Джинни, возможно, испугалась, что если он поймет, кто поведал ему о своих страхах и переживаниях, то поведает об этом всем, ведь Блейз для нее все тот же мерзкий слизеринец. Сам же Забини не переживал, что Джинни расскажет Луне о том, что он не без ее помощи пригласил девушку на свидание, ведь это еще надо было объяснить, когда они успели пообщаться, но вот отговорить Лавгуд от общения с ним... Уизли вполне могла. Но Блейз не только поэтому оглянулся, замечая, как гриффиндорцы повыскакивали из-за своих столов вслед за Поттером. Ему правда нравилось общаться с Уизли. Они всегда находили интересные темы для разговора, одинаково шутили, помогали друг другу советами. Конечно, у Блейза был Драко, но этот гаденыш зачастую не мог его выслушать и помочь, а вот Джинни могла. С начала года его мировоззрение успело пошатнуться, так что... наличие подруги с Гриффиндора Забини не особо пугало. Блейз вскочил из-за стола и бросился на выход из Большого зала. Ему нужно было как можно быстрее нагнать Уизли и сказать ей, что мало того, что он все понял и не собирался никому ничего рассказывать, так еще и хотел бы продолжить их дружеское общение. «К тому же с лучшей подругой своей предполагаемой девушки неплохо быть в хороших отношениях», — с ноткой слизеринской выгоды подумал Забини. — Хей, Уизли! Джинни дернулась и обернулась, тут же широко распахивая глаза. — Что? — слишком испуганно кинула она. И он вдруг понял, что никогда напрямую — кроме их посиделок ночью — не обращался к ней, да и вообще едва ли за все время обучения перекинулся хоть парой слов. Именно поэтому ее голос ему показался смутно знакомым. Раньше они не пересекались, а сейчас на занятиях во время ее ответов он слишком много думал о Луне и не обращал ни на что внимания. — Можно на пару слов? Поттер склонился к Джинни, пытаясь узнать, что Блейзу от нее надо, но Уизли лишь пожала плечами. Забини уже подумал, что она испугается, но Джинни его удивила. Выпрямив плечи, она уверенно двинулась навстречу к Блейзу, смотря на него так, будто... она все поняла. «Ну конечно, поняла. Я ведь никогда не разговаривал с ней, а тут буквально вырвал из рук Поттера». — Чего тебе? — подойдя ближе, мрачно произнесла Джинни. — Могла бы и записку оставить, чтобы я знал, что ты больше не собираешься появляться, — прошипел Блейз, снизив тон голоса почти до шепота. — Я вообще-то думал, что с тобой что-то случилось. — Как видишь, я в порядке. Блейз тяжело вздохнул, понимая, что Джинни на контакт идти не собиралась. — Встретимся сегодня в том же коридоре? — Зачем? — Надо поговорить, — с нажимом произнес Забини. — О чем? — грубо кинула Джинни. — Мне кажется, мы с тобой уже наговорились на сто лет вперед. — Хватит себя так вести. Я знаю, какой ты можешь быть без предвзятого отношения, основываясь только на том, что человек тебе говорит сам, а не на том, что ты привыкла о нем думать. Вы сейчас сами пытаетесь сделать так, чтобы остальные в школе наконец забыли о своих предрассудках, но как ты хочешь этому способствовать, если сама не можешь по-другому? Джинни поджала губы, а Блейз неожиданно почувствовал, что смог до нее достучаться. — Ладно, — сдалась она. — Я сегодня не могу. Давай завтра там же в то же время. — Хорошо. Блейз кивнул и, развернувшись на каблуках, отправился обратно в Большой зал. Настроение сразу как-то повысилось. Не зря он всегда считал, что решение всех гложущих проблем — повод для отменного перекуса. Под абсолютно офигевшим взглядом Драко он вернулся в зал и сел за стол, взмахивая палочкой и заставляя размолотую им же еду испариться с тарелки. — Чтобы ты там себе не надумал, у меня нет никаких тайных отношений с Джинни Уизли. — Ага-а-а-а, — протянул Драко, явно переживая за душевное состояние друга. — Но у меня есть довольно открытые и только зарождающиеся отношения с Луной Лавгуд, и на этих выходных я веду ее на свидание. Послышался громкий надрывный кашель. Драко, в этот момент отпивший тыквенный сок, подавился.***
Раз-два-три. Раз-два-три. Раз-два- Гермиона подняла веки и поймала взглядом серые радужки, которые до неприличия внимательно вглядывались в ее лицо. Сердце ухнуло в груди. -три. И она оступилась. Грейнджер пошатнулась, перепутав движение ног, и едва не упала, запнувшись о ступню Драко. — Черт! — Я был лучшего мнения о твоих танцевальных навыках, Грейнджер, — останавливаясь, произнес Малфой и крепче прижал к себе Гермиону, удерживая на месте и не давая упасть ни ей, ни себе. Гермиона моргнула и отвела взгляд, отступая на шаг. Ей надо было немного пространства, чтобы начать связно думать, а плотно прижимающийся к ней Драко не способствовал усиленной мозговой деятельности. — Когда это ты успел сделать какие-либо выводы относительно моих танцевальных навыков? — Еще на четвертом курсе. Вы с Крамом слишком идеально попадали в такт музыки, хотя сейчас я начинаю понимать, что это, видимо, было заслугой Поттера, который никак не мог уследить за своими ногами. На его фоне все смотрелись прирожденными танцорами. — Я всего лишь оступилась. Это не значит, что я плохо вальсирую. — Не значит, — пожал плечами Драко. — Но это и не означает, что я не могу тебя по этому поводу дразнить. В любом случае на балу неподалеку опять будет Поттер, поэтому мы на его фоне будем танцевать просто блестяще. Гермиона хмыкнула. — Я бы хотела защитить Гарри, но ты прав. Танцы — это не его. — Кстати, он уже решил, с кем будет танцевать? Гермиона уже хотела сказать: «Что вообще за вопросы, конечно с Джинни», а потом поняла, что так не пойдет. Им обоим надо будет выбрать себе в пару кого-то с другого факультета. — М-м-м, не знаю. Он пока не решил, — пожала плечами Грейнджер, а потом дернула уголком губ в полуулыбке, вспоминая, как друг облажался, приглашая Чжоу Чанг на четвертом курсе. — И, видимо, решит в следующий понедельник прямо перед репетицией. Гарри любит все делать в последний момент. — Жаль мне ту девушку, с которой он будет вальсировать. Ей, наверное, придется заколдовать свои туфли, иначе он оттопчет ей все ноги. Гермиона закатила глаза на язвительное высказывание Драко и, заправив волосы за уши, подошла к котлу с зельем, чувствуя, как в животе что-то непередаваемо свернулось. Они ведь не просто так сейчас вальсировали, хотя репетиций еще не было. Настал день «Х» — зелье вот-вот будет готово — и им обоим надо было отвлечься. Гермиона чувствовала собственное волнение, а по откровенно внимательному взгляду Драко ей передавалось еще и его собственное. Малфой, конечно, умел скрывать свои эмоции, но вот такими простыми действиями легко их выдавал. Поэтому, постояв в тишине около зелья, которое должно было за полчаса изменить прозрачность, Гермиона была рада, что Малфой протянул ей руку и предложил потанцевать. Это было одновременно успокаивающе и отвлекающе. Она на пару минут забыла обо всем, ощущая его ладонь в своей и плавные движения тела напротив своего. А сейчас, глядя на почти готовый эликсир, волнение опять вернулось. С удвоенной силой. Во-первых, Гермиона переживала, что эликсир мог не сработать, и тогда у нее не останется надежды на восстановление памяти и обнаружение родителей. Во-вторых, ее напрягало то, что она могла вспомнить в отношении Драко. То, что Малфой ей ничего не рассказывал о том периоде, заставляло загоняться по поводу того, что все было не так радужно, как могло бы быть. Что-то явно в их прошлых отношениях было не так, и Гермиона боялась узнать, что именно, ведь понимала — это могло сказаться на их взаимоотношениях сейчас. И в-третьих, Грейнджер не была совсем больной на голову, а потому естественно волновалась из-за своей маячащей на горизонте перспективы впасть в кому. По коже прошлись мурашки, и Гермиона вздрогнула. «Все будет хорошо», — мысленно произнесла она, пытаясь убедить себя в этом. Но самовнушение не слишком-то помогло справиться с волнением, из-за которого уже начали трястись колени. — Ты уверена? Грейнджер вздохнула, даже не стараясь скрыть напряжение, и посмотрела на застывшего по правую руку Драко, опять пристально наблюдающего за ней. — Это мой последний шанс. Я не хочу большую часть жизни провести без родителей и... своих воспоминаний. Драко кивнул, хоть в его глазах и плескалось противоречие, и наконец перевел взгляд на котел. Насыщенный желтый цвет медленно светлел, и зелье становилось прозрачным, как и было указано в книге. — Осталась еще пара минут, — пробормотала Гермиона, нервно сжимая пальцами край парты. Сердце быстро забилось в груди, а ладони начали потеть. Грейнджер закусила губу, как вдруг почувствовала прикосновение к своему локтю. Драко заставил ее развернуться к себе лицом и приник к ее губам в поцелуе. Нетерпеливом, нервном, отчаянном, на грани прощания. Гермиона выдохнула в его рот и обняла за шею, думая о том, как странно, что поцелуи с Драко Малфоем вдруг стали такими долгожданными и почти что обыденными. Она чувствовала его волнение по тому, как резко он перехватывал ее губы, будто пытаясь забыться. Гермиона ощущала легкий привкус сигарет, и, к удивлению, эта горечь помогла расслабиться. «Зачем мы вообще танцевали, если можно было целоваться», — пронеслась в голове мысль, тут же сбитая Малфоем, который приподнял ее за талию и посадил на край соседней парты. В животе разлилось тепло, а по позвоночнику прошли мурашки. Гермиона раздвинула бедра, давая Драко встать ближе, и едва не застонала, когда он обхватил руками ее ягодицы и придвинул ее ближе к себе. Волнение сменилось возбуждением слишком быстро, но мысли о родителях были все же важнее. — Драко, — выдохнула Гермиона, сумев отстраниться. — Эликсир, наверное, уже готов. Малфой замер, тяжело выдохнул и отстранился. Грейнджер закусила губу, почувствовав себя слегка неловко в таком положении, но Драко этого, казалось, не заметил. Он кивнул и отошел к соседней парте, хватаясь за половник. Гермиона, одернув юбку, смотрела издалека на то, как он проверял эликсир, но подходить не спешила. Грейнджер знала, что у нее могли затрястись руки, и она бы пролила все, а Малфой выглядел довольно собранно. Он отмерил нужную дозу и налил эликсир в прозрачный пузырек. — Готово, — произнес Драко, медленно направляясь к Грейнджер. Гермиона хотела встать на пол, но Малфой тут же одернул ее: — Лучше сиди, чтобы мне не пришлось тебя ловить, после того как ты его выпьешь. «Разумно». Грейнджер кивнула и приняла из его рук флакон, тут же внимательно вглядываясь. Прозрачный желтый эликсир без малейшего осадка был именно таким, как в книге. Сердце заколотилось с удвоенной силой. «Пора». — Ну что? Проверим его действие? — нервно спросила Гермиона. — Пей. Я проконтролирую, чтобы ты не погрузилась в кому. От этого было немного спокойнее. Малфой был одним из лучших на курсе по зельям, так что она знала — он правда постарается помочь. Только вот было смешно от того, что оба понимали — действие эликсира слишком непредсказуемо, ведь оно зависело не только от дозы и правильного приготовления, но еще и от эмоций во время переживания воспоминаний. «Больше некуда тянуть». Гермиона кивнула сама себе и быстро влила в рот немного кислую на вкус жидкость. Моргнув, она все проглотила и уставилась на Малфоя, который, нахмурившись, стоял напротив. — Что чувствуешь? — Пока ничего, — пожала она плечами, прислушиваясь к себе. Но через мгновение в ушах зазвенело, а перед глазами все расплылось. Гермиона хотела что-то сказать, но не успела, ощущая, как вместе с давлением на виски пришла темнота, которая начала вращаться, затягивая ее за собой.