***
Больше мысли о Малфое ее не отвлекали. Наоборот, Гермиона хотела выкинуть все случившееся из головы и забыть о существовании этого придурка, но, видимо, весь мир был против этого. Сначала Гарри по несколько раз на дню донимал ее планами по разоблачению Малфоя. Кроме нее ему поделиться было не с кем, так как Рон, казалось, слился с Лавандой в один мерзкий целующийся организм, а потому, несмотря на свое тотальное нежелание слышать о Драко, Гермиона не могла прогнать друга с его идеями. Все же он поддерживал ее как мог во всей этой ситуации с Роном, и Грейнджер должна была ему отплатить той же монетой. Постоянное напоминание о существовании Малфоя не давало ей забыть обо всем произошедшем. Однако добил ее, как ни странно, не Гарри, а... Джинни. Однажды за обедом, составляя Гермионе компанию, она заметила, что Драко, несмотря на всю свою природную отвратительность, был, как она выразилась, «красавчиком». Гермиона, естественно, принялась оспаривать данный факт, но вот лениво брошенные аргументы подруги, как назло, засели где-то глубоко в подсознании, заставляя Грейнджер выделять из толпы студентов именно его. Драко был высоким. В их слизеринской компании выше него были разве что Крэбб с Гойлом, однако рядом с ним они смотрелись смешно, ведь немаловажным являлось здесь то, что Малфой при своем росте не выглядел непропорциональным. Он был худощавым, но не настолько, чтобы это казалось комично, а идеально сидящая на нем форма и костюмы, которые он носил в свободное время, лишь подчеркивали его идеально сложенное тело. Драко был симпатичным. Его тонкие, острые черты лица, которые пару лет назад делали его копией отца, к шестнадцати годам претерпели изменения, приобрели некоторую смазливость, как сходу обозвала это Гермиона, и мужественность. Губы стали полнее, линия челюсти грубее, и высокие ярко выделяющиеся скулы теперь не придавали ему самодовольный вид, а, скорее, выгодно отличали на фоне многих парней. Драко был умным и аккуратным. С этим Гермиона поспорить, увы, никак не могла, хотя очень бы хотела. Джинни прошлась по вполне общим признакам того, что делало его красавчиком, и Гермиона с каждым днем все больше детализировала этот список, сама того не замечая. На занятиях, если он туда являлся, Малфой очень часто отвечал на вопросы преподавателей совсем не так, как было написано в учебниках, но всегда оказывался прав. Он ел аккуратно, как истинный аристократ, даже если вокруг него всем было плевать на этикет, что Гермиону с первого взгляда завораживало. Также Грейнджер не могла не вспомнить, что он пользовался очень приятным одеколоном с ароматом цитруса, что каждый раз вынуждало ее истерично хихикать, понимая, что она всерьез оценивала достоинства Драко Малфоя. Но Вселенная оказалась еще более жестокой, чем Гермиона думала: после занятий с Гарри в библиотеке и очередного плана по раскрытию всех планов Малфоя Грейнджер со всех ног мчалась в кабинет Макгонагалл, вовремя вспомнив, что обещала той помочь с отработками для младшекурсников. Гермиона пыталась растворить образ Малфоя в своей памяти любимыми способами, которые всегда включали мысленные оскорбления его личности, но... этому не суждено было случиться. Грейнджер завернула в нужный коридор и направилась к кабинету Макгонагалл, с каждым шагом вспоминая все новые и новые обзывательства в сторону Драко. Дойдя до двери в класс, она резко дернула дверную ручку и... «Мерзкий самодовольный придурок. Сволочь. Долбаный...» Дверь поддалась, и, сделав шаг вперед, Гермиона врезалась лбом в чью-то грудь. В нос ударил цитрусовый аромат вперемешку с горечью сигарет, и Гермиона тут же отшатнулась. «Малфой, — а дальше осознание убило. — Дожили, я его по аромату определила». Их взгляды пересеклись. Гермиона судорожно сглотнула, сейчас особенно остро ощущая разницу в их росте и отчего-то добавляя к его достоинствам необычайно светлые серые радужки, которые сейчас испытывающее глядели ей словно в душу. Грейнджер растерянно застыла, пытаясь уловить за хвост едва сформировавшуюся в голове мысль. Там было что-то о Малфое, странном ощущении и осознании, но Гермиона услышала высокий девичий голос, заставивший ее отступить на шаг. — Ну что такое, Драко? — капризно протянула Панси, а затем выглянула из-за его спины. — О, гряз... м-м-м, Грейнджер, — осмотрительно произнесла она, вспомнив, что не так далеко находился преподаватель. — Ну конечно, кто еще может сюда прийти. Паркинсон вроде собиралась сказать что-то еще, но Драко обогнул Гермиону, направляясь на выход из коридора, и Панси, окинув ее злобным взглядом, кинулась за ним, тут же повиснув на его локте. Грейнджер задумчиво закусила губу и шагнула в кабинет. Ощущение от близости Малфоя все еще импульсно вибрировало под кожей, а ускользнувшая мысль начала приобретать свои страшные очертания.***
Это было совершенно не тем, что она ожидала, собираясь на вечернее дежурство по замку. Сейчас она даже на секунду пожалела, что рядом не было Рона. Каким бы придурком он ни был в последнее время, его присутствие разбавило бы гнетущую атмосферу Главного Холла. — Опаздываешь, грязнокровка, — пропела Паркинсон, вставая со скамьи и направляясь к ней. — Что вы здесь делаете? — хмуро спросила Гермиона, делая все возможное, чтобы смотреть только на Панси, полностью игнорируя Малфоя. — О, так ты не знаешь? Мы думали, что вы с Макгонагалл, как подружки, делитесь всем друг с другом, — хмыкнула Панси, нагло ухмыляясь. — Драко из-за тренировок в квиддич неудобно дежурить по старому расписанию, поэтому нас поменяли с Равенкло. Гермиона нахмурилась. Насколько Грейнджер знала по рассказам Гарри, который видел несколько тренировок слизеринцев, Малфой уже давно не тренировался с командой, так к чему это... Внезапная мысль озарила сознание подобно грому. «Библиотека. Ну конечно. Отличный шанс отправить меня куда подальше, а самому проникнуть внутрь». — Я хочу взять... — Мы берем с четвертого по восьмой этажи, — перебила ее Панси и тут же обернулась к Малфою. — Пойдем, Драко. Гермиона задохнулась от наглости, но кричать им вслед было бессмысленно, да и это, скорее всего, выглядело бы смешно. Недовольно поджав губы, Грейнджер отправилась к лестнице в подземелья. Досада щипала изнутри кожу, пока Гермиона, освещая пространство коридоров волшебной палочкой, бродила по отведенной ей части замка. В голове без остановки проигрывался диалог с Панси, который с каждым пройденным шагом преобразовывался, исходя из придуманных Гермионой фраз. Грейнджер расстроенно представляла, как могла бы ответить Паркинсон, если бы ее не сбила наглость и дерзкий тон слизеринки, но... Конечно же, было уже поздно. Время вспять без маховика времени она повернуть не могла, да и не бежать же ей за ними, чтобы начать с пеной у рта доказывать, что она знает обо всех махинациях Малфоя и не даст им этого провернуть. «Погодите-ка, — с широко раскрытыми глазами Гермиона замерла посреди коридора. — Они ведь сейчас наверняка там, и я могу поймать Малфоя с поличным, разузнать, какие книги он взял, и завтра же с утра уговорить Макгонагалл проверить его». План становился все детальнее с каждой секундой, но была одна проблема — Гермионе по-любому нужно достать мантию-невидимку, чтобы суметь остаться незамеченной. Грейнджер закусила губу, не веря, что она всерьез хотела все это провернуть. Ее намерения были до боли похожи на идеи Гарри, только вот она собиралась все это совершить в одиночку: мало того, что импульсивность Поттера могла только помешать, так еще он сегодня отправился на занятие к Дамблдору и, как показывала практика, вернется не раньше одиннадцати. — Ну и чего вы застыли? — послышался старческий скрипучий голос. — Дайте поспать! Гермиона вздрогнула, переводя взгляд на портрет пожилой дамы в средневековых одеяниях, и, тихо пробормотав извинения, развернулась на каблуках. В голове все еще не укладывалось происходящее, но ноги уверенно несли ее к башне Гриффиндора.***
Незамеченной войти в переполненную гостиную, пробраться в спальню мальчиков, отыскать в сундуке Гарри мантию-невидимку и так же по-тихому выйти из башни оказалось довольно просто. Гермиона, нервно кусая нижнюю губу, остановилась за коридор до библиотеки и прислушалась, раздумывая, стоило ли ей заранее накидывать мантию. Успокоив дыхание, она смогла уловить едва слышные шаги, будто кто-то переминался с ноги на ногу. Грейнджер кивнула самой себе, расправила невесомую ткань и сунула руки в рукава, тут же завязывая мантию. Все, кроме ее головы, тут же исчезло, и Гермиона накинула капюшон, полностью скрываясь под магией вещи. В горле встал ком волнения, и она замерла, в последний раз обдумывая, точно ли, пойдя на такой риск, сможет чего-то добиться. «Ведь и не факт, что Малфой не перепрячет книги куда-нибудь в потайное место, а мне сейчас из-за этого придется нарушить несколько школьных правил, — но затем в груди вспыхнуло упрямство, а также воспоминание о всех его гадких словах и поступках. — Нет. Все же у меня есть шанс заставить Малфоя понести наказание, а за ночь он вряд ли успеет куда-то, кроме своей спальни, отнести книги. Так что... решено». Гермиона сделала уверенный шаг вперед, чувствуя бурлящую внутри жажду действий, и тут же замерла, услышав тихий, но все же явно заметный в тишине коридора стук ее туфель по каменному полу. В голове за секунду пронеслась куча заклинаний, но самым подходящим было то, которое она игнорировала всеми фибрами души. Гарри высмотрел заклятие Оглохни в книге Принца-полукровки, и оно уже сидело у нее в печенках. Однако сейчас не оставалось другого выбора — это было наиболее достойным вариантом для того, чтобы суметь пробраться в библиотеку незамеченной. Гермиона выглянула за поворот, замечая маленькую фигуру Паркинсон, очень удачно подпирающую открытую дверь в библиотеку. Панси рассматривала свои ногти с присущим девушкам интересом, и Гермиона, направив на нее палочку, шепотом произнесла: «Оглохни». Ничего не произошло: Панси все так же продолжала стоять у двери, но Грейнджер, сто раз наблюдая, как этим заклинанием пользовался Гарри, была уверена, что все получилось. Убрав палочку в карман мантии и проверив, чтобы ни одной части ее тела не было видно, Грейнджер шагнула вперед. Сердце на секунду замерло, когда в тишине коридора послышался стук каблуков, но, еще раз внимательно проследив за абсолютно безэмоциональной Панси, Гермиона все же продолжила свой путь к библиотеке. Грейнджер отметила, что Драко умно поступил, оставив Панси у открытой двери. Так было явно удобнее держать связь, да и ничего не мешало быстро выбежать из помещения. «Мерлин, надеюсь, он так же поступил и с дверью в запретную секцию», — взмолилась Гермиона, понимая, что ее план мог провалиться, если она не будет точно уверена в наличии книг у Малфоя. Легко пройдя мимо Панси, которая, перестав рассматривать ногти, теперь накручивала прядь волос на палец, поглядывая в окно напротив, Гермиона встала на носочки, перед тем как ступить на паркет в главном зале библиотеки. Панси, естественно, не услышала бы звук ее шагов, но вот Малфой вполне мог уловить его. Надо было преодолеть зал до секций, которые устилало ковровое покрытие, и тогда уже не стоило волноваться об услышанных шагах. Путь оказался не из легких, сердце колотилось как бешеное, и Гермиона пожалела, что не додумалась сменить школьные туфли на кроссовки, которые лежали у нее в сундуке. Однако, ступив на ковровое покрытие, Гермиона смогла облегченно выдохнуть, хотя впереди ее ждало еще кое-что не менее опасное — оказаться рядом с Малфоем и никак не выдать себя. Воспользоваться Люмосом она не решилась, а потому шла почти на ощупь до запретной секции, радуясь, что за шесть лет изучила план библиотеки и теперь знала его как свои пять пальцев. Секция травологии, зельеварения, защиты от темных искусств и... вот она. Открытая дверь в запретную секцию. В груди расцвело облегчение. Гермиона уверенно отправилась вперед, стараясь ступать как можно тише по ковровому покрытию. Руки начали нервно подрагивать, но она сжала ладони в кулаки и ступила за порог обычно запертой двери. Впереди был виден легкий свет от Люмоса, и Гермионе ничего не оставалось, кроме как пойти на него. Чем ближе она подходила, тем отчетливее было слышно перелистывание страниц, тихое чертыхание и глухой звук, похожий на то, что книгу поставили на место. Задержав дыхание, Гермиона ступила за очередной стеллаж, окидывая взглядом представшую перед ней картину. Малфой стоял в конце ряда, проводя пальцем по корешкам книг и подсвечивая их палочкой. На придвинутом к стеллажу столе лежал один увесистый фолиант, который выглядел настолько ветхо, что Гермиона удивилась, как Драко одним прикосновением не заставил его рассыпаться. Свет едва падал на книгу, и Гермиона, заинтересованно приглядевшись, шагнула ближе, пытаясь разглядеть название. «Георг Бирти. Артефакты и создания, — Грейнджер припомнила название книги, которую заметила у Малфоя, застряв с ним в кладовке. — Темные артефакты. Это наверняка является его целью, но... что...» В сознание вклинилось яркое воспоминание: они с Роном и Гарри под этой самой мантией прижались к двери лавки Горбина и Берка, а Драко говорил что-то об устройстве некоего предмета. Неужели Гарри тогда оказался прав, и Малфой правда что-то достал и, возможно, протащил в замок, а теперь пытался узнать, как с этим артефактом взаимодействовать? Гермиона глубоко вздохнула в замешательстве, ступая назад, и слегка задела стул, заставляя его пошевелиться. Все внутри тут же оцепенело, а когда Драко резко обернулся и посмотрел прямо на нее, то Гермиона едва заставила себя остаться на месте. Сердце оглушительно стучало о ребра, а кожа покрылась липким холодным потом. Она уже была готова признать, что слежка — это не ее, ведь Малфой ее вычислил, но Драко, нахмурившись, осмотрел все пространство ряда из стеллажей и отвернулся, опять вглядываясь в книги перед собой. Облегчение разлилось по сосудам. Гермиона аккуратно выдохнула и подождала еще около минуты, наблюдая за тем, как Драко брал очередную книгу, листал и, фыркая, клал ее на место. В планах Грейнджер было убедиться, что Малфой точно что-то возьмет из запретной секции, а затем сообщить об этом Макгонагалл, поэтому следовало стоять тихо и не выдавать себя. Гермиона подумала о том, что было бы замечательно воспользоваться все тем же Оглохни, но она не практиковала его невербально, а значит, не могла быть уверена в его эффективности. Так что оставалось только набраться терпения и ждать. Гермиона замерла на месте. Минута. Вторая. Третья. Драко перешел к противоположному стеллажу, продолжая изучать корешки книг, а для Гермионы время стало тянуться утомительно долго. Спустя пять минут стоять прямо было уже невыносимо, и Грейнджер пришлось перенести вес на одну ногу. По прошествии десяти минут начали неприятно гудеть ступни, а через пятнадцать она уже не знала, куда себя деть от скуки и неудобного положения. Драко за это время успел изучить разве что половину стеллажа, а Грейнджер уже боролась с желанием стянуть мантию и помочь ему в поисках, потому что это ожидание было невыносимо. Она от скуки уставилась на Драко, замечая, как подсвечивались Люмосом его челка, упавшая на лоб, и на удивление длинные ресницы, которые оставляли тени на щеках. Гермиона скользнула взглядом по его телу, впервые так пристально разглядывая Драко с довольно близкого расстояния, и не смогла не отметить подтянутую фигуру, скрытую школьной формой. Воображение дорисовало кубики пресса под рубашкой и напряженные мышцы рук, и Гермиона, когда осознала смысл своих мыслей, отвела взгляд в сторону, чувствуя, как покраснели щеки. «Моргана меня околдуй, о чем я вообще думаю? Еще бы представила, какой Малфой на ощупь». Движение сбоку тут же привело ее в состояние стресса, заставляя застыть, но Малфой всего лишь подошел к уже отложенному фолианту, кинул сверху найденную книгу и тут же вернулся к просматриваемой полке. В очередной раз облегченно закатив глаза, Гермиона присмотрелась к новой книге, появившейся перед ней. Обложка была сделана из грубой кожи черного цвета, и, даже сделав тихий шаг вперед, Грейнджер не разглядела названия на ней. Нахмурившись, она оглянулась на Драко и, отметив, что он стоял к ней спиной, подошла еще ближе, склоняясь над книгой. На корешке не было ничего написано, и это заставило Гермиону поработать мозгами. Не то чтобы ей было шибко важно узнать название фолианта, чтобы нажаловаться Макгонагалл, но если бы там оказалось что-то о темных артефактах, то она бы могла утвердить свои теории относительно его подозрительной деятельности. Гермиона закусила губу, ощущая, как любопытство брало верх. Она обернулась, отмечая, что Малфой слегка поменял положение и теперь находился к ней полубоком, однако все так же внимательно вглядывался в книгу, освещая ее палочкой, что Гермиона посчитала — он точно ничего не заметит, если она сейчас быстро приоткроет фолиант и посмотрит, написано ли на форзаце ее название. Закусив губу, Гермиона протянула руку, опять кинула взгляд на Драко и дотронулась до обложки книги, радуясь тому, что ее пальцы скрывала ткань мантии. Сердце подскочило до горла, а на лбу выступил пот, но Гермиона ухватилась пальцами за кожаную обложку и чуть-чуть приоткрыла фолиант. — А-а-а! — из страницы вырвалось нечто похожее на старческое лицо и оглушительно завопило. Гермиона от неожиданности вскрикнула, тут же отпуская форзац, и отшатнулась назад. Все от испуга скрутилось, а спиной она внезапно ощутила чью-то руку. — Попалась, — услышала Гермиона шепот Драко за бешеным гулом, стоящим в ушах. Не успев дернуться, она почувствовала слепо ощупывающие ее ладони. Малфой быстро нашел ее талию, крутанул Гермиону вокруг своей оси и, оторвав от пола, посадил на стол. Тело на несколько секунд будто парализовало. Гермиона широко раскрытыми глазами смотрела на то, как Драко, изогнув губы в лукавой ухмылке, медленно протягивал руку вперед и, наткнувшись пальцами на мантию, стягивал невесомую ткань с ее головы. — Мне интересно, — произнес он, растягивая слова в своей обычной манере, — всем гриффиндорцам проводят курсы, как феерично провалить слежку, или это тебя Поттер обучил? Грейнджер судорожно сглотнула вязкую слюну, не найдя достойного ответа на его выпад. Сердце все еще бешено билось, грозясь выскочить из груди. — Увидела все, что хотела? — так и не дождавшись ответа, спросил Драко, скрестив руки на груди. Он стоял так близко к Гермионе, что коленями она упиралась ему в бедра. Ситуация была патовой и совсем не стандартной. Возможно, если бы на месте Драко были бы соплохвосты или дракон, то Грейнджер быстро нашла решение проблемы, но... это был Малфой, и Гермиона совершенно не знала, что от него стоило ожидать. Драко продолжал сверлить ее взглядом, не двигаясь с места, и Грейнджер становилось все более неуютно с каждой секундой. Радовало только то, что Панси все еще оставалась заколдованной, раз не прибежала на такой шум за Малфоем. — Отойди, — тихо произнесла она, толкая его ладонью в грудь и стараясь сдвинуть Драко с места. — Не-а, — ухмыльнулся Малфой и, будто не ощущая руку Гермионы, навис над ней, упираясь одной ладонью в стеллаж. — Жизнь ничему тебя не учит, Грейнджер. Ты опять — прошу заметить, уже не случайно — пытаешься помешать мне и думаешь, что я так просто тебя отпущу? Гермиона, желая быть как можно дальше от его лица, откинулась на стеллаж, ощущая, как корешки книг больно впились в спину. Грейнджер чувствовала себя загнанной в угол, и ей это совершенно не нравилось. Особенно сейчас, когда она выступала на стороне порядка и справедливости, а не наоборот. Гермиона убрала руку с его груди и вытащила волшебную палочку из кармана, надавливая кончиком на его живот. — Отпустишь, — вздернула подбородок Гермиона, решая, что лучшая тактика при разговоре с Малфоем — нападение. — Потому что мне ничего не стоит заколдовать тебя, твою напарницу и позвать профессора Макгонаггал или, еще лучше, директора. Малфоя абсолютно не тронули ее слова. Он насмешливо приподнял брови и склонил голову набок. — Так давай же. Сделай это. Ты ведь хотела поймать меня с поличным и сдать своему обожаемому декану. Так кто я такой, чтобы помешать тебе это сделать? Его голос на последних словах стал тише и будто проникновеннее, отчего Грейнджер почувствовала, как позвоночник защекотали мурашки, а дыхание участилось. Это было недопустимо — позволить ему так влиять на нее. Гермиона крепче сомкнула челюсти и сильнее вдавила кончик волшебной палочки ему в живот. Она знала, что должна быть решительнее, знала, что просто обязана показать Малфою, что не разбрасывается пустыми словами, знала... — Ну же, Грейнджер, — склонившись еще ближе к ней, прошептал Малфой. Гермиона почувствовала давление на волшебную палочку и едва не опустила руку, отчего-то подумав, что ему может быть больно. «Я должна что-то сделать, — с ноткой паники подумала Грейнджер и взглянула ему в глаза, надеясь найти там отвращение, презрение, ненависть. Хоть что-нибудь, что дало бы ей сил собраться и кинуть в него Инкарцеро, но... — Мерлин, он так близко». Полумрак помещения, казалось, приглушил ее сознание, заставляя чувствовать все ярче, глубже. — Давай, — произнес Драко, и Гермиона, судорожно вздохнув, смогла уловить цитрусовый запах, исходящий от него. «Это неправильно. Все это... так не должно быть». Гермиона пыталась бороться с этим наваждением, но еще ближе склонившийся к ней Драко мешал рациональному мышлению. Она чувствовала, как поднимающийся изнутри клубок эмоций захватывал ее, полностью отключая разум. Была бы она сейчас не так сильно увлечена происходящим, то, возможно, сообразила бы, что это то самое влечение, о котором она так часто слышала от других девушек. Но Грейнджер была слишком занята, пытаясь одновременно противостоять своим чувствам и впитывая их в себя как губка. Она тяжело сглотнула, сильнее впилась пальцами в древко палочки, и... Драко склонил голову. Его горячее дыхание скользнуло по ее щеке, и он прошептал с легкой хрипотцой в голосе: — Сделай это. Гермиона резко втянула воздух через рот. Его близость лишала здравых мыслей, ошеломляла, почти убивала. Искрящееся волнение, от которого дрожало тело, поразило настолько, что пальцы ослабли, и под напором тела Малфоя палочка выскользнула из руки, падая на колени и скатываясь куда-то на пол. Сердце пропустило удар. — Как предсказуемо, — прошептал он, а затем Гермиона ощутила его теплые губы на скуле. — В отличие от этого. И Драко поцеловал ее. Электрический разряд прошел через все тело и обосновался внизу живота. Гермиона дернулась, сама не особо понимая, хотела она вырваться и убежать или все же притянуть его к себе, но Малфой выкинул вперед руку, упираясь ладонью в стеллаж рядом с ее плечом. Путей к отступлению не оставалось. Драко, словно подтверждая это, скользнул языком в ее рот, и Гермиона, не выдерживая напряжения разрывающих изнутри чувств, прикрыла глаза. Поддалась моменту, эмоциям, Малфою. Она даже не заметила, как ее ладони зарылись в его волосы, перебирая мягкие пряди, а язык вступил в неравный поединок с Драко. Это был их третий поцелуй, если считать и тот в кладовке, но только сейчас Гермиона по-настоящему могла оценить происходящее. Она чувствовала напористость Малфоя, которая заводила, чувствовала его резкие движения, когда он то оттягивал ее нижнюю губу, то быстро врывался языком в глубину ее рта, чувствовала, как возбуждающе было отвечать ему и ощущать его реакцию. Ладони Драко неожиданно скользнули по ее коленям к бедрам, а затем, ощупывая невесомую ткань, наткнулись на завязку. От мантии-невидимки уже не было проку, и Гермиона, надеясь на то, что Гарри никогда не узнает, кто касался его семейной реликвии, дала Драко стянуть ее по плечам вниз. Лихорадочные поцелуи не затихали, ощущение опасности от их местонахождения бурлило в крови, и Гермиона почувствовала, как сильнее начинала распаляться. Тяжелое дыхание. Ее руки в его волосах. Его ладони, медленно поднимающиеся вверх по ее талии. — Не думал, — произнес Драко, отстранившись, чтобы переместиться поцелуями по ее щеке к шее, — что ты готова осквернить свой храм знаний, да еще и в самом его сердце, Грейнджер. Он подцепил пальцами пуговицу у ее горла, выдавливая ее из прорези. Гермиона ощутила, как его язык скользнул по чувствительной коже шеи, и откинула голову на стеллаж, предоставляя ему больше пространства. — А я… не думала, Малфой, ах, — Драко слегка прикусил кожу, и Гермиона резко выдохнула и, зажмурив глаза, крепко вцепилась пальцами в его шею, притягивая еще ближе к себе, — что ты такой падкий на магглорожденных. — Туше, — хмыкнул Малфой, прежде чем расстегнуть последнюю пуговицу у пояса юбки и слегка распахнуть полы девичьей рубашки. Он развел колени Гермионы в стороны, встал между ее бедер, а затем притянул ближе к себе, спускаясь поцелуями по ее шее к ключицам. Запах книг, казалось, стал еще более густым в плотной атмосфере возбуждения, витающего в помещении. Гермиона не знала, какого черта вообще творила, но ей так нравилось ощущение пульсации во всем теле, что она не смела это прекращать. Малфой наконец скользнул ладонью по ее ребрам к лифу и обхватил грудь, сжимая ее. Гермиона томно выдохнула и поддалась его ласке, чувствуя, как твердеют соски. Тактильные ощущения всегда были ее слабостью, поэтому сейчас она наслаждалась происходящим, боясь признаться себе в этом даже мысленно. Гермиона крепче обхватила его ногами за талию и дернула за платиновые пряди, желая поцеловать его в губы, но Драко лишь чувствительно прикусил ее кожу над лифом, а затем оттянул плотную ткань вниз, облизывая напряженный сосок. Волна обжигающего тепла прошла через все тело и обосновалась внизу живота. Гермиона выгнулась, крепче цепляясь за Драко пальцами, и невнятный стон сорвался с ее губ. Пелена желания застилала разум и зрение, заставляя Грейнджер купаться в ощущениях от их с Малфоем близости. Драко провел свободной ладонью по ее бедру, поднимая ткань форменной юбки, а затем по-хозяйски отодвинул влажную ткань трусиков, касаясь кончиками пальцев разгоряченной плоти. — М-м-м, — простонала Гермиона, ощущая, как все внутри скрутилось в плотный узел возбуждения. — Значит, хочешь меня, грязнокровка, — отстранившись от ее груди, хрипло произнес Драко. — Иди на хер, — выдохнула Гермиона первое, что пришло в голову, и притянула его к себе, обхватывая своими губами его нижнюю. Малфою оставалось только хмыкнуть в поцелуй и сильнее прижаться к ней. Протяжные вздохи. Возбуждение, струящееся по венам. Ощущение опасности, мурашками простреливающее позвоночник. Пальцы Драко уверенно ласкали ее, скользя по напряженному клитору и игриво оглаживая вход, заставляя Грейнджер томно вздыхать от желания ощутить его в себе. Ей было все равно, что они нарушают кучу школьных правил, что их может услышать Панси, что все это неправильно, ведь они — враги. Сейчас Гермиона желала лишь наконец почувствовать себя кому-то нужной, хоть и со стороны таких низменных желаний, забыться и раствориться в моменте. Малфой обхватил свободной ладонью ее грудь, сильно оттянул сосок и вместе с тем наконец вошел в нее двумя пальцами. Гермиона задрожала, на секунду забывшись и громко простонав ему в рот. — Тише, — раздраженно прошептал он в ее губы. — Иначе мне придется наколдовать кляп, чтобы заткнуть тебя. Яркий импульс желания почти ослепил, когда вместе со словами он ускорил движения. Гермиона запрокинула голову, ударилась затылком о стеллаж и закусила нижнюю губу, пытаясь сдержать рвущиеся из груди стоны. Драко взглянул на нее голодным взглядом и похотливо улыбнулся: — Умница, грязнокровка. — Драко? — неожиданно послышался чужой женский голос, и Гермиона, широко распахнув глаза, уставилась на неизменившегося в лице Драко. — Что у тебя происходит? — Заколдованная книга расшалилась, — спокойно ответил он, продолжая трахать Гермиону пальцами, с дьявольски развратным видом наблюдая за ней. — А ты, Панс, должна сторожить вход в библиотеку, а не в запретную секцию. Или я неясно выразился? Грейнджер задержала дыхание, пытаясь не издать ни звука, и сильнее ухватилась за плечи Малфоя. Он изменил положение руки, теперь во время толчков касаясь ее клитора, и Гермиона почувствовала, как изнутри поднимается волна тягучих электрических импульсов. — Давай быстрее, — послышался раздраженный голос Паркинсон. Гермиона наконец выдохнула, закрывая глаза и отдаваясь ощущениям. Малфой добавил третий палец и слегка согнул их, находя наиболее чувствительную точку внутри Грейнджер. Дыхание напрочь сбилось. Сердце, словно сумасшедшее, на запредельной скорости билось в груди, а низ живота почти пылал от напряжения, но Драко вдруг замедлил ритм, и Гермиона услышала металлический звон и вжикание молнии. Все внутри сжалось от предвкушения и неуверенности, но Малфой заставил ее забыть о своих раздумьях, когда обхватил ее ладонь и положил на свой напряженный член. Такой вариант развития событий Гермиону точно устраивал больше. Она ощутила мягкость бархатной кожи, сжала член Драко и скользнула пальцем по чувствительной головке, размазывая выступившую смазку. Малфой хрипло выдохнул и стал быстрее двигать рукой, большим пальцем уделяя особое внимания клитору. Ее ладонь, ритмично двигающаяся по его члену. Его рука, безжалостно играющая на струнах ее возбужденного тела. Тишина запретной секции, в которой никто еще не вытворял такого. Мгновение, и ураган наслаждения, возникший глубоко внутри Гермионы, вырвался наружу. Она изогнулась и сильно закусила нижнюю губу, ощущая пульсацию по всему телу. Под веками заплясали белые круги, а все мысли вынесло. Грейнджер подрагивала на столе перед Драко, пока еще не понимая, что произошло, а Малфой, как настоящий слизеринец, не нашел ничего лучше, кроме как воспользоваться этим. Он потянул ее на себя, заставляя встать со стола, а затем надавил на плечи. Гермиона сама не поняла, как оказалась на коленях перед Малфоем, но за дымкой желания, еще не покинувшей ее тело, она послушно обхватила его член ладонью и приоткрыла рот, обхватывая губами головку. — Черт, — сквозь зубы выдохнул Драко, собирая в кулак ее волосы, и по инерции толкнулся вперед, желая оказаться еще глубже в плену ее рта. Гермиона делала такое лишь раз в жизни и то, когда была немного пьяна, но полученный опыт, казалось, оставил в ней отпечаток. Она уверенно провела ладонью по всей длине его ствола и облизала головку члена языком, лаская небольшое углубление. Малфой издал задушенный стон и крепче ухватился за ее волосы, заставляя Гермиону опять почувствовать тяжесть внизу живота. Колени начало саднить от соприкосновения с ковром, а соски болезненно напряглись. Грейнджер высунула язык, кинув взгляд наверх, и начала облизывать ствол по всей поверхности. Тяжелое дыхание Малфоя и его голодное выражение лица делали процесс еще более увлекательным, а ощущения вседозволенности и развратности лишь подстегивали. Однако Драко долго такой пытки не выдержал: сильнее сжав в кулаке ее волосы, он толкнулся в ее губы, произнося: — Быстрее. Гермиона послушно насадилась ртом на его член и ускорилась, сильнее сжимая его ствол в руке. Так волнующе было видеть желание Драко, ощущать свою власть над ним, ведь он всегда выглядел непоколебимо и холодно. Круговые движения языком вокруг его головки. Резкие толчки, заставляющие распухать от напряжения ее губы. Вырывающиеся хриплые стоны Малфоя, который насаживал ее на свой член все быстрее. — Бля-я-ять, — зашипел он сквозь сжатые зубы и задрожал. Грейнджер хотела отстраниться, но Малфой так крепко держал ее, кончая, что другого выбора, кроме как сглотнуть сперму, не оставалось. Спустя пару секунд Малфой выдохнул и отпустил ее, давая вытереть губы о запястье и встать. Тишина внезапно стала давить на барабанные перепонки, а неловкость начала зудеть где-то под ребрами. Гермиона поправляла одежду, стараясь не смотреть на Малфоя, пока внутри закипала смесь из осознания и сожаления. «Дракл меня раздери, это… как… Как все это произошло? Мне же в самом деле не может нравиться Малфой. Или… может?» Она подхватила мантию-невидимку со стола и развернулась, желая скорее уйти отсюда, от Малфоя и от их близости. Но почти завернув за стеллаж, она услышала: — В следующий раз готовься следить за мной тщательнее, а то я предпочитаю кружевное белье на девушках. Гермиона стиснула челюсти, ускоряя шаг и накидывая на ходу мантию. «Мерлин, во что я вляпалась?»