Через тернии — в ад

Виктор Сергеевич посмотрел на часы, уверенно шагая в сторону выхода из университета. Встреча назначена на три часа, сейчас только пятнадцать минут третьего, так что он вполне успевает. Быстро спустившись на первый этаж, он уже было завернул в сторону широкого холла, ведущего к парадным дверям, как из-за угла кто-то вылетел и впечатался ему в грудь, громко ойкнув при этом. Денницын же вздрогнул, устоял на месте и посмотрел на стоящего перед собой человека. Он еле удержался, чтобы не испустить разочарованный вздох. — Ой-й, — Надя встряхнула головой, — и-извините… Тут она подняла взгляд и замерла, уставившись на него, так и не закончив предложение. Щеки ее тут же вспыхнули. Глупо моргнув пару раз, она закрыла рот и, смущенно кашлянув, опустила взгляд, упершись им в пол. — Извините, я случайно, — промямлила она, заметно стушевавшись. Хоть до этого девушка и спешила на пару, так как несколько секунд назад прозвенел звонок, но сейчас не спешила уходить, продолжая разглядывать узор на мраморном полу. Как будто она хотела еще немного постоять с ним… Виктор Сергеевич еле удержался, чтобы прикоснуться к ее руке, но вовремя остановил себя — еще не время. Сглотнув, встряхнул головой, отгоняя глупые мысли в сторону. — Ничего страшного, — произнес Денницын и шагнул в сторону, чтобы дать девушке пройти. Не взглянув в его сторону, Афанасьева прошмыгнула мимо него и поспешила на пару. Он же, покачав головой, пошел к выходу. Только сев в машину, он спокойно выдохнул и смог подумать. Его прежняя одержимость Надей Афанасьевой уже несколько спала. Раз в неделю они встречались на паре по философии, чего ему пока что вполне хватало. Конечно же, Виктор Сергеевич все еще хотел узнать многое о ней, о ее влиянии на него самого, но понимал, что девушка вряд ли когда-либо сможет ответить на интересующие его вопросы, поэтому не докучал ей. Он терпеливо ждал, когда же наконец Всевышний сведет их. Но на этих же самых парах он не мог отказать себе в удовольствии, чтобы не поразглядывать девушку. Она была такой же, какой была и у Якубова — простое, но в то же время милое личико с большими карими глазами, миниатюрным носиком и пухлыми губами. Они нисколько не изменилась за эти сто с лишним лет. И в то, что она просто очень похожа на ту девушку из имения Якубова, Денницын не верил — эта и есть та самая Надя, просто теперь каким-то образом она живет в это время. Не может существовать столь похожая девушка, да и спутать он тоже не мог… Машина подъехала и остановилась у ресторана с вполне обычным названием «Звезда» без пяти минут три. Денницын, привыкший появляться везде точно по часам, остался сидеть в машине и курил, приоткрыв окно. — С вами пойти? — спросил Мефодий, хмуро оглядывая прохожих, идущих по тротуару. — Или остаться в машине? — Как хочешь, — Виктор Сергеевич равнодушно пожал плечами. — Вряд ли что-то будет — еще слишком рано. Вот весной он зашевелится… — Как думаете, он тоже, как Белов с Петриченко, шоу устроит? — Конечно, — Денницын усмехнулся. — Кто же захочет с такого нагретого местечка уходить… Думает, что самого черта обманет. — Вот только он не знает, с кем он связался, — Мефодий хищно ухмыльнулся. — Ладно, — взглянув на часы, произнес мужчина, — время. Ты идешь? — Я с вами, — молодой человек кивнул. Вместе они вышли из машины и зашли в ресторан. Официант, встретивший их на входе, сразу же провел их в отдельное помещение, для «особо важных гостей». Оно разительно отличалось от основного зала — убранство малого зала было намного богаче, а официантка красивее. За широким столом уже сидел, ожидая, хозяин ресторана, Дмитрий Михайлович Майков. По левую сторону от него сидели двое его телохранителей — Копилка и Гурам Красная Шапочка. Увидев прибывших, Майков наигранно улыбнулся и жестом пригласил их присесть за стол. Денницын молча принял приглашение, а Мефодий остался стоять у прохода. — Не рановато ли? — спросил мужчина, пожав Денницыну руку. — Сегодня двадцатое число, как и договаривались. — Да-да, — тот закатил глаза и поманил к себе официантку, — принеси водки. Коротко кивнув, она вышла из помещения. Мужчина, откинувшись на спинку стула, посмотрела на Денницына, потом на оставшегося стоять Мефодия, усмехнулся и спросил: — А бойца своего что не сажаешь? Или он наказан? — Ничего, постоит. Ему полезно. — Ну, как знаешь. Виктор Сергеевич вздохнул. Дмитрий Майков ему искренне перестал нравиться последние два года. Он помог ему, как и многим желающим вырваться «наверх», пять лет назад — бывший мент Майков стал совладельцем лучшего ресторана в городе, и его дела быстро пошли в гору. Но, как это обычно и бывает, Майкову этого было мало — он стал заниматься также перевозкой оружия, что приносило ему еще больший доход. Срок его сделки с Денницыным должен был истечь в конце мая этого года, так что Виктор Сергеевич ожидал, что тот так просто не сдастся — Майков стал одним из самых влиятельных людей в городе, так что будет «сражаться» за свое место до конца. Ко всему прочему отношение к Майкову испортил его настойчивый сынок, который уже трижды подходил к нему в универе и открыто предлагал заплатить за ненавистный экзамен по философии и которому он все эти три раза отказывал. Рома Майков был такой же, как и его отец — самовлюбленный и самоуверенный идиот, верящий, что он всегда будет «царем горы» благодаря деньгам, которые последние пару лет заколачивал его отец. Жаль только, что его, как и отца, ждало большое разочарование в конце концов… Через какое-то время чемодан с деньгами от Майкова был передан Мефодию, водка с закусками поставлена на стол, и Майков бессмысленно трепался о чем-то несущественном, опрокидывая в себя уже третью стопку. — Видел машину у входа? — произнес Майков, закусывая. Денницын кивнул. Шикарный черный «Линкольн», который совершенно не вписывался в картину улиц этого города, трудно было не заметить. — Такая только у меня и Майкла Джексона, — усмехнулся мужчина. — А вообще, херня, а не машина. Понтов много, толка мало. Вот то ли дело Широкий или Поджарый… или тот же Крузак [1]… Сразу видно — машина, что надо, а это так… Мефодий, стоящий у дверей, незаметно усмехнулся. Он, как и Виктор Сергеевич, с самого начала понял, что Майков просто оттягивает время перед важным разговором. Он хочет поинтересоваться о чем-то действительно важном, но боится этой темы, поэтому и отвлекается на всякую стороннюю болтовню. — Если это всё, о чем ты хотел поговорить, — Денницын поднялся из-за стола, — то я пойду. У меня еще есть дела, и мне некогда просто так трепаться тут с тобой. — Ну-ну, — Дмитрий Михайлович недобро усмехнулся, — иди, раз уж так хочешь… Не смею тебя задерживать. Виктор Сергеевич вышел из-за стола и уже успел подойти к Мефодию, который даже не шелохнулся, как Майков окликнул его. — Слышал про Петриченко, — произнес он, глядя куда-то в сторону. — Жестоко. — Он получил по залугам, — не оборачиваясь, ответил Денницын. — И все же… — Он знал, на что шел, — Виктор Сергеевич остановился и чуть повернул голову в сторону Майкова. — Надо всегда отвечать за свои слова. — Говорят, что всех его людей перебили, крови море налили, а его самого — нет. Целехонький, гад, был. Сам издох, как псина, пока остальные горели ярче, чем Москва при французах. — Кесарю — кесарево. — Мои вас зауважали после этого, — Майков резко посмотрел ему в лицо. Виктор Сергеевич еле заметно ухмыльнулся, услышав эти слова. Он уже догадался, что Майков затеял все это, чтобы капнуть под него, чтобы прощупать почву, чтобы найти его слабые места. То, что он узнал подробности смерти Петриченко и выяснил, что к этому причастен сам Денницын, ничего не меняет. Если он хочет потом шантажировать его этим, то у него ничего не выйдет и он зря сейчас старается. — Меня трудно не зауважать, — Виктор Сергеевич слабо улыбнулся и дальше пошел на выход. — Встретимся в следующем месяце. Майков ничего не ответил. Денницын вышел в общий зал и направился к выходу. Мефодий молча последовал за ним, крепко держа чемодан в руке. Через полминуты они сидели в машине. Виктор Сергеевич сразу же полез за сигаретами в карман пальто. — Он так просто не сдастся мне, — произнес он. — Он сейчас прощупывает почву… — Ищет слабые места? — Именно, — Денницын кивнул. — И мне это не очень-то и нравится. — А чего вам бояться? Разве у вас есть слабое место? — тут он осекся. — Точно, Надя… — Именно. Мефодий недолго помолчал, пытаясь решить стоит ли говорить Виктору Сергеевичу об этом или нет, и все же проговорился: — Я недавно видел, как его сын с ней в университетской столовой говорил… На ней потом лица не было. Не знаю, что он ей там наговорил, но она была сама не своя. Денницын никак не отреагировал, хмуро смотря на серые дома, мимо которых они проезжали. Неприятная тишина повисла на минуту в салоне автомобиля. Казалось, будто он пропустил мимо ушей слова Мефодия, но тот знал, что это лишь затишье перед бурей. — Ты видел, — наконец произнес мужчина. Сделал паузу и с нажимом добавил: — Надю? — Да, я… — Ты следил за ней? — Случайно встретил в столовой в очереди, когда приезжал за вами в университет. Денницын повернул голову в его сторону, затянулся и внимательно посмотрел в глаза, выдохнув облако сигаретного дыма. — Да, я следил за ней, — честно признался Мефодий. Он уже пожалел, что решил рассказать об этом хозяину. — Точнее, приглядывал. Хотел удостовериться, что она в порядке и… — Ты больше никогда, — тем же ледяным тоном продожил Виктор Сергеевич, процеживая каждое слово сквозь зубы, — никогда не будешь следить за ней. Иначе пожалеешь об этом. Так что лучше не испытывай мое терпение… Мужчина замолчал на какое-то время, вновь отвернувшись к окну, и крепко затянулся. — Я не позволю втянуть ее в это, — произнес он наконец, несколько успокоившись. — Не хочу, чтобы она пострадала или еще что-то… Она и так летом видела слишком много того, чего не должна была. — А если на нее выйдут? — Если не будешь крутиться возле нее, то никто не выйдет. Поэтому и говорю: узнаю, что опять следишь за ней, — уничтожу. — А вдруг кто-то узнает? Тот же самый сын Майкова. Он ведь вместе с ней учится в одной группе. Что, если?.. — Он не узнает, — Денницын отрицательно качнул головой. Мефодий замолчал на пару минут. Ему в очередной раз удалось избежать гнева хозяина. Если прошлые разы, когда он лез к нему со своими советами, были простой шалостью, то в этот раз он по-серьезному играл с огнем — Надя Афанасьева значила для Виктора Сергеевича слишком много, поэтому он не пощадил бы никого, кто хоть пальцем бы ее тронул или подошел слишком близко. Он знал, что Денницыну нужно уехать из этого города на какое-то время, сменить в очередной раз обстановку, место жительства и работу, стать новой личностью и забыть о том, что останется здесь. Особенно, о Наде Афанасьевой, из-за которой он становится уязвим и которая, скорее всего, обычная пешка в Замысле Всевышнего по возвращению Виктора Сергеевича в Ад. Да, она сама ни о чем таком не догадывается, но уж слишком из-за нее много проблем появляется… Но Мефодий знал, что уже поздно уезжать — цепная реакция запущена, домино падают друг за другом, определенные действия влекут за собой определенные последствия в этой безумной игре Бога. Виктор Сергеевич попался на этот крючок, увлекся Надей и теперь ни за что не бросит все это, пока не найдет ответы на все интересующие его вопросы, пока не узнает всю правду. Но, к сожалению, независимо от этих ответов, от этой правды, конец будет для всех один — Ад.