Часть 14.
9 июля 2020 г. в 21:23
Уметь запустить танк и немного прокатиться по ровной площадке и ехать по пересеченной местности — немного разные вещи. Томоко перла на теперь уже своем Т-55 напролом, лишь бы оторваться от возможных преследователей. Но, в целом, её положение было незавидно. Все теперь против неё, топлива мало, карты нет.
Солярки хватило ненадолго, и дальше её пришлось продолжить путь пешком. На ближайшей станции Томоко свернула в сторону обычных дорог. Ей, наконец, удалось спросить у прохожих, где находится Кампала, и оставалось только до неё дойти. Но она уже где-то день ничего не ела и не пила, и тащилась по дороге со скоростью мухи.
Вскоре её остановил полицейский патруль, что неудивительно, так как выглядела она в высшей степени подозрительно — азиатка в грязной военной форме сильно выделялась из потока прохожих. Томоко уже предвидела такой вариант развития событий, и была к нему готова. Она подняла руки вверх и сообщила им, что у неё есть очень важная информация для президента. Реакцию полицейских на это она предвидела. Они, естественно, ей не поверили и повели в ближайший участок. Там уже Томоко высмотрела офицера с количеством звездочек побольше, и ему уже крикнула, что она бежала из гарнизонной тюрьмы. И что она — иностранный наемник.
Расчет оправдался. Теперь её под усиленной охраной везли в столицу. Там, уже в главной тюрьме столицы, её с интересом снова расспросили. Угандийских контрразведчиков сначала интересовали только обстоятельства её побега и наемничества, за что её планировали упечь лет на 10, но уже к концу первого допроса круг их интересов круто поменялся, а сама Томоко из подозреваемого как-то незаметно для себя превратилась в свидетеля.
Поднятые по тревоге войска сумели перехватить и предприимчивого полковника, и его деловых партнеров. Продать они, после погрома, учиненного Томоко, естественно, ничего не успели. Мадам Куроки же получила прощение от президента, но до окончания суда её решили подержать в тюрьме — мало ли что придется уточнять, а так она скорее всего не сбежит, благо, правительство учло предыдущий опыт. Теперь её охраняли усиленно.
На третий день Томоко повезли к тому самому участку — ей предстояло разыскать угнанный танк, загнанный в непролазную чащу. Естественно, нашла она его не сразу, и успела, как и сопровождающие, хорошенько перепачкаться, да ещё и рассечь себе лоб. Хорошо ещё, что у одного из солдат была с собой фляжка с коньяком, которым обеззаразили рану (остатки он употребил для внутреннего обеззараживания, не иначе как для профилактики), да у кого-то нашлась упаковка бинтов. Один из солдат потом тоже умудрился повторить подвиг Томоко, но танк, несмотря на всё это, найти удалось, правда, уже поздно вечером.
По возвращении Куроки проводили в её камеру, пообещав предоставить возможность помыться часа через два. А пока у неё была возможность поужинать и рассмотреть своих новых соседей по противоположной камере. Их было двое, причем одного она узнала сразу, благо он пару раз её хорошенько подставил. Она начала их украдкой разглядывать. Тот самый «мужичок средних лет» оказался довольно молодым, а в девушке она с удивлением начала узнавать Утти, которую знала со старшей школы. Томоко встала с нар, медленно дошла до решетки, с трудом приветственно помахала рукой и улыбнулась своим противникам, теперь уже бывшим. Парень и Утти отреагировали ещё более неадекватно — вжались в углы камеры. Куроки покачала головой и принялась за свой салат.
Утида и Ульрих тихо сидели в своей камере, когда мимо них провели кого-то очень потрепанного с замотанной бинтами головой и взъерошенными волосами. Охранники выглядели не лучше — у одного лицо было разбито в кровь. Потрепанного поместили в камеру напротив. Он сел на нары, стянул с головы перепачканный в крови бинт. Только тогда они узнали в заключенном Томоко, которая в свете моргающей лампочки выглядела ещё более зловеще. Она их тоже явно узнала — встала, медленно, поднимая пыль тяжелыми ботинками, прошагала до решетки, наклонила голову, недобро оскалилась и сделала жест рукой, который в данной ситуации можно было интерпретировать только как «ну привет, будущие трупы». Потом так же медленно и уверенно вернулась и как ни в чем не бывало начала ужинать, время от времени посматривая на них. Ни Ульрих, ни Утида не рассчитывали дожить до утра.