Не моя вина, что я торгую оружием

      Стоимость оружия на вторичном рынке — вещь достаточно непостоянная. Возьмем, например, танки. Лет двадцать назад Уганда покупала списанные Т-55 по 50 тысяч долларов за танк, а Т-72 шли оптом по 200 тысяч штука. А в 2014 году Демократическая Республика Конго купила Т-64 по цене примерно 30 тысяч долларов за единицу — несмотря на инфляцию. Но старые танки — специфическая техника, которую за большую цену продать сложно. Грузовики и полноприводные автомобили идут примерно за 20-50 тысяч, а то и больше — на них покупатели есть всегда. Сложнее дело обстоит с ценами на стрелковое оружие. На него всегда есть спрос, его поставщиков отследить сложнее, так что цены на него повыше, если считать количество долларов на килограмм. Станковый пулемет, например, стоит примерно 5-8 тысяч долларов, ручной — 3-4.       Но это всё — относительно легальные поставки. Нелегальные предполагают подделку кучи бумаг, множество взяток, создание правдоподобной «легенды» для товара. Да и возможность того, что кто-то из всей этой цепочки «кинет», тоже упускать нельзя. Так что Томоко, когда имела дело с такого рода поставками, старалась купить подешевле чуть ли не металлолом и впарить его втридорога. Естественно, получалось далеко не всегда, и зачастую Томоко едва отбивала убытки. Такая же схема с легальными поставками проходила ещё хуже, со скрипом и кучей взяток, но зато вероятность, что клиент кинет с оплатой, была поменьше. Был, правда, ещё один вариант — Северная Корея просто платила Томоко за перевозку оружия (в основном по морю), что было выгодно, но чревато очень неприятными последствиями. На Северной Корее лежало эмбарго, так что один неправильный шаг — и конфискуют как судно, так и товар, а то и владельца объявят в розыск.       После выхода из тюрьмы и бегства в Индонезию Томоко со всем рвением принялась доделывать ещё не выполненные контракты. Пришлось смотаться в Кению, чтобы протолкнуть многострадальные угандийские танковые дизели, для Эритреи по всей Восточной Европе начались закупки зенитно-ракетных комплексов, радаров и зенитных пушек. С эритрейской системой противовоздушной обороны вообще было много проблем — система на то она и система, чтобы все её компоненты работали совместно. В принципе, Томоко понимала это, но на этой максиме её познания в данной сфере исчерпывались. Эритрейцы, в свою очередь, отказались платить за бессистемный ворох старого хлама, который Куроки добыла в Болгарии и Сербии. Пришлось идти на поклон за спецами к Северной Корее.       Пара месяцев работы — и все компоненты системы доставлены, спецы прибыли, и началось самое сложное — монтаж. Причем Томоко решила проконтролировать процесс, хотя весь предполагаемый контроль сводился к «я шляюсь неподалеку, чтобы делать вид, что наблюдаю за процессом». На карте появились отметки, куда надо было съездить — порты Асэб, Мэрса-Фатьма, Массауа, провинциальные Декамхерэ, Мэндэфера, Кэрэн, Тэссэней, Акордат, приграничные и неспокойные Сава и Бадме и, наконец, столица — Асмэра. Столица Томоко даже нравилась — там цивилизация, кафешки, итальянская архитектура, мороженое, железная дорога с забавными паровозиками и нормальные отели. В остальных городах с этим было похуже, но в принципе терпимо.       В результате поначалу всё складывалось, как и планировалось — северокорейцы и эритрейцы устанавливают радары и пусковые установки, а Томоко наблюдает за всем этим, не выходя из кафе. Потом начались трудности. Часть техники не работала, и приходилось либо закупать новую, либо добывать запчасти. Приходилось ездить и по захолустным городкам и прочим эритрейским гребеням, где возникали те или иные проблемы.       На одном крошечном горном блокпосту на заброшенной дороге Томоко настигла очень неприятная весть — теперь её разыскивает Интерпол. Эритрейцы, которые сами долгое время находились под санкциями, с пониманием отнеслись к этой проблеме, и предложили ей, пока делаются новые документы на другое имя, отсидеться на блокпосту, благо, по этой дороге почти никто не ездит. Томоко, прикинув все плюсы и минусы, решила, что так будет правильно. Эритрейцы, в свою очередь, уведомили солдат на блокпосте, что с Томоко надо обращаться хорошо.       После этого сопровождающие её эритрейские официальные лица и представитель северокорейских военспецов высадили её из джипа, оставив напоследок радиостанцию и потрепанный разговорник, а сами укатили инспектировать установку очередного радара. Томоко окинула взором окружающий ландшафт. Везде были сплошь горы, долины, и только сам блокпост, состоящий из старого итальянского здания, стоящей рядом боевой машины пехоты и шлагбаума, как-то выделялся на фоне всего этого. Куроки стояла на дороге, держа рацию и разговорник, и благодарила себя за предусмотрительность — в её потрепанном рюкзачке был полный походный набор хиккикомори, от зарядника для телефона на солнечных батареях до нетбука с кучей закачанных анимешек. Теперь оставалось познакомиться с личным составом блокопоста. Томоко хотела было подойти к дому, но солдаты её опередили — из дверей выбежало четыре фигуры в камуфляже, которые быстро построились. Пятая фигура вышла размеренным шагом, подошла к Томоко и представилась по-английски, смущенно улыбаясь. Куроки, в свою очередь, постаралась как можно более вежливо представиться в ответ. Теперь ей предстояло просидеть месяц-другой в обществе пяти эритрейских танкисток и одной старой БМП-1.