Не моя вина, что я торгую оружием

      Томоко стояла в свете фар. Машина остановилась, и кто-то оттуда что-то крикнул на французском. Вероятно, это переводилось как «свали с дороги!», но она решила попытать счастье и заковыляла к автомобилю.       Дверь машины открылась, и из неё вылез грузный водитель, явно намеревавшийся прогнать грязное и оборванное существо с пути, однако сразу же остановившийся, как будто внешний вид Томоко поразил его до глубины души. В принципе, так оно и было — он что-то заверещал на французском, и из машины вылетели ещё две фигуры, сразу же выхватившие пистолеты и направившие их на Куроки, которая остановилась и с трудом подняла руки.       Водитель побежал что-то доставать из багажника, а две другие фигуры подошли к ней. Одного Томоко не знала, зато второй был ей слишком хорошо знаком — сотрудник ЦРУ (бывший), обладатель множества псевдонимов, и просто нехороший человек. Как его там, Зимин, Винтер или Яровски?       Появился и водитель с веревкой. Его Томоко тоже узнала — помнится, он был командующим военно-воздушными силами в той стране, где сейчас правит «Тюрбан». Когда-то давно она пыталась купить у него антикварные самолеты, а в результате по её вине он, можно сказать, лишился работы. Логично было предположить, что третьему она тоже наступила на хвост, и он имеет на неё не меньший зуб, чем два других. С другой стороны, думала она, когда её связывали, то, что пока её не убили — уже хорошо, а то, что дальнейший путь снова будет на автомобиле, пусть снова скорее всего в багажнике, приносило дополнительные плюсы ситуации.       Новые её спутники, впрочем, были осведомлены о способности Томоко выбираться из багажников, и усадили её на заднее сидение, причем двое направили на неё пистолеты и при помощи нецензурной брани объяснили, что если она дернется, то умрет очень быстро, хоть и относительно безболезненно.       Ситуация, впрочем, была уже привычной, хотя и нелогичной. Зачем им она живая? Попытки что-то спрашивать были грубо пресечены тычками стволов пистолетов под ребра. Глаза у Томоко были завязаны, так что выяснить визуально, куда они собственно направляются, было невозможно. Оставалось только ждать.

***

      Йошида и её спутники явно не вдохновились какой-то странной и неправдоподобной сказкой о потерянном в джунглях золоте, которую Ульрих с Утидой кое-как сбивчиво рассказали. Тем более, японцы не поверили тому, что Томоко едет туда по указанию невесть кого да и вообще что она охотится за такой иллюзорной целью. Понять их можно — они-то, в отличие от Ульриха и Утиды, знали о похождениях Томоко из сухих документов, которые достаточно слабо отражали весь тот цирк с конями, который Куроки почему-то называла «торговлей оружием». Утти же, ранее боявшаяся Томоко как огня, теперь думала о ней скорее как о относительно везучем ребенке, который постоянно попадает в передряги и которого из них надо доставать.       Они проехали мимо потерпевшей аварию машины, потом — мимо какого-то оборванца, прячущегося в кустах. Оборванец потом остановил преследовавшую их машину, за что Утида и Ульрих мысленно поблагодарили его и пожелали, чтобы у этого бродяги была крыша над головой и кусок хлеба в это непростое время. Преследователи всю оставшуюся ночь не появлялись, а Ульрих с Утидой постепенно уснули беспокойным сном.

***

      Когда габонский полковник очнулся, уже начало светать. Задремавший водитель направил «Мерседес» прямо в дерево, и вместе с другим офицером, сидевшим на переднем сиденье, похоже, погиб практически сразу же. Томоко, естественно, уже сбежала. Прихватив деньги и кое-какие вещи, полковник вышел на дорогу и потопал в сторону ближайшего городка, до которого было километров 5.       По идее, Томоко не должна была уйти далеко, и поймать её снова в принципе было не так уж и сложно, особенно с учетом разницы в комплекции (полковник был под 2 метра ростом и весил как три Томоко). Нужно было только средство передвижения, чтобы не шагать по окрестностям пешком.       Удача улыбнулась полковнику — группа каких-то странноватых туристов из Эритреи взялась ему помочь, особенно после того, как он сказал, что ищет щуплую японку. Спутники были неразговорчивыми, и полковник в основном во время пути размышлял, как бы от них отделаться, когда золото будет рядом.