Как известно, одно из свойств человека — блуждать кругами. Если очень долго (ну, или не очень, тут как повезет) ходить таким образом, то рано или поздно можно выйти не туда, куда хочется. Три группы, стремившиеся к трем разным целям, тоже начали ходить кругами и вышли совсем не туда, куда хотели.
Томоко, вся исцарапанная, уставшая, толком не спавшая и толком не евшая, машинально шла вперед, кое-как поддерживая уверенное выражение лица. Её спутники, похоже, потихоньку начали догадываться о том, что следуют за самым настоящим Иваном Сусаниным, и уже потихоньку закипали. Удача, однако, не оставила Томоко. Постепенно заросли редели, и они вышли к реке Убанги — притоку Конго. Куроки быстро продумала план — прыгнуть в реку (в принципе, легко), нырнуть (она этого не умела) и под водой уплыть куда-нибудь подальше (ненаучная фантастика). Второй и третий пункт уничтожили этот блестящий план.
Её спутники, однако, почему-то не стали орать на неё, а наоборот, с воплями радости принялись чуть ли не плясать. Томоко сначала не поняла, к чему всё это, однако, присмотревшись, уяснила причину столь бурного выражения эмоций — на противоположном берегу был отчетливо виден проржавевший насквозь армейский грузовик, брошенный здесь давным-давно. Экс-ЦРУ-шник и его товарищи явно решили, что золото там, и теперь обсуждали, как поскорее перебраться на другой берег.
Куроки, стараясь не шуметь, оглядываясь на своих «компаньонов», стала тихонько отступать к лесу. То, что это не тот грузовик, она ни на секунду не сомневалась. Уйти удалось, и она побежала со всех ног, насколько это позволяла непролазная чаща и прочий кустарник.
Далеко убежать не удалось — ну кто же знал, что в этом, казалось бы, очень глухом месте, устроят засаду на браконьеров конголезские военные? Орущие и пляшущие от радости экс-ЦРУ-шник со товарищи тоже были взяты с поличным. С учетом, что у них было оружие, к ним отнеслись намного хуже, что выражалась пока в пинках во время конвоирования. Руки им связали, повели через лес к дороге, где и запихали в армейский джип. Томоко забилась в угол, а остальных троих просто повалили на пол и не давали встать.
В принципе, для Куроки всё было ясно — тех явно приняли за наемников. Вполне естественное дело для многих африканских стран. Впрочем, а где в мире армия бы нормально отнеслась к трем иностранцам, шатающимся около границы с оружием в руках? Участь их незавидна — как минимум месяца три продержат в тюрьме. Ей же было проще — в Министерстве обороны были знакомые, ещё со времен сотрудничества с Северной Кореей. Она тогда помогла контрабандой доставить новое (ну как «новое» — скажем так, отремонтированное) радиооборудование для конголезских танков. Её тогда принимали очень хорошо, знакомые ещё служили, так что всё должно было пойти хорошо. Может, даже удалось бы, в некотором роде, «избавиться» от ЦРУ-шника. Навсегда.
Джип поехал в ближайший городок, где их всех явно собирались передать полиции. Лежащие на полу негодяи грязно ругались и грозились всем и вся грозными карами. Томоко не обращала внимание на это — ей такое говорили постоянно, и по её опыту, ничего из этого не исполнялось.
В городке действительно их передали полиции, а джип уехал куда-то вдаль. Куроки уже готовилась привычно устроиться в камере, когда внутрь участка вошло несколько явно японцев в сопровождении вроде бы уехавших военных. Полицейские передали Томоко визитерам, а сами занялись ЦРУ-шником и его товарищами. Мадам Куроки запихали в очередной джип, где она благополучно заснула глубоким сном. Размышлять и строить планы она в таком состоянии уже не могла.
***
Утида сидела и скучала. Собственно, этим унылым занятием приходилось заниматься из-за невозможности делать в данный момент что-то другое. Спать, как Ульрих, уже не хотелось, а любые поползновения, направленные хотя бы на извлечение из сумки купленной в Браззавиле газеты, пресекались Йошидой. В таких условиях постепенно начали думаться разные мысли. Например, на что она, Утида Эрмири, тратит свою жизнь?
И действительно — она знает несколько языков, умеет управлять вертолетом, работала в нормальной компании, а теперь? Шатается черт его знает где за школьной, хм, «подругой», с неясными целями и ещё менее ясными перспективами? А ведь все остальные сверстницы живут нормальной, размеренной жизнью. Ладно, Томоко можно не брать в расчет — она всегда была немного не в себе, но вон даже Йошида явно работает на каких-то серьезных людей.
Утиде пришла в голову довольно дерзкая, но в то же время вполне реалистичная мысль. Нацепив на лицо как можно более дружелюбное выражение, Утти перешла в наступление. Разговор с Йошидой начинался очень трудно, но уже само отсутствие угроз в ответ было хорошим знаком. Недаром в MELA Trading она занималась корпоративной разведкой. Вот и Йошида начала поддаваться — ещё немного, и можно приступать к финальному броску.
По итогам получасовых переговоров был достигнут компромисс. Утти с Ульрихом сдают с потрохами своих старых работодателей, обещают уговорить Томоко сделать примерно то же самое (в обмен на прощение грехов) и безвозмездно отдают свою фирмочку, где был когда-то зарегистрирован их вертолет (последнее требование удивило Утиду — эта фирма сейчас существовала только на бумаге). В качестве ответной меры японское правительство предоставляет амнистию и, возможно, предоставляет хотя бы Утиде и Ульриху рабочие места. Осталось дело за малым — чтобы Йошида уговорила свое начальство, но что-то подсказывало Утиде, что тут уж всё будет хорошо.
***
Эритрейцы сидели в какой-то едальне на открытом воздухе, откуда открывался хороший обзор на полицейский участок, и видели почти всё, что произошло с Томоко. Командир группы усмехнулся, сказал, что им крупно повезло, и подал знак начинать операцию.
