***
В Эритрею троица, сопровождаемая группой эритрейских военных, прибыла без происшествий. Сразу по прибытию их троих, в сопровождении «Отаку» как переводчицы, отправили на юго-западную часть столичного аэропорта — туда, где базировалась основная часть зенитных ракет Эритреи. Когда они приехали, и Томоко вышла из джипа, она сначала не поверила своим глазам. Среди проржавевшей и заросшей кустарником старой эфиопской техники горделиво возвышались шесть пусковых установок зенитно-ракетного комплекса «Куб» и три самоходных радара к ним. Формально это было маловероятно — такие комплексы давно уже не производят, боеспособных уже мало, да ещё в таком хорошем состоянии. Те, у кого они были, оружие старались продавать официально, а никаких сообщений об этой сделке в прессе не появлялось. Сама Томоко их не покупала — она в тот раз, когда «модернизировала» эритрейскую систему противовоздушной обороны, ограничивалась в основном радарами для зенитной артиллерии, да парой очень старых зенитно-ракетных комплексов С-75, купленных по дешевке и отремонтированных с помощью Северной Кореи. На все вопросы в духе «как и где раздобыли?» сопровождавший их офицер расплывчато ответил, что «места знать надо», и перешел к делу. Комплексы, которым предстояло стать основой мобильной ПВО Эритреи, несмотря на свой лихой и ухоженный вид, всё же имеют кое-какие повреждения, да и ракет удалось приобрести не так уж и много. Также не хватает обученного персонала. Томоко спросила, а в чем же были тогда претензии к её старой работе? Эритреец ответил, что через некоторое время часть машинерии, закупленной Томоко и установленной её спецами, вышла из строя, и тоже было бы неплохо всё это починить. Куроки задумалась и замялась — всё-таки эта старая советская техника была достаточно сложной, запчасти к ней найти было нелегко, и всё такое. Офицер, видя её смятение, через «Отаку» сказал, что всё будет оплачено, и даже будет аванс. Томоко мгновенно подумала, что, в принципе, работа не такая уж и сложная — у неё были кое-какие знакомые, которые могут помочь… Вечером, вооружившись телефоном и своим самопальным справочником, Томоко начала названивать разным контактам по всему свету.Часть 43
7 ноября 2021 г. в 22:45
Томоко жила в отеле в Киншасе, ожидая, когда высокие договаривающиеся стороны в лице Эритреи и Японии договорятся. Похоже, и те, и те имели в своем распоряжении большой запас лишнего времени, и теперь вовсю им пользовались. А Томоко страдала от безделья. Не сказать, чтобы она была трудоголиком, но у неё изъяли всю технику с доступом в интернет, и теперь единственным развлечением у неё была еженедельная конголезская газета. На французском. Который Томоко практически полностью не знала. И ведь «пленных» японцев и эритрейцев из браззавильской тюрьмы вытаскивали с помощью её связей! Томоко считала, что за это могли бы разрешить пользоваться хотя бы телевизором.
Утида сидела в соседнем номере, но перестукиваться через стенку не получалось — при всех её достоинствах, Утти не знала азбуку Морзе и прочие подобные коды. Томоко, конечно, их тоже не знала, но это не отменяло преступной небрежности Утиды. Перекрикиваться, увы, тоже был не вариант — в коридорах сидели ни разу не подозрительные представители Эритреи и Японии, под конец даже и не пытавшиеся скрывать оружие. Ульрих тоже проживал на этом же этаже, но где — Томоко не знала. Пытаться взывать к конголезской стороне было бессмысленно — в отличие от соседней просто Республики Конго, в Демократической Республике Конго Томоко запомнили не так уж и хорошо из-за того, что она пыталась стрясти с них деньги за контракт с минометами, и теперь они старательно не замечали происходящего и бодро игнорировали все воззвания. Так что оставалось только и делать, что пытаться «совершенствовать» свой французский да мастерить из старых газет бумажные шапки, журавлей и лягушек.
Время от времени её «вызывали» в японское посольство, где эритрейцы или японцы задавали ей всякие разные уточняющие вопросы. Попытки что-то выяснить не увенчались успехом. Постепенно режим содержания стал ослабевать, и в один прекрасный день Томоко разрешили ходить по этажу отеля и встречаться с товарищами.
Отбросив подозрительность, Томоко сразу же помчалась к Утиде, чтобы поболтать с ней и узнать последние новости. Утти сначала немного ошалела от яростного напора, но потом сдалась и постепенно выдала всё, что знала. Во-первых, у них с Ульрихом забрали ту самую фирму U&U, но не закрыли, а перерегистрировали на какое-то другое подставное лицо. Во-вторых, ЦРУ-шника тогда на берегу застрелили, и местный резидент ЦРУ совершенно не испытывает по этому поводу никаких сожалений. Раненого экс-командующего ВВС отправили в его страну, к «тюрбану» — и вероятность того, что он всё ещё жив, стремится к нулю. В-третьих, её просили передать Томоко, чтобы она не предпринимала никаких странных и необдуманных действий, а то будет плохо.
Ещё через пару дней Томоко в очередной раз доставили в японское посольство. На этот раз на допросе не было Йошиды. Зато двое разведчиков (насчет этого Томоко не ручалась, но вполне допускала такое) предложили ей сотрудничество — она выполняет кое-какие поручения, которые время от времени ей доставляют, а в ответ ей, в случае чего, предоставляется помощь. На вопрос о том, что мол, она же с Северной Кореей сотрудничает, а Япония с ней в весьма плохих отношениях, допрашивающие ответили, что это не помешает, а, возможно, даже и поможет — всё-таки лишний информатор — это хорошо. А вот почему её просто не попросили об этом в спокойной обстановке, собеседники как-то отмолчались и перевели разговор на другую тему. Куроки, несмотря на общую сумасбродность, поняла, что пока эту тему лучше не развивать, и тоже последовала их примеру. Зато удалось узнать, где Йошида — её отправили обратно.
В итоге через пару дней Томоко и её спутников отпустили, и они с чистой совестью отправились в Эритрею.