***
Напившись в первый и, возможно, последний раз в жизни, Питер просыпается утром и решает пока больше не экспериментировать с выпивкой, потому что о похмелье ему рассказали, а вот о тяжелом гипнотизирующем стуке где-то в затылке умолчали, гады.***
Уэйд решает остаться в Нью-Йорке — там зимы гораздо теплее. И всякие круглые задницы в красно-синих облегающих костюмах встречаются гораздо чаще.***
Как Уилсон оказался в полицейской машине — вопрос последний. А вот как из нее выбраться, не нашумев, но преодолев наручники и двух копов, потому что выловил из всякой болтовни по их переговорной волне, что в банке через пять кварталов отсюда сейчас тусит Паучок? Вот это хороший вопрос, пусть и длинноватая формулировка. Две минуты — и Уэйд уже на ходу вправляет себе запястье, пока пересаживается за руль машины. Пять минут — и Уэйд уже корчится на холодном асфальте от ощущения, будто на него вылили чан кипящей кислоты снова, а в голове полнейшая тишина. Он смотрит на Человека-Паука, и благослови Господь маску, за которой не видно удивления на лице. — Ты чего тут развалился? — Да ты только что буквально с неба на меня свалился, мне больно! Они оба игнорируют тот факт, что Уилсон даже не сломал себе ничего. Через пару дней Питер осознает, что наконец-то барабан в голове замолк. Еще месяц Уэйд будет "случайно" находить Питера в разных местах города. Еще дважды за этот месяц он будет, отнекиваясь боязнью высоты, приходить в себя после коротких "поездок" на закорках Паркера, потому что из них двоих лазать по отвесным стенам умеет только Паучок. Еще миллион раз и дважды за этот месяц Уэйд скажет себе не снимать при нем ни единой части своего костюма, пока каждое прикосновение Питера похоже на сдирание кожи заживо. (Поверьте, Уилсон знает, о чем говорит.)***
Весь в собственной крови, Питер лежит на земле, рядом с ним на коленях Уэйд, он пытается подсуетиться, пока не стало слишком поздно. Пять пуль. Паркер, конечно, тоже регенерирует быстро, но что-то смутно верится в то, что все затянется само собой на этот раз. — У тебя на удивление теплые руки для почти покойника! — Уилсон пытается отвлечь его разговором, только чтобы удержать в сознании. — Хэй, я уже не чувствую рук вовсе, придурок, — он устало бормочет себе под нос и пытается усмехнуться. — Как они могут быть теплыми? — Питер задает вопрос быстрее, чем они оба успевают осознать, что это означает. Паркер очень хочет спать, он так устал за сегодняшний день. Он говорит себе, что только моргнет и подержит глаза закрытыми несколько секунд и...