***
В тайне Генри надеялся, что Хоуп там чихает, зевает, сморкается и уши её горят праведным огнем. Потому что он искренне надеялся, что его самой большой проблемой будет признаться отцу, что он гей, а никак на врать своему 16-ти летнему еще-пока-не-отцу о том, откуда он родом и что с ним произошло. "Привет, пап, мы вообще-то еще не знакомы, да и случиться это через добрую тысячу лет. Может ты будешь так любезен отвезти меня к своей маме ведьме, кстати, моей бабушке, которая, кстати, пыталась убить своих детей и свою внучку? Покушений на меня вроде бы не было, но я что-то не уверен" - такой план был откровенным дерьмом и Генри свято верил, что его тетя, вместе с его кузиной в данную секунду создают какое-то невозможно-сложно-гениальное заклинание, которое вытащит его от сюда. Он пока не мог понять, что его бесило больше: отсутствие водопровода или отсутствие личного пространства. Дома он с Эрикой даже игрушки не делил, а тут нужно было делить комнату с тремя взрослыми парнями. Он прожил с ними от силы пару дней, но уже был готов вскрыться по вене вдоль. Из размышлений его бесцеремонно вырвал всегда веселый и неунывающий голос. Генри признался себе еще в первый день, что человечность очень даже шла его отцу, как будто была сшита по его размеру. Он приветливо улыбнулся, надеясь, что ничего из вышеперечисленного не сказала вслух: — О чем задумался? — спросил Кол. — О своих родителях, — буквально на секунду в глазах Кола промелькнуло сочувствие, но оно тут же сменилось озорным блеском. — Я уверен, они тебя ищут. Я бы искал своего ребенка. Сын - это же здорово! Отец воздавал хвалу Богам, когда родился мой младший брат Хенрик. — Ты скучаешь по нему? — аккуратно поинтересовался Генри. — Мы были не особо близки. Я больше времени проводил с Беккой и Ником, а Хенрик повсюду хвостиком следовал за Элайджей. Думаю, эта семья бы не выдержала еще одного аристократа, — Кол немного натянуто рассмеялся и повернулся к Генри, — Ну, а что насчет тебя? У тебя большая семья? — Ага. Порой мне кажется, что даже слишком, — Кол непонимающе посмотрел на него и Генри поспешил исправиться, — Я очень сильно их люблю, просто иногда их бывает очень много для меня одного. Мои дяди и тети... они замечательные, просто моя семья, она...— Генри старался подобрать слова, чтобы не запутать собеседника, — Она очень богата и это накладывает на меня обязательства. — Я понимаю тебя. Моей отец благородный бонд и владеет обширными землевладениями. Он часто говорит, что нам нужно соответствовать. У меня не очень то выходить, как ты успел заметить, — Генри с неохотой вспомнил вчерашнюю ссору Кола с Майклом, он мог поклясться, что тот ударил его. Звон от пощечины все еще отчетливо стоял в ушах. — Сестры? Братья? — Генри прикрыл глаза, воспроизводя в голове образ Эрики, ему даже казалось, что он слышит её звонкий рассыпающийся, как бусинки, смех. — Моя кузина Хоуп. У неё непростой характер, но она из тех, за кем следуют люди, какого уважают и к чьему голосу прислушиваются... — Напоминает Ника! — перебил его Кол, и Генри едва успел подавить в себе смех. — Возможно... Еще есть Эрика - моя младшая сестра. Она такая сильная, смелая и уверенная в себе. Мы с ней не очень дружны, однако порой мне хочется быть на неё похожим. — пока он говорил с Колом, слова выливались из него единым потоком и это казалось таким правильным, естественным. С Колом было легко, он внимательно слушал и, казалось, понимал его с полуслова. Генри позабавило, что то, чего ему так давно не хватало, вернулось к нему в столь изощренном виде - разговор с отцом. Когда Генри был младше, все казалось гораздо проще. — Я бы хотел себе младшую сестру. Я бы защищал её, рассказывал ей истории и прогонял от неё влюбленных дураков...как Ник от Бекки. — "Значит с этой чертой дядя все таки родился" - подумал Генри. — Отец говорит, что пора подыскать ей мужа, в её возрасте моя мать уже понесла Элайджу. Он считает, что и нам пора взяться за ум...Финн скоро отправится просить руки Сейдж. Ник с Элайджей так и будут бороться с внимание Татьи, пока она не бросит их обоих, а Бекка, скорее всего, сбежит с каким-нибудь заморским принцем, — нараспев проговорил Кол и взглянул на Генри, изогнув брови. Они оба рассмеялись. Сбежать с заморским принцем - однозначно в духе тетушки Ребекки. — А что насчет тебя? — Генри подтолкнул Кола плечом, а тот пустил камушек вдоль по воде. — Совсем никого. Даже, не знаю. Иногда мне кажется, что просто еще не время...по-дурацки звучит, наверное, — Генри улыбнулся, переводя взгляд с Кола на водную гладь. Парень рядом с ним даже не подозревал, как был близок к правде. Маме было бы приятно осознать, что даже десяток столетий назад отец, все равно, ждал её. "Мама" — Генри зажмурил глаза, не давая прозрачным каплям предательски скатиться по щекам. Генри опускается на мягкий ковер, прислоняясь затылком к острым маминым коленкам. Пользуясь сравнительно недавно приобретенной вечностью, мама изучает все, что только попадается под руку. Она запускает пальцы в его кудри и Генри готов урчать от удовольствия. Давина беззлобно усмехается и переворачивает страницу. — Как ты поняла, что готова? — Готова к чему, милый? — Отказаться от своей человечности, отказаться от магии. Ты ведь так любила её и у тебя так хорошо получалось. — Бессмертие - это тоже магия. Просто иного рода. Порой мне даже кажется, что я гораздо ближе к природе сейчас - будучи вампиром, нежели, когда была ведьмой, - она откладывает книгу и перекладывает голову Генри себе на колени, легко массируя виски и как будто рисуя пальцами по его лбу. — Дорога была очень скользкой и я не справилась с управлением. Я успела сконцентрировать достаточное количество магии, чтобы защитить тебя от удара. Ты тогда очень сильно испугался, — мама не больно ущипнула его за нос. — Меня сразу же отвезли в реанимацию, а после я провела пару дней в палате интенсивной терапии, — она выдержала небольшую паузу, словно воспроизводила этот момент в своей голове, и продолжила, — Я приняла решение в ту же секунду, как увидела твоего отца. Всегда знала, что видеть отчаяние любимого человека тяжело, но я видела в его глазах безграничный, всепоглощающий страх. Нет ничего ужаснее, чем видеть, как боится тысячелетний первородный вампир, способный отнять жизнь в одно мгновение, смотревший смерти в лицо, чувствующий её и однажды забравшей его, — Давина перевела взгляд на стену, там висели полотна с их фотографиями, одна из них была сделана за день до её обращения. — В тот день я не только могла умереть, я могла потерять и тебя, могла не успеть сохранить твою жизнь. Тогда он бы потерял нас обоих. Я видела это его в глаз, слово за словом, до единой запятой. И я не могла так поступить с ним, подвести его. — Твоя любовь к нему оказалась сильнее желания жить, ведь так? — спросил Генри, открывая глаза и в упор смотря на маму. Давина улыбнулась и растрепала его волосы. Он недовольно фыркнул и она рассмеялась. — Генри, пройдет не одна декада лет, столетий или даже веков, а я все равно выберу твоего отца. Всегда и навеки. — Спасибо, мам. — За что, милый? — За то, что не даешь ему потерять себя.***
Первое, что захотел сделать Генри, когда увидел Кузину, - это запустить в неё подсвечник, но с его меткостью желаемого результата он бы не добился, а вот дорогой элемент декора был бы испорчен. — У нас не так много времени, так что с твоего позволения пропустим часть, где ты кричишь на меня, я извиняюсь, а потом мы в слезах и объятьях друг друга падаем на ковер в лучших традициях Сильвии Плат? — он поспешно кивнул. — Смотри, как обстоят дела, мы даже при самых удачных и улыбающихся обстоятельствах не сможем вытащить тебя без помощи еще одной ведьмы на той стороне, тебя уж прости будет недостаточно, а суди по всему, ты живешь с ней под одной крышей, хотя я бы не сильно ей доверяла. — Не наговаривай, до того, как она попытается убить тебя еще тысяча с чем-то лет, — Хоуп вопросительно изогнула бровь и покрутила пальцем у виска. — Эта женщина продала своего первенца, превратила своих детей в вампиров, потом натравила на них их же отца и неплохо подпортила нервы моему. Согласись, внушительный список, чтобы её ненавидеть?! — Генри не мог не согласиться. — Я поговорю с Эстер. — Вот и отлично. Если ты не напутаешь с заклинанием, наша бабуля не прикончит тебя, а я не облажаюсь в очередной раз... — Эй,эй, Хоуп! — Генри стремительно пересек к комнату и прижал кузину к своей груди, целуя её в макушку, — Хватит, Хопси-Попси, мы и не с таким дерьмом справлялись. — В ответ кузина лишь кивнула, прижимаясь к нему крепче. Все надеяться на неё. Генри почувствовал, как разум медленно возвращается к реальности, и закрыл глаза. С закрытыми глазами было не так страшно. — Мы не можем подвести их, — прошептала Хоуп, обдавая горячим дыханием ключицы кузена. — Никогда.