Элекс в крови

      — Если все-таки решишь сменить фракцию и вступить в клирики, я с радостью возьму тебя в свою команду. У тебя неплохие задатки механика, — будто бы невзначай сказала Анна, протирая детали мотора от машинного масла.       — Мне и изгоем неплохо живется, — пожала плечами я.       — Пути к Калаану бывают запутаны, но души, которым не чужд разум, приходят к истинному богу рано или поздно, — покачала головой Анна.       Я фыркнула и принялась дальше тыкать паяльником в плату управления. Уж не знаю, вышел бы из меня хороший механик или нет, но моими способностями разбирать всяческое железное говно на части, а некоторое — даже заново собирать Анна была очень довольна.       Я пахала на нее уже пятый день. Джакс в Хорте так и не появлялся. Но если он не подох где-то на просторах Игнадона в своих ебучих праведных молитвах, то рано или поздно должен был сунуть свой нос к внушителям и хоть где-то да пересечься со мной.       Хотя скажу честно: на измену меня то и дело подбивало. Я уже смирилась с тем, что меня ждет, если он окажется жив. И мне не хотелось думать, что он сгинет, как и Том. Потому что!       Но я, как могла, старалась слать куда подальше дурные мысли и не терять времени даром — вынюхивала про сраного Вальтера все возможное и невозможное. При всем, жить мне все-таки хотелось. И я не была бы изгоем, если бы не пыталась извенуться.       Невозможного оказалось больше. Спасибо Анне, которая опросила своих подчиненных, и Марте, между делом принявшейся вынюхивать все про него у прочих клириков за приемами пищи, иначе большинство калааноебов со мной попросту не стали бы разговаривать.       Девчонки выручали, как могли. Я, честно, даже не ожидала такого отношения. К негласному закону Тавара «надейся только на себя, а за любую помощь плати» я привыкла с детства. А уж гнилую подноготную всех из себя дохера идейных клириков и берсерков, благодаря которой изгои так хорошо наживались на контрабанде, знала получше многих.              «Вы всем так помогаете?» — спросила я у девчонок однажды вечером, когда мы втроем остались в пустой столовой доедать суточные нормы клириков и попить вместе пивка.       «Только хорошим людям», — усмехнулась Марта, отхлебнув из жестяной банки.       Я глянула на нее с недоверием: хорошим человеком меня не считали даже в Таваре. А в Игнадоне вообще любой изгой должен был быть врагом по умолчанию.       «Ты правда хороший человек, Рэй, — развела руками Марта. — Уж поверь, я многих повидала, но о тебе и Томе никогда дурного слова не скажу».       Верилось с трудом, но, похоже, говорила она искренне. И это было странно.       В тот вечер девчонки меня разболтали, и я выложила им всю подноготную про контракты и банду Джексона.       «Не переживай за этого Вальтера, найдем говнюка. И мои роботы его на фарш разделают», — заплетающимся языком проговорила Анна, приобняв меня за плечо. Ее с пары баночек пива уносило еще хлеще, чем меня.              В Хорте у меня, конечно, были кое-какие связи, оставшиеся со времен курьерства и темных делишек с бандой Джексона, но из всех «своих» ребят вспомнил Вальтера только Ксандер. Сраный Ксандер, которому пришлось отвалить нехилую сумму элекситов, чтобы он подтвердил то, что я уже знала и так благодаря девчонкам: Вальтер появился в Хорте с полгода назад в каких-то ссаных обносках, по которым определить, к какой фракции он принадлежал, было невозможно. Ему было слегка за сорок, а шатенистые короткие волосы отросли на его башке как раз в ту пору, когда он ковырял роботов у Анны в мастерской. Мне это ни хрена не нравилось. Обрастающие волосами лысины слишком уж наводили на мысли об альбах-ренегатах… И если бы они были только ренегатами, это бы не было такой проблемой.       Однако Ксандер выдал еще кое-что интересненькое: в последний раз он видел Вальтера около полутора месяцев назад на выходе из Хорта.       И вот тут у меня мурашки до самой жопы пробежали! Хотя чего уж там? Я все и без того уже поняла.       Примерно в то же время пропал Том и закрутилась вся история с альбами и Джаксом… Слишком много совпадений.       В том, что этот самый Вальтер был именно тем, кто меня заказал, я больше не сомневалась. И сказать, что после этой новости я не находила своей жопе места — это ни хуя не сказать!       Надо же было влезть в такое говно по самые уши!              — Привет! — раздался за спиной знакомый голос, и я подскочила на стуле так, что чуть не выронила плату из рук.       — Привет… — промямлила я, оборачиваясь к Джаксу. Сдержать тупую счастливую улыбку, растекавшуюся по лицу, я была не в состоянии.       Сука, этот бывший альбовский командор стоял сейчас передо мной в лучах занимавшегося рассвета, пробивавшихся в мастерскую Анны сквозь расщелину горы, и свете еще непотухших ламп ночного освещения и был так хорош, что я готова была нахрен потерять сознание, если бы знала, как это делается.       Кажется, я была счастлива. Да, именно так: счастлива. Он был жив. И он вернулся.       Вернулся Джакс. Быть может, вернется и Том?       — Получил ранг аколита? — Оторвавшись от своих железок, Анна окинула взглядом новенькую клириковскую броню Джакса.       Конечно, она была броней новичков, самой легкой из тех, что носили клирики, и сильно уступала в характеристиках броне альбовского командора, но была явно лучше кожаной поеботы берсерков.       — Да, теперь я один из вас. Во славу Калаана! На рассвете я прошел посвящение, — пылко ответил Анне Джакс, и я не сумела разобрать, прикидывался он или уверовал в бога клириков на полном серьезе.       — Поздравляю! — Анна поднялась на ноги и протянула ему руку. — Да хранит тебя мудрость Калаана и сила его разума!       — Слава Калаану! Его волею я достал для тебя чипы колоссов из бракованной партии, — гордо, прямо как истово верующий клирик, заявил Джакс. И, порывшись в одном из подсумков, достал оттуда горсть железяк, чтобы высыпать их Анне в ладонь вместо рукопожатия.       — Ох… — выдохнула она, с благоговейным трепетом разглядывая чипы, рассыпанные на ладони левой руки, и энергично сгрызая кожицу с измазанных в машинном масле пальцев правой. — Слава Арвиду! Слава Калаану! Они и впрямь неспроста привели тебя в нашу фракцию!       Религиозный пафос происходящего зашкаливал настолько, что Калаан, если бы он существовал, зашелся бы от него икотой на своих Бескрайних Небесах.       Джакс скинул с плеча огнемет и, сдержанно улыбнувшись, кивнул мне. Как же он был хорош!       Я чувствовала, как с раскаленного паяльника на плату, капает припой. Кажется, плате приходил пиздец. Но мне было плевать.       А еще мне было плевать, промыли Джаксу мозг клириковские внушители или нет.       Может, потому что броня, которую он получил, смотрелась на нем охуенно, что за то, чтобы ущипнуть его за упругую задницу, обтянутую протектированным комбезом, я бы и сама продала Калаану душу! Или почему-то еще…       И тут Джакс меня добил:       — Мне полагается пара порций суточной нормы клириков, а столовая скоро откроется. Так что приглашаю на завтрак.       Я ощутила, как Анна тихонько выдернула паяльник и плату у меня из рук. Похоже, то, как меня унесло, ясно было не только для меня.       Не то, чтобы я так обрадовалась возможности пожрать. Суточную норму клириков мне выдавали и так. Притом стараниями Анны это делалось по два-три раза в день на совершенно законных основаниях. Это серое месиво у меня поначалу из ушей наружу лезло, но в итоге я привыкла. С голодухи и не такое съешь.       Но… меня еще никто так не приглашал поесть. Не так, чтобы крикнуть на пол Тавара: «Эй, Рэй, хавка готова, тащи свой тощий зад к костру!» А так, чтобы это было… вот так!       Как в книгах Старого мира, где описывалась любовь и всякое такое… Где воспитанные и манерные герои звали непременно красивых и трепетных героинь на ужин или чашечку кофе.       Блядь…       Я тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Наваждение не ушло, но я хотя бы смогла подняться на ноги.       Том, находя в руинах книги, зачитывался всяческой околонаучной херотой. Но я, с тех пор, как научилась читать, частенько утаскивала с собой потрепанные томики, на обложках которых стояла пометка «любовный роман». Ночами у костра или под светом масляной лампы я зачитывала Тому вслух самые… странные… моменты, которые никогда бы не стала читать при свете дня. Потому что краснела, читая.       Зачитывала вслух и гоготала в голос, высмеивая всю эту душещипательную хрень. Которой, конечно же, не могло быть в мире после падения Кометы.       Но, мать твою, как же я лицемерила, заявляя, что мне все это не нравится!       — Пошли, — кивнула я Джаксу.       И больше не нашлась, что сказать.       Мы петляли по коридорам Хорта. И я твердила себе: «Все как раньше. Все как раньше. Ничего такого. Мы просто напарники. И просто делим пищу. Приди в себя, Рэй. У него на плече огнемет. У тебя за спиной дробовик. Все как раньше. Это просто еда».       Джакс, прищурившись, покосился в мою сторону:       — Как тебе моя броня?       Пытался подъебать, поняла я.       — Не альбовская, конечно, — в тон ему ответила я. И, не сдержавшись, добавила: — Но в этой твоя задница смотрится лучше. — И громко хохотнула, чтобы он не подумал чего…       Джакс споткнулся на одной из ступенек короткой железной лестницы, скаканул вниз до конца, чтобы удержать равновесие, и приземлился уже на платформе.       — Ну… хоть какие-то преимущества… — коротко бросил он и провел ладонью по короткой щетине волос на башке ото лба к затылку.       А кончики его ушей покраснели.