Какую дорогу ты бы ни выбрал...

В маленьком городке Карабелл штата Флорида, в доме на «Ave AN», где Лето убил, не раздумывая, восьмерых человек, а Пол помог парню их закопать на заднем дворе, они задержались. Место действительно было вполне безопасное и комфортное, если бы не одно «но» - еда. И хоть Ровиа, а тем более Лето не много было нужно, но запасы пищи имеют неприятную склонность к тому, чтобы когда-нибудь взять и закончиться. Лето планировал двинуться дальше на север через пару недель, разведать территорию Национального заповедника Апалачикола, но погода стояла отличная, место было тихим, а настроение у обоих после всего пережитого – похуистическим. В общем, они кайфовали тридцать два дня. ***** Волны залива Сейнт Джордж Саунд плавно несут себя к каменистому берегу. Лето задумчиво созерцает открывшийся вид, а Иисус предсказуемо глаз от паренька не отводит. Лето полулежит на спине, на небрежно брошенном одеяле, опираясь на локти, Пол напротив него на боку - так ему удобнее наблюдать за своей страстью. Волосы Лето совсем отросли и стали, видно, ему мешать, поэтому он, не посоветовавшись и не попросив помощи Иисуса, обкорнал себя армейским ножом, как сумел. Пол поначалу чертовски расстроился. Он наслаждался, когда вплетал пальцы в длинные пряди тонких и мягких, отливающих медью волос и тянул, заставляя парнишку поднять лицо, оторваться от груди Пола и посмотреть ему прямо в глаза. Сапфировые, а через секунду уже изумрудные, с тёмными крапинками, маленькими и почти незаметными поначалу, но если вглядеться... Если вглядеться, как делает это Иисус, то можно увидеть вселенную с миллиардом далёких галактик, перемещающихся в пространстве по непостижимым для человеческого разума законам. Так что Пол поначалу расстроился, ну а после привык. Ему даже стало нравиться то, как парнишка выглядит. Вихрастый, задорный. Он словно бы помолодел на пару лет, а глаза… Нет. Они не сияют, как раньше, но в них больше нет пустоты и нет смерти. Пол это точно знает. Лето нравится это место. Сейнт-Джеймс-авеню делает здесь плавный изгиб, почти вплотную приближаясь к заливу, и тут съезд на Галф-авеню, что идёт почти параллельно. До "Oshkosh", что стоит на дороге, всего шагов десять, а от леса их отгораживают целых две трассы. На маленьком пляже растут только пальмы, так что обзор удачен вполне. Дальше, чуть ниже на пляже, два крохотных заброшенных эллинга с тянущимися от берега параллельно узкими причалами для катеров. Лето нравится разбежаться и прыгнуть с причала в воду как можно дальше. Пол составляет ему в этом компанию. Они переглядываются, встав напротив друг друга. Нет этого "три, два, один!.." - есть ехидная усмешка Лето и блеск сощуренных глаз, есть ухмылка Пола, спрятанная в бороду и усы, есть «Дерзкий фламенко»*, вспыхнувший пламенем солнца в коротких вихрах парнишки, и есть ЭТО – «кто кого»? И Лето выигрывает не всегда. Да. Он бежит быстрее Иисуса, но тот срывается с места раньше и прыгает дальше. Сила тут ни при чём. Иисус занимался плаванием профессионально, и Лето хоть в чём-то, но ему уступает. Видимо, всё же не так натренирован, как Пол. Но парень счастливо хохочет, когда Ровиа умудряется его обойти. Он не тщеславен. Пол думает, что Лето, скорее всего, даже не знает, что есть это слово и есть чувства, понятия, которые оно вбирает в себя. Парень не прост, и Пол знает, чувствует – Лето может сделать всё, всё что угодно, но у него есть свой собственный кодекс чести и есть черта, которую он не переступит. У Лето есть совесть. Чуть северней городка реки Крукед и Нью сливаются и несут свои воды в Мексиканский залив, уже называясь рекой Карабелл. Так что вода у берегов пляжа практически не солёная. И это категорический плюс. Волны словно на море, а вода почти пресная. Красота. Ровиа с парнем проводят на пляже большую часть времени. Тут спокойно. Магдален, как всегда, несёт вахту, но любит поплавать и делает это отлично и с явным наслаждением, но только тогда, когда Лето свистом её подзывает, давая понять, что он сам или Пол её сменят. На пляже они проводят большую часть дня, но приезжают три-четыре раза в неделю. Темнеет уже достаточно быстро, а парню мало света свечей. Он делает им арбалеты. Обоим. И Ровиа не возражает. Он помогает, чем может. Патроны, как и еда, имеют стухающую тенденцию обломать их обоих. Парень выбрал самую светлую комнату с окнами на восток и, вытащив в соседнюю всё барахло, сделал себе мастерскую, установив посередине верстак с тисками, стойкой под дрель и лобзик, и ещё всякой всячиной. Лето порылся. Пол ему помогал. Они потратили кучу времени, чтобы разобрать закрома - комнаты, где жившие тут до них складировали свои трофеи. Нашлись и рубанок, киянка, слесарный молоток, круглые шпатели, напильники, сверла по дереву и металлу, ручная (слава Господу) дрель и ещё много полезного инструмента. На это была потрачена пара дней, а после Лето утянул Пола на пляж. Они загорали там голышом, и Иисусу полдня было не по себе. Не привык он… совсем без одежды, а Лето смотрел на него так спокойно, что Ровиа перестал чувствовать себя неудобно. Теперь они оба покрыты плёнкой загара. Все. Целиком. Пол - совсем шоколадной. Мягкой цветом. Словно мороженое, стаявшее под жаром солнца, а Лето… Лето слишком уж светлокожий. Таким был бы шотландец на пляже где-нибудь в Малибу. Его нос, плечи, грудь и спину засыпало миллионом веснушек, крохотных и смеющихся. Лето весь золотой. Плечи его краснеют, но позже всё возвращается. Лето почти не темнеет под солнцем. ***** Лето решил, что затор из машин, который он пробил на «Ошкош», мешает. Ходячие заплетались в машинах, влача себя вдоль по улице Ave AN, скучивались и болтались колышущейся воняющей массой у дома. Пол взял на себя решение этой проблемы. Всё равно он не понимал, что Лето высчитывает, записывая на картонке, бывшей когда-то коробкой под пиццу, все эти цифры, схемы и чертежи. Пол растащил машины, подцепив их тросом к джипу. Лето снял рессоры с разбитого внедорожника, чтобы сделать плечи для арбалетов. Пол привёз с залива воду и залил опреснитель. Лето с усердием что-то чертил. Пол собрал воняющий мусор на втором этаже их дома и отмыл лестницу от крови. Лето согнул в тисках рессоры, выпилил необходимую конфигурацию, отшлифовал и выровнял заготовки. На следующий день Пол по просьбе Лето разобрал древний обеденный стол, что стоял в общей гостиной. Парень решил сделать из толстых ножек стола две заготовки ложа для их будущего оружия. А потом они валялись на пляже, лениво лаская друг друга. Лето облазил несколько яхт и эллингов в поиске подходящих деталей для блочных узлов, а также прицела. Тросов для блоков и тетивы. Пол с Магдален контролировали территорию. Лето занялся спусковыми механизмами. Пол пришел и сел на верстак рядом со своим персональным счастьем. Он не знал, что ещё нужно Лето. Но готов был на всё. - По-ол! Шлифуй. – И парень не глядя пихает в Пола странным на вид, но изящной формы куском дерева. – Шлифуй аккуратно. Не на продажу же. Сам будешь стрелять. – Лето тычет в Ровиа деревяшкой, не оборачиваясь. Он занят. Работает. Выпиливает пилой по металлу детали для будущих арбалетов. Пол послушно шлифует. - Получится так, как у Дэрила? – Пол не может себя удержать. Он ревнует, хоть и надеется, что ТАМ всё закончилось. – Навряд ли. – Голос парня не дрогнул и не поменял интонацию. – Я всё же не Bowtech, что считается мировым лидером в области арбалетостроения, но всё же я постараюсь. У Дэрила блочный «Stryker Strykezone 380». Он его обожает. За мощность. Кинетическая энергия стрелы — двести десять джоулей, а начальная скорость всего сто тридцать четыре ярда в секунду. Неплохо. В принципе. – Почему же Страйкер обладает такой огромной мощностью выстрела, если скорость стрелы невелика? – Пол всё же немного разбирается в механике. – Стрелы. Всё дело в них. Они тяжелые. Чем тяжелее стрела, тем убойнее арбалет. Не так важен сам арбалет, как важны его стрелы. - И как ты собираешься их сделать? Ну, «правильные» стрелы. У нас вроде нет токарного станка. – Ровиа заинтересовано склонил голову к плечу и рассматривает усердно работающего пилой парнишку. - Спинки стульев. - Что?? – Пол совершенно не догоняет, о чём это Лето. Тот отрывается от своего занятия и поднимает улыбающееся лицо. Видит изумление Иисуса и смеётся переливчато. - Пол. – Парень тычет зажатой в руке пилой в сторону двери. - Иди и посмотри на спинки стульев в гостиной. «Гостиной» Лето называет самую большую и уютную комнату на этаже. Ту, где они с Полом проводят все вечера за разговорами или обоюдным молчанием. Иисус молча идёт выполнять указание. Вот же ж бля, а он и внимания не обратил. В спинках стульев - готовые древки для стрел. Пол разбивает аккуратно на пробу одну из спинок и становится обладателем шести деревянных цилиндров. Они идеально подходят. Тяжелые. Видно, из бука. - Отшлифуем! – кричит Лето из мастерской, пока Пол возвращается. - Обработаем воском. Нарежем наконечников из полосы стали. Пропилы сделаем в древках и в них наконечники всунем. Проволокой обмотаем прочной, и было б неплохо найти супер-клей, эпоксидку или что-нибудь в этом духе. – Лето продолжает пилить. - А оперение? Из чего ты планируешь оперение сделать? Мне что, придётся в ворон пострелять? – Пол в недоумении. - Ну ты даешь! Ровиа, не тормози. Пластик. Всего лишь пластик. Крышки от вёдер нам подойдут. Их тут полно валяется. Из них и нарежем. Цвет только выберем… Ну, чтоб поядовитее. Легче будет искать. – У Лето, похоже, на всё есть ответы, а у Иисуса всегда есть вопросы. Три недели стояла изматывающая жара, а потом погода испортилась. Зарядили дожди. Похолодало значительно, и стало понятно, что скоро придётся покинуть временное убежище. Неделя ушла на изготовление и балансировку стрел. Часть стрел с ярко-красным оперением Лето сбалансировал на середине (для дальности, как он объяснил Полу), а часть, с оперением разного цвета, на треть от наконечника (для меткости). Два дня арбалеты пристреливали, и ходячих трупов в округе стало гораздо меньше, а потом… Они собрались легко и так же легко покинули Карабелл. Их приняла дорога на север. Их ждал новый дом в Ревелл Ландинг округа Либерти, до которого они добрались ровно за двадцать минут. Сначала они наткнулись, свернув с шестьдесят седьмой, на U.S. Forest Rd, крохотное поселение. Пара домишек, маленький магазинчик и четыре сарая. Мелочь. Ничто. Брошенные хозяевами трейлеры на более-менее расчищенной площадке и сплошь разруха. Но Лето словно вела путеводная, блин, звезда. Он чувствовал путь, знал, куда нужно ехать. Он свернул влево, на замусоренную и заваленную ветвями узкую недодорогу, что вела в лес, и через полмили Пол и увидел их будущий дом. Сначала они упёрлись в забор. Крепкий и основательный. Высокий и весь из дерева. Надёжный. Такой, как им и было нужно. Ворота были замотаны цепью. «Kirk forest management», гласила лаконичная надпись. И Пол разбил рукоятью револьвера замок. Дом оказался приземистым, но двухэтажным. С камином и крепкими стенами. С креслами и колючими пледами. Дом оказался с душой. Тут они, не сговариваясь, и остались. ***** Зиму они пережили почти спокойно. Правда, Пол косячил частенько. Но что уж тут... Лето хотел выходить один с Магдален, доверив Ровиа дом и периметр, но Иисусу (если уж честно признаться) было не по себе без Лето рядом. Да и не привык он чувствовать себя… тем, о ком заботились и кого оберегали. Это не про него. Он всегда сам делал это. ЗАБОТИЛСЯ. Так он думал, пока не свалился с обрыва в реку. Кубарем. И почти утонул. Он засмотрелся. Опрометчиво засмотрелся на изящную даже в толстой куртке фигуру парнишки и… Он оступился. Его потащило. Тащило вниз с холма по жесткому насту снега, шибая о пни и кусты, за которые он, крутясь, не успевал уцепиться. Ранил в кровь пальцы, окрашивая наст алым цветом, и про себя матерился, потому что был беспомощным в этот момент, как щенок. Он долетел до реки, и сковывающий воду у берегов ледяной панцирь не выдержал удара тела. Пол провалился под взорвавшийся лёд, и его, кувыркая и ударяя о камни боками, тащила река, в которой он не мог даже вздохнуть. Пол ничем не управлял. Он не мог даже разбить лёд над головой, слишком быстро его несло. Пол сопротивлялся шоку как мог, но смирился, когда наглотался ледяной, жгущей и разрывающей лёгкие в клочья воды. Подумал: "Ну, что же... Встретимся, Господи. На всё твоя воля." А потом он услышал глухой треск, гулкий звук, и его поймали за шиворот и за длинные волосы. Лето дёрнул его к себе так, что Пол подумал "Прощай, скальп". Было так холодно, что Пол одеревенел моментально, покрывшись весь коркой льда. Лето тащил его, матерясь, от реки и орал как ненормальный, и плакал, похоже, взахлёб, но Пол не помнил потом почти ничего. А после он вспоминал лишь тепло. ТЕПЛО, что его жизнь не отпустило. Этим теплом была его пламенная любовь, обнимающая его и оплетающая в кокон счастья цепкими руками и сильными длинными ногами, прижимающая к нежаркой (ну, по-честному-то) голой груди, но жарко растирающая одеялом и самогоном. Пол уснул. Пол согрелся, а после проснулся, не понимая, где он находится. Было темно и так тихо, что взяла оторопь. Пол провалился не только под лёд? Пахло свежесрезанной хвоей. Пахло надеждой и пахло… любимым им человеком. Иисус знал - Лето не пахнет. Но Пол придумал ему личный запах. Пахло солнцем и поджаренным прибрежным песком, водорослями; неожиданно пахло травой. Пол чуть дёрнулся встать, но подняться не смог. На него словно колючий холм был навален, а за талию обнимала рука. - Спи давай! Есть время. Если ссать хочешь, то вылезай тише. Аккуратнее! Времени не было на что-то более комфортное. Будь осторожней, придурок, развалится всё! – Лето совсем не добродушен к Ровиа этим утром. Иисус, охренев малость, тянет свой зад из-под наваленных еловых ветвей наружу. Иней. Корка снега. Мороз. Бррр. После опутывающего спокойствия, защищённости и, как ни странно, тепла Ровиа так колотит, что он промахивается трясущимися руками. Он член потерял, еле нащупал. Да твою ж… Он лезет назад. В эту нору к Лето. - Лето?.. - Пол заблудился в колючей берлоге. - Сюда ползи. Тут я. - И Пола дёргают в темноте сильные руки. – Только посмей ещё раз такое устроить. Только посмей! - И Пола целуют совсем не безучастные губы. Прохладные, мягкие и бездонные. В них Пол готов провалиться… весь. Целиком. Косяк номер два. Пол решил, что… Пол решил доказать, что он тоже… Выстрел был снайперским. Иисус пробил волку грудь точно ТАМ, где должно было биться волчье сердце. Пуля, взбрызнув бурыми каплями, прошла через грудь с тупым глухим звуком и влепилась в сосну за спиной зверя, словно бичом сухим щелкнув. Вожак стаи ТАК обещающе посмотрел на Ровиа, а после неспешно ушел, тяжело волоча себя по снегу. - Лето! Что я не так-то опять?!. – Пол психанул. – Ты же видел? Навылет! И в грудь! Как это?! Не понимаю. - Пол. – Юноша улыбается. – Ты просто не знал. Волк сел в свечку. Он выл. Так же? Я объясню сейчас. - И Лето садится вдруг на колени в снег и вытягивается перед мужчиной. - Если волк воет – сердце его опускается. Понимаешь? Сердце воющего волка может опуститься ниже, поверь, мочевого пузыря. И это факт. - И Лето ведёт рукой по груди неспешно вниз. В район живота. И ниже. ТВОЮ Ж МАТЬ. Лето - как тот самый зверь. Хищный, сильный, дикий, свободный, гордый, как тот матёрый вожак, и он так же красив. Косяк третий. Пол заблудился. В метели он всё время держался за Лето, старался не отходить ни на шаг (парень взял с него слово), но вроде в какой-то момент сморгнул. Чуть тормознул и утёр лицо. Пол остался один в завывающей, колющей иглами снега пурге.. ОДИН в снежной буре, не видя дальше вытянутой руки. Он никуда не пошёл. В тот момент он просто сел на задницу и решил тут подохнуть. Без вариантов. Пол был в отчаянии. Пол чувствовал лишь одно: он - обуза. Он бесполезен, и, похоже, что не в его силах помочь Лето выживать. Пол лишь мешает. Парню будет легче одному. Без него. Без Иисуса. Ровиа на самом деле так думал, сидя в сугробе и пожирая себя отчаянием. Он решил, что не стоит... Не нужно. А Лето нашел его в этой… незрячей воющей смерти. В этом кошмаре небес. Замёрзшего и отчаявшегося. - Пол. - Холодные пальцы гладят лицо. – ПОЛ! Скажи мне хоть слово. По-о-ол! Я убью тебя! Пол! Не умирай! Я, похоже... Ты не можешь так сделать. Пол! Ты и меня заберёшь. Ты уже забрал меня... И Ровиа вынырнул словно из белесой пустыни. Иисус вышел из белоснежного дома. Ровиа тихо позвал, очнувшись: - Лето? - Я рядом. - Не покидай меня. - Я клянусь жизнью и всем, чему даже не знаю цену. - Лето... - Я с тобой. - Просить обещать – это глупо сейчас… - Я даю тебе слово. – Лето слегка усмехается. – Но оно крепкое. Я даю тебе слово, как тот, кто всё ещё, как ни странно, имеет право дать его. Слово "коротышечной" банды. Крепче я просто не знаю. Не знаю, что может иметь для тебя большую силу. - И он отточенным движением кладёт левую руку на грудь. - Клянусь тебе в верности, и ты теперь будешь моим сувереном. - Он улыбается. - Мой король королей? - Лето смеётся. - Что? Кем? - Пол ошарашенно вдруг замолкает. - Присягаю. – Лето, похоже, несёт, словно от выпитого алкоголя. – Даю тебе слово - я никогда тебя не оставлю! И всё для тебя. А теперь руку мне на плечо положи! - И парень смотрит на Ровиа так, что тот чувствует, что он не один в этом мире и в этом времени. Больше он не один. - Лето... - Заткнись для начала, а потом попроси. Я же знаю, ты хочешь. И хочешь давно. - Лето, спаси нас всех, – выдохнул Иисус. ***** - Сколько? Сколько крови можно выкачать из человека зараз, чтобы он не подох? Я как-то не очень соображаю сейчас... – Лето дёргает шеей. Он всё всегда знает лучше, чем знает Пол, но сегодня он решил поделить свою неуверенность и волнение. Он не то чтобы ждёт ответа. Он не боится. Его одолела тоска и задумчивость, флегматичность. Он отстранён и как-то небрежно кидает плавно и медленно тонкие, подобранные им с пола ветки ели в камин. Ровиа радостно, но одновременно и больно. Радостно оттого, что парень всё же спросил, а не в себе держит, и больно от самого смысла вопроса. - Нисколько! Я этого не позволю. Забудь уже и перестань. Ты не сосок священной дойной буддийской коровы. Хватит рвать себе душу. – Пол обнимает мечущееся тело и оглаживает зажатые в какой-то выламывающей их судороге любимые плечи. Прижимает как можно ближе к себе. – Спокойнее, Лето. Ты не должен и не обязан. Я... мразь и дебил. Мне нет оправдания. В тот момент ты меня словно бы... Освободил. - Иисус вздрагивает от этой правды. - Я должен. Потому что могу. Пол, я могу! Я могу дать ТЕБЕ "больше не страх". Я хочу этого. Если в моей крови… Если это есть у меня. ПОЛ! Мне не по себе. Я должен помочь, но боюсь облажаться. Ровиа сильнее прижимает Лето к себе. Целует волнистые пряди волос и втягивает в себя придуманный им самим запах парня. Да. Теперь у Лето есть неповторимый запах. Для Пола. - Спи. Завтра у нас будет день для волнений. Он будет завтра, а не сегодня. Иисус уговаривает, но не его, баюкая, словно подростка-мальчишку. Полу нах не нужна преданность, жертвенность. Ровиа нужно лишь одно чувство, которым делиться ни с кем он не намерен. - Мы вернёмся? Ну, в Хиллтоп, в Александрию? К НАШИМ? - Лето сгорбатился, словно старик, скрючился и вдруг затих, слегка копошась на груди Иисуса. - Хочешь брата проведать? – О Кевине Ровиа по-другому не думает. Не хочет и не желает. БРАТ! Вот в чём для него существует правда. Ровиа знает уже, что эти двое были когда-то вместе. Кевин Ровиа не поверил. Но это сейчас неважно. Уже неважно. - С ним всё хорошо. Я уверен. Я Рика проведать хочу. Чувствую... – Лето задёргался неловко. – Пол. – Он поднимает лицо, и глаза изумрудным светом прожигают мужчине сердце. – Шериф. Он в беде. Я это чувствую. Помоги нам. И это "НАМ" возвращает Иисуса к адовой жизни.