***
Хоть тьма ещё и окутывала город в свой кокон, но первые проблески рассвета уже проявлялись, там, на горизонте, где восходит солнце. Именно туда смотрел Гарри в тот момент, когда хоть немного, но пришел в себя. Ему казалось, что перед глазами все плывет, а голова так сильно кружится, что было невозможно устоять на ногах. Поттер даже отшатнулся слегка назад, но его бедро сильно заныло и он чуть не упал, если бы не схватился за какую-то железяку, что находилась в обломке здания. После такого масштабного взрыва было непонятно, сколько вообще времени прошло. Волшебнику показалось, что после той вспышки он потерял создание, но он точно помнил, что на том месте, где они находились, были ещё целые здания, но сейчас была лишь одна разруха. Каждый дом, который находился по близости, был превращен в груду камней. Удивляло только то, как сам Гарри смог выжить. Его не придавили камни, а место, где он до этого лежал, просто как будто обошли стороной. — Профессор?... — голос у юноши был тихим и хриплым. Он слегка кашлянул, чтобы хоть как-то прийти в норму, но это мало чем помогло. Ему оставалось только осматривать по сторонам, чтобы найти хоть какое-то присутствие Альбуса. Но его нигде не было. Зато была ещё одна примечательная фигура, которая постепенно приближалась. Поттер не понял даже кто это, испугавшись, что это очередной убийца и стал судорожно искать свою палочку. Но он даже до своего кармана не дотянулся, как из-за спины незнакомца появилась Гермиона. Кажется, она шла следом за ним, именно поэтому ее не было видно. И стоило ей только увидеть своего друга, как она с быстрого шага перешла на бег. Ей было все равно на камни, которые мешали по дороге, она просто бежала. И казалось, что в этот момент Гарри был так рад ее видеть, целой и невредимой. Да, на ее лице были ссадины, сама она была заплаканной, а волосы были растрепанными, но она была жива. И сначала юноша мог подумать, что ему показалось, но это мысль тут же исчезла, стоило ему почувствовать, как крепко его обнимает волшебница. В какую секунду она успела подбежать? Хотя, какая разница? Она была столь рада его видеть, а ее крепкие объятия были тому подтверждения. — Боже, Гарри… — голос у девушки дрогнул и стало понятно, что она точно готова расплакаться, и было непонятно, то ли от того, что они смогли пережить за эту ужасную ночь, то ли от радости встречи. Ведь с Поттером все хорошо. Он как и Грейнджер ранен, у него болит тело, но он жив. — Как ты? Что здесь произошло? Ты ранен? У тебя тут кровь. Волшебница столь внимательно рассматривала своего друга, пока тот пытался хоть как-то ее успокоить, но ему и слово не дали сказать. Правда, он перестал пытаться в тот момент, когда увидел, что спутник Гермионы остановился сзади нее. По юноше сразу же можно было сказать, что этой ночью он не сражался, как они. На его бледной коже не было не единой царапины. Он передвигался столь плавно, но в тоже время, быстро. И он постоянно осматривался по сторонам, будто бы искал что-то. — Кто это? — все же смог вставить свое слово Поттер, хотя, его подруга была готова чуть ли не задавить его вопросами. Но когда Гарри все же спросил, Грейнджер развернулась к юноше, чтобы взглянуть на него. Он проходил вдоль обломков, что-то внимательно рассматривая. — Это… Это долгая история. Но он на нашей стороне. Когда мы увидели яркий свет, который исходил отсюда, мы пришли сюда. И после того света мы смогли трансгресировать, — как-то даже слишком тихо сказала девушка. Но на это никто внимания даже не обратил. — Что здесь произошло? — все же спросил Геллерт, даже не поднимая головы, чтобы взглянуть на мальчишку. Казалось, что он что-то ищет под этой кучей глыб и камней. Но никто не рисковал задавать ему вопросы. Гермиона уже поняла, кто перед ней, а вот Гарри казалось его лицо даже знакомым. — Я не знаю. Нам нужно найти профессора. Он был здесь, пока… пока не случился этот взрыв, — казалось, что юноша пытался что-то вспомнить, но у него ничего не получалось. Были лишь какие-то картинки, какие-то проблески воспоминаний, но на этом все. Он даже не понимал, получилось ли у них то, что они задумывали. Живы ли магглы. — Гермиона, а ты видела хоть кого-то? Хоть кого-то живого? — Магглы живы. После того взрыва их всех перенесло за барьер. И нам лучше быстрее найти Дамблдора, пока не появились мракоборцы, — о том, что они уже в пути, Гриндевальд догадывался. Больше он не собирался отвечать на вопросы детей, уходя вдаль. Он что-то чувствовал и следовал этому чувству. Иногда он просто смотрел на кучу камней, они сразу же отлетали слегка в сторону. Под ними иногда находились трупы, но нужного лица юноша не видел. Гарри слышал свою подругу. И ему было интересно спросить у нее, что же с ней случилось, но он не отводил взгляда от незнакомца. Он видел, как тот внимательно изучает чуть ли не каждый уголок, пытаясь найти то, что ему нужно. И когда он все же остановился, внутри Поттер почувствовал какую-то тревогу. Даже страх. Страх, что этот незнакомец может навредить им всем. Но ничего не происходило. Лишь пара камней отлетела в сторону. Под заваленными, среди малой горстки трупов, лежал юноша. Его тело было все в ссадинах и царапинах. Казалось, что он тоже был мертв, но Геллерт отказывался в это верить. Он присел возле тела и коснулся своими пальцами чужой шеи. И какое же облегчение он почувствовал, когда понял, что сердце Альбуса ещё бьется. — А ты не сдаешься, да? — слегка усмехнувшись, Гриндевальд осторожно обхватил Дамблдора за талию и ноги, чтобы была возможность его поднять. Он действовал довольно аккуратно, догадываясь, что какие-то кости друга могут быть сломанными. Ему требовалась срочно помощь. Он даже за такой промежуток времени не пришел в себя, повиснув в чужих руках. — Когда же ты научишься думать, Альбус?10 Глава. Когда же ты научишься думать?
8 ноября 2019 г. в 19:04
Тихо. Даже слишком тихо. В округе не было не единого звука. Только свист ветра, который никак не успокаивался. В другой момент Альбус бы наслаждался такой тишиной, но сейчас она не означала ничего хорошего. Почему-то Дамблдору казалось, что их специально не трогают, дают возможность пройти. Или же, они идут в совершенно неправильном направление. К сожалению, проверить это было невозможно.
Иногда юноша замедлялся, чтобы оглянуться назад и убедиться, что Гарри идет за ним. И тот шел, но молча. Он не проронил ни слова с того момента, как Винда ушла. Казалось, что он был слишком погружен в свои мысли. Только вот, стоило услышать лишний шорох, так Поттер сразу же начинал оглядываться, думая, что снова враг. Иногда же он оборачивался, смотрел на тот путь, по которому они шли, и боялся увидеть на горизонте яркие вспышки от сильных и мощных заклинаний.
И когда Гарри задерживался, Альбус осторожно прикасался к его плечу, чтобы тот снова продолжил идти. Но на этот раз Дамблдор не стал отвлекать Поттера, а остановился сам, смотря вперед. Его внимание привлекло светло-голубое свечение. Оно было не столь ярким и находилось от волшебников в нескольких метрах, но заметить его можно было. Что это было, сказать точно нельзя, но бывшему профессору показалось, что это именно то, что они искали.
— Будь готов, Гарри, — голос у Альбуса был тихим. Он даже не смотрел на собеседника, покрепче сжимая в руке свою палочку. Вторую же руку он не мог даже согнуть. С каждым разом она все сильнее начинала болеть. — Послушай меня, даже я не знаю, что там будет. Но знаю одно: если что-то со мной случится, если я не смогу выбраться, то беги, — по взгляду Гарри было понятно, что ему не нравится эта идея, но возразить он даже не смел. — И прости меня, я снова втянул тебя в это.
— Я сам согласился на это, профессор. И я готов идти до конца. Только за Гермиону волнуюсь, — Поттер не мог забыть про подругу, которая сейчас находилась непонятно где. Да, она сильная волшебница, но не настолько, чтобы противостоять нескольким сильным волшебникам. Оставалось надеяться, что Розье ее нашла и они обе в безопасности.
Дамблдор понимал чувства юноши. Он и сам волновался, но старался это не показывать. Именно поэтому он стал идти дальше, ближе к свету. Казалось, что он манит, зовет к себе, пленит волшебника. Ведь оно единственное, что хоть немного освещало эту часть улицы. Фонари все перестали гореть ещё на полпути. Именно поэтому Альбус с помощью своей палочки освещал дорогу.
Но почему-то казалось, чем ближе они подходили, тем ярче свет становился. Небесная нить словно загоралась все сильнее и сильнее. Но вместе с этим ветер усиливался. И снежинки, которые падали с неба, летели прямо в лицо, попадали в глаза, мешали осмотреться, и приходилось часто моргать, чтобы хоть немного оглядеться.
И сейчас Дамблдору даже показалось, что он уже видел нечто подобное, нечто светлое. Что тянуло к себе точно так же, как и эта яркая нить, но где он это видел, вспомнить никак не мог. И казалось, что чем ближе он был, тем сложнее было идти. Метель становилась сильнее, ветер обжигал кожу, приходилось лицо прикрывать рукой, но и это не спасало. Альбус даже не мог повернуться к Гарри, чтобы посмотреть, идет ли он за ним. А глаза сами собой закрывались, не давая возможности осмотреться.
А тот и не шел. Он остановился на одном месте, не в силах пошевелить даже пальцем. Все тело, словно, окаменело. Нужно было сделать ещё один шаг, но Поттер оставался на месте. Он заставлял себя идти, но не получалось. Была лишь возможность хоть как-то моргать. Даже рот открыть и позвать профессора не получалось. И тот, как будто, исчезал в белой пелене. Она его окутывала, закрывала видимость. И если раньше Гарри мог увидеть ту яркую нить, то с каждым разом все меркло.
Зато в округе происходило нечто странное. Словно, появлялись некие тени. Они выходили из темных переулков, окружая Альбуса и Гарри. И если второй это хоть как-то заметил, то первый же уже будто бы скрылся в этом странном свете. Он поглотил его. И это пугало Поттера. Он хотел дернуться, позвать, но не получалось. Но больше всего его пугали тени, что были все ближе и ближе.
Дамблдор был осторожен, насколько это было возможно, но с каждым его шагом его сердце переставало слушаться хозяина. Оно билось так часто. И волшебник преподнес свою руку к груди, чтобы его хоть как-то успокоить, но разве это могло помочь? Оставалось только не обращать внимание и идти. Идти вперед, не замечая ничего. Ведь свет был такой яркий, что не позволял ничего увидеть кроме белых лучей, что открывали все. Но стоило коснуться, протянуть руку, как все в округе загорелось ещё ярче, заставляя Дамблдора прищуриться.
И мир остановился. Как и сердце Альбуса в ту секунду. Все испарилось, словно, ничего никогда и не было. Лишь какие-то отдаленные странные звуки раздавались со стороны. Казалось, что это был ветер, шум листвы, пение птиц. Не странно ли? Зимой все это? Но почему-то это все не смущало Дамблдора. Его дыхание успокоилось, сердце приходило в норму и тело расслаблялось.
— Я знаю, что ты не спишь, — тихий голос раздался у самого уха. Губами собеседник слегка касался мочки, пока его пальцы опустились к верхней пуговице рубашке, расстегивая ее. Так было больше доступа к шеи. — Меня не обманешь, Альбус, — пальцами он поднялся выше, к шее, слегка сжимая ее, но несильно. Не было желание вырваться или оттолкнуть, только прижаться ближе. Особенно когда эти губы касались оголенной кожи, сводя с ума. — Если ты сейчас не откроешь глаза, я окончательно сорву с тебя одежду.
Дамблдору это идея показалась заманчивой, но он не сдержал улыбки, и ему пришлось признать поражение. Его спалили. Он открыл сначала один глаз, а затем второй, но это было ошибкой. Яркие солнечные лучи заставили зажмуриться и приложить ладонь ко лбу, чтобы хоть как-то спастись от неприятных ощущений.
— Геллерт, — Альбус не мог перестать улыбаться, когда увидел, насколько хитрым взглядом смотрит на него его друг. Дамблдор даже повернулся набок, скрещивая свои пальцы с чужими. Ему было приятно ощущать эти мелкие прикосновения. Зная характер Гриндевальда, он мог бы вырвать руку, но такого с Альбусом он никогда не делал. Как и сейчас, он предпочел удобнее расположиться на траве, не пытаясь вырваться. — Ты рядом?
— Ну конечно, — волшебник тихо посмеялся от столь глупого вопроса, а вот Дамблдор не знал, как вести себя. Он осознавал, что это все нереально. Что перед ним точно не живой Геллерт. И вряд ли они могли в мгновение ока оказаться на полянке в Годриковой впадине. — Я всегда рядом с тобой, Альбус. Постоянно. Даже когда ты этого не видишь. Кто-то же должен сказать тебе, что твой план провалился. Хотя, был ли это план?
Дамблдор поднял непонимающий взгляд на собеседника, никак не осознавая, о чем он сейчас говорит. Он приподнялся на локтях, но затем передумал, потому что посчитал нужным все же привести свою рубашку в порядок. Он чувствовал, как до этого Гриндевальд расстегивал только одну, но на самом деле, их было больше. И стоило только юноше потянуться к своим пуговицам, как Геллерт посмотрел на него. Нет, он ничего не сказал. Но хватало лишь одного его холодного взгляда, чтобы понять, что так лучше не делать.
— Какой план? — на секунду Дамблдор замер, но затем он стал осознавать, что этот мир ведь действительно нереален. Как и Геллерт, что находится столь близко, как какой-то прекрасный сон, который никогда не станет реальностью. И как же Альбус не осознавал раньше? Это чем-то напоминало их встречу с Гарри, когда волшебник был уже мертв. Но это… это было нечто иное. — Так… так значит, ты действительно мертв?
— А ты сомневался? — легкая усмешка была неким уколом. — О, как ты оплакивал меня. Как ты упал на могилу… неужели тебе и вправду было так больно? И больно ли тебе сейчас? — Гриндевальд спокойно лежал на траве и говорил столь спокойно, что самому Дамблдору становилось неуютно. Он осматривался в округе, пытаясь понять, как же он вообще сюда попал, и почему этот мир так реален.
Вскочив на ноги, волшебник обернулся по сторонам, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Это только смешило Геллерта. Он оставался все на том же месте, не желая подниматься. А Альбус ничего не понимал. Все было таким реальным, таким живым. Даже прикосновения Гриндевальда. Они были настолько… приятными.
— Верни меня обратно. Там Гарри! Он может быть в опасности, — казалось, что слова давнего друга только больше насмешили Геллерта. Он все же отвлекся, поднялся на локтях, смотря на собеседника. Его светлые пряди были слегка растрепанными, но почему-то это совсем не портило его. Он всегда смотрел на Дамблдора с такой усмешкой. Но это было уже нечто родное. — Геллерт, пожалуйста. Я должен.
— О! Ты должен! Ну конечно же, — Гриндевальд засмеялся, слегка откинув голову назад. Где же было его вечное спокойствие? Хотя, этот вид показывал только то, что он был зол. Слишком зол. — Твое вечное: «Я должен. Я обязан». Меня начинает от этого тошнить. Ты был обязан предать себя, меня. И это разрушило все. Благодаря этому ты умер в своей драгоценной школе, — Геллерт поднялся, а Альбус постарался отойти на шаг. — К черту этот мир уже. Пусть он говорит. Все твои идеалы привели тебя к тому, что всю жизнь мы провели в дали друг от друга, — юноша стал приближаться, в то время как Дамблдор не знал, что ему делать. Он даже возразить не мог. — Даже сейчас я мертв, а ты нечто подобие живого. Но мы оба знаем, что ты не можешь без меня.
Он был прав. Как всегда прав. Даже если они были не рядом, даже если их разделяла огромная пропасть, Альбус знал, что Геллерт жив, что он где-то поблизости. Они ходили друг за другом словно тени. Пытались скрыться от остальных. Но их идеалы, которые никогда не могли уже сойтись, заставили все рухнуть. Не стоило отрицать, что Дамблдор виноват в этом. Они оба постарались.
— Это удивительно, правда? — продолжал Гриндевальд. Альбус осмелился на него посмотреть. Хоть и боялся. — Сколько душ поглотил этот свет? И сколько душ он может вернуть к жизни, — Геллерт подошел ближе, касаясь щеки собеседника. Дамблдор был бы рад сейчас отстраниться, но не мог. Не мог позволить себе возненавидеть эти прикосновения. Каждый раз его сердце будто бы останавливалось. — Мы могли бы быть вместе. На этот раз нас бы никто не смог разлучить.
Эти слова заставили нахмуриться Альбуса. Он снова взглянул на руку, которой волшебник касался его. И не понимал, что же все же происходит. Ему показалось именно сейчас, что его рассудок словно в каком-то тумане. И все будто бы плыло. Это пугало и уничтожало. Поэтому Дамблдору пришлось отстраниться. Он отошел. Сначала на шаг. Затем на два.
— Ты понимаешь, что ты говоришь? — тихий шепот заставил слегка усмехнуться Геллерта. — Это же люди… дети! Я.. я не могу. Освободи меня отсюда, я не должен здесь быть, — Альбус развернулся, постарался не смотреть на Гриндевальда, но тот просто не позволил. Он схватил юношу за руку, не разрешая отвернуться от него полностью. Как будто понимал, какая боль таилась в Дамблдоре. Да, он бы отдал свою жизнь, лишь бы Геллерт жил. Он бы отдал свою душу. Но не душу другого человека. — Прошу… Не надо..
— Мой мальчик, — тихий шепот возле уха, который заставил юношу вздрогнуть. Он прижал ладонь к своим губам, чувствуя, как по щекам бегут слезы. Нет, он не может. Пусть у него сердце и разрывалось от понимая того, что он видит своего возлюбленного последний раз, но он не мог. — Только ты и я. Я знаю, что ты задумал. Знаю. Не разрушай портал. Не убивай надежду на наше счастье, — легкие касания по спине, чужие губы на шее — все сводило с ума. — Я люблю тебя.
От этих слов Альбус остановился. Он почувствовал, как воздух начинает потихоньку возвращаться к нему. И почему-то ему даже показалось, что он почувствовал снег на своих щеках. Резко развернувшись, он попытался не только отстраниться, но и стереть слезы со своих щек. Гриндевальд даже ничего не понял, только крепче сжал чужую руку.
— Замечательная игра. Сыграть на моих чувствах к этому человеку, — казалось, что от этих слов лицо человека, который стоял перед Дамблдором изменилось. — Ты не Геллерт. Он, скорее всего, меня даже ненавидит, чем любит. А унижаться, врать о своих чувствах ради жизни, он не станет. Уж слишком он гордый человек, — на секунду Альбусу показалось, как на лице собеседника появляются трещины. — Но спасибо за шанс снова увидеть его лицо.
Трещина все увеличивалась на лице. Казалось, ещё мгновение и все рухнет, но Дамблдор не стал дожидаться этого. Он стал осматриваться, чтобы попытаться найти выход, но леса, поляна, все стало разрушаться, все стало темнеть. Было ощущение, что это темнота сожрет прямо сейчас волшебника. Он пытался в этом всем найти что-то реальное, но в голову ничего не приходило.
Но когда он посмотрел вдаль, то среди этой темноты, он увидел силуэт. Казалось, что это была юная девушка. И в мыслях у Альбуса промелькнуло, что это ещё одна иллюзия, ложь. Но она не подходила к нему. Только выставила вперед ладонь, проводя пальцем по ней, будто бы хотела что-то показать.
Дамблдор опустил взгляд на свою руку, пытаясь осознать, что ему хотят сказать. Эта была та самая ладонь, где все ещё был шрам от клятвы. Это только больше запутывало волшебника, а ситуация все ухудшалась. Тьма сжирала все на своем пути. Даже частички того Геллерта стали исчезать. Юноша старался не паниковать, но ничего не получалось, пока он не осознал, что именно хочет показать ему силуэт.
Подняв вторую руку, Альбус без слов провел по ладони пальцами, образуя не глубокий порез. Кровь сразу же проявилась, начиная скапливать на ладони. И казалось, что с чувствам боли стали появляться и другие ощущения. Такие как холод, ветер, даже снег. Казалось, что, когда Дамблдор попытался вздохнуть поглубже, он чувствовал тот мороз. И оставалось просто закрыть глаза…
— Профессор! — Гарри не знал, что делать. Альбус стоял на своем месте, как будто и ничего не происходило. Он не моргал, не реагировал на крик, даже когда нападали на Поттера, он никак не среагировал. Каждый раз из тени выходили все новые волшебники. Они, словно, поджидали их около этого света. Каждый из них набрасывался на юного волшебника, который пытался отразить удары, но почему-то никто из них даже не задел Дамблдора. — Профессор!
И снова ничего. Только капли крови стали стекать с его руки, но этого, естественно, Гарри даже заметить не мог. Уж слишком он был занят, защищаясь от нападений. И когда очередной маг напал на Поттера, он слегка отлетел в сторону, но оставался на ногах. Зато он стал ближе к Альбусу, который впервые за долгое время хотя бы моргнул.
Шум в голове, яркие вспышки заклинаний, Дамблдор просто не мог сразу же прийти в себя. Свет рядом с ним усиливался, чем только сильнее раздражал глаза волшебника. Он попытался что-то осознать, но как оказалось, даже на это времени не было. Зато он заметил Гарри, что стоял рядом. У того уже не оставалось сил. Но он защищался до последнего. Интересно, сколько всего противников было? И откуда они только появились.
— Прости меня, Гарри… — Альбус знал, что ему делать. Он не знал, поможет ли ему это заклинание уничтожить тот портал, но он знал, что нужно защитить мальчика. Подняв свою руку, он одним движением отбросил ученика в сторону. И когда он укрыл его барьером, из его палочки высвободилось заклинание, которое было направленно на портал. Казалось, он слышал какие-то голоса, крики. Его пытались остановить. Но это все меркло, по сравнению с разрушительной силой, которая образовывалась вокруг портала…
Примечания:
Я не сплю! Почти не сплю...
А вы знали, что нас красивое число. 99. Где один затерялся?!