Космос в склянке

Пальцы плавно бегали по клавишам, заставляя комнату слегка подрагивать от сладких, чистых звуков. Андромеда, укутавшись в плед, расположилась в любимом кресле музыкального салона. Залезая в него с ногами, девушка всегда чувствовала себя как-никогда уютно. Белла — высокая, статная, с тяжёлыми локонами, заколотыми где-то на затылке — теперь сидела в домашнем платье и улыбалась, держа в руках кружку с какао, вникая в мелодию, проживая её снова и снова. Блэков редко видели такими. Но разве Рудольфус уже не был частью их семьи? — Очаровательный выбор, — прокомментировала Друэлла, врываясь в залу на последних аккордах и принося за собой острый запах мороза, еловых веток и чистоты. — Когда-то подобным партиям отдавала предпочтение и моя мать. Все почему-то заулыбались, и разговор полился совершенно непринуждённо. Всем своим сердцем мисс Блэк любила подобные вечера. Уют и домашнее тепло проникали куда-то глубоко в сердце, несмотря ни на слухи о них, ни на громаду поместья. Леди Блэк была, по мнению дочерей, лучшей хозяйкой, ведь даже в громадных залах на семейных вечерах всегда было по-особенному мило даже самому чёрствому сердцу. Рождество всегда было ярким, сверкающим, с какими-то даже фанфарами и светским лоском. Рауты и приёмы, обеды, бесконечные подарки, танцы и фокусы… всё это меркло перед обычным Новым годом, праздновать который всегда было принято лишь в узком семейном кругу. Теперь к ужину ждали только чету Лестрейнджей и лорда Малфоя с сыном. В груди почему-то тревожно забилось сердце, заставив Андромеду слегка улыбнуться, меняя позу. Нога нещадно затекала. А ведь когда-нибудь она будет ждать вот также на новогодний приём семью человека, с которым будет готова связать свою жизнь. И почему-то это никак не душило, не дарило ощущения всё захлопывающейся клетки. Со временем просто начинаешь понимать, что брак — это не самое страшное в жизни. Особенно учитывая то, что должно было случиться сегодня. Месяц назад она даже разругалась вдрызг с отцом, почти разнеся половину кабинета, но всё же уверила его в необходимости решения их маленькой «семейной проблемы». — Я люблю свою сестру всем сердцем, дорогая, — пытался всё же увещевать её мужчина. — Но Мерлина ради, Андромеда! Предательницу крови, в родовое поместье! — Предательница она только на словах и на одну пятую примерно, — парировала девушка, стараясь успокоиться. — А если ничего не сделать, лет через десять она обезумеет. Впрочем, Ориона могила ждёт и того раньше, а уж о будущем их детей я… Мужчина махнул рукой, соглашаясь. — Напомни, чудовище, и почему я дал тебе столько свободы? — уточнил Сигнус, усмехаясь. — Потому что глаза у меня красивые, — улыбнулась Наследница, подскакивая к отцу. — Я дам распоряжение относительно комнат? — Давай, — всё же сдался мужчина, вздыхая. — Ты всё больше и больше напоминаешь мне твою старую родственницу, мою тётю Кассиопею. Андромеда замерла в дверях. Тонкие пальцы вцепились в косяк, белея. С родными в этом мире её сравнивали впервые. — Она была такой же очаровательной? — поинтересовалась девушка, оборачиваясь и стараясь отшутиться. — Нет, — покачал головой отец, по-доброму и как-то даже понимающе улыбаясь ей. — Она была удивительной… просто удивительной оригиналкой и вечной занозой в… — Я поняла, — расхохоталась Андромеда, вылетая из кабинета отца. — Не забудь про письма! Сигнус какое-то время всё же держался, впрочем, практически тут же рассмеялся и осел в кресло, блестящими, помолодевшими глазами смотря в сторону, в которой исчезла узкая, худая спина его дочери. Видит Мерлин, он любил её, но всё же не мог ответить на один простой вопрос: почему, ну почему он дал ей столько воли?

***

— А вот и моя очаровательная мисс Блэк, — шепнул Рабастан, блестя глазами и легко целуя ей руку. — Как проходят каникулы? — Если бы не ты, было бы совсем плохо, — пожаловалась Андромеда, вздыхая. — Кругом одни… — Ухажёры? — рассмеялся мальчишка. — Идиоты! — фыркнула девушка, стараясь не смеяться. С Басти было легко и комфортно. Он не набивался в будущие мужья, не лез в душу… он просто был. Был рядом. Именно он, несмотря на столь тесную дружбу с Магнусом, всегда вставал на сторону некой шебутной леди в каких бы то ни было спорах. И Андромеда была бы круглой дурой, если б не ценила подобную верность. Медленно они прошли в столовую залу, где их ожидал праздничный обед. После него предполагались посиделки в Зелёной гостиной, а вечером — маленький приём с приглашёнными артистами, музыкой и, конечно же, танцами. Мисс Блэк уже не терпелось потанцевать: в этой жизни она страстно полюбила музыку, и теперь пользовалась любым удобным случаем порадовать себя не только чарующими звуками, но и, конечно же, движениями под них. Особенно сильно её завораживали фигуры полонеза. — Итак, что у нас сегодня в «меню»? — деловито уточнил севший рядом с ней Лестрейндж-младший, принявший на себя роль её сегодняшнего ухажёра (конечно же, исключительно за столом). — Нытьё, — тихо рассмеялась девушка, с благодарностью принимая до краёв наполненный кубок с вишнёвым пуншем. — Об учёбе, о делах рода и о дураках. — Впрочем, как и всегда, — удовлетворённо кивнул мальчишка. — Мой список примерно такой же, дополняют его только некие сумасбродные леди, неразумно на меня вешающиеся и пытающиеся добиться предложения о помолвке. Андромеда блаженно прикрыла глаза, выдыхая. Музыка, буквально разливающаяся в воздухе, заставляла улыбаться. — Как опрометчиво с их стороны… За окном, даря ощущение какой-то особой теплоты внутри, завывала метель. Крупные хлопья снега, закрученные ветром, бились о стекло столовой, словно просясь внутрь, свечи, бликуя в посуде, горели ярко, но, в то же время, как-то по-своему мягко — совсем нечета грубому электрическому свету — а люди вокруг были как-то даже непривычно добродушны. — Хорошо, правда? — шепнула ей сидящая рядом Белла. — Это ещё что… вот после ужина умыкнём кататься на фестралах в повозке! Вот там будет веселье! Рудольфус, услышавший часть разговора, задорно подмигнул своей будущей родственнице и слегка кивнул головой, будто обещая: обязательно он достанет и фестралов, и сани. — Малфой с нами, — педантично заметила Цисси, с аппетитом налегавшая до этого на жаркое. — Надеюсь, я не стану после этого вечера оплакивать безвременную кончину собственного жениха. А то с Руди вполне может статься оставить его где-то в сугробе. Белла фыркнула, ловя осуждающий взгляд Друэллы, и кивнула. Рудольфус и правда мог. А если и не мог, то очень-очень бы хотел. Андромеда тепло улыбнулась, слегка жмурясь. Подобные дни прочно заседали где-то глубоко в сердце, разливаясь потом где-то внутри, у сердца, особенно ценным теплом ещё долгие месяцы, а то и годы. Вот на таких вот обедах, у камина, в музыкальной комнате или же в тех же санях она забывала о том, что кто-то её ненавидит, забывала о том, что их семья считается одной из самых опасных на Туманном альбионе, забывала и о том, что будущее ещё крайне неопределённо, а изменить его ей будет действительно тяжело. В такие дни весь остальной мир замирал, оставляя в центре лишь её — Андромеду — и дорогих ей людей, связанных с ней неразрывными, по-настоящему священными узами родства по крови. — Предвкушаешь? — уточнил тихо Басти, наклоняясь к ней как можно ближе. — Лицо такое довольное… — Наслаждаюсь, — вновь улыбнулась она и тут же неожиданно для себя добавила. — Спасибо. Спасибо тебе за всё. И в этом «спасибо» было слишком много чего-то такого, отчего щёки мальчишки вдруг слегка порозовели; совсем немного, наверное всё же от близости камина. И никак иначе.