Часть 6
5 марта 2019 г. в 17:14
В течение 40 минут моего мытья в душе я обдумываю буквально все, что только можно. Во всяком случае это заставило меня нервничать еще больше, ведь это означает, что я готовлюсь ко встрече с Чуей. А что это влечет за собой? Я должен приодеться? Он тоже будет? Наверное, хотя он всегда такой. Что он хочет сделать? Мне нужно быть готовым к этому? Все эти вопросы проносятся у меня в голове, от чего я вздыхаю.
Выйдя из ванной, я возвращаюсь в свою комнату; Дазай все еще спит на моей кровати. Он будто в коме. Хотелось бы и мне быть таким спокойным. Я открываю дверцу шкафа как можно тише, хотя, думаю, даже взрыв бомбы не разбудит сейчас Дазая. Моя одежда… Что, черт возьми, нужно надевать, когда идешь впервые к тому, кто тебе нравится? Случайную? Покрасивее? Не то, чтобы у меня было много вариантов… Ладно, первые попавшиеся черные джинсы, белая рубашка и синий свитер, если вдруг будет холодно. Испытание завершено.
Чем мне заняться теперь? Только 2 часа, еще есть время. Хм, как долго я буду добираться до Чуи? Чтобы разобраться с этим, я беру свой ноутбук и выясняю маршрут. По картам это займет меньше часа на автобусе, так что я должен выйти пораньше. Будет ли это слишком рано? Наверное, нет, зная неточную автобусную систему. Значит, у меня есть часок, чтобы успокоиться, поэтому я просматриваю разные сайты, стараясь не накручивать себя. Не нужно больше напрягаться, мне и так достаточно.
Примерно через полчаса я слышу, как шуршит на кровати Дазай, и замираю — я надеялся выйти до момента его пробуждения, чтобы ничего не объяснять. Я слышу, как он спотыкается, выходя из моей комнаты, и закрывает дверь. Надеюсь, что он просто идет продолжать спать к себе? Нет, через несколько минут он идет по коридору. Переодетый в серый свитер, его волосы выглядят еще непослушней обычного.
— Ацуши-кун, даже не думал, что ты здесь. Так тихо, — говорит он, падая рядом со мной и включая телевизор. — Спасибо, что позволил мне поспать. Я был так измотан, а твоя кровать такая удобная.
— Пожалуйста, — тихо отвечаю я. Дазай улыбается мне и переворачивается, кладя свою голову мне на колени, как раз в тот момент, когда я убираю ноутбук.
— Ацуши-кун, ты хорошо выглядишь. Какие-то планы на вечер? Или даже жаркое свидание? — спрашивает Дазай с ухмылкой. Я внутренне фейспалмлю, хотя чувствую, как мои щеки краснеют. Как мне вообще ответить на это?
— Я э… нет. Просто встреча с парочкой друзей вечером, — говорю я так уверенно, как только могу. Дазай смотрит на меня недоверчиво, пытаясь понять, что я скрываю, а я молюсь, чтобы он не заметил мое внутреннее переживание.
— Хмм, друзья, да? — надуто бормочет он. — Тебя подвезти?
— Нет! Нет, не стоит, друг встретит меня неподалеку, так что все будет хорошо, спасибо, — прозвучало слишком быстро, но Дазай лишь улыбнулся. Скучал по нему; квартира казалась такой пустой. Я даже скучал по его навязчивости.
— Хорошо! Ты еще и пахнешь прекрасно. Тот, с кем ты будешь тусоваться, точно будет впечатлен, — Дазай подмигивает, и я краснею еще гуще. Черт, он точно знает, что встреча у меня не просто с «другом». Я стараюсь оставаться спокойным; ему не нужно знать больше, чем он знает сейчас. Чтобы хоть как-то уйти от этого, я достаю свой телефон и вижу сообщение. Оно от Чуи. Вот она — попытка оставаться нейтральным. Пряча экран от глаз Дазая, я открываю сообщение и читаю.
«Ацуши, не могу дождаться встречи с тобой. Не нервничай так! Я же знаю, что будешь»
Такое чувство, будто я сейчас упаду в обморок. Я правда так нервничаю рядом с ним? Дазай поднимается и смотрит на меня, я в ответ смотрю на него. И тут-то начинается настоящий ад.
— Кто это?! Ты так покраснел! Дай посмотреть! — Дазай светится от нетерпения, пытаясь схватить мой телефон, и я прыгаю с дивана, убирая руку с мобильным как можно дальше. Убегаю к двери, но Дазай продолжает преследовать меня, словно пятилетний ребенок, который хочет шоколадку и все никак не может ее достать. Я хватаю свитер по пути.
— Дазай-сан, нет! Оставьте меня в покое! Я ухожу, вернусь позже. Пока! — говорю я, едва выскользнув за дверь. Он выбегает следом, зовет меня в коридоре и умоляет рассказать ему все после прихода, от чего я вздыхаю.
После этого сумбурного переполоха с Дазаем, все остальное на моем пути до Чуи проходит гладко, что кажется чудом. Автобус приходит вовремя, поэтому я добираюсь до его квартиры в 16:50. Идеально. Теперь здесь, стоя перед высоким зданием с дорогой на вид архитектурой, я начинаю ужасно нервничать. Чуя живет в более престижной части города, в которой я бывал не так часто, поэтому его адрес не был мне знаком. Я поднимаюсь по каменным ступеням к входной двери, сердце так колотится. Он говорил мне не нервничать, но я просто не могу. Найдя звонок, я нажимаю на него и жду. Такое чувство, что проходят годы, прежде чем он отвечает. Меня впускают в здание — внутри интерьер даже безупречней, чем снаружи. Напоминает пятизвездочный отель. Чуя настолько богатый? Я, конечно, знаю, что у него есть собственный магазин, но никогда не думал, что он зарабатывает так много. Я заливаюсь краской, но стараюсь не думать об этом.
Вся поездка в лифте на 15-й этаж лишь усиливает мое беспокойство; я чувствую, как мои ладони слегка вспотели. Почему я так нервничаю? Я был с ним наедине раньше. Все будет хорошо, ничего плохого не случится. Быть может, я очень привык, что у меня все идет плохо, поэтому и переживаю. Двери лифта открываются, я делаю глубокий вдох. Найдя номер квартиры Чуи, колеблюсь, прежде чем постучать; пытаюсь сосредоточиться и контролировать свое дыхание, чтобы казаться более уверенным. Через мгновение я понимаю, что все в порядке, и стучу. Через секунду дверь распахивается, и я краснею от его вида.
— Ацуши-кун! Привет, ты как раз вовремя, — Чуя усмехается и отходит, чтобы впустить меня. Я мягко улыбаюсь ему и радуюсь, что выбрал повседневную одежду, потому что он, похоже, тоже одет как обычно. Белый и мягкий на вид свитер с широким вырезом и узкие синие джинсы. Он выглядит так очаровательно, намного милее по сравнению с его обычной деловой одеждой. Я скоро точно задохнусь. — Ты быстро нашел это место?
— А, да. Вполне, — говорю я, улыбнувшись, и снимаю ботинки у двери. Он улыбается мне в ответ и хватает за руку, чтобы потащить дальше в квартиру. Он и все то, что я вижу, немного шокируют меня. Везде так чисто: белые стены, черная мебель, а столы, стулья и прочие детали — темные пятна дерева. На стенах настоящие произведения искусства, а свечи, что горят в разных уголках комнаты, приятно пахнут. Еще есть камин, который тускло освещает. — У тебя потрясающая квартира.
— Спасибо. Тут только самое необходимое, — отвечает Чуя, ухмыльнувшись, и отпускает мое запястье, от чего я чувствую себя разочарованным. — Пожалуйста, чувствуй себя, как дома! Я говорил тебе не нервничать, это же просто я. Успокойся.
— Л-ладно, спасибо, — заикаюсь я и пытаюсь расслабиться, хотя это не так уж и легко. Чуя уходит по коридору в другую комнату, оставляя меня одного в своей гостиной, чтобы я осмотрелся. Я оставляю свой свитер на стуле и направляюсь к камину. Тепло, исходящее от него, так успокаивает, и этот древесный запах прекрасен. Удивительно, что что-то подобное есть в современном здании. Чуя возвращается с бутылкой вина и идет на кухню. Не могу не смотреть на него — он двигается так уверенно, даже просто забирая бокалы; его покачивание бедрами кружит мне голову. Я в восторге от него, смущаюсь так сильно, что чувствую слабость.
— Надеюсь, тебе нравится вино? — спрашивает он, обходя кухонный остров, и направляется ко мне, неся пару бокалов красного вина. Я грациозно беру один из, и он улыбается мне; его голубые глаза сияют ярче обычного из-за пламени в камине. Мое лицо, кажется, такое же горячее, как этот огонь.
— Не сказал бы, что не люблю. Обычно пью немного, — отвечаю я, слегка покачивая бокалом, из-за чего его содержимое кружится. Это выглядит так пышно и дорого.
— Ну, магия в том, что пить нужно медленно, — Чуя кладет свою ладонь на дно моего бокала и показывает мягким движением, чтобы я его выпил. Делаю глоток. — Ах, не надо глотать. Просто распробуй. Правда ведь сладко?
Я делаю, как он говорит, и вкус становится богаче. Он придвигается и проводит пальцем по моему горлу, спускается к груди, от чего я замираю. Заставляю себя сглотнуть, прежде чем подавлюсь, и чувствую, как вся эта сладость спускается вниз. Удивительное чувство. Чуя делает глоток, закрывая глаза, и все, что мне остается, это смотреть, как его ладонь крутит бокал возле его рта, прежде чем он проглатывает и облизывает губы. У меня слабеют ноги, я не знаю, сколько еще смогу стоять. Будто читая мои мысли, он берет меня за руку и ведет к своему дивану, садится первым и хлопает по сиденью, приглашая меня присоединиться к нему. Все это так неловко. Подтягивает ноги под себя, садясь на бок, лицом ко мне; выглядит таким сосредоточенным, точно ждет, когда я заговорю. А я лишь думаю о том, как же мило он выглядит. Его небольшое тело сворачивается калачиком, белый свитер выделяется на фоне черного дивана, а рыжие волосы взъерошено обрамляют лицо. Завораживающее зрелище.
— Я рад, что ты пришел сегодня ко мне. Прости, если выгляжу нуждающимся в разговоре с тобой, потому что оставил номер, но… я просто хотел снова увидеть тебя, — признается Чуя, краснея и отводя взгляд. Так редко можно застать его смущенным. Я не могу сдержать улыбку.
— Я был совсем не против, только немного удивлен, что ты хотел встретиться со мной, — честно говорю я, и он поднимает на меня широко распахнутые глаза.
— Почему бы мне не захотеть увидеть тебя вновь? — спрашивает он с явным непониманием. Я могу придумать миллион причин, почему нет, но пытаюсь оставаться оптимистом.
— Может, потому что мы не очень хорошо знаем друг друга, да и я не какой-то особенный. Я самый обычный ребенок, который работает в кофейне, чтобы платить за учебу, — высказываюсь я, а в комнате так тихо, что можно услышать потрескивание огня. И надеюсь, не мое сердцебиение. Чуя смотрит на меня мягко, его рот слегка приоткрыт; я так сильно хочу поцеловать эти губы. Из-за таких мыслей меня бросает в краску. Он улыбается моей реакции и кладет руку мне на бедро.
— Ты намного больше обычного ребенка, работающего в кафе, — начинает он, оставляя свой, а затем и мой бокал на столе. Придвигается, кладет теплую ладонь мне на щеку; я перестаю дышать. — Я всегда находил тебя привлекательным… другим, но определенно в лучшую сторону.
Наши взгляды не разрывают контакта все время, пока он говорит; его лицо теперь так близко, что, мне кажется, я чувствую легкий привкус вина в его дыхании. Это опьяняет даже крепче самого алкоголя. Он наклоняется и нежно накрывает своими губами мои, а затем превращает легкое прикосновение в поцелуй. Я помню этот вкус… Точно, как прошлой ночью. Мое тело расцветает от тепла, я обхватываю его талию рукой и без сопротивлений сажу к себе на колени. Сидя боком, он прижимается ко мне грудью, целует дерзко и толкает обратно на диван. Я придерживаю его за талию ладонями, оглаживаю бока, пока он пропускает белоснежные прядки меж пальцев. Чуя прерывает поцелуй, отодвигаясь. Он гладит меня по волосам, по щеке, а потом тянется этой рукой к бокалам, забирая непонятно чей.
— Открой рот, — говорит он и отпивает немного вина, оставляя бокал на столе. Его ладонь возвращается к моему лицу, большой палец слегка давит на подбородок, заставляя меня разомкнуть губы по его просьбе; его вторая рука цепляется за мои волосы и тянет вниз, на диван. Он снова целует меня, вино перетекает в мой рот, и из-за этого чувственного обмена я в порыве обнимаю его и ощущаю, как низ живота стягивается от возбуждения. Я стону, глотая вино, Чуя радуется этому тихому голосу, скользя по моему языку своим и стеная так эротично, от чего я становлюсь еще тверже.
Чуя прерывает поцелуй, и мы оба пытаемся отдышаться; его улыбка так прекрасна из-за покрасневших губ. Он поднимается с меня и протягивает руку, за которую я берусь и встаю вместе с ним. Его руки пробегают под моей рубашкой, идут вверх по бокам, а затем опускаются, сжимая край ткани. Он тянет ее, снимая с меня одним плавным движением. Я так впечатлен этим, у него это вышло так легко, учитывая, что я немного выше. Он такой опытный. От таких мыслей я краснею. Его ладони возвращаются к моим бокам, медленно сползают вниз до ямочек над тазовыми косточками, сдвигаются к животу и останавливаются на моих джинсах. Я, полностью очарованный его движениями, могу только наблюдать, как его пальцы неспешно расстегивают пуговицы, молнию и спускают их. Он постепенно приседает, стягивая джинсы, а я разгораюсь от смущения; голова идет кругом. Я выхожу из них, шаг за шагом по его жесту, и потом он снова поднимается, скользя ладонями по моим ногам.
— Ты великолепен, Ацуши, — я почти уверен, что потерял сознание от того, насколько чувственно он произнес эти слова. Он берется за свой свитер, и я протягиваю руку, чтобы остановить его. Он смущенно поднимает глаза.
— Можешь… можешь оставить свитер? Выглядит очень мило… — заикаюсь я. Его смущение превращается в ухмылку, когда он кивает и толкает меня на диван. Я приземляюсь на бок, перекатываюсь на спину, упираясь локтями в обивку, и смотрю на Чую. Он всматривается в мои глаза, проводя руками по бедрам, под свитером, чтобы расстегнуть свои джинсы. Снимает их, не прерывая зрительного контакта, но я не выдерживаю и начинаю смотреть на вещи передо мной. Его волосы слегка спутаны, губы красны и припухши; бледность кожи создает обворожительный контраст с румянцем, от чего тот выглядит алее. Этот свитер, свободно свисающий с плеч, чуть-чуть скрывает бедра, его ноги кажутся такими длинными и стройными. Я закусываю губу, стараясь подавить стон, а он ухмыляется, оседлав мою талию и заставив меня полностью лечь.
— Как думаешь, получится ли у меня заставить тебя мурлыкать, как вчера? — спрашивает он сверху, и я стону от воспоминаний. Он говорил, что ему это нравится, но я все еще смущаюсь. Я должен чувствовать себя уверенным в этом факте, но это не так. — Хмм?
— Может, я не знаю, что это вызывает… — я замолкаю, кладя руки на его бедра под свитер. На нем обтягивающие боксеры, я их пока не вижу, но понимаю, что он также возбужден.
— Тогда, думаю, нам придется это выяснить, — отвечает он прежде, чем поцеловать меня. Он делает это так грубо и мокро, я не могу удержаться от того, чтобы не вцепиться в его талию. Он касается моего языка своим, стонет, отираясь бедрами, и кусает за губу. Я сжимаю его бедра пальцами, прижимаю к себе, от чего он снова стонет. — Мы так нетерпеливы?
Я скулю, а он тихо смеется. Его бедра опять двигаются, ритмично трутся о мои. Я чувствую, что он тоже твердый. Он идет губами к подбородку, целует ниже, облизывает линию челюсти, поднимаясь обратно вверх; я дрожу, когда он оставляет влажную дорожку на горле, где вскоре кусает. Стон, ускользающий с моих губ, такой непристойный; я сильнее впиваюсь ногтями в его кожу, пока он извиняюще вылизывает место укуса, посасывает. Я точно уже вижу звезды от того ощущения, что он вызывает. Как только он удовлетворен, продолжает след поцелуев до ключицы, где снова кусает, но не так сильно. Он перестает тереться бедрами о мои, сползает ниже, а я перемещаю руки на его макушку, нежно путаюсь пальцами в волосах и играю с ними. Его румянец на щеках вспыхивает ярче, скорей всего, ему нравится это.
Губы Чуи спускаются по моей груди, не целуя по-настоящему, а просто мягко касаясь кожи, от чего каждое место жжет. Он усаживается на моих коленях, его лицо прямо над поясом моих боксерок. Я перестаю дышать. Я лишь когда-то представлял себе такие вещи, никогда бы не подумал, что это может стать реальностью. Я начинаю паниковать.
— Ацуши, дыши. Я не сделаю ничего, чего ты не захочешь, — успокаивает меня Чуя, точно замечая изменение в моем поведении. Это расслабляет. Его слова утешают меня, заставляют чувствовать себя в безопасности, и я улыбаюсь. Как только он узнает, что я в порядке, он подмигивает мне, снова целуя низ живота. Он проводит руками вверх по моим бокам, задевая кожу под бельем, его большие пальцы слегка надавливают на кожу. — Ты не против, если я сниму их?
— Ах, д-да, — отвечаю, заикаясь; мне хочется закрыть глаза из-за неловкости, но просто не могу оторваться от Чуи, несмотря ни на что. Каждое его действие — это то, что я так не хочу пропускать.
— Опять же, я не сделаю ничего такого, чего ты не захочешь. Я знаю, что для тебя это все ново. Пожалуйста, скажи мне остановиться, если это будет необходимо, — Чуя говорит это искренне и заботливо, улыбаясь. Я краснею и киваю. Он кивает в ответ и возвращается к начатому. Его пальцы начинают спускать мое белье, слегка приподнимая его над моим полностью вставшим членом. Обратно садится между моих ног, чтобы их снять; его руки снова пробегают по моим бедрам, успокаивают. Он делает так несколько раз, а затем наклоняется ближе. Одна его ладонь лежит на моем боку, другая обхватывает мой стояк; я пытаюсь сдерживаться, чтобы не кончить от этого одного прикосновения. Я стону, как только он касается меня, и этот стон заканчивается мурлыканьем. Я с испугом зажимаю рот ладонью.
— Это нам и нужно, — Чуя подмигивает, пока его рука скользит вниз от головки, плавно и нежно, прежде чем вернуться и повторить действие. Он делает это парочку раз, и мой живот скручивается больше, будто каждый нерв встает дыбом. Никогда не думал, что что-то столь простое может быть настолько невероятным; я стону без какой-либо мысли и ощущаю, как моя грудь вибрирует, когда мурлыканье усиливается. Я не совсем уверен в своем отношении к этому, но Чуе нравится, поэтому я стараюсь изо всех сил обнять его.
После еще нескольких таких движений он прекращает и перемещает руку к низу живота, чтобы мягко сжать основание члена. Я наблюдаю, как он касается губами головки, целует, а затем проводит языком по боковой стороне. Только это действие заставляет мое тело трепетать, я слегка выгибаю спину, срываясь на стон, и хватаю волосы Чуи, стараясь лечь обратно.
— Ацуши, ты в порядке? Могу я продолжить? — спрашивает он, и я мычу от нетерпения, быстро кивая. Его язык продолжает начатое, скользит вверх, мокро облизывая, кружится вокруг головки, а затем его рот обхватывает ее и медленно сползает вниз. Я чувствую, как течет мой предэякулят, и понимаю, что не смогу долго продержаться. Так много всего и сразу. Его рот идет обратно вверх, язык плотно прижимается ко мне, а потом снова спускается, вбирая глубже. Я снова выгибаюсь и кусаю губу, отчаянно пытаясь не стонать так громко.
— Чу… Чуя. Я-ах, я не, — начинаю я, но прерываюсь неожиданным стоном, потому что он берет в рот еще дальше, и я стараюсь не кончить в это мгновение. — Я долго н-не протяну.
Как будто отвечая мне, он продолжает двигаться вверх и вниз, увеличивая темп, а его ладонь трогает меня там, где не могут достать его губы. Я осознаю, что все это время мои глаза были закрыты, но когда я случайно их открываю и смотрю на Чую, то сожалею об этом. Его глаза уже глядели на меня, от чего наши взгляды встречаются; они блестят, щеки ярко горят, а разлохмаченные волосы спутываются между моих пальцев. Он немного отодвигается, прикрывая глаза, и соблазнительно облизывает головку, прежде чем целует ее. Все мое тело дрожит.
— Боже, я, — я хочу его предупредить, но удовольствие окутывает меня полностью. Все вокруг будто бы исчезает, остаются лишь ощущения; по телу расплывается жар, а спина поднимается с дивана, выгибаясь. Громкий стон. Такое чувство, будто мое тело дрожит уже вечность, и когда я медленно возвращаюсь к реальности, понимаю, что рот Чуи все на том же месте, принимая все и облизывая. Кажется, только от этого вида мне становится дурно. Дрожь прекращается, я восстанавливаю самообладание, из-за чего мое мурлыканье затихает. Чуя отодвигается, натягивает обратно мое белье и поднимается руками по моему телу. Он целует мягко и так невероятно, я отвечаю ему и обнимаю тонкую талию. Я осознаю, что он все еще возбужден, и чувствую себя виноватым.
— Чуя, ты все еще… могу я? — ничего не выходит. Он улыбается мне и снова целует, медленно разрывая поцелуй.
— Не беспокойся. Я хотел сделать это для тебя, а не для себя, — отвечает он, краснея. — В следующий раз ты будешь мне должен.
Я жадно киваю ему и обхватываю его талию. Когда он рядом со мной, это успокаивает. Он такой теплый и мягкий. Я не хочу, чтобы этот момент заканчивался. Мы просто лежим так какое-то время. Я играю с его рыжими прядками, улыбаясь, пока его голова лежит на моей груди. Все кажется таким нереальным. В конце концов я прихожу в себя и начинаю думать о том, что произошло. Я помню, что вернулся Дазай, я понимаю свои чувства к лежащему на мне мужчине, и забавно, что он — бывший моего лучшего друга. Мое сердце снова начинает колотиться.
— Чуя, что мы теперь будем делать? — звучит мой нервный голос. Чуя съезжает с моей груди и садится на колени; я упираюсь локтями в диван и приподнимаюсь, чтобы взглянуть на него.
— О чем ты? — спрашивает он тихо. Я чувствую, что полностью разрушаю эту приятную атмосферу, но не могу остановить свои переживания. Я хочу, чтобы он понял это.
— О нас. Об этом, что бы это ни было. Дазай вернулся домой, и пока его не было, нам удалось пообщаться. Он мой лучший друг, я не думаю, что нам стоит… — я замолкаю, чувствуя жжение в глазах. Чуя смотрит на меня нежно и успокаивающе кладет свою ладонь мне на щеку. — Я так сильно люблю тебя, Чуя. Ты даже не представляешь, насколько прекрасными были эти дни. Я думал, что что-то такое может случиться только через миллионы лет. Мое сердце разрывается, я… не знаю, что делать.
— Ацуши, — тихо начинает Чуя, и я ощущаю, как скатываются по щекам слезы. Я не должен плакать, я должен быть сильнее, но не могу остановиться. Такой беззащитный рядом с ним. Вся настороженность уходит, когда он так близко. Он слегка поворачивается, берет одеяло со спинки дивана и закутывает им мои плечи, целуя в лоб. — Это тяжело и для меня, Ацуши. Поверь, я тоже думал об этом, о том, как это повлияет на меня, но намного больше это повлияет на нас с тобой. Дазай в прошлом, и я собираюсь оставлять его там, но в настоящем ты близок с ним. Я хочу отношений с тобой, очень хочу. Последние несколько дней я делал все на эмоциях, что совсем не похоже на меня. Я должен был подумать о твоих чувствах, прежде чем мы стали так близки. Мне правда очень жаль.
После его слов я продолжаю молча сидеть, не зная, что сказать. В голове пусто, а сердце колотится. Мое сердце точно знает, что оно хочет, и было бы здорово, если бы и мой мозг согласился с ним. Но все не так просто. Для меня всегда все сложно.
— Не извиняйся. Я влюбился в тебя еще до этого, — признаюсь я и вижу, как щеки Чуи слегка краснеют. — Я не хочу обидеть Дазая, но и не хочу терять тебя. Ты мне очень нужен. Особенно сейчас, после… всего.
— Ацуши-кун, — он улыбается мягко и нежно целует меня. Я приподнимаюсь и сажусь, обняв его за талию, притягиваю к себе. Мне необходимо чувствовать его рядом с собой, я словно в безопасности рядом с ним.
— Я не могу указывать тебе, что делать. Ты мне тоже очень дорог, поэтому я не уверен, что нужно делать в этой ситуации. Я никогда ни к кому так не относился, ты меня погубишь, — он ухмыляется, от чего я улыбаюсь его шутливому тону. — Я бы хотел тебе сказать просто быть со мной и посылать каждого, но я не могу. Выбор за тобой. И я буду ждать, пока ты во всем разберешься.
Все зависит от меня. Он будет ждать? Мое сердце словно вырывается из груди, меня переполняют эмоции, и я уже не могу понять, какие именно. Я так устал. И физически, и морально. Я совершенно запутался. Чуя целует меня вновь, мягко прикусывая губу, и отстраняется, выглядя так соблазнительно. И он знает это.
— Я думаю, ты устал после всего, что мы делали, — он подмигивает, вводя меня в краску, — поэтому с удовольствием приготовлю тебе ужин. Если ты, конечно, хочешь остаться еще на какое-то время.
После его предложения я понимаю, что умираю с голода. Еда — действительно хорошая идея. Да и сейчас я точно не готов возвращаться домой и смотреть в лицо Дазаю после того, что произошло днем. Я с благодарностью киваю ему, и он улыбается, поднимаясь, тянет меня за собой и кидает мне мои рубашку и джинсы. Я быстро одеваюсь, внезапно почувствовав себя слишком обнаженным. Как только я заканчиваю с этим, смотрю на Чую, который идет на кухню в одном свитере.
— Ты сам не хочешь одеться? — спрашиваю я с ярким румянцем на щеках, и он поворачивается, ухмыльнувшись.
— Ты сказал, что тебе нравится только свитер. Так что только свитер. К тому же, мне вполне удобно, — подмигивает мне и продолжает свой путь на кухню. Не могу не улыбнуться; думаю, я когда-нибудь привыкну к тому, насколько уверен этот человек.