***
Наконец, мы прибыли к контрольно-пропускному пункту: — На овощебазу похоже. — высказал свои впечатления Бомба. — Это не овощная база, товарищ призывник. — назидательно ответил Липов, — Это то место, где вы интересно и чрезвычайно увлекательно проведёте ближайшие два года… Сдав наши документы в штаб, мы проследовали в направлении, известном одному только прапору. Навстречу нам шагал какой-то мордатый офицер. Поравнявшись, офицер и наш прапор коротко приложили ладони к козырькам деревянных фуражек. Тогда еще я не знал, что это будет один из моих любимых жестов на ближайшие два года… А это чувак с плаката «Не хватайся за работяющую циркулярку». — оценил Штык внешний вид офицера. Здесь нам кушать не дадут… — вздохнул Бомба. Я сказал проще: — Полное говно! Привели нас прямиком в полковую баню. Там Липов вновь выдал нам очередную армейскую мудрость: — Без свадьбы только мухи женятся. — после чего какой-то местный умелец-дуболом при помощи набора стамесок и наждачной бумаги придал нашим головам уставной вид. После душа прапор выдал нам по пузырьку черного лака, и показал, как наносить его на ноги: — Это вам не это! — Понятно. С этим самым лаком мы изрядно намучались: — Тому, кто это придумал, надо в голову гвоздь забить. — возмущался я, пытаясь распределить густую черную массу ровным слоем по всей ноге. — Я его презираю… — вторил мне Штык. В результате ноги покрасил только опытный Бомба, а мы лишь зря размазали лак по кафельному полу бани. Далее следовала покраска шей. — Наносите белый лак на шейный шарнир ровным слоем. — проинструктировал нас прапорщик. — А мы не умеем. — решил прикинуться дуриком Штык. — Никто не умеет… — резонно возразил Липов, — Дело не в умении, не в желании, и вообще ни в чём. Дело в самом нанесении лака. Пока мы пытались пройти очередное непосильное испытание, нашего прапорщика потянуло на философию: — Армия — не просто доброе слово, а очень быстрое дело. Так мы выигрывали все войны. Пока противник рисует карты наступления, мы меняем ландшафты, причём вручную. Когда приходит время атаки, противник теряется на незнакомой местности и приходит в полную небоеготовность. В этом смысл, в этом наша стратегия… — Ещё немного, и я сойду с ума. — мрачно сказал Штык. — Я уже сошёл, — проинформировал я товарищей, — у меня глаз дёргается. — А я себе пальцы покрасил. — заметил Бомба. После бани прапор, в качестве первичного ознакомления с местом несения службы, показал нам установку запуска ядерной ракеты. — Это, бойцы, секретный объект. — с благоговением сказал Липов, открывая тяжелую дверь. Мы прошли в помещение следом за ним… и Бомба тут же наступил в собачью какашку, досадливо прошипев: — Й-ишь ты! Подойдя к пульту управления, прапорщик гордо возвестил: — Отсюда, ребятки, наша Родина диктует свою непреклонную волю остальному мировому сообществу. — Может, бахнем? — предложил я, будучи не в силах оторвать взгляд от огромной красной кнопки, словно кричавшей: «Нажми меня!» — Обязательно бахнем! — успокоил меня прапор, — И не раз! Весь мир в труху!.. — тут он с надеждой взглянул наверх, — Но потом…Это вам не это.
14 января 2019 г. в 21:12
Наконец, мы достигли места назначения и покинули пароход.
Прапорщик Липов построил нас в одну шеренгу и закатил речь:
— Наш священный долг — защищать Родину и соблюдать правила личной гигиены! Иначе всё у нас пойдёт через жопу. Поэтому для более эффективного следования в часть мы должны сесть в автобус… и проследовать в часть.
— Товарищ прапорщик, разрешите обратиться? — я поднял руку, — А вы помните, что вчера товарища генерала за погон укусили?
— Не согласен. — возразил Липов, — Что погулять мог — да. Болтуны, тем более. Мы должны иметь некоторый гражданский отдых. Но чтобы генерала, да еще за такое место? — прапор возмущенно затряс головой, — Нет! Отставить! У нас субординация и выслуга лет! За мной!