Стоит больших усилий выбраться из дома незамеченной матерью, ведь ее сон назвать спокойным нельзя, — она просыпается буквально от каждого шороха, и это что-то сверхнормальное. Первой мыслью было спуститься по трубе прямо из окна второго этажа, но, все таки учитывая желание остаться невредимой, я все же выхожу через дверь.
Тейлор стоит около входа, терпеливо подпирая перила крыльца спиной, и отрывается от них, заприметив открывшуюся дверь. Быстрым шагом я проскальзываю в небольшой проем и оказываюсь на улице. Подхватив Роджера за кисть руки, я ускоряюсь, стараясь как можно скорее потерять из виду родной дом, скрываясь за первым углом следующего строения.
— Думаешь, кто-то мог засечь тебя? — произносит барабанщик, лукаво ухмыляясь.
— Мать чутко спит, а Брай вообще еще не ложился, — пожимая плечами, отвечаю я.
— Чего это он? — уже откровенно смеясь, спрашивает парень.
— Я одна не знала, что у него девушка появилась? — интересуюсь я вопросом на вопрос.
— Ну, я видел ее. Приходила на репетиции пару раз, — не задумываясь, произносит он.
— Блеск! Все в курсе кроме меня! Он привел ее сегодня домой знакомиться с матерью и мной, — страдальчески выдаю я, заставляя Роджера снова улыбнуться.
— А тебя не расспрашивали, когда тоже приведешь? — на его словах я застываю.
— Как ты узнал? — спрашиваю с изумленным видом, непонимающе смотря на улыбающегося Тейлора.
— Это классика, принцесса. Родители всегда так, привел один — и сразу вопросы ко второму, — пожимая плечами, отвечает барабанщик. Я не отвечаю, просто продолжая идти по дороге.
— Так что за тайное свидание? — после недолгой паузы интересуюсь я.
— Оно же тайное. Пока что мы просто идем, но у меня есть один вопрос — ты работаешь завтра? — выдает он, крепко сжимая мою ладонь.
— Да, но думаю это не проблема, — всматриваясь в его глаза и пытаясь понять, что он задумал, отвечаю я.
— Как раз таки нет. Уже будет слишком поздно, — грустно поясняет он.
— Я думаю, что смогу открыть магазин немного позже обычного, — спокойно добавляю я, видя на губах парня появившуюся улыбку.
Город окутан ночью. Тусклый свет фонарей — единственный ориентир в дороге, особенно заметный в отражении свойственных городу луж на асфальте. Ветер же, сквозивший весь день, наконец утих, и погода представляла собой полное умиротворение. Мы проходим еще несколько метров, когда мое внимание привлекает припаркованный рядом с бордюром бледно-голубой автомобиль. Не сильно бы я и заострила на нем свой взгляд, не достань Тейлор из кармана ключи, приближаясь к транспорту.
— Ты… когда успел купить? — с паузой, подбирая слова, вопрошаю я. Он же, таинственно улыбаясь, открывает дверцу пассажирского сидения рядом с водителем, жестом указывая на то, чтобы я села. Мне ничего не остается, как повиноваться и все-таки сесть.
— Сегодня забрал, после возвращения, — отвечает барабанщик и закрывает за мной дверь. Затем быстро огибает транспортное средство и усаживается за руль.
— Тогда понятно, почему у тебя такой прилив сил. Ты ведь давно ее хотел, — осматривая салон машины, произношу я. «Alfa Romeo» [1] давно засела в сердце Тейлора.
— Будешь подкалывать, как парни, — получишь, — ухмыляясь произносит он, щелкая меня по кончику носа и тут же заводя двигатель.
— Не буду, — приближаюсь к его лицу и оставляю нежный поцелуй в уголке губ. Он же непринужденно поворачивается ко мне, наблюдая за моими попытками не улыбаться во весь рот. Затем совершает движение вперед, привлекая уже для более глубокого поцелуя. Я отрываюсь от него первой, пальцами удерживая скулы Тейлора и возвращая его голову обратно. Он включает радио, по которому крутят песню с незатейливой мелодией, и трогается с места.
— И все-таки, куда мы едем? — сажусь боком к нему, немного подгибая ноги к себе.
— Была когда-нибудь в районе парка Риджентс [2]? — с серьёзным видом интересуется Роджер, следя за дорогой.
— Может, проезжала мимо, но не была. А что там? Я знаю там кладбище недалеко, — смеясь, отвечаю я.
— Не хочу даже знать, откуда ты это выведала. А вот что там в парке — сюрприз, — отвечает Тейлор.
Мы быстро оказываемся в центральном районе Лондона, который всегда отличался особой оживленностью даже ночью, хотя, вернее будет сказать — особенно ночью. Единогласно прибавляем громкость радио, где шла программа, которая освещала модные новинки рок-н-ролла. Рука Тейлора мирно покоилась на моей ноге, лишь иногда он переключал передачи, убирая ее, а я смотрела за тем, как он серьезен и увлечен дорогой.
Я отвлекаюсь от рассматривания его, когда мы проезжаем по небольшому мосту, где в глаза сразу бросается канал, освещенный ярким светом фонарей. В водной глади у небольшого причала стоит одинокая, пустая лодка. Барабанщик паркуется неподалёку у одноэтажного здания. Я вопросительно смотрю на него.
— Не удивил? Знаю — я перебиваю:
— Ты шутишь? Мы будем на них кататься? — радостно восклицаю я, получая довольный кивок головой в ответ.
— Это же потрясающе! Я и не знала, что ты такой романтик, — выходя из машины, добавляю я. Пока Роджер закрывает двери своей новенькой «любви», я перегибаюсь через перила, всматриваясь в воду, отливающую медным блеском.
Вспоминаю рассказы об этом месте, которые слышала еще в школе, и как на эти мостики любили ходить одноклассницы со своими парнями. Что здесь примечательного тогда я не поняла, но время показало, что все зависит от человека, с которым сюда приезжаешь. Как многие говорили — это место действительно напоминает знаменитый итальянский город с узкими улицами, каналами и маленькими лодочками. Место, пронизанное романтикой, уютом и непреодолимой атмосферой таинственности.
— Роджер, но ведь уже ночь, кто нас пустит туда? — спохватившись, интересуюсь я.
— Я обо всем договорился, не беспокойся, — подходя ко мне и обвивая руку вокруг моей талии, произносит он.
Мы подходим к лестнице, которая ведет через набережную к причалу. Уже спускаясь по ней, я замечаю у лодки мужчину лет сорока. Он встречает нас улыбкой и пожимает руку Роджеру, который тут же представляет меня.
— Теперь я вижу ради чего были усилия, которые прилагали те, кто в этом замешан, — пожимая мне руку, он улыбается, обнажая белые зубы больше похожие на острые клыки.
Эти двое, и в особенности Тейлор, вызывают у меня негодование и удивление. Они еще о чем-то переговариваются, пока я просто смотрю на вытянутый изгиб реки, освещаемый огнями. Слабые потоки ветра колыхают ветви деревьев вокруг, которые издают приятный шелест, эти же порывы собирают несколько прядей моих волос, заставляя заправить их за ухо.
Чувствую подошедшего сзади Роджера, когда сильные руки обнимают меня за талию, притягивая к себе. Я стояла почти у самого края, а он притягивает к себе, чтобы обезопасить. Утыкается носом мне в шею, отогнув линию шарфа. Я же замечаю яркий, но бледный свет, выделяющийся на фоне темной воды.
— Наша лодка плывет, — констатирует Тейлор, — только наша, — игриво добавляет он, заставляя меня усмехнуться.
Подплывшая к нам длинная лодка и в правду похожа на Венецианские гондолы, которые я часто видела в журналах о путешествиях. Только эти были полностью закрытыми, словно маленькие яхты, странствующие в своем измерении. На ее передней части, приближающейся к нам, стоял еще один мужчина, видимо занимающийся управлением. Буквально кутаясь в объятьях Роджера, я сильнее прижимаюсь, ожидая прибытия и окончательной остановки нашего транспорта.
Когда все же это происходит мужчина точно также, как и прошлый приветствует Роджера, и меня снова представляют. Они быстро уточняют подробности и детали у парня, ждавшего нас на суше. А затем мужчина с персонального транспорта подает мне руку, чтобы я очутилась на лодке. Хватка Тейлора исчезает и я уверенно опираясь на предложенную помощь, спускаясь на борт.
Он жестом руки указывает куда дальше нужно идти, и я иду вниз, внутрь этой лодки: сначала прохожу помещение, которое, скорее всего, предназначено для капитана «корабля», а затем вижу красивую деревянную дверь с резными узорами. Касаюсь ручки и мягким толчком открываю ее как раз в тот момент, когда затылком снова чувствую дыхание Тейлора.
Перед глазами расстилается длинная комната по обе стороны которой стоят диванчики. В помещении очень интимное освещение слегка приглушенного желтоватого цвета. В одном из углов стоял столик, видимо, знавший это место долгие годы, с граммофоном и стопкой пластинок на столешнице. Обращаю на самую значимую часть помещения свое внимание в последнюю очередь, когда мы уже немного проходим вглубь комнаты. В конце лодки располагается панорамное окно, открывающее вид на ночной город, вдоль которого движется лодка. Рядом расположен диван полукругом, огибающий конструкцию судна, а перед ним стоит столик с блюдами и вином.
— Нравится? — произносит Тейлор над моим ухом, когда мы оказываемся перед всем этим.
— Да, Роджер, это потрясающе! Мне очень нравится, — оборачиваясь в его объятьях, произношу я, закидывая руки на шею парня и, поднявшись на носочках, целую в губы. Скольжу руками вверх, обнимая ими лицо Тейлора. Специально делаю поцелуй напористым, чтобы в полной мере дать ответ на его вопрос. Когда он проявляет сильную инициативу, прикусываю нижнюю губу барабанщика и отстраняюсь.
— Если ты будешь так меня целовать, я сниму свой запрет, — мурлычет он, проведя языком по губам.
Он оставляет меня, отходя к граммофону, чтобы включить музыку, одновременно что-то говоря капитану, заглянувшему к нам. Я наблюдаю, как он, плотно закрыв дверь, перебирает пластинки, внимательно изучая содержимое каждой.
— «The Beatles» или «Scorpions»? — оборачиваясь в пол оборота и показывая две пластинки, спрашивает он. Первую я узнаю сразу и улыбаюсь. Ведь когда вышел «Белый Альбом» [3] у The Beatles был такой ажиотаж по всей стране, что пластинки не успевали появляться в магазинах, как их уже перекупали через знакомых-продавцов или владельцев магазинов. На вторую пластику я даже не смотрю, ведь знаю, что Тейлор без ума от первой.
— Битлз, определенно, — улыбнувшись, отвечаю я. Замечаю на его губах улыбку и то, с каким довольным видом он заводит пластинку.
The Beatles — Blackbird
Первой тишину разрезает решительная и нравящаяся мне композиция «Blackbird», а Тейлор приближается деловито, подпевая вокалу Маккартни. Он оказывается рядом, одаривая меня поцелуем и тут же начинает отчаянную борьбу с бутылкой вина. Хотя «отчаянную» было громко сказано, ведь справился он с ней за считанные секунды.
— Ты ведь за рулем, — ехидно подмечаю я, когда он наполняет два бокала.
— Думаешь, это проблема? Или ты решила одна ее осушить? — шутливо подмечает Тейлор.
— У меня есть повод, Роджер Меддоуз Тейлор, — мы пошли на свидание, — смеясь, отвечаю я, принимая бокал из его рук.
— Ну, вообще да, согласен. За это и выпьем, — на этих словах наши бокалы издают характерный звон.
***
Вечер, точнее ночь, идет просто идеально. Наверное, глядя на нас с Роджером, можно подумать, что мы влюбленные до мурашек романтики, привыкшие к такому, но это не так. Ну, то есть, да, мы влюблены, но подобные события происходят с каждым из нас очень редко. Я смотрю на что-то увлеченно рассказывающего Тейлора и не верю происходящему, я будто теряю связь с реальным миром, когда нахожусь наедине с ним. Время перестает течь, важность проблем перестает угнетать.
— …отец не хотел всей этой жизни для меня, хотел, чтобы я стал серьезным, чтобы выучился на дантиста, — с грустным видом заканчивает Тейлор. Я тяжело вздыхаю, делая очередной глоток вина.
— Ты никогда раньше не говорил о своей семье, — подмечаю я.
— Я не виделся с ними давно. Сестра, наверное, выросла совсем, только мама приезжает, — отвечает Тейлор.
— Не знала, что у тебя есть сестра. Роджер, ведь никогда не поздно вернуться, поговорить, я думаю, что они поймут, — подбирая слова, произношу я.
— Возможно. Моя сестра просто прелесть, я думаю, вы бы поладили, — усмехнувшись, выдавливает барабанщик, — но ты права, я навещу их. Кажется, пришло время, — добавляет он.
Разговор на эту тему зашел как-то сам по себе и, несмотря на великолепие вечера, такие беседы всегда неизбежны. Ведь у каждого человека имеется свой груз прошлого на плечах, и намного лучше открыться друг другу.
— Я, кстати, впервые вижу тебя в костюме, — говорю я после нескольких секунд молчания.
Сегодня Тейлор отличился и вместо привычных рокерских вещей был одет в рубашку, по-прежнему расстёгнутую на несколько пуговиц сверху, и классические штаны. Пиджака не наблюдалось, но еще когда мы только увиделись, на нем было черное пальто, шикарно сидящее на нем.
— Я просто напялил то, что первое попало под руку, — смущенно улыбаясь, говорит он.
— Оказывается, ты еще и смущаться умеешь, — приближаюсь к его лицу с легкой улыбкой. Он не медлит и придвигается еще ближе, выдавая:
— Я много чего еще умею, — после этих слов он мягко целует меня, лишь еле ощутимо прикасаясь к моим губам.
Мне уже достаточно сильно ударил алкоголь в голову после всего пары бокалов и от этого поцелуя. Но сознание уже совершенно перестает думать. Голова идет кругом, когда я сильнее прижимаюсь к Роджеру. Он же лишь осторожно прикасается к талии, обвивая ее рукой.
— Может, потанцуем? — произносит Тейлор после поцелуя.
— Да, — почти шепотом говорю я, глядя ему в глаза.
Играет спокойная мелодичная песня с одной из следующих пластинок, которые мы ставили. Я чувствую, как по телу бежит дрожь от переплетения моих пальцев и его, как сбивается дыхание, когда он прижимает меня к себе за талию, ведет в не слишком сложных движениях.
Сегодня стоит спокойная погода, но не стоит забывать, что мы все же находились на воде и когда лодку в очередной раз настигла волна, судно несильно качнулось. Я сильнее сдавливаю пальцы, роняя голову на плечо Роджера, который инстинктивно прижимает меня к себе. Обвожу нижнюю губу языком, когда понимаю, что ощущаю жар тела Тейлора на себе даже сквозь одежду. Смотрю в его лазурные глаза, понимая, что мы думаем об одном и том же.
Что он там говорил об отмене запрета? Сейчас я как никогда хотела бы соблазнить его и плевать, какими методами.
Я приближаюсь к его уху под его серьезный взгляд, делая вид, что намереваюсь, просто обнять. Целую сначала в уголок скулы, затем дальше и оставляю влажный след на мочке уха. Издаю хриплый протяжный вздох прямо над ухом и чувствую, как пальцы барабанщика сильнее сжимаются на талии, буквально сминая одежду под собой. Отрываюсь, снова смотря в его глаза, наполненные смятением, и целую в губы. Сначала неуверенно втягивая верхнюю губу Роджера и проводя по ней языком, затем запуская свой язык в его рот. Замечаю отсутствие какой-либо реакции кроме сильнее разжимающихся пальцев. Его ладони постепенно начинают сползать ниже талии к ягодицам, обтянутым джинсами.
Целуя его, я заставляю саму себя дрожать от предвкушения этой игры и ее последствий. Рука, которая покорно сжимала плечо Роджера, теперь ползет вверх, проводя острыми ногтями по его шее, задевая выпирающие венки, и полностью обходит тело парня. Спускаясь все ниже к брюкам, я цепляю пальцами линию штанов, оттягивая на себя за ремень, тем самым еще плотнее прижимая его к себе.
Все это начинает кружить голову, а руки Тейлора постепенно становятся тем единственным креплением, удерживающим меня на ногах, которые от этих действий стали ватными. Роджер первым приводит свои мысли в порядок, наверняка, вспомнив о запрете.
— Я не уверен, что это то, чего бы ты хотела, — шепчет почти в ухо, перебирая пальцами одной руки мои волнистые волосы и откидывая их назад с шеи.
— Ты еще сомневаешься, — вздыхаю я, сдерживая улыбку.
— Дело не в твоих желаниях, сколько в том, что я тогда могу не стать для тебя тем, кому бы ты смогла доверять, — принимая совершенно серьезный вид, говорит Роджер.
Отчасти он прав. Даже при условии наличия желания сейчас, чувства, что это тепло и взрывные эмоции внизу живота переполняют меня, я не могла бы быть уверенной, что в самый ответственный момент я не испугаюсь. Такое иногда ведь случается, когда реальность и мои страхи настигают меня. Тогда я бы только ухудшила ситуацию. Я слышала, что подобные истории даже спустя большие промежутки времени могут преследовать и возвращаться раз за разом.
Однако, без его помощи я бы с радостью вырубила свои мысли и поддалась моменту. Только Роджер кажется держит все под контролем. Я лишь легко дергаю уголками губ, глядя прямо в глубину синевы его глаз, и мягко целую в губы. Кратко, просто жестом показываю свое согласие на его слова, отчасти потому, что никакого ответа больше не зреет в голове, мысли в которой объяты легким опьянением и возбуждением.
Звучит глухой, но громкий протяжный звук сигнала нашей лодки, означающий о прибытии обратно к месту, откуда мы отплыли. Я смотрю на часы, висящие на стене около входной двери, которые показывают без десяти пять утра. Особо не чувствую усталость, только если в том, что впервые за долгое время я смогла расслабиться. Как физически, так и морально. Все проблемы как-то улетучились, и на душе воцарило спокойствие.
Я выхватываю себе несколько секунд любования Роджером, пока он не замечает этого, деловито переговариваясь с мужчиной, управляющим все это время судном, а сейчас совершающим швартовку. Обычно Тейлор постоянно напряжен, иногда, глядя на кисти его рук, я думаю, что этот парень всегда представляет, что ему вот-вот нужно будет отбивать сногсшибательный ритм на барабанах. Но, наблюдая за ним сейчас, я вижу, как он спокоен и расслаблен, видимо это сладкое бессилие передалось нам друг от друга.
***
***
Сидя в машине я располагаюсь на сиденье вместе с ногами, с которых предварительно стянула ботинки, съеживаюсь и откидываю голову на сиденье. Тейлор на удивление не гонит и не торопится проскочить перекресток на мигающий сигнал светофора, как делал до этого. На улице начинает светать и уже виднеется рябиновая полоска восхода, который вот-вот охватит город своей яркой красотой.
— Родж, останови прямо около моего дома, — шепчу я, когда мы выезжаем на родную улицу, и замечаю легкую улыбку на устах парня.
— Как прикажете, принцесса, — через пару мгновений он тормозит и ставит автомобиль на ручник, глуша мотор.
Я перевожу взгляд с уже поднимающегося восхода на парня, который, как оказалось, все время смотрел в мою сторону. Данная обстановка и сама ситуация настолько непривычна для меня, что я готова ущипнуть себя, готовясь к тому, что резко проснусь.
— Завтра, если что, заеду на работу к тебе, проведаю, — подмигивает он, произнося это.
— Не думаю, что там может что-то пойти не так, — быстро отвечаю я, не думая о прошлых событиях. На что Роджер в свою очередь выдает:
— Как показывает практика — может, — он хмыкает, и я отвожу взгляд. Почти тут же чувствую пальцы на подбородке и то, как он поворачивает меня к себе, тут же касаясь губ, утягивая в сладость и терпкость поцелуя, который все еще отдает вином.
— Увидимся, — отстраняясь первой, произношу я, закусывая нижнюю губу.
Он согласно кивает, секунду смотря в мои глаза, и снова улыбнувшись, отводит их к рулю автомобиля. Покидаю салон машины, тут же оказываясь окутанной прохладным, свежим, утренним ветром. Он треплет волнистые волосы, а я с тяжелым вздохом поправляю выбивающиеся из общей массы локоны, снова заправляя их за уши. Барабанщик заводит двигатель, и я думаю о том, что этот день определенно странный, проведенный, будто с ненастоящим Роджером Тейлором. Будто все это моя иллюзия. Но, как только мне приходит мысль об этом, я слышу отчетливый и насмешливый оклик Роджера:
— Эй, Ника, привет от меня передай мамуле и Бри. Уверен, они скучают, — вперемешку со смехом говорит парень, заставляя и меня широко улыбнуться, но сдержаться от заливистого смеха на всю улицу. Однако, соображаю быстрее, чем машина Тейлора успевает отъехать, и показываю барабанщику средний палец.
Так-то лучше. Теперь это больше похоже на нас… Нас? Все еще не могу поверить в это.
