Все ли так просто?

На улице мне в лицо тут же ударил холодный ветер. Поморщившись и натянув на голову шапку как можно сильнее, я пошёл в школу. На полпути я, как всегда, остановился, чтобы подождать Настю. Настя — моя лучшая подруга, мы с ней неразлучны с самого детства. Мы всю нашу жизнь ссоримся и ругаемся, но это не заставляет нас прекратить творить всякую фигню. И вот, простояв в раздумьях о наших с Настей постоянных фейлах минут пять в ожидании, я успел окончательно замерзнуть. Да где эта Настя? Постоянно я должен её ждать и мерзнуть! Может, вокруг детской площадки побегать? Возможно, хоть немного согреюсь. Но, к сожалению или к счастью, этого делать не пришлось, так как это рыжее недоразумение соизволило покинуть свою тёплую обитель. — Привет! — провопила девушка, вешаясь на шею парня и сковывая его в крепких объятиях. На ней была огромная нежно-розовая куртка, в которой она выглядела как мягкая зефирка, а также огромный белый вязаный шарф, и из-под розовой шапки смешно выглядывали длинные рыжие волосы. — Не прошло и года! — заворчал я, сведя тонкие брови к переносице, понимая, что если мы не поторопимся, то я откину кони прямо здесь и сейчас, — Все. Пойдем быстрее, а то я сейчас сдохну. Ты хочешь, чтобы я помер, не дождавшись своего шестнадцатилетия? — Да ты скорее помрешь от перелома пальца на ноге, нежели от мороза, с твоей-то удачей. — задумчиво произнесла она, смотря куда-то сквозь меня и глубже укутываясь в свой шарф. — Что правда, то правда. — ответил я, понимая, что такое вполне вероятно. С моим невезением возможно все! До школы мы добрались почти вовремя. А все из-за того, что это чудище решило пошутить и толкнуть меня на скользкой дороге. И как итог — злые прохожие, которых я чуть не сбил, я, валяющийся посреди тротуара, и Настя с головой, окунутой в сугроб. Пошутить ей, видите ли, захотелось. Теперь все мокрые и в снегу идём в школу, почти опаздывая на первый урок. И вот, мы уже в школьном коридоре на всех парах забегаем в гардероб на первом этаже, чуть не сметая школьников на своём пути, и быстрым шагом направляемся в кабинет, в котором проходит урок. — Насть, какой первый урок? — спросил я, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Я невольно сморщился: мокрые брюки неприятно липли к ногам, и по телу пробежали мурашки. — Химия. — недовольно ответила девушка, идя позади меня. — Бля-я-ть — протянул я, понимая, что день обещает быть тяжелым. Добравшись до нужного кабинета, мы быстро преодолели расстояние от двери до последней парты и сели за наши любимые места. К Насте тут же подошли две стройные девушки с пышными грудями третьего, а то и четвёртого размера. Громко поздоровавшись, они принялись рассказывать ей последние сплетни или, может, ещё какие-то девичьи штучки. А я сидел, уставившись в окно, в котором было мало что видно из-за кромешной тьмы, пытаясь не обращать внимание на влажные от снега брюки. — Эй, чепушила! — донеслось с соседнего ряда, и высокий парень, с темно-каштановыми волосами встал из-за своей парты и направился ко мне, — опять свои уродливые безразмерные толстовки напялил? Выглядишь в них как ребёнок. Неудивительно, что тебе ещё ни одна девушка не дала. — И тебе доброе утро, чупакабра. — выдохнул я, настраиваясь на словесную перепалку, — и это говорит тот, кто одевается так, будто ему одежду выбирала его прабабка. Неудивительно, что у тебя девушки больше, чем на день, не задерживаются. — Да п… — начал он, но закончить мысль ему не дал звонок, и вошедший в кабинет учитель. — Воронцов! Вернись на своё место. — приказала писклявым голоском Мария Ивановна. — Это ещё не все. — сказал Глеб, направляясь к своему месту. Блин, а я уже настроился... Ну да ладно, сегодня что-то меня не сильно прет оригинально отвечать на его подколы. Когда все уже сели на свои места, учительница начала вбивать в наши пустые черепушки какую-то информацию. Я взглянул на доску и понял, что ничего не понял, поэтому я решил полежать на парте, не забыв при этом напялить капюшон. Все равно на последней парте сижу, меня видно не будет. Уснуть я не смог бы, так что просто лежал на парте и разглядывал своих одноклассников, с которыми учусь уже десять лет. С ними я особо хорошо никогда не общался, мы жили по принципу «он не трогает меня, а я его» и это всех вполне устраивало, кроме одного. Чупакабра, то есть Глеб Воронцов. Мы с ним с первого дня не понравились друг другу... Ну как не понравились, он начал меня подкалывать, а я отвечать ему тем же, вот эти подколки и продолжаются до сих пор, начиная с шестого класса. Правда, обычными подколами нам не всегда удаётся обойтись, часто мы толкаем друг друга на физкультуре, да и не только на ней. Иногда это доходит и до драк, но нас быстро разнимают. Без этого придурка в школе было бы очень скучно, и, я думаю, он такого же мнения обо мне. В своих мыслях я не заметил как ко мне подошла химичка и вывела меня из раздумий своим писклявым голосом, прокричав мне почти в самое ухо: — Соколов! — от ее внезапного крика, я даже подскочил на месте, — Теперь повтори все, что я только что сказала. Я посмотрел грустными глазами на Настю, но та лишь злобно ухмыльнулась и уткнулась в книгу. Значит так? После всего, что мы пережили вместе? Настенька, знай, я буду мстить, и мстя моя будет страшна! — Соколов, я жду! — повторила учительница. Как же я её не люблю... Нет, чтобы дать спокойно полежать, нужно же докопаться! — Вы только что сказали Соколов. — подал я голос, в надежде что это прокатит. По классу раздались тихие смешки. Я посмотрел на одноклассников, вдруг помогут? Как же я ошибался, все просто уткнулись в книги и продолжали посмеиваться. — А до этого? — снова спросила учительница прожигая меня взглядом. — Эээ… Ну вы рассказывали нам про химию, и объясняли формулы… — ответил я, тупо улыбнувшись. По классу прокатилась новая волна смешков. Мария Ивановна, тяжело вздохнув, сказала: — Ладно, Соколов. Сжалюсь над тобой сегодня, но на следующий урок ты будешь писать самостоятельную по этой теме. Все понятно? — Но… — начал возмущаться я, но меня перебил звонок, гласивший о том, что урок закончен. Я начал собирать свои вещи, и все же решил посмотреть на Настю. Она тоже собиралась, тихо посмеиваясь и криво ухмыляясь. Меня разозлило, что на уроке она мне не помогла. — Какого черта, Насть? — прошипел я, когда в классе почти не осталось народу, понимая, что начинаю закипать. Ещё чуть-чуть и я точно задохнусь от возмущения, — Почему ты мне не помогла? И это после всего, что между нами было? — А что между нами было? — с притворным интересом спросила девушка, сделав удивленное выражение лица. — Даже так? А я-то думал, что между нами все серьёзно! — с притворным ужасом ответил я, прикладывая правую руку к сердцу, — С меня достаточно! Между нами все кончено! — Ну ты и придурок... — протянула девушку, заливаясь смехом. — Хватит ржать как конь, а то сейчас лопнешь. Вон, уже рубашка рвется! Нам пора на следующий урок. — Да, и вправду пора. Пойдём! И после этих слов раскрасневшаяся от недавнего приступа смеха девушка схватила меня за руку и потащила на выход из кабинета. Уже в коридоре она отпустила мою руку, сказав, что ей надо ещё куда-то зайти, и направилась в сторону лестницы. Я же завернул за угол, чтобы добраться до нужного мне кабинета. Но вдруг перед глазами потемнело, и моё тело врезалось в кого-то. Книги в руках этого человека разлетелись в разные стороны, а я в это время практически повалился своей пятой точкой на пол. Когда я уже предвкушал не самое мягкое падение, меня неожиданно схватили за талию, и я остановился на полпути до приземления своей задницей на пол. Когда я открыл глаза, то увидел перед собой высокого парня с глубокими, синими как море глазами. Его лицо в десяти сантиметрах от моего, я чувствую своей кожей его тёплое дыхание и не могу пошевелиться. Очень приятно... он так близко и держит меня за талию. Так, минуточку. Парень держит меня за талию? Надо скорее уходить отсюда! Но вместо того, чтобы выбраться из его объятий я просто вешу на его руках и продолжаю смотреть в глаза. Какие же они красивые! Боже, Кирилл, о чем ты думаешь? Я чувствую, как мои щеки начинают гореть. Спустя несколько секунд он все же ставит меня на ноги, и только после этого отпускает мою талию, недолго задержав на ней свою руку. Я чувствую, как быстро бьется моё сердце. Кажется, оно сейчас разорвёт мою грудную клетку и выберется наружу. Чувствовал я себя крайне неловко и готов был провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть, как этот парень внимательно смотрит на меня, но я не мог сделать ни шагу. Стоял и продолжал пялиться на парня. Он выше меня примерно на голову, у него чёрные волосы, прямой нос, немного пухлые губы. И все это дополняла аккуратная родинка под левым глазом. А он довольно симпатичный… Так, Кирилл, ты не о том сейчас думаешь! От парня веяло силой и величием, но в то же время теплом и чем-то непонятным мне. Хотелось оказаться в его в объятиях снова, зная, что он защитит и не даст в обиду. Кирилл, твою ж мать… — С тобой все в порядке? — спросил незнакомец бархатным голосом, опускаясь на колени чтобы поднять упавшие книги. — Э-э… Д-да, извини меня, пожалуйста. — ответил я, заикаясь и краснея ещё больше. Кажется, у меня уже не только лицо красное, — Я случайно, п-просто не заметил тебя. — пробормотал себе под нос я, опускаясь на пол, чтобы помочь собрать ему книги. — Не переживай, все в порядке. — ответил брюнет, мягко улыбнувшись. От его улыбки сразу стало легче. Она у него довольно милая... — Ладно, мне пора. — протараторил я, отдавая ему книги и убираясь оттуда как можно быстрее, не понимая, что со мной происходит. — Ещё увидимся! — кинул вслед парень. И я спиной почувствовал его изучающий взгляд. У меня даже мурашки по коже пробежались. Что-то не нравится мне все это, ох как не нравится...

***

Настя пришла через пять минут после начала урока, но ей повезло, так как учитель задерживался и ее ещё не было в кабинете. Поэтому, с облегчением выдохнув, девушка прошла к нашей последней парте и села на своё место. Когда она разложила свои вещи, я повернулся к ней и вкратце рассказал, что произошло, пока её не было. Правда, про то, как я раскраснелся, и о своих ощущениях рядом с этим парнем я решил не рассказывать, ведь моя подруга без ума от геев и всей этой ЛГБТ-темы. После такого рассказа она бы навсегда клеймила меня званием гея и сводила бы меня с каждым встречным парнем... хотя она и так это делает. Но так у неё будет больше поводов доставать меня своими гейскими штуками! Поэтому я опустил этот момент. А она, помолчав пару минут, явно думая о чём-то, внезапно выпрямилась и торжественно произнесла: — Да ты лох, мой дорогой! Твоё везение, как всегда, на высоте. — с ехидной улыбкой и нехорошим блеском в зелёных глазах, посмотрела она на меня. Мне аж не по себе стало от её взгляда, ведь он не предвещал ничего хорошего. — Да ты просто гений! — устало простонал я, стукаясь лбом об парту, понимая, что как таковой помощи от неё не дождёшься, — Спасибо тебе за помощь! Ты просто великолепный помощник. — Всегда пожалуйста, дорогой. Всегда рада угодить. — с сарказмом произнесла она, хлопая меня по плечу. Я лишь повернул голову, и посмотрел на неё испепеляющим взглядом, от которого она невольно съёжилась и, убрав руку и виновато улыбнувшись, произнесла, — Извини, меня, хорошо? Я просто пошутила... Я уже менее раздраженно улыбнулся и кивнул ей. И тут в классе все затихли, так как в кабинет вошла Нина Сергеевна: — Здравствуйте, дети! — бодро произнесла учительница. Это означало лишь то, что далее нас ждут два урока невыносимой пытки алгеброй. Что ж, постараюсь не подохнуть уже который раз за утро.