— Лекса? — Кларк в обед вынужденно появляется на этаже гинекологического отделения, стучит в приоткрытую дверь, так как на сестринском посту никого нет.
Брюнетка поднимает глаза на кардиолога. Ее взгляд ничего не выдает. Тишина воцаряется, и никто не смеет ее нарушить, пока Гриффин не проходит внутрь, закрывая за собой дверь.
— Чего тебе? — грозно произносит темноволосая, продолжая работать.
— У меня дискомфорт... — нервно отвечает Кларк, хотя ей так проще признаться, когда на нее не смотрят, — там.
— Не мои проблемы, — холодно отвечает гинеколог. — Обратись в поликлинику.
— Не могу... Я там никому не доверяю. И вообще ты тот врач, который осматривает коллег, — начинает блондинка робко, но потом ее голос восстанавливается и становится увереннее.
Вудс закатывает глаза, а потом шумно выдыхает. Достает из ящика что-то в пластмассовом чехле, стерильный ватный зонд в пробирке и быстро выписывает направление. Укладывает все перед девушкой.
— Вот стекло, вот направление. Туалет для персонала за дверью. Не забудь отнести все в лабораторию, — равнодушно отвечает Вудс. — И да, я осматриваю коллег только в период медкомиссии! На все остальное существуют врачи поликлиники.
Блондинка психует, ибо Лекса даже из-за их бывшей связи не снизошла, когда ее попросили о помощи. Кларк резко хватает все в руки и без единого слова выходит из кабинета.
— Вот, доктор Вудс сказала отнести в лабораторию, — отдает кардиолог медсестре анализы. Еще ни одна заведующая не разносила сама их по лабораториям... Уму непостижимо! Вудс над ней просто посмеялась.
Весь день и вечер Гриффин ходила как заведенная, даже мужу ночью отказала, но тот сильно и не настаивал. Блондинка понимала, что опять во всем виновата. Но не укладывалось в голове другое: разве можно так обращаться с любимым человеком?
В обед следующего дня Гриффин вновь появляется на пороге кабинета заведующей гинекологии. Похоже, именно в это время весь персонал разбегается из отделения, в нем остается только доктор Вудс.
Вчера брюнетка очень оскорбила Кларк, но Гриффин сегодня здесь, чтобы узнать результаты. Выяснять что-то личное кардиолог не собирается, ибо ее очень задело вчерашнее обращение Лексы к ней.
— Что опять? — недовольно спрашивает зеленоглазая. — Ты отвлекаешь меня от работы!
— Я пришла просто узнать результаты. И не беспокойся, потом я уйду и больше не буду отвлекать от работы! — огрызается Гриффин.
— Тогда тебе нужно сходить в лабораторию, — спокойно отвечает Лекса, — за результатами.
— Перестань! — вспыхивает и кричит блондинка. Конечно, Вудс издевается над ней: врачи, а тем более заведующие не бегают по лабораториям и подобным местам. — Лекса, хватит мучить меня! Пожалуйста, прекрати!
Под конец Кларк уже умоляет девушку и больше не может сдерживать слезы. Ладно еще, когда не обращают на нее внимание, не разговаривают, но все остальное переходит границы. Их личные прения не должны затрагивать работу. Доктор Гриффин опозорится, если начнет выполнять поручения от другой заведующей, и все это увидят.
— Если мы бывшие любовники, это не значит, что должны становиться бессердечными врачами! — добавляет Гриффин, бесшумно всхлипывая.
— Я так защищаю себя. — Лекса трет виски. — Кларк, мне больно.
Голубоглазая чувствует внезапную боль в груди, потому что голос девушки сейчас похож на детский, как у одинокой и грустной малышки. Такой была несколько первых дней Ванесса после смерти матери. Но затем вены на шее Вудс начинают пульсировать, становясь темно-фиолетовыми, глаза наливаются кровью, в них плещется ярость, и брюнетка становится похожей на какого-то монстра.
— Это твоя вина, Кларк! Это ты, на хрен, во всем виновата! — кричит Лекса, поднимаясь из-за стола. — Ты облажалась, все испортила! Просто оставь меня в покое! Разве я много прошу?
— Я люблю тебя, — неожиданно проговаривает Гриффин.
— Что-то незаметно, — отвечает Вудс более спокойным голосом, но под конец опять срывается: — Ты только поверила в нас, а потом из-за какого-то звонка опять вернулась к мужу!
— Я знаю... прости, — шепчет блондинка.
— Ты просто не представляешь, как меня раздражает, как меня сводит с ума то, что я знаю, что каждый день... ночь ты с ним!
— Прости...
— Твои извинения не помогут мне выбросить это из головы.
— Я понимаю, малышка, понимаю, — отвечает голубоглазая в надежде, что ее слова успокоят девушку.
Лекса удивленно смотрит прямо в голубые глаза, и ее зеленые уже не кажутся такими злыми.
— Хорошо, — вздыхает гинеколог и, притягивая к себе кипу бланков с результатами анализов, находит нужный. Хмурится, а затем выдает: — Ты точно умеешь брать мазки?
— Лекса, мы только сейчас... Ты согласилась! — Кларк думает, что это очередная шутка.
— Я не об этом. — Вудс сминает бланк, выбрасывая его в мусорное ведро, поднимается из-за стола, добавляя: — Идем.
— Куда? — встает и следует за ней Кларк.
— Сейчас поймешь.
На этом же этаже Гриффин заходит в стерильную процедурную с гинекологическим креслом у стены.
— Лекса, какого...
— Раздевайся, — приказным тоном произносит гинеколог, постелив на поверхность кресла одноразовую пеленку.
— Для чего? — переспрашивает блондинка, но подчиняется, снимая одежду и забираясь на подставку для ног.
Вудс не отвечает — она в своих мыслях, надевает перчатки, как положено. Не дай Бог кто-то войдет! Затем размещает ноги Кларк на подколенники, прикасается пальцами к ее половым губам, отчего Гриффин вздрагивает, словно находится первый раз у гинеколога, и разводит их немного в стороны, чтобы открыть для себя больший обзор.
— Выделения беспокоят? — сухо задает вопрос Вудс.
— Ты опять издеваешься? — несмотря на то, что голубоглазая страсть как не любит такие осмотры и ее ужасно напрягает это кресло и этот кабинет, девушка ощущает, как возникает возбуждение, как ее жилы начинают гореть, а горячая кровь собирается в малом тазу...
— Ответь на вопрос, Кларк, — строго сообщает Вудс.
— Немного, но я чаще подмываюсь.
— Почему нельзя было сразу сказать о выделениях, а не придумывать «какой-то дискомфорт»?* — злится Вудс. — Боль внизу живота была?
— Лекса, что у меня? — испуганно произносит блондинка, а на вопрос отвечает отрицательным покачиванием головы.
— Скоро узнаем. — Гинеколог пока не совсем уверена. Возможно, Гриффин и вправду просто не умеет брать мазки? Хотя куда его можно было засунуть, чтобы получить такое? Лекса вводит один палец во влагалище, начиная слегка поглаживать переднюю стенку.**
Но на Кларк это действует совершенно иначе, и девушка выгибается, хрипло выдыхая.
— Не сейчас, — мягко просит Вудс, замечая покрасневшие щеки Гриффин и вообще поведение девушки.
— Тогда не делай ничего! — выплевывает кардиолог, а Лекса не обращает на нее внимания, доделывая свои дела. — Ты опять хочешь набрехать мне о результатах?
Вудс закатывает глаза и отходит, сбрасывая использованные перчатки.
— Одевайся. Да, конечно, а еще я испортила твои выделения... Кларк, открой глаза наконец! — подсказывает Гриффин гинеколог. Но девушка, как слепая водомерка, ни о чем не хочет думать в том направлении.
— Ладно, прости. Но скажи мне что-нибудь... — просит блондинка, одеваясь.
— Что-нибудь, — выдает Лекса, заполнив бланки, выходит из процедурного кабинета и направляется на медицинский пост. — Это срочно. Покажи им, если они не увидят, — указывает заведующая медсестре на дописанное от руки латинское слово на бланке «Сito!» Ибо все плановые анализы берутся с утра, а мазок на флору не считается экстренным.
— Остальное подожду до завтра.
Это все слышит Кларк, когда выходит следом за доктором Вудс. Медсестра кивает и испаряется.
— Лекса, а мне? — негромко спрашивает кардиолог.
— Время есть?
Гриффин кивает.
— Тогда в мой кабинет, ждать.
Кларк входит в кабинет.
— Лекса, объясни мне, что происходит!
— Результаты придут – объясню, — твердит свое гинеколог. Вудс все же надеется, что она ошиблась, хотя со своим-то стажем работы в этом отделении она уже и без анализов может поставить диагноз.
Голубоглазая вздыхает, плюхаясь в кресло перед столом Лексы.
— Ты действительно хочешь, чтобы я навсегда ушла из твоей жизни? Ты хочешь все уничтожить? — спрашивает блондинка, всматриваясь в зеленые глаза, словно хочет прочитать ответ. Но Вудс не всегда, а точнее, редко показывает свои эмоции. — Лекса?
— Ты уже все уничтожила, — присаживается гинеколог на свое место, запустив пальцы в свои волосы и пряча глаза, опускает голову. — Нет... черт возьми, нет, Кларк. Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, но... ты совершаешь ужасные ошибки раз за разом. Одним своим поступком ты оживила все мои страхи.
Гриффин протягивает руку к Лексе, убирая темную прядь волос за ухо. Вудс поднимает глаза на Кларк, и блондинка видит, что они блестят от слез... От этого у Гриффин все внутри обрывается.
— Мне ужасно плохо из-за того, что я причиняю тебе боль.
— Оставайся с мужем, — заключает гинеколог. — Тебе с ним будет лучше.
— Но я не хочу быть ни с кем, кроме тебя. — Гриффин вытирает упавшие капли слез с чужих щек.
— Но будешь. — Лекса отодвигается от нежных рук. — Пойми, Кларк, брак для меня — совершенно идиотское понятие. «Ну, типа ты мне нравишься, давай скажем да, подпишем бумаги и поклянемся друг другу в верности». Хотя никто свои обещания не сдержит. Я такой человек, который не планирует ничего и никогда; я не знаю, что случится завтра. Вот, что значит быть со мной.
Кларк тяжело вздыхает, откидываясь на спинку кресла.
— Ты сейчас это специально говоришь, да? Чтобы испугать меня? Возможно, я даже тебя возненавижу, да? Лекса, я уже влюбилась в тебя, люблю и буду любить, независимо от того, хочу я этого или нет.
— Ну, конечно. — Зеленые глаза опять закатываются.
— Что я должна сделать, чтобы ты поверила мне?
— Хотя бы развестись с мужем. Не надо терпеть ни ради родителей, ни ради детей, друзей или мужа. Жизнь одна, и ты у себя одна! И жить нужно так, как хочешь, с тем, с кем хочешь, там, где хочешь, ведь другой не будет.
Гриффин задумывается, а потом произносит:
— Я разведусь, только дай мне время.
— Сколько?
— Лекса, перестань быть такой жестокой. Я не знаю... Финн все знал с самого начала...
— Знаю, — уверенно произносит Лекса.
Несколько дней тому назад. Понедельник.
— Доктор Вудс, — оживляется коммуникатор на столе, — вас ждет неизвестный мужчина на посту охраны.
— Зачем? — спрашивает Лекса, нажимая сначала кнопку.
— Он не назвал причину.
— Хорошо, сейчас спущусь, — отвечает брюнетка.
Бывают такие случаи, когда мужья хотят узнать состояние своих жен или девушек. Чаще всего это те женщины, кто находится в палате интенсивной терапии после оперативного вмешательства, где не разрешены телефоны, да и женщины сами не могу ответить из-за своего состояния после операции.
Вудс узнает мужа Гриффин, но продолжает идти навстречу. Она не боится его.
— Я хотел сказать тебе...
Вудс видит, как оценивающе смотрит на нее парень, как удивленно открывается его рот, как он нервничает, поэтому перебивает:
— Я тебе нравлюсь, — усмехается брюнетка.
— Ты меня бесишь! — гневно выплевывает Коллинз, но девушку не обмануть — она слышит нервные нотки в голосе. — Может, хватит разбивать нашу семью?! У нас есть дочь! Две дочери! И будут еще дети! Заканчивай с ней свои игры и держись от Кларк подальше.
— Без проблем, — смеется зеленоглазая. — Она вся твоя, мачо-мен.
— Вот так просто? — поражается шатен. — После того, как ты обработала ее, как только она вышла из декрета?
— Обработала ее? Шутишь? — еще немного, и Лекса засмеется в голос. — Она пришла ко мне, в мой кабинет в моем отделении и трахнула.
— Она не зачинщица! — Коллинзу кажется, что ему врут. Он знает свою жену. Она бы никогда не начала первой приставать или соблазнять. Нет, это не его Кларк. А Лекса все лжет.
— Я тоже удивляюсь. А с виду такая хрупкая девочка! Похоже, решила попробовать что-то новое, так как ей было скучно. — Вудс продолжает насмехаться над парнем.
— Вы трахались на работе? — вновь удивляется тот.
— У замужних девушек не так много выбора, — пожимает плечами зеленоглазая. — Но к черту ее! Не собираюсь я больше кататься на ее каруселях. А раз тебе нравится, ну и катайся на здоровье!
— Пошла ты! — Финна трясет. — Это не карусель, а наша семья!
— Круто! Так почему ты здесь?
— Хотел увидеть тебя и сказать, что между вами все кончено.
Вудс глубоко вздыхает.
— Гриффин...
— Коллинз, — прерывает и исправляет Лексу Финн.
— Коллинз, я все понимаю: она горячая, довольно умная. Мы оба знаем, какая Кларк в постели, но она непостоянная и слишком эмоциональная. Я это знаю и ты тоже, иначе не был бы здесь и не просил держаться от нее подальше. Не я твоя проблема. — Лекса подмигивает парню, открывая на все глаза, и уходит. Наконец-то эта семья отстанет от нее, ибо она уже устала задавать себе один и тот же вопрос: на кой хуй она связалась с замужней?
Наше время.
— Я не знала, что он приходил... — тянет блондинка после рассказа Лексы.
— Кларк, мы важны друг для друга, и всегда так будет. Между нами связь, химия, и они будут постоянно, даже если кто-то уйдет.
— Но я не хочу уходить... — почти шепотом говорит Гриффин.
— И я... Просто... — в зеленых глазах видна паника, — делить тебя с кем-то, знаешь, не круто.
Блондинка хочет ответить, но ее прерывает звонок стационарного телефона.
