Восхождение Героя

      После того, как прошлая ночь была проведена лишь в компании Яойорозу, так сильно жаждущей меня и так сильно желавшей сделать эту ночь как можно более спокойной для нас двоих, какого-либо желания просыпаться после такого не присутствовало. Даже несмотря на то, что сегодня мне надо на работу, и что мне необходимо вставать в любом случае, я не желал этого. Я желал остаться здесь, рядом с ней, обнимая её, пока она смиренно спит, полностью расслабленная и уставшая после ночи.       Но мне в любом случае надо просыпаться. Лениво открыв глаза, первым делом я увидел её спящее лицо, направленное ко мне и которое прижималось к подушке. Её рот был слегка открыт, и было слышно, как она расслабленно и довольно дышит. Посмотрев под одеяло, я тут же понял, что лучше бы туда я не смотрел — кажется, я совсем забыл, что мы с ней напились вина, и после этого пришли сюда. Слегка приподняв голову и осмотрев комнату, в углу я заметил наше нижнее бельё, лежащее там и выжидающее, когда его кто-нибудь заметит.       «Блять... Это правда произошло? Опять?..»       Она пододвинулась ко мне поближе, прижимаясь головой к моей груди. Сразу после этого она схватила меня и не желала отпускать, как будто что-то происходит в её сне такого, из-за чего ей внезапно потребовалось меня обнять. Тут же поглаживая её по голове и целуя в макушку, я тоже обнимал её, поскольку ничего не оставалось, кроме как ласкать её. Она нехотя открыла глаза и посмотрела на меня, уже несколько минут как бодрствующего. — Прекрасная ночь... - улыбнулась она мне, а после поцеловала в шею. - Кажется, у тебя в этом месте слишком много помады, хи-хи. — Пускай. Она твоя, потому мне не стыдно.       И прижалась посильнее, как будто сегодня мы больше не увидимся. Но её объятия всегда такие, она не хочет меня отпускать на работу. Пожалуй, ничего страшного не произойдёт, если я слегка опоздаю на собрание в девять утра... — Я тебя так люблю... - обнимала она меня ещё крепче предыдущего. - И никому не отдам... — Знала бы ты, как я мечтал о том, как ты мне скажешь такое одним утром... Я буду тебя беречь, моя Яойомомо.

***

      Как бы то ни было, но каким-то чудом удалось уговорить Яойорозу отпустить меня на работу, хоть она и упорно сопротивлялась моим уговорам. Но, всё же, есть одно оружие, против которого она не в состоянии устоять — щекотка. Только благодаря этому удалось вырваться из её объятий, идти обмываться и одеваться. Поцеловав меня на прощание, она указала мне на шею, но я решил не отмывать абсолютно всё. Оттягивая момент прощания, она напоследок обняла меня, а после пошла прибираться в комнате, чтобы не осталось следов нашей с ней ночи.       Каждый прохожий, завидев меня на улице, просил подойти и дать ему автограф, а некоторые даже просили сфотографироваться с ними. Поскольку в мои планы никогда не входило отказывать в таких ситуаций, я охотно подходил к каждому и давал ему автограф, делал с ним или ней фотографию на память, иногда общался с ними, если они хотели у меня что-то спросить. Всё же, надо дать людям понять, что ты такой же, как они, и что вас отличает лишь ранг в Японии.       Но, признаюсь, спустя полчаса уже надоедает то, что тебе не дают прохода. Тем не менее, отказывать им как-то совестно из-за того, что, всё же, надо давать людям то, что ты можешь дать конкретно в данный момент. Потому приходилось терпеть и убирать подальше своё желание отстраниться от них, поскольку народ нынче злопамятный: могут и припомнить такое, если вдруг их как-то разочаровать. А это опасно просто потому, что лишних проблем не хочется. Кому они нужны в наше время?       Всё же на собрание я успел, на котором обсуждался вопрос создания очередного специального отряда, но который будет полностью под моим руководством вычислять преступников. На сегодняшнем собрании вопрос шёл о том, как именно и по каким критериям можно приписать человеку этот специальный статус. Идеи были разные: предлагали и необходимое высшее образование, и специальные тесты на выявление тех или иных качеств, и беседы с местными психологами и психотерапевтами предусматривались при зачислении на особую должность. Но в итоге всё свелось к тому, чтобы на данный момент подвергнуть этот вопрос дальнейшему обсуждению, взяв за основу лишь необходимое высшее и тесты — с этим будет намного проще, а уже затем система будет дорабатываться. Тем не менее, сейчас она не вводится, необходимо её дорабатывать и далее. На следующий день некоторый штат сотрудников должен будет в обязательном порядке пройти этот тест, и я в том числе. — Арета. - внезапно начал Стрелок после того, как собрание закончилось. - Подойди.       Только все разошлись и дверь захлопнулась, как я уже стоял рядом со своим боссом. — В курсе, какой сегодня день? - грустно начал тот. - Сегодня надо сходить на кладбище, тебя там ждут. — Чёрт... - легонько ударил я себя по голове. - Чёрт! Я же должен был... — Нет. - проговорил Акайо серьёзно. - В этом нет твоей вины. Я не хотел тебя тревожить мыслью о том, что твоя сестра похоронена. - и передал листок мне. - Сегодня сходи по этому адресу, у тебя официальный выходной по этому поводу. — Вы могли и раньше мне сказать. — Я мог. Но я струсил говорить тебе об этом, когда у тебя и без того тяжёлая работа поначалу была. Извини.       Развернувшись в сторону двери, медленным шагом я направился на кладбище, каждую минуту перечитывая адрес, по которому мне надо пройти. Написало было всё в точности до необходимого мне надгробия, и от мысли, что сегодня я встречусь с ней, мне было немного не по себе. Я даже не знаю, что сказать у её могилы! Я бы хоть какую-нибудь речь придумал для исповеди, хоть бы рассказал что-нибудь!       Но минуты шли, как и шёл я в сторону кладбища. Сегодня, на удивление, крайне ясная погода, хотя передавали дожди с раннего утра до позднего вечера. Неужели метеорологи ошиблись в своём прогнозе? Хотя их прогнозы срабатывают лишь в половине случаев, сегодня хотелось удивляться от каждой такой мелочи. Хорошо хоть не печёт, а то я бы совсем сварился на улице в своём геройском костюме, с щитом вдобавок.       Я всё ещё не знаю, что мне сказать Минами. Я всё ещё не знаю, с чего мне начать, и чем закончить. Я ничего не знаю о том, что обычно надо говорить мёртвым! Мне не до этого!       Но столкнуться с её надгробием было необходимо. Сторож, явно ожидавший некого гостя, провёл меня до нужного места, а после похлопал по плечу, соболезнуя, а после оставил меня наедине. Перешагнув через ржавую цепочку и подойдя к надгробию, на котором изображено счастливое личико моей старшей сестры, я присел на скамейку рядом, аккуратно поставив на бетонную тропинку щит. Рядом стояло два надгробия побольше, для матери и отца, тоже с счастливыми лицами, что они видят свою дочурку. Или из-за того, что их отпрыск наконец-то пришёл навестить их. — Простите. - и протирал глаза, словно я сейчас расплачусь. - Я не знаю, что мне стоит вам сказать здесь и сейчас. Простите!       Но слёзы больше не лились. Я помню, как в детстве, когда я только узнал о том, что мои родители больше не вернутся, я плакал на протяжении всего вечера, а Минами гладила меня по спине и пыталась успокоить. Я помню тот день, когда я наблюдал за умирающим телом своей сестры, и я пытался как-то ей помочь, я надеялся на то, что во мне откроется целительная способность, чтобы немного приглушить её боль. Но даже тогда она успокаивала меня, а не я её, хотя мне следовало что-то сказать. Мне следовало сказать: "Боль скоро пройдёт". Или: "Родители ждут тебя".       Чёрт! Из глаза пошла слеза!       Я выпрямился, а затем посмотрел на надгробия ещё раз. Выражения их лиц не поменялось, но они не насмехались надо мной, они радовались моему приходу к ним. Только я это понял, как я тут же встал на колени, сложил ладони перед собой, а после зашептал: — Надеюсь, вы спите спокойно. И ничто вас не тревожит. Надеюсь, вы счастливы, находясь вместе.       Надо побыть с ними ещё немного. Это первый раз за долгое время, когда я нахожусь рядом со всеми своими родственниками, которых любил и по которым скорбил до потери сознания. Вновь посмотрев на лицо старшей сестры, я достал из внутреннего кармана мою с ней фотографию, которую хранил до этого дня. Искренне улыбаясь, я убрал фотографию обратно во внутренний карман, поближе к сердцу. Ко второй, где были изображены мои родители в молодости, рядом со Всемогущим. — Чёрт... - радовался я чему-то непонятному. - А я ведь только сейчас понял!       — Здравствуй. - послышался знакомый голос, хоть и менее громкий, чем я его запомнил. - Знал, что найду тебя здесь.       Ко мне присоединился Старатель, уже выписанный из больницы и со шрамом на левой стороне лица. Он ничего не говорил, просто присоединился ко мне и смотрел на надгробия, считая, все ли на месте. — Здравствуй, Старатель. - преспокойно отреагировал я на него. - Погляжу, ты потихоньку в норму приходишь. Как твоё состояние? — Не жалуюсь. Всё же, это лучшее, что могли сделать врачи в этой ситуации. — И не поспоришь. — Надеюсь, я тебя не потревожил? Ты выглядел озадаченно. — Никак нет. Мне просто надо было побыть немного в тишине, с ними.       Молчание. Кажется, оно длилось бесконечно, поскольку для Старателя совсем нетипично молчать. Он привык говорить о чём-то, что касается его темы или темы преступлений, однако, возможно, это не то место и не то время для подобных разговоров. Тогда я заговорил: — Старатель. Многие смотрели телевизор в тот день, и все наблюдали за тобой. Даже Шото. — Спасибо. — Но я не об этом. - и тут же я встал и взял свой щит. - Я не хочу больше конфликтов. Ни с тобой, ни с кем-либо ещё. Потому я скажу то, что должен в этой ситуации. Не потому, что сейчас за нами смотрят. Старатель, ты стал Символом Надежды для людей. Этого не говорят вслух, но это так — по крайней мере, я могу говорить за себя. Потому я хочу тебе сказать вот что: если тебе нужна поддержка моего щита или меня самого, я не откажу. Потому что людям надо дать её. — Юноша, я не ожидал подобного. Правда. - и приложил руку к сердцу. - Хорошо, Окамото, я тебя услышал. Я постараюсь.       И начал уходить сразу после этого, явно удовлетворённый данной встречей. Но сделав пару шагов и посмотрел на меня, вновь начав говорить: — Надеюсь на наше сотрудничество.       Его лицо было полно серьёзности. Он не кричал от восторга, не пожал мне руку, не похвалил, а лишь принял мои слова к сведению и не стал более тревожить. По всей видимости, он желал именно такого разговора; что ж, он не пожалел о том, что пришёл сюда! Тут же посмотрев на надгробие Минами и улыбнувшись, я молча вышел с их территории и одна мысль прокралась ко мне в голову.       «Ты была бы довольна мной, если бы увидела это, так ведь, Минами-сан?»       Вдалеке я заметил фигуру в белом костюме, которая неподвижно стояла у одной могилы и что-то говорила умершему, прикрывая голову и глаза кепкой, чтобы никто ничего не увидел. Тут же подойдя поближе, я распознал в этой фигуре Джотаро, скорбящего по кому-то. Подойдя поближе, я увидел могилу Джоске, чьё надгробие было выполнено в форме сердца. — Кого только на кладбище не встретишь. - преспокойно отреагировал на мою компанию Джотаро, после чего пропустил меня, чтобы я немного постоял рядом с ним. - Какими судьбами, Окамото? — Навещал могилу сестры. Его похоронили только сегодня? — То, что от него осталось. Я на этом настоял, хотя бы душа его пусть упокоится. — Правильно сделали.       Тут я присел на одно колено перед могилой и положил рядом с ней брелок с сердцем Джоске, который он подарил мне в ресторане Тонио. Всё же, это принадлежит ему, а не мне. — Окамото. - не отрываясь от надгробия говорил Джотаро. - Тебе ведь передали фотографию, которая была у Джоске? — Я сам нашёл её в ходе расследования. — Могу я на неё посмотреть? Хочу убедиться, она это или нет.       Молча достав из кармана старую, сложенную на четыре части фотографию с подписью "Египет", Джотаро даже не стал её брать в руки — ему хватило надписи, выполненной им самим. Как только он выпрямился, он заговорил: — Это Дио Брандо. В Египте я с ним встретился, а сейчас я стою рядом с тобой и говорю об этом отвратительном создании. — Он был настолько плох? — Он был ужасен. И я думал, что ты такой же. Но я понял, что ты совсем не опасен, когда увидел, что ты делаешь для людей в этом городе.       Метая глазами из стороны в сторону, не понимая, о чём именно сейчас говорит мой преподаватель, однако вскоре я начал понимать. Потому и сделал шаг назад в недоумении. — Арета. Идём со мной. Я хочу рассказать тебе всю правду о том, кто ты такой. О том, как ты связан с Дио Брандо!