Луна утонула

      Похороны заняли не больше трех часов. Выкапывать могилу было нечем, поэтому Намджун разнес часть замшелой каменной ограды по обе стороны от дороги. Пока Джин произносил молитвы над телом, Чонгук вместе с остальными таскал камни. После каждый из них сказал пару слов на прощание, и труп следопыта обложили булыжниками, сделав подобие кургана. Таким образом, ни воронье, ни другие падальщики не смогли бы добраться до тела. Все вещи, включая и арбалет, Хосок сложил в отдельный мешок и оставил в повозке, высказав вслух намерение передать все оставшимся в Риме родным Юнги.       Теперь Чонгук был единственным, кто мог ощущать всплески силы ведьмы. Конечно, никто из отряда этому не был рад. Да и сам парень еще не чувствовал себя настолько уверенно. Всем тонкостям работы следопыта ему придется учиться на собственных ошибках, и превосходство в виде большого запаса магических сил ему никак не поможет.       Во время самих похорон Чонгук мог наблюдать за изменением состояния каждого из отряда. На лицах поначалу читалось неверие в произошедшее, отрицание случившегося, затем черты заострились, выявляя жестокость. Особенно эти перемены были заметны в Тэхёне. Теперь Чонгук с уверенностью мог сказать, что сейчас Тэхён стал точнейшей копией своего брата, больше в нем не было места доброте и вере в Бога. Самым спокойным и внешне, и внутренне казался Сокджин. Священник не поднимал глаз от земли, стоял поодаль и, казалось, молился.       Когда они все присели перекусить около давно потухшего костра, Хосок старался передать всю свою ненависть через взгляд, направленный на ведьму. Та чувствовала сконцентрированную на ней агрессию и сидела, как никогда тихо, не решаясь пошевелить даже пальцем. Девушка дрожала от холода и жадно смотрела на поедающих солонину мужчин, боясь раскрыть рот и попросить еды. Скромный завтрак подошел к концу, а никто из охотников так и не выказал желание утолить голод пленницы. Тогда Чонгук встал сам, захватив в руку свой мешочек с мясом.       Священник успел сделать только пару шагов, как тут же врезался плечом в преградившего ему путь Здоровяка Намджуна. Неожидавший такого развития событий Чонгук сместил свой удивленный взгляд с широкой груди охотника вверх. Намджун молчал, буквально навис над ним, отгородив от клетки с девчонкой. Рука охотника демонстративно легла на рукоять двуручного меча. Следом со своего места встал и Хосок, который, подойдя к ним двоим вплотную, забрал из рук Чонгука солонину.       — Этой твари полезно посидеть голодной. Глядишь, силы у нее поубавится, — голос главы отряда звучал сухо. По интонации можно было понять, что Чонгука пока просто просили, но если он станет настаивать на своем, то ему придется иметь дело со всеми охотниками сразу.       Под пристальными взглядами Чимина и Тэхёна, появившимися в поле зрения с другой стороны, Чонгук отступил на шаг. Пока все они стремились к одной цели, находились в одной лодке, вступать в открытое противостояние не имело никакого смысла. Если Хосок и остальные таким образом хотели отомстить ведьме за смерть друга, то пусть так и будет. Один день без еды девчонку не убьет. Чонгук готов был предоставить им это развлечение.       — Хорошо, тогда в путь, — повысив голос, коротко сказал Хосок, видя, что парень не станет идти против него. — Минуты промедления нам и так слишком дорого стоили…       Хосок кивнул Намджуну, и тот широким шагом направился к своей лошади, спокойно щипающей траву около колес повозки. Чонгук же стал отвязывать своего жеребца. Он искоса наблюдал за тем, как лидер подошел к клетке и облокотился о деревянный бортик. Лицо мужчины было в миллиметрах от железных прутьев, будь ведьма чуть отчаянней, то могла вцепиться ему в лицо.       — Скажешь в дороге хоть слово, и голодовкой я не ограничусь, — нечитаемым тоном произнес он, сверля ведьму взглядом. — Была б моя воля, перерезал бы тебе глотку прямо сейчас.       Чонгук ощутимо напрягся; мужчина не шутил. В дополнение ко всему он уловил тихие переговоры братьев, что успели отъехать от них на пару метров вперед. Чонгуку это не нравилось. Пока поведение охотников не выходило за рамки, парень молчал. Но их жажда мести могла зайти в итоге далеко, а покалеченная или сильно истощенная ведьма будет бесполезна. Чонгуку придется вмешаться, если Хосок решит морить девчонку голодом дольше одного дня.       Туман к полудню почти рассеялся, видимость была отличной. До наступления вечера они въехали в лес, и дорога пошла по самому краю склона. Ветви хвойных и лиственных деревьев сомкнулись над их головами, полностью погребя путников под собою. Рядом с зелеными ото мха гигантами Чонгук ощущал себя действительно маленькой частью этого мира, которая покорно следовала замыслам Господа. Повозка ехала спереди, а остальные охотники расположились сзади. Собачий вой прекратился еще утром, но вместо него появилось неприятное ощущение чьего-то взгляда на затылке. Чонгук пару раз замечал, как дрогнула листва в плотных зарослях папоротника, но убеждал себя, что причиной могло стать какое-то животное. Достаточно мелкое, чтобы спрятаться в кустарнике. Высказывать свои предположения или страхи спутникам парень не хотел. Оттого каждый раз внутренне вздрагивал от любого звука, будь то треск сухой ветки или крик птицы.       После того, как отряд пересек небольшой каменный мост через реку, Сокджину пришлось отстать от Чонгука. Довольно широкая дорога почти сразу сузилась до тропинки. Деревьев стало больше. Их стволы буквально давили со всех сторон, мешая проехать вперед. Опять появившийся туман клубился теперь только в низинах. Влажность в самой гуще леса была настолько высокой, что одежда через час пути стала сырой, а плащи тяжелее давили на плечи. Мрачная атмосфера и беспокойство нервировали Чонгука, как и постоянное внутреннее напряжение.       Вскоре они преодолели холм, и дорога стала шире, лес раздался в стороны. Ощущение преследования очень быстро покинуло Чонгука, как и давившее ранее беспокойство. Молодому священнику даже дышать стало легче. Пусть ширина дороги и позволяла, однако путники не спешили вновь съезжаться парами, все так же продолжая ехать по-одному. Разговоры начинать и поддерживать никто не стремился, а в одиночестве легче было отпустить мучившие каждого мысли.       Из-за отпустившей душу тревоги Чонгук наконец смог немного осмотреться. Склон по правую руку хоть и не был отвесным, но плавно уходил далеко вниз, теряясь в мареве тумана. Вдоль дороги росли пышные кустарники, сменившие каменистую речную местность и закрывавшие теперь весь обзор. По левую сторону сплошной стеной стоял лес. Некоторые ветви елей свисали над тропой и Чонгуку приходилось пригибаться к гриве коня. Старый лес не молчал. С наступлением середины дня треск и поодинокие выкрики птиц ожили в его кронах. Ветер время от времени проносился высоко вверху, но ни разу так и не спустился достаточно низко, чтобы задеть самих всадников.       Ранняя осень в этих краях была чересчур дождливой и промозглой, наступала быстро и стояла долго. Противная погода, не слишком дружелюбные попутчики делали дорогу и вовсе непереносимой для Чонгука. Однако мысли молодого священнослужителя с себя самого вскоре сместились в сторону ведьмы. Девчонка не выглядела здоровой. Ее губы посинели от холода, а тело не переставало дрожать. Длинные пальцы вцепились в подол юбки, стараясь им прикрыть босые ноги. Ведьма вытерпела ночь, но вот сможет ли она выдержать еще и день в таких же условиях? Чонгук очень сомневался. А от охотников, обозленных совсем еще свежей смертью Юнги, ожидать каких-либо действий было глупо. Они, скорее, дадут той замерзнуть насмерть. Единственным, кому Чонгук по-прежнему доверял, был Хосок.       Затолкав нерешительность поглубже и заставив думать себя более прагматично, Чонгук приблизился, насколько позволяла дорога, к Хосоку, невозмутимо смотрящему вперед. Чувство долга говорило в нем намного громче, чем утром.       — Хосок, может стоит хотя бы выдать ей покрывало? — миролюбиво спросил молодой священник. — Сегодня заметно похолодало.       Выдержав долгую паузу, Хосок обернулся назад, цепляя взглядом ведьму, которая с надеждой взирала на парня. Стоило главному охотнику заметить ее реакцию на слова Чонгука, как девчонка тут же отвернулась, сжавшись сильнее. По взгляду Хосока на ведьму и его плотно поджатым губам Чонгук понял, что ответ будет отрицательным.       — Обойдется, не преувеличивай, — довольно твердо ответил мужчина и, считая их разговор оконченным, отвернулся, снова обратив все свое внимание на дорогу.       Такое пренебрежительное отношение к своей просьбе возмутило парня. До сих пор он всегда предпочитал игнорирование открытому неповиновению, но в этот момент в нем заговорила сила. Преданность Чонгука делу и церкви вышла на передний план, обналичивая всю мелочность и низменность сидящего на козлах лидера охотников. Хосок готов был поставить собственные интересы и злость выше желания самого Епископа, это не могло не разочаровывать.       — Папе нужен не еле дышащий труп, Хосок, а целая и невредимая колдунья… от ее силы зависит спасение многих душ, — Чонгук предпринял еще одну попытку воззвать к рассудку старшего. — Если девчонка заболеет сейчас, то всю дорогу до Рима нам придется за ней ухаживать и молиться, чтоб Дьявол окончательно не забрал ее душу к себе. Ты знаешь, Его Святейшество такого не одобрит.       — Знаешь, Чонгук, до Рима нам ехать еще очень долго, а в пути может всякое случиться… — совершенно спокойно ответил мужчина, сверля парня взглядом, не сулящим ничего хорошего.       Не в интонации, но в самом смысле сказанного можно было с легкостью уловить прямую угрозу. Чонгук не отвел глаз, продолжая гнуть свою линию. Хосока он опасался, однако возможность подвести Епископа была намного ужасней. Ему внезапно надоело быть молчаливым щенком, которого каждый из них мог пнуть.       — Я здесь для того, чтобы проследить за выполнением папского приказа и моей прямой задачей является доставка ведьмы Епископу… здоровой и сильной ведьмы, — парень выделил голосом последнее предложение, многозначительно смотря на Хосока.       Ответить ему глава отряда не успел. Слева из кустов прямо под ноги лошадям выскочила черная тень, и кобыла Хосока, издав протяжное ржание, понесла. Священник успел разглядеть ощерившуюся собачью пасть, что клацнула в сантиметрах от ног его жеребца и натянул поводья. Сзади раздался лай еще одной шавки и выкрики Чимина. Только когда его жеребец взвился на дыбы, пытаясь передними копытами отбиться от обезумевшей псины, тогда Чонгук понял свою ошибку. Спор с Хосоком полностью поглотил его, и он не успел вовремя почувствовать колебания силы ведьмы.       Внесенный собаками хаос временно отвлек внимание всех охотников на себя, и никто кроме Чонгука не мог увидеть, как повозка стремительно удалялась и вскоре совсем скрылась за поворотом, отрезав от остального отряда. Ведьме оставалось справиться только с Хосоком, и долгожданная свобода будет у нее в руках…       — Быстрее! Повозка! — выкрикнул Чонгук остальным, пытаясь справиться с испуганной лошадью.       Ладонь вспыхнула пламенем, кожу парня обожгло мощным потоком силы, и шерсть собаки загорелась. Вой животного эхом разнесся по лесу, как и запах паленого. Пес успел отбежать всего на пару метров, прежде чем свалился замертво. Алые языки потухли тут же, оставив после себя уродливую тушу, и Чонгук почувствовал внутреннее удовлетворение. Священник обернулся в седле, все еще сильно натягивая поводья. Вторая псина лежала в лужице собственной крови. Тэхён с окровавленным кинжалом в руке как раз запрыгивал в седло своей нервничающей лошади. Намджун, который ехал замыкающим, первым пришпорил коня и промчался мимо Чонгука, не став дожидаться остальных.       Пусть лошади широко раздували ноздри, все еще находясь в страхе, но успокаивать их попросту не было времени. Пару раз погладив шею своего жеребца и дождавшись, пока он перестанет гарцевать на месте, Чонгук тут же погнал его галопом, собираясь нагнать Здоровяка как можно скорее. Парень ничуть не сомневался, что псы были теми самыми недобитками из деревни. Их нападения стоило ожидать с того самого момента, как они услышали самый первый вой. Но кто знал, что девчонка могла так долго держать их в подчинении, даже без колдовства и специальных заклинаний?       Повозка Хосока показалась довольно скоро. Ее колесо налетело на огромный придорожный валун, и она лежала перевернутая набок. Разлетевшаяся на щепки от удара о сосновый ствол боковина повозки и пустая покореженная клетка — вот что встретило их у обочины. Ближе к краю дороги остались лежать оковы, от которых ведьма избавилась достаточно быстро. Наскоро осмотрев место около разбитой повозки, Чонгук остановил лошадь сбоку. По спине пробежался неприятный холодок. Отсутствовала не только ведьма, Хосока так же нигде не было видно, а на козлах виднелись следы крови.       — Где Хосок? — выкрикнул Тэхён, сжимая поводья. Глаза его забегали поверх кустарников, стараясь высмотреть там тело или какие-то следы.       Установившаяся между ними тишина, только подтверждала самые худшие их предположения, которые никто не осмеливался высказать вслух.       — Нужно осмотреть территорию, она не могла далеко уйти, — подал голос Намджун и первым спешился, подав пример стойкости остальным.       — Найди ее, — обратился к Чонгуку Чимин, и парень быстро обернулся на его голос. Взор охотника пылал яростью. — Найди ее, слышишь? Не хочу закончить свою жизнь на виселице, только потому, что сегодня упустил одну жалкую ведьму.       — Если хочешь, чтобы я ее нашел, то не мешай мне, — резко ответил Чонгук.       Он и сам прекрасно понимал, что если они не вернут ведьму, то их история окончится на весьма печальной ноте. И если самому Чонгуку еще могло повезти — парень мог просто лишиться расположения Его Святейшества, сохранив при этом свою жизнь, то охотникам нечего было ждать милости от Епископа.       Однако все оказалось не так легко, как в первый раз. До его слуха долетало ржание осматриваемой Джином кобылы Хосока и шелест листьев кустарников, потревоженных братьями. В голове молодого священника, помимо злости на самого себя, пульсировала отвлекая одна и та же мысль о допущенной им недавно ошибке. Звуки и мысли, все это вкупе, мешало ему сконцентрироваться, и на поиски следа ушло слишком много времени.       Кроме того, сам шлейф от силы был едва видимым, это значило, что ведьма осторожничала, не используя весь свой потенциал. Таким образом она обеспечила себе фору в добрых десять-пятнадцать минут. След вел в туман, к самому подножию склона. Перед взором Чонгука мелькали босые пятки и порванный подол платья. Шумное дыхание било в уши. Ведьма бежала, не жалея сил, не разбирая дороги, словно загнанный зверь.       — Я нашел ее! — Раскрыв глаза, крикнул он, спешиваясь и оббегая стороной Намджуна. — Она в овраге.       Не дожидаясь какой-либо реакции со стороны охотников, Чонгук сам помчался вниз. По возможности парень старался посматривать по сторонам, вероятно, тело Хосока могло лежать где-то поблизости. В овраге лес поредел, здесь преимущественно росли лиственные деревья, чьи кроны еще не успели тронуть краски осени. Кустарники и молодая поросль местами доходили до груди и мешали двигаться вперед. Туман слишком скоро окутал парня, давая понять, что он спустился на дно оврага. Тут склон стал круче, и Чонгуку пришлось замедлиться. Стараясь отклонять корпус назад, он руками раздвигал ветви. Где-то сзади раздавалось похрустывание веток от следовавших за ним по пятам охотников.       Чонгук вовремя вспомнил, что из-за тумана видеть друг друга им станет сложнее, а потому совсем остановился. Намджун вынырнул из белой пелены раньше, следом появились и братья. Все трое держали наготове оружие.       — Куда теперь? — спросил его Тэхён.       Отвечать Чонгуку не пришлось. Со стороны послышался женский выкрик. Не сговариваясь, они одновременно ринулись вперед, туда, откуда при приближении стали отчетливее доносится звуки борьбы. Сквозь стволы деревьев показалась лишь спина мужчины. Сначала туман мешал разглядеть незнакомца, но как только Чонгук подбежал ближе, то сразу же узнал его.       — Что, думала убежишь? — грубо скручивая руки девушки, бросил тяжело дышавший Хосок. От приложенной им силы ведьма снова вскрикнула и немедленно получила по лицу. — Я тебя предупреждал, гадюка! — Новый удар, еще сильнее, последовал за предыдущим, и девчонка перестала сопротивляться.       — Пожалуйста… сжальтесь, — едва слышно выговорила ведьма, из разбитой губы которой сочилась кровь.       Чонгук успел рассмотреть, что рукав жакета девушки с левой стороны порван, и все предплечье было в ссадинах и грязи напополам со свернувшейся кровью. Хосок выглядел не лучше. Кожа на скуле и вся щека пестрили царапинами, глубокими и не очень.       — Заткнись и лежи смирно, иначе я тебе все кости переломаю, — Хосок навис над пойманной жертвой и мельком оглянулся назад на звуки подбежавших и запыхавшихся охотников.       — Хосок! — воскликнул Тэхён, узнав, наконец, в незнакомце своего лидера.       — Чего вы так долго? — в ответ недовольно высказался Хосок. — Намджун, Чимин, помогите мне ее поднять, живо!       Оба мужчины переглянулись и подошли ближе. Из-за последнего сильного удара по лицу девчонка повисла на их руках, ноги ее волочились по земле. Чонгук смотрел ей в спину и внутренне негодовал, понимая, что Хосок частично был прав. Ослабленная ведьма не смогла бы доставить им столько неприятностей, как те, что произошли по ее вине за эти два дня. Однако внутри молодого священника кипела кровь, поэтому он хмуро следил за тем, как Хосок поднимался с земли и отряхивал свою одежду.       — Я рад, что ты жив, — Тэхён широко улыбался, расставив в стороны руки, и собирался было подойти, но глава отряда выставил вперед ладонь, останавливая его. Охотник моментально умолк, вмиг посерьезнев.       — Чего смотришь? Если хочешь что-то сказать, говори, — произнеся это, Хосок наклонил голову набок и принялся ворошить ладонью волосы, убирая застрявшие там ветки и листья. Глаза его впились в лицо Чонгука, который молча смотрел на него в ответ. — Нет? Тогда скажу я, а ты запоминай, мальчик. Я прекрасно знаю, чего хочет Епископ, так что в лишних повторениях с твоей стороны не нуждаюсь. С этого момента давай каждый из нас будет выполнять свою работу, не мешая другому? Мне в отряде нужен следопыт, а не нянька.       Чонгука обдало холодом, когда Хосок прошел мимо него, моментально переключая свое внимание на стоявшего рядом Тэхёна. Подождав пока оба отойдут от него подальше, парень двинулся следом, размышляя над тем, стоит ли в дальнейшем переходить дорогу старшему.       Поставить повозку на колеса оказалось невозможным. Да даже если бы им и удалось это каким-то образом провернуть, то тянуть ее на себе было некому. Кобыла сломала обе передних ноги, и Хосоку пришлось скрипя сердце ее прирезать. К тому времени, как Чонгук вернулся к дороге, ведьме успели связать руки. Узлы были настолько сильно затянуты, что кожа вокруг запястий покраснела. На шее была затянута петля, конец которой оказался привязан к седлу Чимина. Проходя мимо сидящей прямо на земле девушки, парень еле выдержал направленный на себя взгляд. Молить о пощаде ведьма больше не решалась, только жалостливо смотрела и плакала. Из-за слез грязь на щеках была смазана и это добавляло образу ведьмы невинности. Она казалась ему совсем еще ребенком с полными влаги зелеными глазами.       Как только Хосок взобрался на лошадь позади Намджуна, отряд снова двинулся в путь. На этот раз, чтобы удержать себя в рамках, Чонгук ехал замыкающим. Смотреть на то, как девчушка вынуждена теперь бежать за лошадью, сбивая ноги в кровь, было для него слишком трудно. Несколько раз ведьма падала, и тело ее влачилось по грязи, до тех пор пока Чимин не останавливал лошадь, давая ей возможность подняться на ноги опять. В эти моменты Чонгук отворачивался.       Вечер настиг путников как раз, когда лес расступился в сторону, показывая бескрайние поля. На некоторых еще шел сбор урожая, а кое-где земля была вспахана и подготовлена к следующим посевам. Небосвод окрасился во все оттенки красного. От бледно-желтого, до ярко-бордового. Сегодня ночью будут первые заморозки. И хвала Господу, им не придется ночевать под открытым небом.       Насколько мог знать Чонгук, ближайшим крупным пунктом назначения был Ормонд*, а затем Хосок собирался добраться до южно-восточного берега Ирландии, в Уэксфорд**, и оттуда отплыть во Францию. Однако весь этот путь им придется проделать по землям, отданным во владение англичанам. Это было опасно. Кромвель, скорее всего, тоже пытался заполучить ведьму.       Выехав на главную дорогу, они замедлили бег лошадей, позволив ведьме немного восстановить силы. Вскоре вдали показались огни деревни. Возможно, уже послезавтра, как только они доберутся до Ормонда, Чонгук сможет послать весточку Епископу. Парень даже начал продумывать те слова, которые напишет ему в отчете, и настолько погрузился в себя, что не заметил как Хосок отдал команду спешиться.       Деревенька, где они собирались провести ночь, была больше похожа на небольшой городок. Жили здесь в основном торговцы и мелкие землевладельцы, которые сдавали свои наделы в аренду ирландцам***. Главная дорога в Ормонд проходила как раз сквозь деревню и благодаря этому здесь появился постоялый двор и пара кабаков.       Заводя коня в стойло, молодой священник еле слышно благодарил Бога. Они благополучно добрались до деревни. Сегодня он будет спать на кровати.