***
Валентина в морге давала Рогозиной необходимые лекарства и делала соответствующие процедуры, которые подруга стойко переносила. Закончив с уколами Антонова поставила капельницу. Руки двигались ловко и умело — Галина боли почти не чувствовала, но все равно испытывала дурноту. Вдруг послышался сигнал мобильного телефона, извещающий о том, что пришло очередное сообщение. — Галя, это с номера Круглова, тебе, — сказала патологоанатом, протягивая полковнику телефон. «Это Елена Юркова, у меня срочное сообщение. Я в магазине напротив кладбища захватила в заложники майора Круглова и еще шестнадцать человек. При себе у меня пистолеты и взрывчатка. Если по истечении пятнадцати минут после отправки этого сообщения мне не позвонит полковник, будет убит один заложник. Каждая последующая просроченная минута повлечет за собой смерть еще одного человека. Если со мной попытается связаться кто-то другой, я убью заложника. Если полиция предпримет попытку проникнуть в здание, я взорву бомбу. Итак, у полковника Рогозиной остается ровно пятнадцать минут». Едва дочитав сообщение, Галина вскочила и поморщилась. — Галя, ты… — окликнула ее Валентина. — Я хорошо себя чувствую, — ответила Рогозина, опережая вопрос подруги. На самом деле полковник чувствовала себя неважно, но валяться в постели, когда Круглова, возможно, вот-вот убьют она не могла себе позволить. У неё не было времени болеть. Сейчас жизнь зама и нескольких невинных людей зависела от неё. Патологоанатом покачала головой: — Уверена? — уточнила она. — Судя по твому виду… — Уверена, — сказала Галина, опираясь на стойку капельницы, стараясь изо всех сил показать, насколько ей лучше. Валентина хотела продолжить свою речь, но тут дверь приоткрылась, и в морг всунулась всклокоченная голова Ивана Тихонова. — Валя, — сказала он. — Глянь‑ка, черт‑те что творится... — Галя, я сейчас скажу ребятам про сообщение, и они все сделают как надо, — Антонова быстро вышла. У полковника мгновенно созрел план, и она решила, что не позволит помешать его осуществлению. Она не могла позволить себе плохое состояние. «Сейчас я должна быть в наилучшей форме. Нужно что-нибудь такое, чтобы я как следует встряхнулась, что улучшило бы самочувствие и подстегнуло энергию… — думала Галина. — Это очень важно. Знаю в морге это есть… Хоть разок и я могу позволить себе что-нибудь противозаконное…». Стойка для капельницы была на колесиках, которые тихонько поскрипывали. Галина быстро передвинула ее — упаковка спасительных таблеток находилась в холодильнике. Опасаясь, что Валя вот-вот вернется, Рогозина быстро раскрыла дверцу холодильника и свинтила пробку с баночки. Лекарства там оказалось меньше половины, и теперь главное было не переборщить, это грозило передозировкой. Этого допустить Галина не могла. Полковник быстро положила таблетки на язык, запила водой, проглотила и, вернув баночку на место, поспешила прочь из морга.***
— Иван, ты все подготовил к звонку? — с порога спросила Рогозина. Она опиралась на стойку капельницы, как на трость, ожидая пока таблетка подействует. — Найди мне адрес этого магазина и все что есть по нему — Мы уже нашли его и начали подготовку, — ответил Тихонов, пододвигая ей стул и помогая сесть. — Такое сообщение получили все сотрудники. — Хорошо, но не нужно, чтобы Юркова об этом знала. Чем меньше она будет представлять себе степень нашей осведомленности, тем легче будет ввести ее в заблуждение. Галина набрала на протянутом ей программистом телефоне номер Круглова, перевела дыхание и нажала кнопку вызова. — Надеюсь, это ты Галя, — ответили ей после первого звонка. — Да, это я, Лена. Мне сказали, ты хочешь поговорить со мной. — С тобой и ни с кем другим. Если сюда позвонит кто-то еще, я убью заложника. Это первое условие. — Я понимаю. С тобой буду говорить только я, и никто больше. Ты можешь сказать мне, как чувствуют себя заложники? — Конечно. Все здорово напуганы, а майор Круглов наверняка будет страдать от головной боли, когда придет в себя. Если придет в себя. Послушай-ка, а ведь вы, кажется, с ним встречаетесь? — Ты хочешь сказать, что Николай Круглов ранен? — Он без сознания. Вдобавок я надела на него то же приспособление, что было в поезде. Ты же в курсе, что стало с поездом? — Иными словами, ты привязала к нему взрывное устройство? — Вот именно. Если кто-то попытается войти в здание, я разнесу в клочья и этого майора, и еще кучу людей. Не думаю, правда, что тебя кто-то заботит также как Круглов… — Давай поговорим о том, чего ты хочешь. — Конечно, поговорим, но попозже. Приезжай сюда, ровно через два часа. — Отключилась, — сообщила Рогозина сотрудникам. — Как у вас дела? — По камерам нам видна только часть внутреннего помещения, — доложил в свою очередь Иван. — Удалось разглядеть десять заложников. Где еще семеро, мы не знаем. Внутренняя система безопасности приведена в действие. Она и заблокировала помещение. К задней двери прикреплено взрывное устройство, от него отходят провода. Группа захвата уже подъехала, ждет сигнала. — Скажи, чтоб ни в коем случае не начинали. Если Юркова узнает, она может убить заложника или взорвать бомбу, которая привязана к Круглову. Пока что она хочет поиграть со мной, отплатить мне за мужа. В наших интересах, чтобы это затянулось надолго. Мне срочно нужна машина с шофером, через два часа я должна быть там. Валентина жестом остановила полковника и осторожно вытащила из ее локтевой вены иглу от капельницы. Она удивилась как буквально на глазах изменилась ее подруга: за несколько минут осуществилось удивительное превращение из больной, в спокойную дееспособную женщину, которая точно знает, что она делает и зачем. Рогозина моментально стала самой собой — собранной, деловой, цепкой, умной, сдержанной и вдумчивой. — Ей нечего терять, Галина Николаевна, — заметил программист, набирая номер. — Знаю, — ответила Рогозина. — Она намерена помучить меня, а затем, наверное, взорвать всех заложников, а может за компанию с ними и себя. Так что, это не переговоры в привычном смысле слова. Но чем дольше она будет вести с нами свою игру, тем больше у нас шансов вывести заложников живыми. В том числе и Круглова… — Машина будет через десять минут, — сказал Тихонов, положив трубку телефона. — Пожалуста, будьте очень осторожны, Галина Николаевна, боюсь, вас могут плохо встретить… Резким движением Галина Николаевна поднялась из-за стола, встала и направилась к выходу, почувствовав, что походка у нее снова стала легкой. — Иван, не беспокойся, — ответила она, но обернувшись с порога. — У меня есть план... Полковник поспешила одеться и, когда подали машину, была уже готова. Галина взглянула на часы. Еще через десять минут внедорожник ФЭС летел на предельной скорости, пугая встречные машины сиреной. По дороге Рогозина еще раз обдумывала ситуацию. Под действием таблетки в голове у нее прояснилось. «Ровно через час сорок минут, а надо еще успеть заехать домой», — сказала она себе. Галина постаралась сосредоточиться, отбросить ненужные мысли прочь. «Николай умный, хладнокровный, — внушала полковник сама себе. — Он не станет попусту рисковать собой… Все должно получиться…»***
— Идите сюда, — махнул рукой Майский. — Мы установили фургон мобильной лаборатории рядом с бутиком по соседству. — Хорошо, — сказала Рогозина, поздоровавшись с майором и находившимся в фургончике коллегами. — Сейчас мне нужно позвонить Юрковой — два часа почти истекли. Она не желает говорить ни с кем, кроме меня. Я хочу, чтобы вы внимательно слушали. Если сможете чем-то помочь, берите ручку и пишите. Ни в коем случае не говорите. Я не хочу, чтобы она слышала голоса. Она подвинула Сергею ручку и блокнот, затем нажала кнопку вызова. — Ты вовремя. — Я приехала, Лена. Что я могу сделать для тебя? — Как насчет автомобиля и самолета, который будет ждать меня в аэропорту? — Это то, что тебе нужно? — она быстро просмотрела записку, которую положил перед ней Майский. — Машина и самолет? «Круг из пятнадцати заложников, прикованы друг к другу. В центре круга— взрывное устройство». — Допустим, да. — Ты же знаешь, я попытаюсь достать это для тебя. С машиной вряд ли будут проблемы. Но ты же знаешь, что должна дать мне что-то взамен. Было бы неплохо, если бы ты освободила кого-то из заложников. Например, больных. Или детей, или стариков. Есть такие? — Я не убиваю стариков. Если бы убивала, то начала бы с твоего отца. За эти дни у меня было предостаточно возможностей. — Спасибо, что не тронула отца, — сказала Галина, чувствуя в душе леденящий холод. — Что еще я могу сделать, чтобы решить эту ситуацию? Ты винишь меня в том, что случилось со Славой… Я понимаю, ты любила его… — Если бы не ты, то он был бы до сих пор были бы жив… Ты поехала за ним на войну, но не сумела уберечь, и теперь отплатишь за это. Пожалуй, я пущу Круглову пулю в лоб. Восстановит это для тебя равновесие? Хочу послушать, как ты умоляешь меня не делать этого. Я приставила пистолет к его лбу. Давай же, умоляй меня не спускать курок. Взяв холодную металлическую емкость со стола, Галина прижала ее ко лбу. — Нет, скажи, что ты хочешь за него? Елена взглянула на Круглова. На лице у того запеклась кровь, рот был заклеен липкой лентой, а к телу прикреплено взрывное устройство. — Я выполню все твои условия, но мне нужно убедиться, что Николай жив и раны у него неопасные, — сказала Рогозина. — Он жив… — Я признательна тебе за то, что ты это подтверждаешь. Но мне хотелось бы лично поговорить с ним. — Ладно. Положив телефон, террористка нагнулась и сорвала ленту со рта майора. Тот взглянул на нее налитыми кровью глазами. — Ну-ка, поздоровайся со своей Рогозиной, — Юркова сунула телефон к уху Круглова, одновременно ткнув пистолетом ему в челюсть. — Что она с тобой сделала? — спросила полковник. — Насколько серьезно ты ранен? Николай Петрович облизал пересохшие губы. — Она ударила меня пистолетом по голове. Возможно, у меня сотрясение. Я в наручниках, а еще ко мне привязана бомба. — Она с таймером? Скажи… — Довольно, — заявила Юркова, забирая трубку. — Я подумаю и перезвоню… Услышав в трубке гудки, Рогозина уронила голову на руки. — Галя, — выдавил Майский. — Она хочет убить Петровича. — Не сейчас, не так быстро, — с трудом ответила Галина, думая «Господи, лишь бы это оказалось правдой!». — А для чего она все это делает? — поинтересовался Сергей как можно спокойнее. — Все для того, чтобы выбить у меня почву из-под ног — и с личной, и с профессиональной точки зрения. Как я смогу работать дальше, если потеряю столько людей и в первую очередь Круглова? И как я смогу жить с этим? Вот о чем она думает в первую очередь. Расхаживая по мобильной лаборатории, она все время поглядывала на телефон — в надежде, что Юркова позвонит. — Она считает, что так, в конце концов, я заплачу за гибель мужа. А если она сама при этом она умрет, то гибель её будет на редкость эффектной и символичной. Но вместе с собой она погубит и Круглова. Вот чего она хочет больше всего. Зазвонил телефон. — Ну вот и она. Их очередная беседа длилась около часа. Потом Юркова снова отключилась. — Юркова все время хитрит, но не предлагает ничего конкретного и не на что не соглашается, — ответила Галина на немой вопрос коллег, едва повесив трубку. — Ей важно затянуть наши переговоры. — Ей нравится вести себя в подобном ключе, — заметил Майский. — Нравится говорить «нет». Никакой еды для заложников, никакой воды, никаких лекарств. — Тут ты прав. Она прекрасно понимает: освобождение хотя бы одного человека может изменить ситуацию в нашу пользу, — Галина присела на край стола. — Будет проще застрелить ее, если мы выясним внутреннюю диспозицию. — Она недоступна для наших снайперов. — Сергей подошел к доске, на которой эксперты уже начертили план магазина. — Юркова находится в северо-восточном углу, и этот угол не просматривается на камерах и из окон. Поэтому она там и прячется. — Она еще раньше бывала в этом магазине, — заметила Рогозина. — Профессиональным взглядом оценила что там и как. — Попасть внутрь можно только через заднюю дверь, — сообщил Майский. — Это значит, необходимо демонтировать прикрепленное к ней взрывное устройство. Эксперты побывали у задней двери. Они думают, что смогут разминировать ее, не задев при этом систему сигнализации. — А вдруг они ошибутся? Бомба может взорваться, или сработает сигнальное устройство. Тогда она покончит со всем разом. — Если ее невозможно увидеть извне, значит, и она не видит того, что происходит у магазина, — заметил Майский. — Это ты точно подметил, — Рогозина слегка сжала его руку. — Мне нужно поговорить с командиром группы. Я должна знать, куда по возможности мне стоит выманить Юркову. Я понимаю, что так обычно не делается, но тут особый случай. Я попытаюсь выманить её из угла, и группа захвата должна знать, когда это произойдет. — Я понял, — кивнул Сергей и начал набирать номер.***
Галина с генералом Султановым стояли в фургончике мобильной лаборатории перед демонстрационной доской, в очередной раз изучая схему магазина. Теперь на этой схеме появились красные крестики — своего рода метки. Достаточно передвинуть террористку в одно из этих мест, чтобы в дело вступила группа захвата. — Галина Николаевна, — обратился генерал к Рогозиной. — Если вам не удастся выманить Юркову из этого угла в течение следующего часа, я распоряжусь, чтобы занялись взрывным устройством. Вы знаете, она не намерена выходить оттуда живой. Убрать ее раньше — единственный способ спасти заложников. — Я вытащу ее из угла, пусть даже это займет чуть больше времени. Она все время крутит, хитрит, говорит то одно, то другое… В это время зазвонил телефон. Галина взяла трубку и услышала голос террористки. — Не хочешь сама прийти сюда? — спросила она. — Если сделаешь это, я их всех отпущу — всех до единого. Ты войдешь в магазин — семнадцать человек останутся жить. — Ты действительно предлагаешь мне этот обмен? Или опять решила поиграть со мной? — Все это пустые разговоры. Ты никогда так не сделаешь. — А если? — Тебе не позволят. Я же знаю, как это бывает. — Позволят, мой начальник генерал Султанов рядом со мной. Так ты серьезно, Лена? Хочешь поменять меня на заложников? — Я подумаю. Она повесила трубку. Не успела Галина встать, как Майский буквально сдернул ее со стула: — Если ты и в самом деле решишься на этот обмен, я запру тебя здесь и продержу здесь до тех пор, пока ты не придешь в себя. Ты и близко не подойдешь к этому магазину. — Ради Коли я готова рискнуть… — Она не намерена отпускать их, даже если вы согласитесь на сделку, — заметил Султанов. — Может, вы не услышали… — Нет-нет, я услышала, — ответила Галина и обратилась к Сергею. — Скажи нашим, пусть готовятся войти в здание — но только по моему сигналу. Вы правы, — добавила она, обращаясь к Султанову. — Она не намерена отпускать никого из них. Но если я смогу увести Юркову от детонатора, она окажется в зоне досягаемости. Вполне возможно, что им удастся взять ее живой. Но делать это нужно только по моему сигналу. У меня есть план...