— Вы давно дружите? — спросила я, когда мы с Машей двинулись в неизвестном для меня направлении.
— С Катей? — спросила девушка, глядя в боковое зеркало. — Несколько лет. А что? — Маша посмотрела на меня и снова вернула взгляд к дороге.
— Ничего, просто… — Я покачала головой. — Мне странно видеть кого-то из друзей самой ледяной женщины на свете, — усмехнулась я. — Ну, я имею в виду…
— Я тебя поняла, — улыбнулась Маша. — Со стороны, наверное, и непонятно, что мы друзья. А может, она меня и не считает другом. Мы познакомились, когда она работала в строительной компании, а я была графическим дизайнером. Просто начали общаться. Я никогда не видела других ее друзей, честно говоря. Она очень закрытая. Ничего особо о себе никогда не рассказывала. Я знаю, что какое-то время она жила в Москве, а родом она… — Маша задумалась, а потом неожиданно рассмеялась. — Не поверишь, я понятия не имею. Серьезно. Наша дружба сводилась просто к периодическим встречам и разговорам. Она интересная, умная, красивая.
— Вы с ней… — Я не смогла договорить фразу. Отчего-то стало не по себе.
— Нет, — снова засмеялась Маша, ловко подрезая какого-то пижона на БМВ. — Хотя, врать не буду, изначально я об этом думала. Ну, ты понимаешь. Она красивая женщина, а я… Я просто человек. Но она — закрытая книга. Сложно что-то предпринимать, когда тебе совершенно не идут навстречу. Все, чего я добилась за эти несколько лет, — это довольно теплое общение. И то… Она довольно дружелюбна, когда вопрос не касается ее. Особенно ее прошлого. Я как-то пару раз имела глупость спросить, что и как было в ее жизни до того, как мы познакомились. Но натыкалась на неприступную стену.
— Это я могу понять, — хмыкнула я.
— Нет, я о том, что она не просто прерывала разговор, она заканчивала встречу. Допустим, мы сидели у меня дома, пили вино, и я спросила про ее родственников, встречается ли она с кем-нибудь… И она… Что-то пробормотала в ответ, а потом сказала, что у нее срочные дела. Вот так, посреди разговора.
— Странно, — протянула я, пытаясь припомнить хоть какие-то факты, которые могли бы пролить свет на жизнь Волжак. Вот уж загадка Сфинкса, действительно.
— После пары таких попыток стало ясно, что бессмысленно. То ли у нее там несчастная любовь, то ли темное прошлое… Я не знаю. Но я знаю, что когда у меня были проблемы, сначала финансовые, потом на личном, так сказать, фронте, она всегда была рядом. Она помогла мне очень хорошо, и не раз. Хотя Катя не любит об этом говорить. Даже благодарности принимает с трудом. Такое ощущение, что она запретила себе вообще все радости жизни. Я даже не помню, когда она сама по себе улыбалась или смеялась. И мне грустно от этого, — тихим голосом закончила Маша.
— Ну, может, ей разбили сердце, — пожала я плечами. — И она взяла обет безбрачия.
— Не думаю, — усмехнулась Маша. — Я знаю, что иногда она позволяет себе расслабиться. С разными девушками. Но не встречается ни с кем конкретно.
Видимо, после этих слов у меня как-то поменялось выражение лица, потому что Маша тут же чертыхнулась и проговорила:
— Извини. Я знаю, что ты…
— Ничего, — оборвала я девушку. Еще не хватало слушать от нее, как ей жаль, что мне нравится неприступная глыба. — Все нормально. Я же не маленькая девочка, чтобы лелеять тщетные надежды.
— То есть она тебе все же нравится? — осторожно спросила Маша, мельком взглянув на меня.
— Да, — выдохнула я, понимая, что отнекиваться бессмысленно. Я уже приняла этот факт. Что тут поделаешь? — Но не настолько, чтобы страдать, ночами проливая слезы в подушку.
— Это хорошо, — улыбнулась Маша. — Просто… Катя действительно может заинтересовать, я-то точно это знаю. Ее холодная красота, ее загадочность… Это поистине интригует. Но… Потом становится скучно. И уже кажется, что кто-то заигрался с этими масками неприступности. Ну, ты понимаешь, о чем я, — помахала рукой Маша, останавливаясь на светофоре.
— Понимаю, — тихо ответила я и задумалась. Нет, мне не становилось скучно. Мне становилось все более непонятно. Я понимала, что за этим что-то стоит, — но что? Темное прошлое? Какая-то душевная травма? Может, какая-то женщина, которую она любила, бросила ее? Ну, это не ново, и ничего смертельного в этом нет. Меня бросали не раз, и ничего. — Она у тебя ничего не спрашивала? Ну, про наше общение? — проговорила я и покраснела.
— Нет. А должна была? — посмотрела на меня девушка.
— Не знаю, мало ли. Просто спросила, — пробормотала я, все больше краснея. Ага, спросит Волжак, как же. Жди.
— Ладно, давай лучше о чем-то более веселом, — бодрым голосом проговорила Маша. — Расскажи, как тебе Москва? Хотела бы тут жить?
***
Мы побывали на набережной, где открывался очень красивый вид на высокие небоскребы. Маша сказала, что это «Москва-Сити» — относительно недавние постройки бизнес-центров и апартаментов. Стоимость которых просто зашкаливает. Когда я немного замерзла от ветра с реки, мы отправились в какое-то ночное кафе, где выпили горячий вкусный кофе. И плевать, что было уже двенадцать часов ночи.
Странно это признавать, но я ждала СМС от Волжак. Любого. С подколом, издевкой, каким-то пошлым намеком… Но телефон молчал. А потом я поразилась собственной мысли — неужели я все-таки хотела, чтобы она приревновала? Ведь когда в туалете самолета она спрашивала, спала ли я с Машей, понятно же было, что ей не все равно. Может, она все же хоть что-то ко мне чувствует? Но тогда почему она так резко отреагировала на мои слова в том же туалете, будто ставила меня «на место». Тут нужны все команды знатоков, чтобы понять логику действий этой чертовой Волжак.
Маше удалось уговорить меня заехать к ней домой. Она хотела показать мне свои фотографии, которые будут выставляться. Я согласилась.
Так получилось, что закончили мы довольно поздно. Потому что по пути заехали поужинать в какой-то очень дорогой ресторан. Меня удивило, что, несмотря на то, что была половина второго ночи, в зале было довольно много посетителей. Маша сказала, что для Москвы это нормально. Москоу невер слипс.
Когда я увидела все ее работы, когда мы попили поздний чай, то поняла, что еле стою на ногах. Хотя неудивительно — мой организм работал по другому часовому поясу. Поэтому Маша гостеприимно предложила остаться у нее, а утром обещала отвезти в отель, чтобы я переоделась и успела к десяти утра на сбор перед конференцией. Я была настолько вымотана прошедшим днем и эмоциями, что получила за вечер, что согласилась.
Мне выдали футболку для сна, новую одноразовую щетку и чистое полотенце. Видимо, у Маши часто остаются в гостях «спонтанно», иначе зачем еще человеку держать целый набор зубных щеток? Мне постелили на широком диване и дали мягкий теплый плед. Я помню, что пробормотала «спокойной ночи» и тут же провалилась в сон.
***
Это должно было произойти. Было бы странно, если бы не произошло. Ведь я настоящая женщина-удача. Я уверена, что по-иному просто не могло быть.
Я осторожно шла по коридору, молясь только об одном — чтобы Волжак не узнала, что я не ночевала у себя в номере. Почему меня это волновало? Хороший вопрос. Может, потому, что не хотела, чтобы она считала меня какой-то… доступной (хотя в нашей с ней ситуации, кажется, она все равно так считает), может, мне не хотелось, чтобы она думала, что у меня с Машей что-то было, потому как тогда я не была уверена, будет ли у меня что-то с Волжак еще когда-нибудь. Хотя я и решила для себя, что больше никакого «одноразового» секса с ней не позволю, думать, что нас больше никогда и ничего связывать не будет — не хотелось. Глупая женская натура, ей-богу. Говоря «нет», надеяться на «да».
В общем, как только я приложила карточку у своей двери, дверь номера напротив отворилась. А кто занимал номер по соседству? Конечно.
— Ирина Николаевна? Рада видеть, что вы не забыли о том, что у нас важная конференция, и прибыли-таки вовремя.
Я сглотнула. Я не видела ее лица, но слышала по интонации, что это был явный намек на то, что я куролесила всю ночь, вместо того, чтобы… Чтобы — что? Ублажать ее похотливые инстинкты? Какого черта?
— Конечно, Екатерина Александровна. Я всегда помню о работе, — ответила я, повернувшись к ней.
Женщина осмотрела меня сверху вниз и обратно. И что-то в ее глазах промелькнуло — такое, необычное. Какое-то не то сожаление, не то разочарование.
— Надеюсь, ночная Москва доставила вам удовольствие? — спросила Волжак и слегка поджала губы. К слову, в 8:30 утра моя начальница уже была при параде — собранная, накрашенная, уложенная. А я… А я стояла во вчерашней одежде и была довольно помятой. Так как не выспалась жутко.
— Да, ночная Москва — это действительно захватывающее зрелище, — в тон ей ответила я. А что, одна она может изъясняться странными намеками?
— Рада за вас, — холодно кинула Волжак и направилась к лифту. А я наконец зашла в номер.
