К черту любовь!

      Я могу с уверенностью заявить, что я расту. Взрослею и становлюсь более зрелой для отношений. Сейчас я действительно это понимаю, когда сравниваю свои прошлые отношения — хотя теперь я бы назвала их просто связями — с отношениями с Волжак. С ней я меняюсь. С самого начала нашего общения, еще сугубо делового, я начала меняться. Она как-то неосознанно меняла. Делала из меня более уверенную в себе, более раскрепощенную, более… настоящую. И сейчас я точно понимаю, что, вероятно, впервые нахожусь в гармонии с собой. Я люблю себя. Такой, какая есть. Такой, какая я стала. И за это я ей благодарна. Она открывает новые грани меня, и эта новая «я» мне жуть как нравится.       Больше двух месяцев прошло с моего возвращения из Москвы. И сейчас я довольна своей жизнью. Я твердо решила, что больше никогда и ни при каких обстоятельствах не буду давить на Волжак, решила, что наши отношения должны развиваться постепенно. Она как неприрученный дикий зверь, нахрапом с ней не получится — это она ясно дала понять. Особенно ясно это стало буквально недавно. Это была, наверное, наша самая крупная ссора, которая пришла к своему окончанию только вчера. И за эти несколько дней я поняла, насколько мне дороги наши отношения, насколько мне дорога она. И, я уверена в этом, она поняла то же самое.       Неделю назад мы крупно поругались. Да, в ссорах, как правило, виноваты обе стороны, но тут я понимала, что перегнула именно я. И когда нужно было пойти на компромисс и остановиться, я все только усугубила. И не знаю, когда я смогу простить себя за это.       Все было как обычно: она встретила меня с работы и мы собирались поужинать. Волжак сказала, что у нее есть для меня какой-то сюрприз. Когда мы прибыли в ресторан и сделали заказ, то началось самое интересное. К нашему столику подошла девушка. Или женщина. На вид ей было тридцать с небольшим. Она была высокой, стройной и рыжей. Совершенно не обращая внимания на меня, она подплыла со спины к Волжак и, положив руку ей на плечо, промурлыкала:       — Боже мой, сама госпожа Волжак, какая встреча.       Я готова была поклясться, что Волжак дернулась. Она повернула голову, и на секунду на ее лице отразилось замешательство. Но она быстро взяла себя в руки и ответила:       — Ольга Владимировна, добрый вечер. Неожиданно. Познакомьтесь, это моя… — на мгновение Волжак замялась, — коллега. Ирина Николаевна. — Она повернула ко мне голову и продолжила: — Это Ольга Владимировна, моя старая знакомая, бывшая сослуживица.       Я кивнула, начиная закипать от злости после слова «коллега». Так вот кто я для нее? Коллега? КОЛЛЕГА, черт ее дери?!       — Приятно познакомиться. — Рыжая бестия даже не взглянула на меня, продолжая держать свою костлявую ручонку на плече Волжак. — Ну, Екатерина Александровна, не такая уж я и старая. Ну а со «сослуживицей», конечно, не поспоришь. Как ваши дела? Как работа?       — Спасибо, все прекрасно. Как у вас? — вежливо, но достаточно холодно ответила Волжак, делая глоток воды из бокала.       — Бывало и лучше. Я как раз в поиске. Как удачно я вас встретила. У вас, случайно, нет свободных вакансий? Вы же знаете, насколько я преданный работник.       При этих словах она… ПОДМИГНУЛА Волжак! На моих глазах!       Я сжала вилку в руках до такой степени, что думала, та сломается пополам. Но приборы в этом ресторане сделаны из качественной стали. Вилка даже не погнулась.       — Гм, — кашлянула Волжак, а я чуть не пнула ее под столом. — На самом деле, понятия не имею. В моем отделе текучки нет. Насчет других могу уточнить.       — Ну что у вас нет текучки, в этом я не сомневаюсь, — хищно сверкнула зубами эта стерва. — Буду благодарна, если вы узнаете. Сами понимаете, хорошую работу сейчас не так просто найти. А вам я доверяю, — с этими словами она сжала плечо Волжак сильнее. — Я оставлю вам свою визитку, позвоните, если будет что-то подходящее. Ну, или просто если нечем будет занять вечер.       — Конечно, — кивнула Волжак, когда рыжее чудовище положило на стол плотную картонку с номером телефона. — Приятного вечера.       — И вам. — Тут она решила-таки удостоить меня чести и осмотрела беглым взглядом со словами: — Приятно было познакомиться. Всего доброго, — и, хмыкнув себе под нос (я уверена, этот звук был предназначен мне), она удалилась к столику у другой стены, где сидела компания девушек.       Я медленно пережевывала мясо, стараясь не сломать себе зубы, потому что челюсти сжимались, как тиски. Я специально не смотрела на Волжак, потому что знала: одно неверное движение, и я психану. Я ревновала. Я очень. Сильно. Ревновала. И идиоту было бы понятно, что Волжак имела с этим рыжим (да простят меня все рыжие) чмом куда более, чем просто деловые отношения.       Екатерина Александровна, казалось, поняла мое состояние, потому что чуть отодвинула тарелку и, сложив руки в замок, кивнула:       — Говори.       — Что говорить? — пробубнила я, делая вид, что жутко увлечена блюдом.       — Что случилось. На тебе лица нет.       Я хмыкнула.       — Зато на тебе оно есть. Как у кота, обожравшегося сметаны.       — Прости? — Волжак привычным жестом подняла свою бровь. Она выглядела искренне непонимающей. Оно и неудивительно: я слишком преувеличила — лицо Волжак было обычным. Она даже не особо-то заинтересована была произошедшей беседой, но меня уже было не остановить.       — Кто это был? — перескочила я.       — Я же сказала: бывшая сослуживица, — спокойно ответила Волжак, а меня ее спокойствие только еще больше выводило из себя. — Ты что, ревнуешь?       — Насколько сослуживица, а насколько бывшая? — искривив лицо в презрительной гримасе, поинтересовалась я, проигнорировав ее вопрос.       — Что ты имеешь в виду?       — Ой-й-й, — теряя терпение, продолжила я. — Только слепой и глухой идиот бы не понял, что вы раньше трахались. Ты со всеми коллегами спишь? — прошипела я.       — Во-первых, она не была непосредственно моей коллегой, — начала Волжак. — Она работала на другого человека в одной компании со мной. Во-вторых, это было всего пару раз и несколько лет назад. И, в-третьих, что тебя так задело? Ты же тоже до встречи со мной не монашеский образ жизни вела.       — Но и не трахалась со всеми подряд! — выпалила я. — Что ж ты ей не предложила место своего ассистента? Ты же до сих пор на «заменах».       — Я никогда не трахалась со всеми подряд, — медленным, тягучим и очень опасным голосом проговорила Волжак.       — Да, только с коллегами! — огрызнулась я. — Ведь я тоже для тебя — «коллега».       — Ир, ты серьезно сейчас? — Волжак откинулась на спинку стула и посмотрела на меня. — Неужели ты не понимаешь, что я не собираюсь посвящать посторонних людей в свою личную жизнь и рассказывать чужим людям о том, с кем я состою в… — Она замялась, но продолжила. К моему удивлению. — Отношениях. Это не их дело. Это касается только меня и тебя.       Одна часть меня растаяла от этих слов. Но другая… более вредная и скандальная, лишь нашла очередной повод прицепиться к словам. И к сожалению, послушала я именно ее.       — Или дело просто в том, что ты не считаешь это полноценными отношениями. Ведь все было так легко, когда ты со мной просто трахалась, не так ли? Как когда-то с этой рыжей шваброй. А теперь приходится что-то придумывать… Сочинять… — Яд из меня вытекал, как из водопада. — Не забудь визиточку убрать, а то номерок потеряешь, — добавила я масла в огонь.       — Что ты делаешь? — покачала головой Волжак, а ее взгляд… Боже, я никогда такого не видела. Он был… разочарованным. Как когда ты ждешь на день рождения собаку, а тебе дарят книгу.       — Что я делаю? — Останавливаться было уже поздно. Моя внутренняя Афина хотела все разрушить и уничтожить дотла, слишком сильно задели ее самолюбие. — Разве я где-то сказала неправду? Разве наши отношения сильно отличаются от того, что было? Я так же ни черта не знаю о тебе, я не прихожу к тебе в дом, ты не подпускаешь меня к себе. Черт, мы с тобой спим уже столько времени, а ты ни разу не позволила доставить тебе удовольствие! — При этих словах Волжак поморщилась, как от зубной боли. — Так о каких отношениях речь?! Нужны ли вообще такие отношения?!       Меня несло. Меня несло, как щепку в водовороте грязной сливной воды. А я только увеличивала скорость.       — Что ты хочешь этим сказать? — холодно произнесла Волжак. И эта холодность забила последний гвоздь в гроб моей сдержанности. Я поняла, что дамба прорвалась.       — Может, зря мы все это затеяли? Может, тебе комфортнее одной, как ты и говорила? Трахай кого хочешь, никакой ответственности, никакой близости, вон, захотела — с рыжей, — я махнула в сторону их столика, — захотела — с какой-нибудь еще. Красота же, ну!       Волжак посмотрела на меня долгим взглядом. Потом взяла свою сумочку, достала оттуда бумажник, положила несколько купюр на стол и, встав со стула… ушла. Просто ушла. Молча, ничего не говоря. Я видела только ее ходящие туда-сюда желваки и напряженную спину, когда она вышла в холл ресторана, где был гардероб.       И тут стало ясно, что это все. Что я перешла границу и перегнула палку. Какого хрена я несла? Почему? Неужели моя гордость была настолько задета, что я сама ей сказала, что наши отношения бессмысленны? Что я натворила?!       Было понятно, что бежать за ней смысла нет: она просто не будет со мной разговаривать. За все время наших отношений она не раз прощала мне мои «косяки» и неправильное поведение, так же как и я ее, хотя, как ни странно, я косячила куда больше. Удивительно, правда? Но сегодня… Ее взгляд мне сказал о том, что такого она терпеть не будет. Я перешла границу. Я настолько ушла далеко за эту черту, что и самой черты мне даже уже не видно.       Как ни странно, но в наших сложных, трудных отношениях испортила все именно я.

***

      Она не отвечала на звонки, не отвечала на СМС. Я приезжала даже к ней на работу, но мне сообщили, что она взяла несколько дней отгулов. Я даже поперлась к ней домой, но дверь мне не открыли.       Я не могла ее винить, но… Черт, поговорить-то со мной можно? Хотя… Честно говоря, я сама не знаю: стала бы разговаривать сама с собой на ее месте или нет? Я просто разрушила все то, что мы так долго выстраивали. Ну «не давала» она мне, — подумаешь! Могла бы и еще подождать! Ну не приглашала к себе, — зато у меня она все же оставалась почти каждый день, несмотря на ворчания, что приходится вставать раньше, чтобы добраться на работу вовремя. Ну не рассказала она мне все свои тайны, — но и Москва не сразу строилась! Нет же, мне нужно было все и сейчас, а еще эта рыжая корова… Черт, я же знала, что у нее было много любовниц, но все это было на раз-другой! Со мной-то она вступила в ОТНОШЕНИЯ! Хоть и избегала этого, как чумы. Но я все испортила.       Прозанимавшись самобичеванием несколько дней, я поняла одно — что не позволю так просто все закончить. Хочет расстаться — пусть скажет мне это в лицо. Не хочет больше меня видеть — я хочу это услышать глаза в глаза. Но я не отступлю. Не в этот раз и не с ней. Я слишком долго этого добивалась. Слишком долго этого ждала. Я просто слишком ее… люблю.       Я решила использовать план «Б», раз уж план «А», который включал в себя звонки и преследование, не сработал. Я позвонила Маше и, не объясняя ничего, просто сказала ей набрать Волжак, сделать вид, что Маша в городе и что ей непременно нужно с ней встретиться. Встречу попросила назначить на набережной. Мне очень нравилось это место — мы там как-то гуляли ночью с Волжак, а потом в машине на парковке… В общем, было жарко.       Маша сначала отказалась влезать в наши дела, но я ее убедила. Точнее… пригрозила, что прилечу в Москву и испорчу ей жизнь, если она мне не поможет. Кажется, это сработало, потому что через десять минут она мне перезвонила и сказала, что невероятными усилиями ей удалось уговорить Волжак с ней встретиться. Причем, пришлось наврать с три короба что-то про проблемы с Оксанкой. Я поблагодарила свою новую лучшую подругу и начала собираться. У меня был час до встречи. Я не знала, что именно буду говорить, но знала, что сегодня мы решим все вопросы. Раз и навсегда.