***
— И как это понимать, Касим? — Гаурон бросил на него недовольный взгляд. — Что я говорил насчет оружия? — Я не отдам нож, — буркнул Касим и прижался лбом к грязноватому стеклу автобуса. В следующий миг шею сдавило словно тисками, а потом в ухе засвербел шепот наемника: «Спрячь игрушку подальше, Касим, иначе я найду ей более полезное применение». Касим зашипел сквозь зубы, но Гаурон уже его отпустил, заметив осуждающий взгляд какой-то пожилой женщины. Благо, они говорили по-русски, и она вряд ли что-нибудь поняла. Старенький автобус вздрогнул и зарычал, заполняя салон отвратительным запахом солярки, но Касим вдохнул его чуть ли не с наслаждением — точно также пахло в кокпите его «РК-91». Он вновь прислонился лбом к стеклу, бездумно рассматривая проносящийся мимо пейзаж. Пока что он почти не отличался от привычной ему каменистой пустыни Афганистана. Однако странное беспокойное чувство охватило Касима, стоило ему пересечь границу. Хотелось назад, в Панджшеру: к ущельям, надежным скалам и укромным пещерам. Но Касим понимал, что скучает вовсе не по спартанским условиям моджахедов. Его тянуло к товарищам, названным братьям, к отцу всех партизан — Панджшерскому тигру, и даже к Калинину и его рассказам о мирной жизни. Но ничего этого уже нет, и не будет. Автобус тряхнуло, и Касим замер, прислушиваясь к шуму мотора. Обычно после этого начинается обстрел, а потом… — Не бойся, сынок, — раздался справа голос Гаурона, и Касим едва не скривился. — Просто налетели на кочку, сейчас поедем дальше. Спустя секунду тяжелая ладонь Гаурона устремилась к его голове. Рука Касима вновь дернулась к ножу, но было поздно. Грубые пальцы больно сгребли его за волосы, и наемник вновь произнес по-русски: «Не будешь подыгрывать — утоплю в ближайшем сортире, усек?» Касим же смерил врага ненавистным взглядом и отвернулся. Они путешествовали вместе всего несколько дней, но он уже успел пожалеть о своем решении. «Нужно убить его, как только он потеряет бдительность, » — подумал Касим, украдкой наблюдая за Гауроном в отражении автобусного окна. Однако наемник похоже никогда не расслаблялся. За семь часов пути к Ширазу, он не сомкнул глаз, думая о чем-то своем. Несколько раз автобус останавливался на заправках, и пассажиры выходили наружу — посетить туалет или просто подышать воздухом. Однако наемник так и не покинул салон, а чем ближе к Ширазу, тем чаще Касим отвлекался от слежки за своим врагом. Потому что пейзаж за окном начал стремительно меняться. Восточная каменистая равнина сменилась зелеными южными полями, поразившими Касима своим цветом и свежестью. Ему всегда казалось, что нет ничего более красочного, чем цветущие маковые поля. Однако зеленеющие оазисы Ирана с его невероятными пальмами тоже оставляли неизгладимое впечатление. Сам же город Шираз выглядел гораздо чище и красивее Кабула. Аккуратные домики, гостеприимные арки и также много зелени. Касим настолько увлекся изучением города, что не заметил, как они прибыли на вокзал. Гаурон молча кивнул ему, веля следовать за ним, и Касим повиновался. Однако стоило ему выйти из салона автобуса, как со всех сторон послышался шум и гомон сотен человек. Опрятно одетые иранцы с опаской косились на разномастную толпу беженцев. Оказавшись среди людской массы, Касим затравленно за озирался. Последний раз, когда он видел столько людей, это было одно из собраний полевых командиров, все закончилось перестрелкой и смертью нескольких его товарищей. Сейчас же он был один, однако все равно превратился в оголенный нерв. — Что, Касим? — Гаурона откровенно забавляла дерганность мальчишки. — Страшно? — Нет, — прорычал Касим, бросив на врага убийственный взгляд. — Славно, — наемник хмыкнул. — но, если продолжишь так себя вести, попадешься полиции нравов. Идем. Гаурон закинул на плечо свой походный мешок, Касим, немного, помедлив, направился следом. Район вокзала также поражал своей ухоженностью и красотой, однако теперь Касиму было не до спокойного созерцания. Серо-стальные глаза зорко высматривали в толпе потенциальных врагов, запоминали расположение улиц, указателей и вывесок. Спустя четверть часа многоэтажные строения в арабском стиле сменились бетонными коробками — жилища для менее зажиточных горожан. В отличие от центральных улиц, там было на удивление пустынно; лишь изредка Касим замечал тихих словно тени женщин, с ног до головы закутанных в темные одежды — чадор. Солнце почти село, когда Гаурон наконец-то остановился перед ничем не примечательным домом на два этажа. Одно из окон было залито мягким электрическим светом. Гаурон бесшумно подошел к двери и коротко постучал. Несколько минут за дверью было тихо, а потом негромко звякнула цепочка. — Мир вам, что будет угодно? — послышался негромкий, спокойный голос. — Я ищу Диндара, — Гаурон окинул хозяина насмешливым взглядом. — Привет от Абдулы. Несколько секунд мужчина выглядел испуганным, но потом радушно улыбнулся. — Гарун-хан, так ведь? Брат многое мне про тебя рассказывал. Проходи, негоже стоять на пороге. — Извини, Диндар, — Гаурон вздохнул. — мы целый день на ногах, так что может отложим разговор на завтра? — Мы? — Диндар удивленно вскинул брови, а потом вытянул шею, высматривая Касима. — Так ты не один? — Нет, с моим сыном. — Вот как, — Диндар слабо улыбнулся. — Тогда не буду вас больше задерживать. Вот ключи, матрасы найдете в шкафу, и там же есть консервы. — Благодарю за теплый прием, — Гаурон слегка наклонил голову. — Увидимся утром. — Да, конечно, — Диндар поспешно кивнул. — Спокойной вам ночи. Гаурон направился к лестнице — Касим следом, однако при виде него Диндар отвел глаза и нервно захлопнул дверь. — Трус, — хмыкнул Гаурон, как только Касим вошел в комнату. — Как бы не проболтался. — Что ты задумал? — Касим нахмурился. — Снова хочешь кого-то убить? — И почему это звучит как укор? — Гаурон сбросил со спины вещмешок и с шумом рухнул на стул рядом с покосившимся столиком. Спустя мгновение ноги в грязных берцах оказались на потускневшей крышке. — Ты уж точно не имеешь права называть меня убийцей, Касим, — наемник вытащил из сумки стеклянную бутылку с пивом. — Скольких ты убил за свою жизнь? Двадцать? Тридцать? Касим предпочел промолчать. Отчитываться перед Гауроном не хотелось, да и он никогда не считал своих убитых. — Хочешь? — Гаурон с шипением открыл пиво, но Касим лишь скривился. Старик Якуб как-то рассказывал ему о том, что алкоголь убивает мозг. — Тогда поищи в шкафах те самые обещанные консервы, поешь и ложись спать. Завтра нам предстоит работа. — Я не буду тебе помогать, — упрямо произнес Касим. — Я не террорист. — Н-да? — Гаурон хохотнул. — А кто же тогда, позволь узнать? Борец за справедливость, защитник слабых и угнетенных? Ты убийца, Касим, и этого не изменить. И ты будешь работать со мной, если хочешь выжить. Из-за тебя и этого ублюдка Калинина сорвалось мое соглашение с «красными товарищами». Я мог бы сорвать крупный куш, но вместо этого получил головную боль в виде твоей вечно недовольной физиономии. Хочешь стать таким же как я, научись надевать маску, когда это необходимо. Сегодня ты вел себя совсем не как сын беженца-прораба из Кабула. — Потому что я не твой сын, и не… — Разумеется нет, — Гаурон оскалился. — Но дети — отличное прикрытие. Даже тот тупоголовый таможенник растерял все свое презрение, как только увидел тебя. Несчастную жертву войны. Испуганного мальчика, попавшего под обстрел. Касим скрипнул зубами, а Гаурон рассмеялся. — Забавно слышать о себе такое, да? Но иногда это полезно — представлять себя кем-то другим. А в нашем ремесле — жизненно необходимо. Как закончим здесь отправимся в Китай, и я займусь твоим обучением. — Я умею сражаться. — Сражаться, Касим, — наемник стукнул бутылкой по столу. — но не убивать. Это немного разные вещи. В рядах моджахедов нет ни собранности, ни тактики. Там тебе не нужно думать, лишь исполнять приказы командира. Когда же ты сам себе командир, приходится включать мозги. И воображение. Несколько секунд Гаурон неотрывно смотрел в лицо мальчика, и тот тоже не отводил взгляд. Проклятый наемник был прав абсолютно во всем. Касим не умел притворяться. Не умел играть роль. Банальный разговор был для него непростой задачей. Не то, что для всех этих людей, того таможенника и даже хозяина дома — Диндара. Да, он выглядел испуганным, однако нашел в себе силы и смог продолжить разговор с Гауроном. Если бы наемник появился на пороге дома Касима, тот бы без разговоров вогнал ему нож в сердце. Скорее всего. — Ладно, — Касим неслышно вздохнул и опустил голову. — Как мне надеть маску?***
Лучи утреннего солнца лишь слегка коснулись крыш, как Гаурон уже был на пороге Диндара. Тот выглядел еще хуже, чем вчера — бледным и откровенно напуганным. Однако впустил наемника и его сына, следуя правилам приличия. — Как вам спалось? — хозяин засуетился у небольшой газовой плиты, собираясь подогреть чайник. — Клопы не мешали? — Два года в Афганистане научили меня не боятся букашек, — Гаурон оскалился. — Похоже ты давно там не был, да? — Да, уже десять лет, — Диндар нервно улыбнулся и обратился к Касиму. — А ты, бача, вчера не представился. — Касим, — коротко ответил он. — Рад знакомству. Гаурон довольно хмыкнул, похоже из мальчишки и правда может выйти толк. — Сколько тебе лет? — Диндар снял с плиты чайник. — Тринадцать, — ответил Касим, хоть и не совсем уверенно. — Да, видит Аллах, это ужасно, — Диндар поджал губы. — Мы с братом тоже начали воевать в таком возрасте и… — Кстати об этом, — Гаурон начал уставать от его болтовни. — Давно ты связывался с Абдулой? — Последнюю весть от него я получил полтора года назад, — дрожащими руками Диндар наполнил разномастные чашки душистым напитком. — И я был очень рад тому, что наконец-то смогу помочь ему с работой и… — Работой? Хватит говорить загадками, суннит, — резко перебил его Гаурон. — Ты ждешь, что я выдам тебе место, где спрятаны наркотики. Спешу разочаровать, в этот раз товара нет. Касим бросил на Диндара недоверчивый взгляд. Чтобы такой мягкий человек был наркоторговцем? — Н-нет? — Диндар побледнел как полотно. — Но как же…я так рассчитывал на эти деньги. — О, так ты жаден? — Гаурон хохотнул и отпил из свой чашки. — Разве для суннитов это не грех? — Грех для всех, кто почитает Аллаха, — пробормотал Диндар. — Но мне нужны деньги не для корысти. — Тогда для чего? — Гаурон обвел взглядом скудную квартирку Диндара. — Не похоже, что ты живешь на широкую ногу. — Какое тебе дело до того, зачем мне деньги? — голос Диндара дрожал. — Если ты не привез товар, тогда я не обязан давать тебе кров и стол. Допивайте чай и убирайтесь, иначе я… — Ты угрожаешь мне, суннит? — Гаурон задумчиво наклонил голову. — Думаешь, твой Аллах защитит тебя от пули? Или ножа? В следующий миг наемник вскочил на ноги, так что чашки на столе жалобно задребезжали. Диндар испуганно шарахнулся прочь, но тут Гаурон замер, словно гончая, почуявшая кролика. Спустя мгновение Касим тоже услышал звук легких, почти невесомых шагов. Плотная занавесь, отделяющая кухню от общей комнаты, колыхнулась, и оттуда робко выглянуло бледное личико. Под большими темными глазами залегли глубокие тени, а тонкие, почти прозрачные губы отливали синевой. — Папа? — высокий детский голос звучал сонно. — Я хочу пить. — Сейчас, Муса, — Диндар с мольбой взглянул на Гаурона. — Ступай в комнату, я принесу тебе чай. — О, не стоит так утруждать себя, брат, — ядовито произнес Гаурон. — Касим, не принесешь мальчику попить? Нам с его отцом надо еще кое-что обсудить. — Хорошо, — Касим взял со стола свою нетронутую чашку и направился к занавеси. Муса смотрел на него большими темными глазами и, кажется, тоже был напуган. «Надень маску, Касим, » — зазвучал в голове голос Гаурона. — Не бойся, — Касим слегка улыбнулся, представив, что перед ним ребенок из партизанского лагеря. — Я тебя не обижу. Обстановка соседней комнаты мало чем отличалась от кухни, если не считать скрипучей деревянной кровати, застеленной серым от времени бельем. Однако после четырех лет жизни в горных пещерах и глинобитных землянках, это казалось невиданной роскошью. Тем временем мальчик подошел к кровати из залез на нее с ногами. — Держи, — Касим протянул ему кружку с остывшим чаем. — Тебя зовут Муса? — Да, — хрупкие детские ладони с трудом удерживали стакан. — А тебя — Касим? — Так точно, — ответил он и слегка улыбнулся. Военное словечко, которое он перенял у майора Калинина вызвало в душе странное теплое чувство. Или это потому, что он уже давно не разговаривал ни с кем вот так запросто? — А тот страшный человек, — Муса поджал странные синюшные губы. — зачем он здесь? — Не знаю, — честно признался Касим. Из разговора с Диндаром он понял лишь то, что он занимается распространением наркотиков из Афганистана. Но в этот раз задание Гаурона не связано с опиумом. — Мне он не нравится, — тихо произнес Муса. — Он же не сделает папе больно? — Конечно нет, — Касим попытался звучать уверенно. — Поговорит и сразу же уйдет. — Хорошо, — мальчик вернул ему опустевшую чашку и внезапно икнул. Болезненно-бледное лицо покрылось испариной. — Эй, что с тобой? — Касим нахмурился. — Постой, я позову Диндара. Он метнулся назад в кухню, откинул плотную занавесь и замер как вкопанный: Диндар скрючился у ног Гаурона. — Прошу вас господин, не надо…я все сделаю только, — жалко бормотал мужчина, пока наемник явно наслаждался его унижением. — Что, напоил мальчишку? — Гаурон заметил Касима. — Собирайся, мы уходим. — Мусе плохо, — коротко произнес Касим, и Диндар вздрогнул всем телом. — Г-господин Гарун! Прошу вас, я нужен ему! — Иди, — Гаурон мазнул по нему равнодушным взглядом. — Но не вздумай сбежать, иначе будет хуже. Касим, пошевеливайся. С этими словами Гаурон покинул квартиру и поднялся на верхний этаж. Касим неслышно следовал за ним, вновь прожигая его спину ненавистным взглядом. — Ты знаком со взрывчаткой? — Гаурон вытащил из-за матраса свой вещмешок. — Да, — Касим настороженно замер. — Славно, — Гаурон скривился в усмешке и швырнул ему матерчатый мешочек. — К моему возвращению соберешь пружинный детонатор. Никаких наворотов — отпустил кнопку и бум. А не то наш трусливый друг не разберется. Касим стиснул зубы, однако промолчал, прекрасно понимая, что выбора у него нет. На то, чтобы смастерить пульт от бомбы у него ушло чуть больше часа. Он уже хотел запаять последний контакт, когда в дверь негромко постучали. Касим настороженно замер, не веря в то, что позволил кому-то приблизиться незамеченным. Ладонь привычно метнулась к висевшему на поясе ножу, однако тут из-за двери послышался слабый детский голос. — Касим? Это я, Муса. Он неслышно выдохнул, прикрыл детонатор тряпицей и приблизился к двери. Звякнула цепочка, и Муса переступил через порог. Теперь он был одет в футболку и шорты, однако они, как и его предыдущий наряд, были велики на несколько размеров. — Папа принес из пекарни пирог с зирой, — радостно сообщил Муса и вытащил из-за спины бумажный кулёк. — Хочешь поедим вместе? — Ладно, — Касим на несколько секунд растерялся. Он привык питаться в одиночестве, и, как правило, тем, чем придется. — Хорошо, — Муса улыбнулся и на несколько мгновений стал похож на самого обычного мальчика. — Сядем прямо на полу? Несколько минут спустя пыльная комната наполнилась сочным ароматом мяса и пряностей. Касим вытащил из пакета пирог, с трудом сдерживая урчание голодного желудка. — В пекарне работает тетя Назима, — поделился Муса, откусывая маленький кусочек. — У нее получается самый вкусный пирог в городе. «И правда, — Касиму показалось, что он никогда не ел чего-то столь же вкусного. Однако говорить об этом ему показалось странным, и он промолчал. — Папа говорит, что ты и тот страшный человек скоро уедете, — Муса уставился на него большими глазами. — А куда? — Не знаю, — коротко ответил Касим. Ему совершенно не хотелось ехать куда-то с Гауроном, но и собственных мыслей о будущем не было. — Знаешь, — Муса рассеяно слизывал с пальцев мясной сок. — Я просто хотел сказать спасибо, что помог мне утром. Иногда мне становится плохо, и я не могу дышать. Папа говорит, что это из-за моего сердца. — А что с ним? — Касим тоже вытер ладони о штаны. — Не знаю, — Муса пожал худенькими плечами. — Я таким родился, но папа говорит, что я могу даже умереть. Как мама. А где твоя мама, Касим? — Тоже умерла, — произнес он, во всяком случае так ему сказали в детдоме. — но я тоже её не помню. — А где твой отец? Ты ведь не сын этого плохого человека? — Нет, — Касим помрачнел. — Я ему никто. — Мне он не нравится, — Муса поджал губы. — Давай ты останешься со мной и папой? Зачем тебе идти с ним? — Затем, что… — Касим помедлил, не зная как объяснить мальчику свое желание убить Гаурона. — Он и правда плохой человек, и я хочу помешать ему делать плохие вещи. — Но это же опасно, — Муса побледнел еще сильнее. — Вдруг он что-нибудь с тобой сделает! — Не сделает, — заверил его Касим. — Не бойся. — Не могу, — Муса подтянул к груди тощие коленки. — Папа какой-то странный. Он сегодня весь день молится и пишет какие-то письма. Что если его тоже заставят делать плохие вещи? «Уже поздно», — вздохнул про себя Касим, но попытался успокоить мальчика: — Не волнуйся, с твоим папой все будет в порядке. Я присмотрю за ним. — Обещаешь? — Муса бросил на него полный надежды взгляд. — Обещаю, — Касим слегка улыбнулся и потрепал мальчика по темным шелковистым волосам. Мысль о том, чтобы остаться в этом доме становилась все привлекательнее. Но для этого нужно защитить Мусу и его отца от Гаурона. — Муса, — Касим пододвинул к себе незаконченный детонатор. — Не подашь мне вон ту маленькую отвертку? Солнце приветливо заглянуло в запыленное окно, делясь последними лучами, когда Касим наконец-то закончил сложную схему пульта-взрывателя. Муса мирно спал рядом, укрытый старым пыльником Касима. Видимо из-за своей болезни он быстро утомлялся. Однако его дыхание было ровным и спокойным. Равно до того момента, когда на лестнице загрохотали шаги. Касим напрягся всем телом, мгновенно узнав поступь Гаурона, а спустя секунду на пороге вырос он сам. Муса, разбуженный его топотом, вздрогнул и неловко сел на полу. — Хорошая работа, Касим, — осклабился наемник, заметив детонатор. — Вот только разве я простил собрать радиопередатчик? Пружинный детонатор — одна кнопка, одно движение. — Такой легко можно вывести из строя, — спокойно ответил Касим. — Я видел, как один боец недостаточно сильно нажал кнопку, и ничего не произошло. Взрыв случился на следующий день и убил несколько человек. — Хм, дельное замечание, — Гаурон повертел в руках пуль, а потом покосился на Мусу, который все это время таращил на него полные ужаса глаза. — Чего тебе, мышонок? — Муса, иди к отцу, — Касим с тревогой наблюдал за реакцией Гаурона. Внешне он выглядел спокойными и даже довольным, но его настроение менялось словно погода в горах. А учитывая, что он не терпит слабаков, Муса вполне может его спровоцировать. — Папа говорил, что к ужину принесет сохан*, — Муса поправил на плечах пыльник Касима и прошаркал к выходу. — Приходи покушать. — Ладно, — Касим не сводил глаз с Гаурона, ощущая нервный зуд в ладони. Мутно-зеленые глаза наемника были хитро прищурены, а на лице змеилась самодовольная ухмылка. Он явно представлял себе завтрашний день, и на несколько секунд у Касима появилась шальная мысль убить его прямо сейчас. Но он осадил себя. Не время. Сначала, пусть он отдаст Диндару его долю. — Подружился, значит, с этим мышонком? — хмыкнул Гаурон и вновь рухнул на шаткий стул. Вещмешок напротив — аккуратно опустился на столешницу. — Калинин не учил тебя не привязываться к животным? — Они не животные, — упрямо буркнул Касим. — Нет, самые настоящие, — Гаурон не спеша извлек из мешка бумажные пакеты и баночки без опознавательных знаков. Внутри них что-то звенело и перекатывалось. — Мышонок замирает от страха перед хищной лисой, а трусливый облезлый крыс пойдет на все, лишь бы мышонок остался цел. Очаровательно идиотский инстинкт. Последним из мешка показался широкий матерчатый пояс, вроде тех, что носят рабочие и слесари — с множеством карманов и отделений. — Ну, — Гаурон взял бумажный кулек и встряхнул. — Ты будешь помогать, или как? Касим смерил его полным презрения взглядом и вышел из комнаты. Все-таки предложение поесть халвы было гораздо заманчивее. — А, Касим, — Диндар открыл ему почти сразу. Он был все также бледен, но темные глаза блестели каким-то лихорадочным блеском. — Проходи-проходи! У нас сегодня застолье. — Касим, ты пришел! — Муса сидел за столом, который просто ломился от всяких вкусностей. Резко пахло специями и рисом, и Касим всерьез опасался, что звук его голодного желудка услышат на границе. — Садись, Касим, не стесняйся, — Диндар пододвинул к нему тарелку с пловом, от которого явственно пахло чем-то терпким и одновременно сладким. — Это же барбарис! — рассмеялся Муса на его вопрос. — Ты что, никогда не пробовал? Касим отрицательно покачал головой и принялся за еду. Муса же напротив, начал трещать без умолку, рассказывая о любимых сладостях, о том, куда он поедет, когда вырастет, и о том, как ему хочется увидеть БР. — Я видел их только на картинке в книжке у Рашида, — большие темные глаза горели восторгом. — Он говорит, что эти роботы размером с дом! — Не с дом, — с удивлением для самого себя возразил Касим. — С полдома. — А ты видел?! — Даже пилотировал такой, — с некой долей самодовольства поделился он, после чего Муса вновь забросал его вопросами. Лишь спустя полтора часа Диндар напомнил ему о том, что время уже позднее. — Но я хочу еще! — Нет, Муса, — его тон стал строгим. — Ты должен выпить лекарство и лечь спать, иначе утром тебе снова будет плохо. — Ладно, — недовольно протянул Муса и поплелся в соседнюю комнату, а Касим понял, что пора уходить. — Спасибо тебе, Касим, — внезапно произнес Диндар, смерив его усталым взглядом. — что порадовал Мусу. Он так редко выходит на улицу, а другие дети часто не хотят с ним общаться из-за его болезни. Он очень скучает без друзей. — Я ему не друг. — Но и не враг же, не так ли? — на бледном лице суннита появилась слабая улыбка. — Я написал родственникам жены, они должны о нем позаботиться, когда я… Диндар не договорил, зажал рот ладонью и заплакал. Касим замер, обескураженно наблюдая за истерикой взрослого мужчины. Нет, он и раньше видел, как суровые бородатые мужики плакали словно младенцы, получив осколок в ногу или потеряв половину тела, наступив на мину. Но сам Касим никогда не плакал. Ни из-за полученных ран, ни из-за потерянных товарищей. Было горько и больно, хотелось отомстить. Но он не проронил ни слезинки. — П-прости, — выдавил Диндар, цепляясь дрожащей рукой за край стола. — Я.…не только из-за Мусы, но и за людей. Завтра ведь пятница — самый важный день недели, а он задумал такое! — Диндар, — Касим опасливо покосился на потолок, боясь, что Гаурон может подслушать. — Взрыва не будет. Я сломал детонатор. — Ты…что? — Гаурон хочет убить как можно больше людей, и тебя, и Мусу тоже. Я его остановлю. — Н-но как? — Диндар уставился на него глазами, полными недоверия. — Ты же всего лишь ребенок. — Ты сам сказал, что начал воевать в моем возрасте, — Касим слегка насупился. — Когда Гаурон поймет, что ничего не вышло он будет очень зол, но и растеряется. Тогда я его убью, и он вас не тронет. — Убить Гаруна? — Диндар невесело хохотнул. — Ты, верно, шутишь. — Нет, я не умею шутить, — теперь он обиделся не на шутку. — Этот ублюдок убил моих товарищей. Я должен отомстить. — Прости, что смеялся, — Диндар посерьезнел. — Но ты уверен, что все получится? А если он обо всем догадается? — Не сможет, — Касим усмехнулся. Детонаторы его учил собирать Халил — веселый рукастый парень, прекрасно разбирающийся в электронике. В сложных схемах достаточно не замкнуть один контакт, и кнопка не сработает. А он, к тому же, добавил несколько ложных соединений, они-то и помешают Гаурону разобраться, что к чему. — Что ж, поверю тебе на слово, — кажется Диндар немного успокоился. — Я пойду, мне нужно помолиться перед сном и проверить, как там Муса. Если хочешь, можешь лечь в кухне, матрас стоит у стенки. Наверное, тебе не хочется ночевать рядом со своим врагом. «Слабо сказано, » — Касим помрачнел. За ту неделю, что он провел в обществе Гаурона, он спал всего по несколько часов в сутки, просыпаясь от каждого шороха, думая, что это наемник хочет его придушить. Поэтому он без раздумий принял предложение Диндара и улегся на жестком матрасе. Во рту все еще чувствовался приторный вкус иранской халвы, несколько кусочков навязчиво пристали к зубам, но Касим едва заметно улыбнулся и прикрыл глаза. Завтра он избавится от Гаурона.***
— Вставай. Грубый, низкий голос Гаурона прорвался сквозь тишину, и Касим подскочил на матрасе, по привычке сжимая в ладони рукоять ножа. Гаурон стоял в дверном проеме и взгляд у него был недобрый. — Что такое, Касим? Понравилось гостить у этих жалких слабаков?! — Я уже проснулся, — проворчал он, опасливо косясь на занавесь скрывающую соседнюю комнату. — Да, но ты проспал завтрак, — Гаурон покачал головой. — Какой из тебя наемник, если ты не пунктуален? «Я не наемник, » — хотел огрызнуться Касим, но тут из комнаты выглянул Диндар. Он был полностью одет, и, кажется, вовсе не ложился спать. — Доброе утро, брат-суннит, — издевательски пропел Гаурон. — Помолился? Вместо ответа Диндар лишь коротко кивнул и опустил голову. — Славно, — Гаурон осклабился и швырнул ему мешок. — Вот твой выходной костюм. Надевай и выдвигаемся. Ты же не хочешь опоздать на пятничное богослужение? Путь до мавзолея Шах-Чарах в северной части Шираза занял у них почти полчаса. Чем ближе к знаменитой мечети, тем больше на улицах было людей. Все спешили послушать хутбу — длинную проповедь имама. — Сколько верующих обычно собирается на богослужение в такие дни? — внезапно спросил Гаурон, когда они уже были рядом со входом. — Человек триста-четыреста, — нехотя ответил Диндар. Его лицо вновь побледнело, по вискам стекал пот. Видимо один только вес пояса смертника выбивал его из колеи, но это было только на руку. Гаурон откровенно злорадствовал, воспринимая испуганный вид Диндара как очередное проявление слабости. — Что-то маловато для такого истово верующего народа. — К полудню приходят в основном пожилые, — пояснил Диндар. — Молодежь сейчас на работе или учебе, придут к вечерней молитве. — Вот уж сомневаюсь, — Гаурон рассмеялся и замер перед красивыми резными дверьми. — Полагаю, пора прощаться. Не забудь, что нам нужно зрелище Диндар. Пусть эти шиитские псы узнают, что есть настоящая вера. Дрожащий с ног до головы Диндар нервно сглотнул и медленно прошел через арку, окруженный толпой мужчин в светлых одеждах. Тихо переговариваясь, они вошли в мечеть, и витражные двери прикрыли. — Осталось недолго, — произнес Гаурон, и Касим бросил на него холодный взгляд. Ладонь сомкнулась на рукояти ножа. Сейчас или никогда! Однако в следующий миг мимо него пронеслась легкая детская фигурка и устремилась к дверям мечети. Касим круто обернулся, и крик застрял у него в горле. Муса юркнул в незакрытую щель, исчезнув в полумраке мавзолея. — Не побежишь за ним? — на лице Гаурона появилась довольная ухмылка. — Потому что думаешь, что взрыва не будет? «Откуда он…» — Ты ненадежный напарник, Касим, — Гаурон вытащил из внутреннего кармана детонатор — обычный, пружинный. — Вот я и подстраховался. Ведь украшения нацеплены не только на Диндаре. — Что? — Касим похолодел. Значит, он поставил и обычные заряды! — Неужели ты думаешь, что суннитские радикалы платили бы мне за убийство нескольких стариков, — Гаурон окинул взглядом задние. — Эта мечеть — особое место для жителей этой страны. Зеркальное чудо, вот как её называют. Внутри на самом деле красиво, так что мне даже жаль разбивать все это. Касима трясло, пальцы до хруста сжимали рукоять финки. Если он пойдет сейчас, успеет ли вывести хотя бы Мусу? Однако, когда он уже бросился к дверям, позади раздался сухой щелчок. «Запомни, Касим, — говорил озорной Халил, припаивая последний проводок. — Задержка не меньше трех секунд, а иначе не успеешь отбежать». Секунду спустя Касим рванул назад, а после раздался чудовищный грохот и звон стекла. Главный купол мечети взорвался словно воздушный шарик, расцветив небо зелено-красным огнем. Взрывная волна обожгла спину, а после его буквально швырнуло под ноги Гаурону, который смеялся словно умалишенный. Наполовину оглохший Касим выхватил нож и бросился на врага. Спину прошило острой болью — должно быть попали осколки, но ему было плевать. Единственным желанием было всадить клинок под ребра этого монстра в человеческом обличии. Нож мелькнул в паре сантиметров от лица Гаурона, но он оказался проворнее. Стальные пальцы сжались на запястье Касима и вывернули так, что затрещали сухожилия. Мальчик вскрикнул, бешено боднув его в грудь головой, но потом финка выскользнула из ослабевшей ладони. — Успокойся, Касим. Они уже мертвы. — Заткнись! — прорычал он и рванулся к шее наемника, отчаянно желая перегрызть ему горло. Но тут железный кулак с хрустом впечатался под дых. Касим хрипло вскрикнул и сполз на каменные плиты, покрытые острым крошевом стекла. Перед глазами танцевали радужные круги, сознание подёрнулось мутной дымкой, но Касим успел почувствовать, как его подхватили на руки и понесли прочь. В нос ударил едкий запах металла и гари. После все померкло.