***
Резко сев на койке, Иоганн приходил в себя. В комнату снова вошла Джарет, которая явно недавно проснулась. Немного сонные глаза на это намекали. — Guten Morgen, — поприветствовал он её. — Гутэн моргэн, — попытка не пытка. Теперь уже смеялся Череп. Ну, как смеялся, просто дернул углом рта. — Это настолько плохо, что даже хорошо. — Честно прокомментировал он, стараясь не грубить. — Сочту за комплимент, — щёки девушки немного покраснели, а глаза заискрились. — Мне нужно снять повязки. Она осторожно, не спеша разматывала бинты на его запястье. Там, где раньше были жуткие рваные раны и надрезы, сейчас была обычная для него кожа. Жёсткая, с еле заметной паутиной вен. То же было и на другой руке. Снимать тугие кольца с груди было сложнее, швы затянулись не до конца и кровь прилипла к бинтам. Эту проблему Джаред решила с помощью обычного спирта — кое-что никогда не меняется. Шрамы уродливыми змеями расползались от ключиц до пресса, создавая жутковатый рисунок в красно-синих тонах. Было видно, как кожа регенерирует, синевы становилось всё меньше, а мелкие неровности сглаживались. Джарет, словно под гипнозом, прикоснулась кончиками пальцев к самой крупной «змейке». Иоганн невольно вздрогнул. Реакция была незамедлительной. Отдёрнув от него руку, девушка виновато смотрела мужчине в глаза. — Простите, я не хотела сделать вам больно. — Девочка, я почувствовал что угодно, но только не боль, — сказал он чистую правду. — «Девочка»? Вы назвали меня «девочка»?! — То ли возмутилась, то ли удивилась она. Удивительно, как всего одно слово кардинально изменило настроение. — По сравнению со мной, точно, — усмехнулся он. Ему явно нравилась эта юная особа. И похоже, чувства взаимны. — И сколько же вам лет, если не секрет? — Тридцать четыре. — Назвал он первое число, что пришло в голову. Ей не обязательно знать, сколько ему на самом деле. — Не настолько уж вы и старше. Мне двадцать восемь. Приподнимите голову, я посмотрю что с вашей губой. Осторожно обхватив ладонями лицо мужчины, она рассматривала уже почти зажившую губу. Большие пальцы нежно поглаживали впалые щёки, от чего хотелось прикрыть глаза и мурлыкать — настолько давно он не ощущал чужой заботы. Чертовски опасные мысли. — Не больно? — Нет. — Но он держал себя в руках, отвечая ровно. Девушка убрала руки, сложив их на коленях. Они сидели в приятном молчании. Джарет смотрела так… ласково. Без малейшего намёка на страх, отвращение или презрение. Именно эти эмоции обычно возникали у людей увидевших его без маски. Но так было не всегда…***
— Лора, как думаешь зачем Гитлер собирает всех? — Если собирает, значит это что-то важное, и не надо задавать глупых вопросов, — раздраженно ответила командующая Девятнадцатым подразделением SSVT(3). — Что, день не задался с самого утра? — Эх, Грета, знала б ты, как тяжело работать, когда все твои подчинённые мужики. Это просто дурдом. — Ха, у тебя хотя бы мужики. Ты думаешь, управляться с «молодняком» проще? — Упаси меня фюрер, — женщины посмеялись и продолжили свой путь. Вскоре их нагнал их общий знакомый Дрезднер. Так втроём они и зашли в зал заседаний, самое тихое место во всём здании. Когда все командующие были на своих местах, в зал вошёл Адольф Гитлер. Классическое приветствие и вот вождь оглашает то, зачем созвал всех. — Хочу представить вам Красного Черепа, моего советника, — дверь бесшумно открылась. Он выглядел как идеальный ариец. Тёмные, но при этом насыщенные голубые глаза выделялись на бледной коже, как азурит в украшении из жемчуга. Короткие смоляные волосы были идеально уложены. Встав по левое плечо от фюрера, он расправил плечи и оглядел всех присутствующих оценивающим взглядом. Женщины начали перешёптываться и спорить, под чьё командование попадёт этот красавчик. Вскоре к этому подключились и остальные участники заседания. — Ну что же, агент, я оставляю вас знакомится с подчинёнными, надеюсь на ваш успех, — с этими словами Адольф вышел из кабинета. Все двадцать человек смотрели на новенького с замешательством, ведь многие из них выглядели намного старше него. — Значит, вы наш новый руководитель. Можно уточнить, за какие заслуги, ведь мы вас впервые видим. — Спросил «одиннадцатый». Дерзкий мужик, не боящийся перечить начальству. Удивительно, что он до сих пор на службе, а не в могиле. — Прошу сменить тон. Вы разговариваете с оберфюрером. И отвечая на ваш вопрос, вам я известен как «агент с тысячью лиц». Думаю этого будет достаточно для того, что бы понять каковы мои заслуги. В зале воцарилась тишина. «Не может быть!» — твердил разум Греты. Все знали о местной байке-легенде, гласившей о главном головорезе Гитлера. Неуловимый, хитроумный, сильный, оставляющий напоказ только изуродованное тело жертвы. Он работал без напарников и свидетелей. Если лицо погибшего похоже на череп с кусками обгорелой кожи, это сто процентов его работа. И после каждого такого выхода в свет, он менял лица. Даже ближний круг не знал, кто скрывается за маской. В него многие не верили из-за сюрреалистического описания, но боялись и говорили вполголоса. И вот он, стоит перед ними во всей красе. — Не верю, — Лора, скрестив руки на груди, упрямо пыталась не поддаваться своим эмоциям. — Ваше имя. — Лора Эбенхард. — Эбенхард, если у вас есть сомнения, прошу оставить их при себе. Сейчас у нас есть дела поважнее, — каждое слово словно ножом, резало по её самолюбию. Манера общения у мужчины жёсткая, хоть и вежливая. Им будет сложно найти общий язык. — Мне нужны досье самых лучших ваших агентов. Они станут новым подразделением под командованием Арнима Золы. Пятерым же из вас предстоит возродить проект «Г.И.Д.Р.А». — Гидра? Не слышал о таком проекте. Уточните? — их местный гений по кличке «шестой», подал голос. — Терпение, подробней о программе я расскажу через неделю, когда буду назначать «головы». Ещё вопросы? — Что станет с остальными? — Вопрос, который волновал всех. Но озвучил его только «лебедь» или Крис Винер. — Они продолжат работу, и будут повышены в звании. — Почему «Красный Череп»? — поинтересовалась Лора. — Во-первых, «агент с тысячью лиц» долго произносить. Во-вторых, я нашу маску в виде красного черепа. Отсюда и кодовое имя. Но прошу называть меня Иоганн Шмидт, — сталь в голосе командира затихла. — Пока что можете быть свободны. Все поспешно собрали документы, и уже через минуту в зале остались трое. — А вас, Эбенхард, попрошу остаться. Остановившись у самых дверей, женщина вздохнула, готовясь к неизвестному. Проходившая мимо «тройка» похлопала её по плечу, пытаясь выразить этим «сочувствие». Но по лицу было видно, она издевалась над своей главной соперницей. Только дверь за спиной ненавистницы закрылась, Лоре стало не по себе от того, что она осталась наедине с неизвестным ей мужчиной. Она повернулась к своему новому начальнику. Который в свою очередь, подошёл к ней поближе. Женщину окатило волной опасности, исходившей от этого человека, словно он направил на неё пистолет и вот-вот спустит курок. Смотреть ему в глаза было невыносимо. Его тёмные радужки сковал лёд, от которого мурашки бежали по коже. Даже когда рядом с ней стоял Гитлер, не было такой паники и желания спрятаться. От него веяло могильным холодом. — Не смотрите на меня как на монстра. Присаживайтесь. — Лора переступая на ватных ногах, подошла к столу и по привычке села за девятнадцатое кресло. Она считается одним из лучших командующих и должна сидеть ближе к командиру. Но садится на порядковое место было для неё правилом, за нарушение которого она корила себя не хуже, чем за провал операции. И уже даже не вспомнить, откуда это пошло. — Чай, кофе? — Раздался вопрос где-то сзади. — Чай, без сахара, — по инерции ответила она. Вовремя опомнившись она добавила, — пожалуйста. Пар от только заваренного чёрного чая приятно грел лицо. Иоганн сидел справа от неё, задумчиво глядя в отражение в своём напитке. Странное чувство доверия пробивалось сквозь страх. Неужели простое предложение, выпить чаю, может внушить доверие? Нет, оно всего лишь показывает дружелюбие намерений. Ведь на периферии сознания всё равно мелькает паника. — Я читал ваше досье, и был весьма удивлён вашим послужным списком. Ни одного выговора. И всего три проваленные операции, — неожиданно прервал её внутренний монолог Шмидт. — Я прав? — Да, но чем вы удивлены? — Тем что вас держат на этом низком, для вашего опыта и знаний, посту. Вы достойны большего. По этому я не стану ждать целую неделю и назначаю вас второй главой гидры уже сегодня. — Я даже не знаю, что сказать, — ответила женщина после небольшой заминки. Такого развития событий она точно не ожидала. Удивление, радость и сомнение смешались в один водоворот, не давая трезво оценить ситуацию. — Не уверена, что смогу справится с такой должностью. — Вы сильно себя недооцениваете, — после этих слов Шмидт вышел, оставив на столе нетронутую чашку чая.***
«Судя по отчету Джаред, Череп уже в более или менее нормальном состоянии. Надо бы зайти к нему.» — думал Стив, переслушивая записи за последние восемь часов. После операции прошла уже неделя, а он до сих пор не увидел своего подопечного. То времени нет, то внезапно на задание отправят. Хотя, кого он обманывает? Ему просто не хочется говорить с тем, из-за кого он столько потерял. Команду, девушку, лучшего друга. Каждый раз, вспоминая об этом, он задавал себе один и тот же вопрос: зачем он его спасает? И лишь сухие «не знаю», были ему ответом. Он не ставил перед собой никаких целей, просто знал, что никто, никогда не должен был подвергаться пыткам. Сквозь плотные шторы пробивались солнечные лучи и падали на стол. Полдень. Просторная каюта звенела тишиной. Это не его время. Сейчас всё не так, как было семьдесят лет назад. Изменения коснулись всех сфер жизни, начиная от домов и заканчивая нравственностью. Личной жизни как таковой не стало. Ведь каждому интересно, что с тобой произошло, что ты ел и с кем спал. И люди охотно выставляют это всё напоказ. Люди с психическими отклонениями стали «нормой». Как такое могло произойти? Или это и есть цена свободы? — Вызывали? — Джек зашёл как всегда, без стука. — Да. Не знаешь, когда можно будет зайти к Черепу? — Сестра ему сейчас перевязку делает, — задумчиво проговорил он. — В принципе, можно и сейчас пойти. Мне всё равно с ней сменами меняться. Встав с кресла, Роджерс пошёл за Джеком. Они прошли жилые этажи и спустились вниз, в лаборатории. Джи не замолкал ни на минуту, рассказывая о работе и сестре. Стив был не против таких разговоров и старался их поддерживать. Но не всегда успевал. В этом Джаред и Джек были безусловно похожи. Подходя к палате номер сто двадцать шесть, они услышали голоса. — У вас просто бешеная регенерация! Я могу завершить ваше лечение уже сегодня. Но, меня всё-таки волнует ваша температура тела. С момента после операций она не опускается ниже сорока. — Не волнуйтесь, после… эксперимента это стало нормой. Один минус, я постоянно мёрзну. — Так вот почему вы так отшатнулись при первой перевязке. Разница температур и мои вечно холодные руки. Джек одним движением открыл дверь. Красный Череп и Джаред повернулись к незваным гостям. Увидев Роджерса, Шмидт напрягся, как зверь перед прыжком. Левая рука непроизвольно сжала постель до хруста. Джаред с трудом подавила порыв отшатнуться. Лицо человека, которого она буквально вытащила с того света, к которому совершенно привыкла, за секунду превратилось в настоящую маску смерти. Двойняшки переглянулись, гадая, знакомы ли их «друзья». — Здравствуйте, Капитан. Не ожидал увидеть вас, — хорошо знакомым Джеку «машинным» тоном проговорил Иоганн. — Мы, пожалуй, пойдем. — Джаред взяла брата за рукав и поспешно вышла. Выйдя в коридор, Джаред даже головой помотала — было ощущение, что у нее заложило уши — такое напряжение сгустилось в палате, когда ее пациент и куратор оказались лицом к лицу. Они совершенно точно были знакомы, и, судя по всему, приятным их общение не было. Но она успешно задавила любопытство и потащила слабо упирающегося брата по дальше от эпицентра возможной бури. — Благодарю за отсрочку, — грубым басом проговорил немец. От его спокойствия не осталось и следа. — От чего? — Спокойно спросил Стив. — От пыток, — красное лицо исказила не то ухмылка, не то оскал, так с лету не разберешь. Капитан подошёл поближе к собеседнику. — Уверяю, вас больше не будут пытать. Красный Череп продолжал скалиться, явно ни на йоту не поверив словам своего врага. — Даже самая богатая фантазия со временем истощается, да? — Каждое слово сочилось ядом. — Одной смертной казни для меня оказалось недостаточно? Зачем вы меня вытащили? — Если честно, сам не знаю. — «Если честно» — говорят только лжецы. Так зачем, капитан? Стив ничего не мог ему ответить. Он лишь смотрел в свирепо прищуренные глаза, и вспоминал то, что ещё долго будет снится ему по ночам. Пожалел? За такое унижение Череп разорвет его даже в таком состоянии. Для него неприемлемы пытки даже военных преступников? Безусловно. Но и это не ответ на вопрос. Стив понимал, что молчание затягивается и наверняка действует на нервы и так взведенному до предела пленнику, но ничего не мог с собой поделать. Мысли беспорядочно перескакивали от аргумента к аргументу, но простого и логичного решения так и не находилось. Продолжая сжимать край койки, Череп дышал все чаще. Под кожей начали конвульсивно сокращаться отдельные мышцы. Зрачки сузились до размера точек, завершая образ безумца. — Отвечай! — Череп резко встал на ноги, но не рассчитал свои силы и завалился боком к стене. Его трясло, не только от боли в неадаптированных мышцах, но и от приступа гнева, которого не было уже несколько дней. Стив попытался было помочь ему встать прямо, за что получил слабый удар в грудь. Пускай тело Иоганна и восстановилось, сил драться у него не было. Шипя от боли, Шмидт выпрямился и попытался сфокусировать поплывший от резкого подъема взгляд на противнике. На это ушло более двух секунд, но контуры всё равно оставались расплывчатыми. Проклятье! Как же он слаб! Как же жалок! Стивен, подавляя порыв придержать его за плечо, начал отвечать на поставленный вопрос. — Щиту нужна информация о Гидре. Расположение баз, заводов, архивов и прочего, — фактически Стив не соврал, вот только это были не его мотивы. — Пытки, как они поняли, бесполезны. Поэтому мы предлагаем сотрудничество. На долю секунды Иоганн замер, не моргая и даже, кажется, не дыша. Просто превратился в застывший кадр на кинопленке. А потом он буквально взорвался: — После всего, что вы со мной сделали?! Да, вы Arsch(4) полные, — с яростью прошипел Череп.- Sterben in schrecklichen Qualen Freaks. Ich habe durch eine Menge Mist für mein Leben gegangen, aber es ist nur heftige fucked up. Wovon zum Teufel Rede ich überhaupt? Du hast wahrscheinlich kein verdammtes Ding gesehen. (5) Охрипший, но не потерявший силу голос, вкупе с грубым немецким произношением, словно добавлял веса проклятьям, перевод которых был не из легких. Стив, до боли сжав челюсти, дождался, пока Череп не выдохся и упал обратно, тяжело дыша. — Ошибаетесь, на записях я видел все, что с вами делали, и меня поразила ваша выдержка, — попытался зайти с другой стороны Стив. — Перенести такую боль и не проронить ни одного слова… Как? Я просто не могу этого понять. — Это лесть? Как низко. Капитан не понимал, с какой стороны подступать к нему. Пока он такой агрессивный, вести разговор бесполезно, ведь каждое слово будет восприниматься как вызов или, что ещё хуже, угроза. Проще сейчас просто уйти, переждать бурю и попробовать начать с начала. Роджерс молча развернулся к Шмидту спиной, что было не лучшим решением в данной ситуации, но атаки не последовало. Как только дверь за спиной врага закрылась, Иоганн позволил себе расслабиться, этот бой он выиграл. Но сможет ли он сдержать гнев в следующий раз? Он уже чуть не потерял контроль, из-за навязчивости Капитана и его молчания. Этот человек выводил его из себя одним своим присутствием. Сотрудничество?! Черта с два он будет сотрудничать с этим сборищем садистов. Есть конечно исключения, но сути это не меняет. Уж лучше сдохнуть в камере пыток, с вскрытым брюхом и электродами под кожей, чем довериться заклятому врагу!