***
Уверенный и широкий шаг. Чёрный камзол с тёмно-коричневым декорированным золотыми вставками ремнём. Штаны заправлены в кожаное голенище чёрных, до блеска начищенных сапог. Лорд Тайвин приближался к комнате, где жила Старк. Он шёл один. Стражи несли свою службу по всему периметру Утёса, и его покои не были исключением. А вот навещать девочку с позади следующими гвардейцами, он не планировал. Крепко ухватившись за прохладную металлическую ручку двери, он резко потянул на себя дверь. Сделав несколько шагов внутрь комнаты, лорд остановился, прикрыв за собой дверь. Его сосредоточенный взгляд держался на удивлённой его визитом девочке. Арья сидела на кровати, поджав под себя тонкие, как у цапли, ноги. Увидев лорда Тайвина, она тут же встала, хотя не трудно было догадаться, что резкие движения даются ей через боль. — Вы? — не придумав ничего лучше, спросила Арья. — Ты могла бы удивиться моему визиту, если бы жила на Севере, — заложив руки за спину, ответил лорд. — А так, в нём нет ничего удивительного. Или я не прав? Впервые Арья растерялась при виде этого седоволосого лорда. Она понятия не имела, что ответить тому, кто спас её, но в то же время не отправлял домой. В этом её спасении было слишком много вопросов, на которые она хотела получить ответы. И вот он перед ней. По обыкновению строгий, с тем самым взглядом, которым часто изучал её в Харренхолле. Этот взгляд не пугал её, наоборот, Арья знала, если лорд смотрит на неё подобным взглядом, он настроен дружелюбно, если, конечно, так можно было говорить о Тайвине Ланнистере. Как же часто она представляла себе их первый, после её освобождения разговор. Представляла, как возвращается домой и что Робб лично явится за ней. Она в последний раз посмотрит на главного льва и навсегда покинет эти земли и его семейство. Но всё шло другим путём. Тем, коим было удобно и выгодно Ланнистеру. — Зачем вы спасли меня? — спросила Арья. Она знала, что просто так этот человек не станет рисковать, тем более из-за неё. Кто она ему? Сестра его врага. Тайвин спокойно усмехнулся. Он услышал знакомый тон чашницы. Громкий, задиристый голосок. Он нравился ему. Сейчас она смотрела прямо ему в глаза. Не моргая. Не страшась его. В этом была вся его маленькая прислужница. Хитрая девчонка, прятавшая себя настоящую за крестьянской личиной. И у неё это хорошо получалось, до тех пор, пока он не увидел её в загоне для рабов и будущих трупов с выеденным крысами брюхом. Она никогда не благодарила его за спасение, лишь послушно исполняла все его поручения. Вот и сейчас, девчонка не благодарила его за спасение, а спрашивала истинную причину его поступка. — Придёт время и ты всё узнаешь. — Я хочу узнать сейчас, — требовательно заявила Арья. — Я и так долго ждала и ждать ещё я не собираюсь. Мне нужно знать правду. Сейчас. — С таким тоном ты можешь никогда её не узнать, Арья Старк, — сделав акцент на имени девочки, ответил Тайвин. — Когда-то я советовал тебе, чтобы ты следила за своим языком. Забыла? — сердитый тон и взгляд лорда были обращены к северянке. Арья опустила глаза. Она поняла, что может перейти за установленные лордом рамки. И вот тогда она окончательно потеряет ту невидимую для посторонних глаз нить, что связывала её и Ланнистера, давала ей возможность общаться с ним. Для её семьи он был врагом, впрочем, как и она для семейства Ланнистеров, но вот именно он, тот, кто руководил королями и всем Вестеросом, никогда не представлялся в её глазах монстром или врагом, коего необходимо было уничтожить. Сколько раз она представляла, как убивает его в Харренхолле. Десяток, два десятка? И каждый раз она верила, что именно сегодня, именно сейчас она сможет это сделать. Как же она ошибалась. Она не могла его убить, не могла и не хотела. Арья не могла заставить себя ненавидеть его. — Вы должны понять меня, — стараясь следить за тоном, спокойно произнесла Арья. — За время пути я сделала всё, чтобы не докучать вам… милорд. — Немного помолчав, добавила она. — И теперь я прошу вас сказать мне правду. Для чего я здесь? — Как ты себя чувствуешь? — спросил Тайвин. Вопросы девочки он игнорировал. Арья злобно усмехнулась. «Упрямый старик, — не сводя своего настойчивого взгляда с Тайвина, подумала она. — Он специально злит меня». — Вы хотите узнать, жалею ли я о выкидыше? — наблюдая за рассматривающим её лордом, спросила она. — Нет. То был ребёнок вашего внука, а значит, выноси я его и роди, то лично бы придушила. Придушила бы вашего правнука, милорд. — С ехидством в голосе, заявила Арья. Она хотела сделать ему больно, но отчётливо понимала, что этого не произойдёт. Злая, мстительная и одинокая. Она неподвижно стояла в трёх шагах от него. Подол её серой туники доставал до голени, обнажая босые стопы. Худая, с большими серыми глазами, в коих кипело бешенство загнанного в клетку волчонка. Перед ним стояла сестра его врага, того, кого он так и не смог победить на полях сражений. Северянка с диким нравом. Тайвин знал, что она не боялась его, даже живя в его замке, она вела себя так, словно она свободна и вот-вот покинет его. Навсегда. Старк чувствовала себя равной ему и Тайвин это понимал. Он знал, что она никогда не будет его бояться, да он и не хотел этого. С неё было достаточно уважения и такта, о последнем она часто забывала ещё будучи чашницей. А он часто закрывал на это глаза, и лишь иногда, в резкой форме, ставил на место эту хитрую особу, мастерски играющую роль дочери каменщика. — Мне нет дела до твоего ребёнка, — апатично проговорил Тайвин. — Тогда почему вы спрашиваете меня о том, как я себя чувствую? — У меня на тебя планы, — ответил лорд. — И в этих планах ты фигурируешь живой и более-менее здоровой. — Планы? — сделав шаг к лорду, проговорила Арья. — Какие? — задрав голову, она вопрошающе посмотрела на Тайвина. — Скажите мне, какое будущее меня ждёт? Это моя жизнь и я имею право знать его. — Твоё будущее ещё слишком туманно. Всему своё время, — ответил лорд. — Тебе следует научиться держать себя в руках. Иначе будущее, которое тебя так заботит, будет печальным, — с укором посмотрев на девочку, сказал Тайвин. — И ещё, каждый человек собственноручно создаёт своё будущее, думаю, ты знаешь об этом. — Зачем вы пришли? — нервно выпалила она. — Посмеяться надо мной? Потешить своё самолюбие? Зачем вы здесь? Вы притащили меня сюда, но зачем — вы не говорите. Я сижу в этой проклятой каморке под вонючим замком и присмотром вашего мейстера. Он ужасен, чтоб вы знали! — выкрикнула Арья. — Как и всё то, чем вы владеете! — блестевшие от накатившихся слёз и злости глаза пристально смотрели на лорда, а громкий крик девочки был слышен за пределами комнаты. — Закрой рот! — крик Тайвина больше походил на рык дикого животного. Сдержанное поведение мгновенно улетучилось, а на её место явилась неукротимая ярость. Стиснув губы, он не сводил прожигающих от гнева глаз с девочки. — Кто ты такая, чтобы я отвечал на твои вопросы? — Я — Арья Старк, — выкрикнула северянка. — И я хочу вернуться домой! Тайвин усмехнулся. А внутри всё кипело. От злости на девчонку, которая, как ему казалось, специально испытывала его терпение. Она ехидничала, язвила и требовала. Никто и никогда не вёл себя с ним подобным образом, если не считать его дочь, Серсею. Уж эта особа, казалось, была рождена для того, чтобы требовать и, в конце концов, добиваться желаемого, но с ним её капризы могли остаться лишь мечтами. Сейчас же перед ним стояла девчонка, которая, казалось бы, позабыла кто перед ней. Наглость Старк поражала его, но не порождала в нём чувство отвращения или жестокости. Он лишь хотел поставить её на место и не более того. — Ещё одна подобная выходка и ты никогда не узнаешь, что тебя ждёт, — процедил Тайвин. — Я не стану терпеть такое поведение, ты поняла меня? — Я не боюсь вас, милорд, — Арья смотрела прямо в глаза тому, кто изо всех сил сдерживал себя, дабы не залепить пощечину этой своенравной девчонке. Окажись перед ним кто-нибудь другой, лорд тут же бы отвесил ему оплеуху, ну, или отдал бы приказ одному из своих гвардейцев. С Арьей всё было иначе. Тайвин не собирался ставить её на место подобным образом. С неё хватило в столице. Сжав кулаки, он не сводил с неё своего прожигающего взгляда. Тогда, в Харренхолле, он дал ей право называться своим именем, и прекратить наконец-таки играть роль крестьянки и что он получает в ответ? Дерзость. — Мне не нужен твой страх, дитя, — процедил Тайвин. — Но если ты продолжишь вести себя подобным образом, я откажусь от задуманного и ты спокойно доживёшь свои дни в подземелье Утёса. Умерь свой пыл. — А вам нравится мучить меня. Верно? — проговорила Арья. — Нравится оставлять мои вопросы без ответов. Делать вид, что вам плевать на них, хотя вы за этим и пришли, чтобы услышать их. Это жестоко, милорд. Вы прекрасно знаете, как сильно я хочу вернуться домой. Так что же вам мешает отправить меня на Север? Напишите письмо Роббу и он пришлёт за мной людей, — заявила девочка. Тайвин отошёл от неё и подошёл к столику, что стоял у окна, створки коего были распахнуты, впуская в окно тёплые порывы ветра. Убранный и до блеска начищенный столик не пустовал. На нём стоял кувшин с водой и тарелка с парой апельсинов и кисточкой винограда. Финики северянка сразу же съедала. Уж больно они ей нравились. Посмотрев в окно, на сверкающее море, лорд Тайвин тяжело вздохнул. Он признавал, что слишком многое позволяет этой девчонке, об этом он думал ещё при её службе ему. Война забирала всё внимание и лишь редкие вечерние беседы с чашницей отвлекали его от военной суеты. Из-за них он не желал в грубой форме ставить девчонку на место. Вот и сейчас, она переходила рамки дозволенного. Она не следила за языком и тоном. Ему это не нравилось, но закрывать ей рот силой он не хотел. — Зачем я здесь? — устав от своих же вопросов, прошептала Арья. — Зачем? — Твой брат будет рад, узнав, что ты жива, — проговорил Тайвин. — Но будет ли он рад тому, что нужно начинать очередную войну? — повернувшись к девочке, лорд вопросительно смотрел на неё. Он знал, что с ответом или ответным вопросом эта особа не заставит себя ждать. — Войну? — тут же спросила Арья. — Зачем? Удивлённый вопросом девочки, Тайвин усмехнулся. Что такое? Его маленькая знакомая лишилась своего острого ума? — Скажи, когда твой брат узнает, что вытворял с тобой Джоффри, что он захочет с ним сделать? Или будет вынужден сделать? — Отомстить, — спокойно и теперь уже что-то понимая, ответила Арья. — Робб захочет отомстить за меня. — Присев за стол, Арья смотрела куда-то в пол. А ещё она боялась, что её недавнее прошлое навсегда останется пятном на её семье. Её послушная матушка вряд ли будет рада тому, что домой вернулась её лишённая чести дочь. Она и без того была далека от идеала северной леди и примерной девочки, а тут ещё и позор, коим наделил её Баратеон. «Кому ты такая нужна?» — подумала она и резко подскочила с места, не обращая внимания на боль внизу живота. Заметив смену настроения в девочке, Тайвин не без интереса наблюдал за тем, с какой нервозностью та расхаживала по комнате. Кто-то мог подумать, что она и не видит его вовсе. Глубоко зарывшись в своих переживаниях, Арья не обращала на лорда внимания. Девочка думала о матери, о брате, и о той, кто заживо её похоронил. Никогда бы она не подумала, что будет так сильно ненавидеть родную сестру. — По-вашему, Робб сможет победить? — Арья вопросительно посмотрела на Тайвина. Сейчас она обращалась к нему так, словно он её союзник, а не враг её семьи. На время она позабыла о противостоянии Старков и Ланнистеров. — Твой брат хорош в военном деле. Не заметить этого невозможно, — ответил Тайвин. — Погубить его может только одно. — Что же? — Желание биться честно. Арья понимающе усмехнулась. Она знала о чём говорит Ланнистер. Иногда ей и самой казалось, что если ступил на поле битвы, будь любезен забыть о чести, но в их жилах течёт кровь Старков. По-другому они не умеют, хотя, о себе она предпочитала не думать. Девочка понимала, что дай ей волю и хотя бы простой кухонный нож, она прикончит Баратеона без какой-либо чести. — Робб не такой. — А какой он? — Он справедлив и честен с собой. Нас так воспитал отец. Старки обязаны побеждать честно. — Напомни мне, девочка, где твой отец? — Его убил ваш внук, — как бы с укором ответила она. — Ему помогла его справедливость? — Нет. — Он должен был послужить хорошим примером для всех вас. Разве нет? — Мы не умеем жить по-другому. Тайвин насмешливо усмехнулся. — Я не знаю твоих братьев и сестру, но я знаю тебя, — проговорил лорд. — Будь ты, как твой отец, давно бы сгинула где-нибудь на подходе к Харренхоллу. Кстати, о сестре. Думаю тебе будет интересно узнать, что с недавних пор твоя сестра известна как леди Болтон. Арья смотрела на лорда. Он же в свою очередь не сводил с неё своих заинтересованных глаз. Он говорил уверенно, наблюдая за реакцией девочки. И она давала ему её. Нервничая, о чём-то переживая, она не могла устоять на месте. — Болтон? Но у Русе Болтона нет законных наследников. — Верно. Ему их родит твоя сестра. — Хотите сказать, что… — Арья отвела взгляд. Её лицо не выдавало никаких эмоций. Она и сама-то не понимала, как реагировать на такую новость. — Их свадьба уже состоялась. В скором времени она займёт место хозяйки Дредфорта. — Возможно боги существуют. — Поясни. — Санса Старк. Истинная леди и вот её нежное и непорочное тело под Русе Болтоном?! — с ехидным смешком проговорила Арья. — Для моей сестры это то ещё унижение. Я даже представить не могу, как она себя чувствует? — Ты рада? — Да, — посмотрев Тайвину в глаза, ответила Арья. — Я очень рада. И не собираюсь этого скрывать. Конечно, вряд ли он будет насиловать её, как меня насиловал Джоффри, и всё-таки она заслужила стать женой этого животного. — Почему животного? Болтон — лорд. — Вы прекрасно знаете, почему я назвала его так. Тайвин усмехнулся. Он знал, конечно же, он знал. Ещё он знал о том, что её младшие братья не были убиты, а убежали и теперь скитались по непроходимым северным лесам. Мёртвыми их так никто и не видел. Так же он знал и о том, что её брат, Робб, постепенно теряет свою власть, а вместе с ней и власть Старков на севере. Он знал всё, что происходит на севере, вот только ей говорить он не собирался. Знал, что эта юная особа сделает всё, чтобы попасть домой как можно скорее. А это в планы Тайвина не входило. — Освежевать ещё живого человека — это своего рода мастерство. — с некой иронией проговорил Тайвин. — Мало кто сможет сделать это так, как это делают Болтоны. — Теперь моя сестричка будет жить среди всего этого. Она заслужила. А вот как к этому относится матушка? — Арья посмотрела куда-то в сторону окна. На мгновение задумала, а после усмехнулась. — Это решение принял Робб, если это так, а по-другому и быть не может, то не завидую я ему. — Почему? — Матушка никогда ему этого не простит. Она не выносит Болтонов, впрочем, как и многие дома севера. Нервничая, она то и дело потирала влажные ладони. Прикусывая губы, Арья постоянно думала о том, как отреагирует её семья на то, что она потеряла свою честь? И пусть это произошло не по её воле, и пусть она приняла на себя столько страданий. Как отнесётся к этому её мать, та, для которой честь на первом месте. — Тебя что-то тревожит, — проговорил Тайвин. — Что? — Я не стану делиться с вами своими переживаниями. — Не без гордости, ответила она. Это было своего рода отместка за его молчание о её будущем. По крайней мере, так считала сама Арья. Тайвин понимающе усмехнулся. Он не был удивлён такому ответу. Он был в стиле этой своенравной девочки. Но он позволял ей быть такой. Где-то в глубине души, он понимал, что ему нравится подобное поведение девочки. Нравится контролируемая им дерзость, её требовательность и желание всё знать. Она не боялась его. Никогда. И это ему тоже нравилось. Ему всегда нравились сильные и независимые люди. Тайвин всегда ценил ум в людях, а в женщинах его так сильно не доставало. — Как пожелаешь, — сделав несколько шагов в сторону выхода, он собрался было покинуть её, но девичий голосок его остановил: — Милорд? — Что? — остановившись и посмотрев на девочку, спросил лорд. — Вы приходили, чтобы рассказать мне о сестре? — Не притворяйся глупой, тебе это не идёт, — ответил Тайвин. Он изобразил что-то вроде улыбки. Тайвин не умел улыбаться или не хотел, и подёргивания уголками губ могло сойти и за улыбку этого сурового льва. С него было достаточно. Посмотрев на девочку, что так внимательно смотрела на него, лорд закрыл за собой дверь. Он вышел. Оставил её в привычном для неё одиночестве. В таком же привычном, как и для него. Он возвращался к себе, зная, что эта особа осталась прежней. Умной, хитрой, своенравной Арьей Старк. Усмехнувшись самому себе, лорд ускорил шаг, чтобы побыстрее добраться к себе и заняться делами. С ухмылкой рассматривая дверь, за которой скрылся лорд Тайвин, Арья чувствовала неизвестное ей ранее чувство. Ей хотелось улыбнуться. Рассмеяться. Да так громко, чтобы каждый в Утёсе услышал её счастливый смех, ведь она так давно не смеялась. Но внушая себе, что смеяться и радоваться она не имеет права, пока по земле ходит Баратеон, Арья стыдила саму себя за то, что диалог с Ланнистером так сильно подействовал на неё. Каждый день, каждый вечер она ждала, что придёт гвардеец и лично сопроводит её к лорду для разговора. Но нет, такого не было. Путь был длинным и беседовать ей приходилось только с лекарем, который, естественно, был далёк от медицины, да коротышка Ланнистер. Эти двое каким-то образом скрашивали её серые дни, в особенности, Тирион. В этом коротышке Арья могла рассмотреть как острый ум, так и некую жестокость к ней. Но она понимала его, так как не научись он защищаться от постоянных нападок в свою сторону, его давно бы затоптали его же родичи. В этом они были похожи с коротышкой. Арья поняла это, и даже приняла тот факт, что эта схожесть совершенно её не злит. И всё-таки об этом она предпочитала молчать, а вот сам Тирион не раз говорил ей, что они похожи. Но мысли о карлике быстро испарились, стоило ей вновь вспомнить довольную ухмылку главного льва. Впервые она увидела её в Харренхолле. А ведь многие говорили, что этот человек не умел улыбаться. Подойдя к окну, Арья всматривалась в море. Глубоко вдохнув приятный свежий воздух, девочка мечтательно закрыла глаза. Она чувствовала что-то похожее на спокойствие, но разве она могла или имела право чувствовать себя спокойно, находясь на западе, в Утёсе Кастерли? «Я должна заново родиться. Вновь родиться и самостоятельно себя воспитать,» — шептала она. Никогда прежде она не хотела так жить и сражаться за себя и своё будущее, как сейчас.***
Серсея не находила себе места. Женщина металась по своим покоям словно загнанный в клетку зверь. Как оказалось, вино не было спасением в ситуациях, когда человек медленно, но верно теряет ту власть, что дана ей с рождения. Роскошные покои королевы-матери приютили в себе дикую, своенравную львицу, которая спала и видела, как бы побыстрее исправить ситуацию, в коей она оказалась. Верные слуги пали в немилость, в них она видела шпионов королевы Маргери. После того, как Серсея узнала, что в скором времени станет бабушкой, её первым врагом стала королева. Некогда юная розочка постепенно превращалась в твёрдую, укоренившуюся в столице розу и её шипы, коими она обзаводилась, могли больно, если не смертельно, ранить Серсею. Она боялась быть высланной из столицы. Боялась оказаться на улице, без средств к существованию. Её опорой был Джейме, который изо всех сил старался не оставлять свою возлюбленную и Томмена, который в свою очередь всё чаще стал принимать сторону венценосного брата. Они часто уходили в Королевский лес и охотились на вепрей. Томмен загонял, Джоффри выпускал животному кровь, а за ней и кишки — любимое занятие Его Величества. — Позволь, — в покои тихо вошёл Джейме. У него был уставший вид, но не навестить сестру он не мог. — Что с тобой? — наблюдая за нервозностью Серсеи, спросил он. — Что с нами будет, когда эта шлюха родит ребёнка? — Серсея вопрошающе уставилась на любовника. — Она станет полноправной хозяйкой Семи Королевств. Джейме молча смотрел на возлюбленную. Его лицо не выказывало ни единой эмоции, а внутри медленно закипала кровь. — Ты навсегда забудешь о том, что задумала, — злобно процедил он. — Навсегда. И больше никогда не подумаешь о том, чтобы навредить ребёнку Джоффри. Он должен родиться и его мать должна быть жива. Вспомни наше с тобой детство. Без матери. Серсея ядовито усмехнулась. На этот раз он удивил её. И это было неприятное удивление. — С каких это пор ты встал на сторону шлюхи? — С тех самых, когда узнал, что у неё под сердцем наш с тобой внук. Наша кровь. Этот ребёнок поможет Джоффри утвердиться на престоле. У него должен родиться не один сын, — ответил Джейме. — Вспомни слова нашего отца, который утверждал, что у короля должен быть запасной наследник. И я в этом помогал покойному Роберту. Как считаешь, я хорошо справился? — усмехнувшись, спросил он. — Наследник, в коем течёт кровь Тиреллов? Ты в своём уме? — В нём кровь нашего сына. Помни об этом. Постарайся найти общий язык с Маргери. Она королева и с ней нужно дружить, ты прекрасно это понимаешь. Вспомни себя на её месте. — Не сравнивай меня с ней, — злобно провопила Серсея. — Я слежу за Киваном, — проведя пальцем по губам возлюбленной, проговорил Джейме. — Слежу за каждым его движением. И настанет момент, когда я лично перережу ему горло. Предателей в нашей семье никогда не было и не будет, как и тех, кто решится на убийство младенца Ланнистера. Вспомни рождение Тириона. Отец был не в себе от смерти матушки, он с первых мгновений возненавидел его, но он не убил ту кроху, что лишила его любимой. Он ненавидел его, но принял, позволил жить. Скоро родится наш внук или внучка, так прими же этого ребёнка. Серсея отошла от брата. Злость и лихорадочность постепенно оставляли её. Слова Джейме успокаивали. Она видела перед собой своего заступника. Прежде на его месте был отец. Сейчас же всё иначе. У неё есть только Джейме и она должна доверять ему всю себя, без остатка, но сделать этого она не могла. Посмотрев в окно, где ясный солнечный день уступил место сумеркам, королева-мать тяжело вздохнула. Людей она судила исключительно по себе. Знала, что власть затмевает рассудок, и её сын тому пример, не исключением была и его супруга. Маргери любили, королеву-мать — нет. Серсея это знала всегда и ей было плевать, но о тех временах нужно было забыть, и научиться жить в нынешнем мире, где ты не королева, а всего лишь женщина, родившая короля, который не отвечает за свои поступки, а его супруга старательно готовится стать матерью наследника, к тому же, она всем сердцем ненавидит тебя. Серсея знала и о том, что Маргери будет рада выставить свекровь за пределы столицы. В этом ей может помочь её бабушка, леди Оленна. А дорога на запад ей навсегда закрыта. Отец никогда не простит предательства. Об этом мог не знать только глупец. — Киван должен умереть как можно скорее, — ровно произнесла Серсея. — Пусть его труп найдут в Башне Десницы. Пусть каждый видит, что место нашего отца просто так не занять, — сменив равнодушие на вспыхнувшую ярость, заявила она. — Многим станет ясно, кто причастен к его смерти. — Наплевать. Джейме улыбнулся. И всё же нрав его любимой восхищал. Истинная львица, гордившаяся каждым своим поступком. Умеет любить и ненавидеть. — Если Серсея Ланнистер что-то желает, лучше не становиться у неё на пути, — он подошёл сзади и притянул её к себе. Зарывшись лицом в её мягких волосах, Джейме глубоко вдыхал их приятный аромат. Он любил каждый её волосок, каждую частичку её вожделенного для него тела. Его любимого тела. — Предлагаю на время забыть об интригах и заняться любовью, — сжав грудь Серсее, прошептал Джейме, но женщина со всей силы оттолкнула его. — Я же сказала, — словно змея, прошипела королева-мать, — пока Киван жив, ты не дотронешься до меня. Награда за убийство предателя — моё тело, — проведя по небритой щеке брата, заявила Серсея. — Я давно уже не мальчишка, — притянув к себе сестру, прошептал Джейме. — Запомни это наконец. — Овладев губами возлюбленной, Джейме не собирался выпускать эту своенравную львицу. Он хотел её. — Пусти, — упираясь руками в грудь любовника, выкрикнула Серсея. — Я не хочу. — Наплевать. Повалив её на пол, Джейме задрал подол платья и грубо вошёл в лоно сестры. Она никогда не носила исподнего белья и он это знал. Зажав ладонью рот сестры, он наблюдал за тем, как она извивалась под натиском с его твёрдым членом у себя промеж ног. В этот момент она больше походила на змею, чем на львицу. Задрав её руки, Джейме не стал церемониться, а только с силой продолжил вбиваться в свою возлюбленную. Отрывистые движения Молодого льва, и вот его горячее семя наполняло лоно королевы-матери. Несколько раз судорожно дёрнувшись, он расслабленно отстранился от сестры. Встал, заправил мокрый член в штаны, одёрнул камзол и, немного пошатываясь, подошёл к винному столику. Ему хотелось вина, а в покоях сестры этого напитка всегда было в избытке. На Серсею он не обратил никакого внимания. — Сейчас ты был омерзительным, — встав с пола, проговорила Серсея. Казалось, что вот-вот, и её вырвет от одного лишь вида Джейме. — Почему же? — спросил Джейме. — Я всего лишь взял то, что принадлежит мне по праву. Серсея ненавистно рассмеялась. — С каких пор ты видишь во мне свою вещь? Позволь узнать. — Разве я сказал, что ты моя вещь? Нет. Ты — моя женщина. Моя и только, и имей уважение к отцу своих детей. Не обращайся ко мне так, словно перед тобой сопливый юнец, — отпивая вино, проговорил Джейме. — С каких это пор ты научился так разговаривать? Если мне не изменяет память, я не позволяла тебе так вести себя. Особенно со мной, мой разлюбезный братец. — Чтобы поиметь тебя, мне никогда и не нужно было твоё дозволение, — вплотную подойдя к сестре, ответил Джейме. — Ты всегда с радостью раздвигала передо мной свои прелестные ножки. Я лишь подыгрывал тебе, спрашивая позволения дотронуться до тебя. На самом же деле ты всегда была рада моему члену у себя между ног. Я прав? Серсея усмехнулась. Сейчас она не узнавала своего брата. От прежнего Джейме остался лишь облик, его же поведение говорило о том, что его здесь нет. Перед ней стоял чужой ей человек. Жестоко овладевший ею против её же воли. Он только что изнасиловал её на полу, как шлюху. Прежде такого никогда не случалось. Его желание и её условие ему закончилось изнасилованием. И он не сожалел об этом. Он получил то, что хотел и не скрывал своего удовольствия. — Никогда бы не подумала, что мой братишка способен на изнасилование. В каком борделе тебя этому обучили? Джейме улыбнулся. Ему понравилось быть тем, кому не писаны условия, тем более от женщины, пусть даже любимой. — Ты прекрасно знаешь, что кроме тебя у меня никогда никого не было, — ответил он. — У меня с детства своя тарелка, с неё я и питаюсь. Чужие мне не нужны. Брезгую. — Пошёл вон, — смерив брата презирающим взглядом, произнесла Серсея. — Убирайся. — Как прикажите, королева-мать, — подойдя к сестре, Джейме собрался было поцеловать её, но в ответ получил плевок в лицо. Серсея пристально, с ненавистью во взгляде наблюдала за тем, как брат вытер с лица её слюну. Не нужно было быть провидицей, чтобы увидеть как Молодой лев сдерживал себя. Молча, окинув её тяжёлым взглядом, Джейме покинул покои королевы-матери. Всё же он понимал, что перед ним не просто женщина, не имеющая прав и слова, а Серсея Ланнистер, та, что может одним лишь приказом лишить его жизни. И пусть у них одна семья и фамилия и даже дети, она может пойти на отчаянный шаг и уничтожить его. Он понимал, что только плевок в лицо — это всего лишь мелочь, по сравнению с тем, как он поступил по отношению к той, ради которой был готов на всё. Захлопнув за собой дверь, Джейме хотел лишь одного — напиться вина и заснуть у себя в покоях.