better off without you

Он боялся ее дальнейшей истерики, потому что не хотел выслушивать нравоучительные лекции от матери, которая всегда защищала хлюпкую девчонку. Джеймс просто не хотел нарываться на конфликт с единственным родным ему человеком: и ей, и ему сейчас было далеко не до этого. Именно поэтому он, видимо, так сильно прижался к той самой девушке, которую презирал всем своим немаленьким существом, к той самой девушке, которая испытывала к нему не меньшую антипатию. Именно поэтому они крепко обнимали друг друга, разряжая собой одиночество огромной сцены. Просто потому что ненавидели друг друга Неизвестно, сколько еще времени длились бы их объятия, если бы где-то в углу не послышалось звонкое цоканье чьих-то каблуков. Все внутри Джесс сжалось, ведь не могла же она сейчас предстать в таком положении у кого-то на глазах. По нервному сглатыванию Джеймса она догадалась, что тому стало тоже не по себе, но хватку он ничуть не ослабил, а, наоборот, будто сильнее притянул её к своему телу. По природе своей Томсон была робкой и доброй, но рядом с ним ей хотелось быть другой: стервозной, уверенной, упрямой и в чем-то даже заносчивой. Признаться, у неё это плохо получалось, но она из кожи вон лезла, чтобы это исправить. И даже сейчас ей хотелось оставаться холодной и неприступной, но от осознания того, что она буквально укрыта от всего внешнего мира Джеймсом Харви вызывало внутри приятное теплое чувство, растекавшееся по всему телу. - Так-так, а я посмотрю, ты времени зря не теряешь, сладенький, - разрезая тишину, послышался чей-то скрипящий голос, - Что ж, если тебя стали возбуждать бесформенные и пугливые девочки, то мне и правда с тобой не по пути. - Что ты блять несешь? – прорычал Харви, резко развернувшись к источнику звука, - Одри, ты совсем со своими волшебными пилюлями поехала? - А что я должна была подумать? – девушка сделала несколько шагов вперед, слегка покачиваясь, - Что ты просто так обжимаешься у всех на глазах с этой соплячкой? – она одарила свою потенциальную соперницу взглядом голодного хищника. Джесс, услышав упоминание о своей персоне, осмелилась-таки поднять глаза и составить первое впечатление об этой самой Одри: короткие блондинистые волосы были небрежно уложены, на слегка помятом лице лежал многослойный макияж, не отличавшийся излишней скромностью, короткая бордовая юбка оголяла её загорелые ноги и едва прикрывала зад, а белый топ, открывающий взор на пышную грудь, так и кричал «возьми меня, если осмелишься». Да, она была в разы эффектнее несуразной, где-то слишком угловатой Томсон, но любой здравомыслящий человек, впервые взглянув на этих двух абсолютно разных девушек, отдал бы предпочтение той, что воплощала собой невинность и легкость. Всего одна вещь в образе Одри Кембэл настораживала и отталкивала – словно насильно натянутая ухмылка. Все лицо девушки выглядело от этого пугающе, особенно если приглушить свет. Она была похожа на идеальную диснеевскую злодейку, но парни, кажется, любят таких. Они не задают вопросов, не ждут завтрак в постель или стихотворение, посвященное только им, у них горят глаза от дорогой безделушки, слащавых прозвищ по типу «зайка», «малышка», «котик». Они просто удовлетворяют свои поспешно сформировавшиеся и ненасытные сексуальные потребности, особо не задумываясь о высоких чувствах. Все, что им важно – это статус отношений. Главное это встречаться с кем-то очень крутым: неприступным и холодным сексуальным парнем второгодником, тщеславным и обладающим голливудской улыбкой королем школы или привлекательным и миловидным скейтером, носящим большую и мешковатую одежду. Вот только Одри воспринимала свои отношения с Джеймсом крайне серьезно и имела довольно высокие запросы. Она запрещала общаться ему с красивыми, по её мнению, девушками, всегда старалась засосать его на публике, если вдруг проходил слушок, что они расстались, разрешала пользоваться только подаренными ею духами, заставляла надевать парные костюмы на любые тематические вечеринки и, конечно же, поклялась расправиться с ним в случае, если узнает об измене. К слову, сама девушка не брезгала провести ночь с каким-нибудь смазливым мальчиком. Она не считалась с желаниями Джеймса, а он, на удивление, терпел. Не то чтобы он любил Одри, но знал, что та боялась за свою репутацию, поэтому была всегда готова удовлетворить его прихоти. Это все, что ему было нужно. Раньше он видел пользу от девушек только в этом. Пока на его голову не свалилась Джессика Томсон, которая, хоть и никогда не была объектом его сексуальных фантазий, но все же раздражала своей правильностью. Поэтому он и начал задумываться, какая польза могла быть от этого безобразного создания. - Успокойся, - злобно выплюнул Джеймс, - Посмотри на это недоразумение еще раз, внимательно. Думаешь, я реально что-то к ней чувствую? - Будто ты когда-то что-то чувствовал ко мне? – с явной претензией в голосе пропищала Кембэл. - Н-да, и это мне говорит тот человек, который раздвигает ноги перед каждым подкачанным красавчиком? – зловеще нависнув над девушкой, прошептал Харви. - Что?.. Я… я, - заикаясь, промямлила Одри. Джессика стояла в исступлении и не хотела вмешиваться, поэтому бросала испуганный взгляд то на Джеймса, то на его собеседницу. Она уже и забыла, что всего пару минут назад эти двое пытались её унизить. Ну, хоть где-то они были солидарны. В это время Харви неожиданно рассмеялся и с помощью указательного и большого пальцев приподнял подбородок Одри, желая заглянуть ей прямо в глаза. Джесс показалось, что в этот момент в разные стороны начали лететь искры, а Кембэл начала дрожать как осиновый лист. По щекам девушки начали катиться слезы. Одри издала какой-то непонятный хрип и попыталась ухватить львиную порцию воздуха своим ртом. Томсон даже испугалась, но, прежде чем остановить Джеймса, увидела, что он её не душил и давно убрал руку от её лица. - А ты думала я не знал? – парень скрестил руки на груди, - Я не такой тупой, как ты думаешь. - Джейми, я, - всхлипывая начала было оправдываться девушка, но остановилась от рева Харви. - Заткнись! – буквально брызжа слюной, проорал Джеймс, - Пошли отсюда, - хватая Джесс за руку, устало кинул он. Она даже не успела ничего предпринять и лишь в последний раз взглянула на разбитую и дрожащую Одри. Джессика, путаясь в ногах, пыталась успеть за длинными шагами парня, но он вдруг встал как вкопанный и она влетела в него на всей скорости. - Блять, ты как всегда, - недовольно пробурчал Харви. Он развернулся, хмыкнул и крикнул той, что осталась на сцене и уже стояла на коленях, не зная, что ей делать дальше и как спасти репутацию. - Ах да, все кончено! В ответ прозвучал лишь вопль безысходности. Это конец всему, что она так тщательно строила, конец… Одри понимала, что теперь вся «элита» старшей школы будет с презрением на неё коситься. По сути, она лишилась защиты и попала в дикий мир, кишащий змеями, которые только и ждут того момента, чтобы ужалить. И пусть, что до этого она сама была коварной гадюкой, какое это теперь имело значение? Абсолютно никакое Джеймс и Джессика, рассекая холодный прогоркший воздух темного коридора, стремительно двигались к выходу. Парень вцепился в локоть девушки, которая то и дело непослушно брыкалась и пыталась ему что-то сказать. Ему было плевать – сейчас уж точно не хотелось слушать нытье этой полоумной. - Джеймс! – звонко пискнула Джессика, - Да остановись ты, мать твою, хоть на минуту! - Не трогай мою мать, - строго отчеканивая каждое слово, сказал Харви. - А ты не цепляйся к выражениям и выслушай меня наконец! - Ну, и, хватит таращиться, говори, что опять взбрело в твою пустую черепушку? – безнадежно выдохнул парень. Девушка и правда выдержала некую паузу, удивленно смотря на реакцию Джеймса, который начал ни с того ни с сего улыбаться, причем так искренне, без тени какого-либо подтекста, просто улыбаться. Это было очень странно: таким она видела его только во сне, тогда, когда его никто не видит, когда он расслаблен и не взаимодействует с внешним миром. Кто знает, что ему тогда снилось, но хотелось верить, что и в жизни Джеймс был таким же милым и спокойным. Хотелось надеяться, что он когда-нибудь снова таким станет… Джесс слегка потрясла головой, чтобы отвлечься от своих безумных мыслей и продолжила: - У меня все вещи остались в гримерной… - она посмотрела на него глазами, полными вины. - Да черт с тобой, Томсон, - с обыкновенной грубостью бросил в ответ Джеймс, - Просто мама просила притащить тебя на ужин. Что ж, доковыляешь сама, ждать я тебя не намерен. Девушка послушно кивнула и, повернувшись на 180 градусов, засеменила в неосвещенную часть коридора, а потом и вовсе исчезла где-то в темноте. Харви был бы рад разозлиться на неё, накричать, но, кажется, где-то в глубине души впервые был благодарен. Без неё ничего бы не состоялось, начиная с концерта, заканчивая долгожданным разрывом с Кембэл. Конечно, ему не хотелось слушать грязные слухи о своей связи с Томсон. Нет. Он, конечно же, не боялся очернить Джесс, просто не хотелось слышать её имя рядом со своим, и пусть они так иронично были похожи. Чистейшая правда Сама Томсон в это время буквально громила жалкое и пыльное помещение гримерки. Она судорожно пыталась снять с себя платье и натянуть привычные бойфренды. Джессика небрежно пихала вещь за вещью в свой рюкзак и, конечно, ни о какой вешалке речь и не шла, а чехол от концертного костюма, оценив неоднозначным взглядом, она швырнула в угол. Девушка, непонятно лепеча себе под нос то ли молитвы, то ли ругательства, кое как закрыла молнию и закинула портфель на плечо. Она распустила растрепавшуюся прическу, поправила образовавшиеся слегка волнистые каштановые локоны и улыбнулась самой себе в зеркале, как бы говоря: «А ты ничего!». Перед тем как окончательно закрыть дверь гримерной, Томсон еще раз прошлась пристальным взглядом по комнате. Непонятно почему, но ей хотелось, как можно скорее добраться до дома Харви, увидеть маму Джеймса, поделиться эмоциями. Именно поэтому она старалась быстрее передвигать своими ногами, постоянно поправляла сползавшие лямки рюкзака и смешно пыхтела. Джессика с трудом смогла открыть дверь культурного центра и, выбравшись-таки наружу, оперлась руками о коленки и глубоко дышала, пытаясь восстановить дыхание. Прохладный майский воздух приятно расходился по её легким и слегка приподымал её волосы. - Видно кто-то ест мало каши, - послышался ласковый голос миссис Харви Черт! А ведь она по сути ждала их тут все это время, пока её непутевый сынишка и кандидатка номер один в его черном списке обжимались на сцене. От этой мысли Джесс передернуло и, сама того не заметив, она скорчила очень смешное лицо. Так она была даже больше похожа на ребенка, чем обычно. - Извините, миссис Харви, я, наверное, долго, - виновато сказала Томсон. - Не… - Да, ты, блин, капец какая тормознутая! – опередил свою мать Джеймс, - Ну все, запрыгивай, клуша, - кивнул он в сторону машины. - Джейми, зачем ты так! – обеспокоенно проговорила женщина, - Я думала, что у вас двоих уже все наладилось. - Ничего, миссис Харви, это мы так шутим, да, Джейми? - подмигивая Джеймсу, съязвила девушка. Джеймс лишь жестом показал, что собирается убить эту невыносимую, да еще и ни с того, ни с сего осмелевшую особу. Всю дорогу они ехали молча, слушая радио. В салоне машины пахло въевшимся ароматом сигарет и мятной жевачкой, которую очень любил Харви. Настолько сильно, что буквально в каждом углу у него обязательно завалялось несколько штук. В машине было довольно душно, но Джесс побоялась открывать окно и тем самым привлечь ненужное внимание. Джеймс и без того выглядел довольно раздраженным. Понять это было легко: он то и дело постукивал по рулю, постоянно менял громкость песен, а на каждой остановке, даже самой кратковременной, он прикладывал левую руку ко рту, закрывал глаза и тяжело вздыхал. Именно поэтому Джессика была счастлива выйти, наконец, на улицу. Из-за духоты и кислой мины Джеймса её чуть не стошнило, но сейчас все снова было в порядке. Зайдя в уже до боли знакомый дом, девушка слегка замялась, но тут же нашла предлог, начав двигаться в сторону туалета. Парень в это время помогал маме сменить обувь. Джесс долго смотрела на себя в зеркале, задавая один и тот же вопрос: «Как тебя угораздило?». Угораздило обниматься с Джеймсом Харви, угораздило захотеть протянуть ему руку помощи, угораздило любоваться его чертовой улыбкой, улыбкой, которую она ненавидела всем сердцем, угораздило подпустить его так близко, так непозволительно близко, что заканчивался воздух в легких. - Не думал, что такие, как ты любуются своим отражением, - врезался в затылок девушки пронзительный голос. - Что тебе нужно, Харви? Тебя не учили стучать? – стараясь сделать абсолютно равнодушный вид, ответила Томсон. - Дверь была открыта нараспашку. Не думаю, что в таком случае ты бы пользовалась туалетом по назначению, - парень замолк, похихикивая от собственных слов, видимо, представляя Джесс на унитазе. - Ты не ответил. Что тебе от меня нужно? - Ну что ты, Джесси, я всего лишь зашел проведать, как тут моя подружка, не утонула ли. - Очень смешно, Харви, - отмахнулась девушка и двинулась было к дверному проему. Рука Джеймса преградила ей путь прямо как шлагбаум. Джесс закатила глаза и посмотрела на парня. Он улыбнулся словно чеширский кот и замотал головой, показывая, что просто так она из этого туалета не выйдет. Джеймс явно хотел ей что-то сказать, но оттягивал момент, наслаждаясь её неведением. - А ты ведь именно этого хочешь? Подружиться со мной, а потом прыгнуть ко мне в кровать, - проведя ладонью по щеке девушки, промурчал Харви. - Что, прости? Что ты сказал?! – взревела Джесс, - Да кем ты себя возомнил, а? Она резко оттолкнула его руку и пыталась прорваться к выходу, но каждый раз натыкалась на до тошноты неприятное лицо Джеймса. Вот он, тот самый человек, которого она терпеть не могла: гнусный, заносчивый, беспардонный индюк. - Да пусти ты! – не унималась Джессика. - Ответь только на один вопрос, - понижая голос, сказал парень, - Неужели я тебе ни капли не нравлюсь? - Тот факт, что ты любимец всех девчонок, обладающий, быть может довольно неплохой внешностью и телом, не делает тебя привлекательным для всех, Харви. Поверь, ничто не оправдывает твое мерзкое поведение и поступки, даже твоя чертова улыбка, понимаешь? – снова вскипала девушка. Она хотела было продолжить, но Джеймс остановил словарный понос, накрыв её рот ладонью. Джесс округлила глаза, но покорно ждала, что будет дальше. У него были теплые руки. У Джеймса Харви были теплые руки… Парень ухватился за её хрупкие плечи и пристально посмотрел в добродушные карие глаза, выражавшие непонятные эмоции. Он склонил голову на один бок и чему-то кивнул. Этот жест был понятен ему одному, но заключал в себе что-то очень важное, возможно, он что-то, наконец, осознал. - Пусти, пожалуйста, - шепнула Джессика. - Т-ш-ш-ш… - Джеймс приложил указательный палец к своим губам, - Повтори, что ты сказала. - Я пыталась донести, что ты - Нарцисс, - опуская взгляд, ответила девушка. - Правда? А мне послышалось, что тебе нравится моя улыбка. Разве нет? - Я же сказала, что ты меня не привлекаешь Харви, что ты еще хочешь? - Правду, Джесс, я хочу правду, - спокойно сказал парень. Джеймс прикоснулся к ладони Томсон. Её кожа была как всегда бледной и холодной, но очень гладкой, точнее даже бархатистой. Девушка проследила за движением его руки и от самой настоящей неожиданности нахмурила аккуратные брови. Она метнула вопросительный взгляд на Харви и прочитала на его лице волнение. Он выглядел как застенчивый школьник у доски, который забыл строчку из стихотворения. На его щеках проступил стыдливый румянец и появилась глупая улыбка. Джеймс сжал ладонь Джессики и тяжело выдохнул. - Прости, - шепнула ему на ухо девушка и аккуратно освободила свою руку. Она юркнула к выходу и быстро скрылась, оставляя дорожку своего характерного аромата. Джеймс запустил пальцы в свои слегка кучерявые волосы и сделал глубокий вдох носом. Он поднял глаза и встретился взглядом со своим отражением. Недолго посмотрев на помотанного парня, пристально пялившегося на него по ту сторону, он сказал сам себе: - Лошара.