better off without you

К счастью, когда Джеймс вернулся на кухню, Джессика вела себя абсолютно обыденно, суетясь у плиты. Миссис Харви повторяла извинения за то, что не подготовилась заранее и девушке пришлось заняться готовкой. Джесс лишь отмахивалась, пытаясь придумать в голове хоть одно блюдо для ужина, которое она сумеет приготовить. Джеймс с усмешкой наблюдал за Томсон, кидающей пугливые взгляды на продукты, которые она сама до этого выволокла. Это было действительно смешно, потому что Джесс не была похожа на кулинарного гения, что, кстати, было голой правдой, к тому же она очень забавно надувала щеки, то ли от смятения, то ли от безысходности. Судя по ингредиентам, девушка собиралась приготовить пасту. Джеймс лишь пораженно вскинул бровь и натянул ухмылку еще выше. Да, стоит признать, что порой даже глазунья в руках Джесс могла превратиться в уголь, поэтому недоумение парня вполне оправдано. - Тебе помочь, Томсон? – беззвучно подобравшись сзади, шепнул Джеймс. Джессика испуганно взвизгнула и отпрыгнула от парня примерно на метр. Тот начал заливаться от смеха. Ему стало настолько смешно, что в животе стали появляться колики, настойчиво сверлившие изнутри. Девушка же тем временем все больше вскипала, попутно пытаясь восстановить дыхание и успокоить со всей силы тарабанившее в груди сердце. Надменно задрав нос, она вернулась на свое прежнее место и прокричала шепотом: - Ты, недоумок, совсем оборзел? - Вы только посмотрите на нее, прелесть. Может и готовишь ты так же охотно, как кидаешься на меня, - подмигнул Харви. - Кидаются на тебя только восьмиклассницы, ставшие заложницами своего пубертата. А я просто открываю тебе глаза на самого себя, - для пущей убедительности она тыкнула ему указательным пальцем где-то в районе груди. - Воу, а мы, оказывается, доросли до касаний, - в голосе парня прозвучал явный вызов. В данный момент Джесс была для него как бык для тореадора. - Захлопни свой рот и помоги, - отвернувшись бросила она в ответ. Джесс хотела скрыть улыбку, которая без билета запрыгнула на губы девушки. Нельзя было показать, что ей хоть чуточку приятно быть в его компании, поэтому она аккуратно собрала ладонью остатки любой ухмылки и отпустила их в глубоком выдохе. Парень, на удивление, действительно начал крутиться у плиты, делая практически все за нее. Не сказать, что ей было стыдно, но факт того, что даже такой индюк, как он, будет получше неё в готовке вызывал небольшой нервный зуд. Миссис Харви, укутавшись шалью, в полудреме наблюдала за некогда непримиримыми врагами, вместе готовившими ужин. Она долго о чем-то думала и довольно хмыкнула. Мать Джеймса отличалась особой мудростью и видела многие вещи невооруженным взглядом гораздо раньше остальных. Похоже, тогда она тоже что-то увидела, что-то, что не видели двое у плиты, двое, украдкой кидавшие друг на друга мимолетные взгляды. Харви был как никогда сосредоточен и скрупулёзен даже при выборе зелени. Его желваки едва заметно двигались, придавая его лицу еще большую четкость. Если говорить честно, он был похож на античный идеал. Аполлон бы занервничал, если бы на горизонте появился Джеймс Харви. С виду он был холоден и суров, но в глазах, в серых глазах, снова теплилась детская наивность и, кажется, виднелся маленький мальчик, неуклюже державший клюшку. Джеймс что-то активно объяснял Томсон, совершая непонятные махинации со сковородкой. Похоже, внутри него проснулся мастер-шеф и он решил дать кулинарный урок. Однако, как только маслу стало неуютно на сковороде, и оно с визгом начало из нее выпрыгивать, его энтузиазм заметно поубавился. Джессика хохоча отскочила от плиты, оставив скрючившегося Харви в попытках обуздать ситуацию. - Лошара – буквально твое второе имя, - сквозь всхлипы и похрюкивание сказала девушка. - Я ведь могу и тебя сюда подтащить, - регулируя температуру и морщась от резкой боли, процедил Джеймс. Парень с опаской оглянулся на свою мать, но та мирно сопела в кресле-качалке. Он отдал бы все, если бы мог вернуть ей здоровые ноги. Просто, чтобы она была снова по-настоящему счастлива, как раньше. Они с горем пополам закончили приготовление пасты и накрыли на стол. Джеймс очень аккуратно, стараясь не напугать, разбудил миссис Харви и помог пересесть в коляску. Уничтожая долгожданный ужин, никто не проронил ни слова, только мать Джеймса кидала на двоих многозначительные взгляды. Они это заметили, поэтому одарили друг друга взаимной волной презрения, демонстративно закатывая глаза. Джесс легонько пнула Харви под столом, что тот поперхнулся от неожиданности. Крепко сжатая в кулаке салфетка не предвещала ничего хорошего. Парень ответил на очередной вопрос матери про заключительные игры сезона и, одарив Томсон зловещей улыбкой, нанес ответный удар. Месть оказалась по вкусу только Джеймсу, который от удовлетворения подмигнул девушке и положил за щеку остатки еды со своей тарелки. А ей было больно, настолько, что в уголки глаз набежали слегка пощипывающие слезы. «Я тебя ненавижу»- одними лишь губами сказала Джесс. Харви это нисколько не задело, и он нашел способ поглумиться даже здесь, кивая и делая такую гримасу, которую обычно делают люди, проговаривая при этом: «А, ну, конечно-конечно». В ответ Джессика как самый взрослый человек показала язык. Получилось убедительно, даже слишком. - Мам, ты только посмотри, кто берет у тебя уроки, - носом указывая на девушку. довольно проговорил Харви, - Обезьяна! - Ты когда-нибудь не бываешь таким токсичным? - улыбнулась в ответ женщина, - Я только и слышу: «Джесс то, Джесс се…», может на самом деле ты… - Фу, я даже не хочу дослушивать, что у тебя там в голове, - парень брезгливо поморщил нос и замахал руками. Девушка непроизвольно рассмеялась. В тот момент Джеймс был похож на самую настоящую диву, которой подали кофе неправильной температуры. Её подхватила и миссис Харви. Они дружно хохотали несколько минут, пародируя выходку молодого человека. Со стороны могло показаться, что в тот день на светлой кухне, за небольшим круглым столом сидели по-настоящему близкие друг другу люди. Семья. Да, можно сказать и так, скорее всего это так и выглядело… Когда тарелки были пусты, Джесс вызвалась вымыть посуду, так как все еще чувствовала неудобство за то, что практически не принимала участия в приготовлении ужина. Джеймс решил воспользоваться моментом и беззвучно подкрался сзади, пока она намывала тарелки. Сначала он хотел тыкнуть ее в спину, но решил, что так та выронит посуду и придется снова выслушивать её пищание. - У тебя хорошо получается, Томсон. Тебя ждут большие успехи в будущей профессии, - парень запрыгнул на стойку рядом с раковиной и самодовольно скрестил руки на груди. - Это говорит мне хоккеист, сыгравший 5 игр во всем сезоне? – Джесс не поскупилась на ответную колкость. - Да что ты понимаешь, дура! - Ничего, увы, признаю, ты прав, - парировала девушка, чем еще больше взбесила Харви. Удивительно, что тогда Джеймсу и в голову не пришла мысль, точнее вопрос: «Откуда она знает?». Откуда ей известно, что его выпустили всего лишь в 5 матчах?Ведь она так тщательно строила образ безразличия. Это же Джессика *ты мне не интересен* Томсон. Но из-за неожиданной и больной правды, прозвучавшей из её уст, он не заметил ее слабину, а она застыла в панике, понимая, что проговорилась. Что это только что было? Случайность? Совпадение? Внимательность? Интерес? Одержимость? - Послезавтра, в 6, - спрыгивая на пол, пробурчал Джеймс. - Ты это про что? - Я сказал, чтобы послезавтра в 6 часов была здесь. Я отвезу тебя на заключительную игру. - А ты хоть спросил… - Мне все равно, - холодно вставил парень, - Ты хотела посмотреть, каков я на льду, - увидишь. Джесс не стала спорить и говорить, что ей, на самом деле плевать. Что-то заставило её подчиниться и лишь робко кивнуть в знак своего согласия. В любом случае, она любила хоккей и была бы рада попасть на матч. Единственное, что её смутило – это просьба Харви быть в 6 у него дома. Она прекрасно знала, где находится ледовый дворец и спокойно могла добраться до него сама. Что уж говорить, она жила буквально в 15 минутах от него. Но она проделает путь на другой конец города, потому что этого хочет Джеймс Харви. Да, она по прежнему его ненавидит. Безусловно. Девушка собиралась было уходить, но мама парня настояла на том, чтобы та осталась. За окном собиралась гроза и отпускать её в такую погоду миссис Харви не намеревалась. Пока на улице все сверкало и громыхало, и казалось, что где-то орет испуганная бездомная кошка, в уютной гостиной горячая слеза женщины в инвалидной коляске упала в счастливые глаза её маленького сына, ютившегося на старом выцветшем фото. Джесс приобняла мать Джеймса, ощутив прилив непонятной грусти. Тяжелое чувство давило ей на грудь и мешало нормально дышать. Хотелось расплакаться вместе с миссис Харви, но это было непозволительное удовольствие. Напротив сидел он, сверлив их обоих недовольным взглядом. Парень не любил смотреть на свои детские фото. На них он слишком радостный и наивный, искренний и открытый. На них он еще не знает, что его ждет дальше. Что он на долгое время забудет, как улыбаться. Пока не появятся кто-то особенный… - Джесс, на улице творится такой ужас… Ты могла бы остаться у нас, если ты и твои родители не против, конечно, - лукаво прошептала мать парня. - Ма, ты серьезно?! – негодующе пробурчал Джеймс, - Да мы же прикончим друг друга! - Да, миссис Харви, он прав, да и мне как-то неудобно перед вами. - А что я скажу твоим родителям, когда ты вся мокрая до ниточки заявишься домой? – не унималась женщина. - Но ведь мне даже переодеться не во что, к тому же не факт, что моя мама будет этому рада, - неумело отговаривалась девушка. - Тогда мы скажем твоему отцу, - миссис Харви сделала хитрое, но добродушное лицо. - Мам... – Джеймс смотрел на женщину исподлобья. В его взгляде читалось сочувствие. Джессика лишь печально улыбалась, зацепившись глазами за одну точку. Она смотрела сквозь нее, сквозь пространство, время и собственные воспоминания, она смотрела на своего отца. Который совершил самоубийство… Она не заметила, что Джеймс взволнованно потирал ладони, не заметила, что он стал тяжело дышать и отрицательно качать головой, смотря на мать. - Господи, девочка, прости меня, я не хотела, - начала было миссис Харви. - Ничего, - проглатывая подступившие слезы, отмахнулась девушка. - Я так мало знаю о твоей семье, прости, я правда… - Все хорошо, миссис Харви, вы не должны извиняться. Джессика посмотрела на Джеймса, который буквально проделал в ней дырку своим пристальным взглядом. Он развел руками, то ли по-своему соболезнуя, то ли давая согласие на то, чтобы она провела ночь в их доме. Девушка хотела было сказать «спасибо», но парень резко встал со своего места, нависая над ней своей огромной фигурой, и, напоследок окатив её презрением, развернулся и начал подниматься в свою комнату. Она узнала этот взгляд. Прямо, как и в первую их встречу: полный злобы и ненависти. Девушка искренне не понимала, что сделала не так, но, как мы уже знаем, Джеймс Харви не так прост. Даже он сам себя не понимает. Джесс все же согласилась на предложение остаться. Мягко говоря, ее не веселила перспектива пробыть в одном доме с Харви еще несколько часов, но погода за окном все же пробудила в ней здравый рассудок. Девушка набрала номер матери, и без этого зная, что та будет даже рада – легче устраивать личную жизнь, когда ребенка нет дома. К слову, Джесс уже спровадила одного из маминых ухажеров. Сначала он начал занимать отцовское место за обеденным столом, потом решил, что будет отвозить её в школу, и все бы хорошо, если бы не одна фраза, к его несчастью слетевшая с его губ: - Хватит так драматизировать, теперь я твой отец. НЕТ! Ему было далеко до папы Джессики. По факту его забота оказалась лишь очередной попыткой произвести впечатление на мать девушки. Этот мужчина по сотни раз на дню говорил, как любит их семью, что готов все ради них сделать. А отец Джесс никогда такого не говорил. Он каждую ночь целовал дочь в лоб, когда та уснет. Он часто рисовал портрет спящей жены, желая поймать каждый утренний луч на её лице. Он следил, чтобы новые ботинки его маленького «монстрика» не промокали. Он писал песни на дни рождения. Он научился играть на укулеле, потому что однажды увидел восторженный взгляд своей возлюбленной на этот инструмент в музыкальном магазине. Отец Джесс никогда такого не говорил. Но любил их больше всех на свете. Сейчас девушка воспринимала это уже легче. Она понимала, что мать просто хочет восполнить пустоту, почувствовать, что снова любима, пусть, никто больше не сможет полюбить её так, как он. Спросив у миссис Харви, куда идти, Джесс уже поднималась вверх по лестнице. Не сказать, что она поняла назначенный маршрут, но сейчас главной для нее задачей было не столкнуться с Джеймсом. Девушка взволнованно посмотрела на знакомый узкий коридор и зажмурилась от неприятных воспоминаний. К её большому сожалению, идти ей нужно было как раз к той двери, рядом с которой родилось её самое худшее воспоминание с Харви. Казалось, оно стоит у двери и приветливо машет ей рукой, как бы говоря: «Я давно тебя жду». Но стоять там было слишком рискованно, потому что Джеймс мог в любую минуту покинуть свою комнату и натолкнуться прямо на неё. Этого ей хотелось гораздо меньше, поэтому для уверенности сжав ладони в кулаки, девушка направилась к злосчастной двери. Из комнаты напротив доносилось тарахтение, похожее на виниловый проигрыватель. Джесс как никто другой знала это характерное потрескивание, так как с отцом часто слушала Rolling Stones на пластинках. На несколько мгновений она даже заинтересовалась тем, что происходит в комнате Харви, но быстро справилась с подобной ненужной слабостью. Она попыталась открыть нужную дверь, но та была заперта. Черт! Миссис Харви сказала, что если комната будет закрыта, то нужно будет попросить ключи у её сына. Конечно, Джесс и подумать не могла, что все будет именно так. Как раз в тот момент, когда ей хотелось видеть лицо Джеймса в самую последнюю очередь. Порой, судьба слишком сильно любила над ней посмеяться и подкидывала подобные утки. Что ж, девушке не оставалось ничего, кроме как постучать в его дверь. Опять. За стенкой послышался резкий кашель. Парень, видимо, ожидал увидеть свою мать. После того, как в их доме установили портативный лифт для инвалидов колясочников, у нее не было особых проблем в передвижении по дому. Мягко говоря, им пришлось вложить в это круглую сумму, но, поразмыслив, они пришли к единогласному решению – это было необходимо. Глаза Джеймса суетливо бегали, руки были спрятаны за спиной, а на лице едва проскальзывала паника. Но увидев перед собой надоедливое лицо Томсон, он облегченно выдохнул, сильно опуская плечи. - Ты меня охереть как испугала, - начал сетовать парень. - Если ты думаешь, что твоя мать не догадалась бы, чем ты тут занимался, то сильно ошибаешься, - Джессика демонстративно помахала рукой возле своего носа. - Это не твоего ума дело, - оглянувшись по сторонам, словно боясь слежки, шепотом прокричал Харви, - Чего тебе нужно? - Ключи, - указывая пальцем на дверь, спокойно ответила девушка. - Бля, подождешь здесь, - он слегка оттолкнул Джесс от двери и закрыл её за собой. «Отлично» - пронеслось у неё в голове. Она подумала, что Джеймс просто-напросто запрется изнутри своей комнаты и сделает музыку погромче, чтобы не слышать её возмущений. Но в следующую секунду дверь открылась, и парень безмолвно протянул ей ключ. Ледяные руки. Как у мертвеца. Джесс попыталась заглянуть ему за спину, чтобы подтвердить собственные догадки. Да, окно было распахнуто настежь. Похоже, Джеймс все же не хотел просвещать свою маму в свои вредные привычки. Неудивительно, что его ладони были такими холодными. На нем были только пыльно-розовые пижамные штаны, что очень смутило девушку, но она старалась не смотреть никуда ниже его подбородка. - Ты что там выглядываешь, а? – нахмурив брови и сложив руки на груди, поинтересовался парень. - Источник такого морозильного холода, - не растерялась Томсон. В ответ Харви лишь закатил глаза и закрыл дверь прямо перед её носом. Холодный прокуренный воздух в последний раз прикоснулся к лицу Джесс и упал куда-то перед её ногами. Девушка пожала плечами и направилась в свою однодневную опочивальню. Комната оказалась довольно милой: светлые стены были разрисованы подсолнухами, в одном из углов стояло убедительных размеров растение, на горшке которого красовалась подпись «Сэм». Похоже, это было его имя. Это заставило Джессику Томсон улыбнуться, так обычно улыбаются родители, когда видят чудо-творение своего ребенка. Прямо напротив окна стоял туалетный столик, как оказалось позже, украшенный гирляндой. Больше всего впечатляла кровать – она была огромная. На ней валялось несколько декоративных подушек, аккуратно подобранных, под тона комнаты. На одной из них, той, которая лежала посередине, была милая надпись: «здесь тебе всегда рады». «Интересно, а Джеймс в курсе?» - сразу подумалось девушке. Она с разбега плюхнулась на кровать, при этом громко захохотав. Можно было подумать, что она сумасшедшая, но ей было абсолютно наплевать, что сейчас в комнате напротив обитает её враг номер 1. Он может быть другим, и она знала это. Она единственная узнала это. Раздался стук в дверь. Девушка резко соскочила с кровати, оставляя глубокую вмятину на мягком одеяле. Дверь открылась без приглашения, хотя, Джесс этому нисколько не удивилась. В проеме стоял Джеймс, в одной руке держа стакан с молоком, а в другой – тарелку с печеньем. Он молча поставил это на туалетный столик и сказал, опережая вопрос Томсон: - Мама попросила тебе занести. - Спасибо, - одной рукой она поглаживала плечо. Парень ушел так же быстро, как вошел. Без слов, без разъяснений, без прелюдий. Как привидение помаячив перед лицом. Но он был страшнее привидения. Больше, мрачнее, реальнее. Джесс не понимала его: от и до. Почему иногда он становился таким мягким, а потом сам же выпускал шипы? Почему постоянно не дает ей проходу, пытается втоптать в грязь ещё больше. У неё это прекрасно получалось и без его вмешательства. Девушка подошла к столику и откусила печенье. Имбирное Очень мило с его стороны было принести именно его, учитывая, как сильно он злился, как только слышал этот запах. Джесс чуть не подавилась, крошки печенья врезались в её пересохшее горло. Она направила округлившиеся от злости глаза на причину её испуга, стоявшую посреди комнаты и улыбавшуюся во все тридцать два. Девушка старалась сохранить грозный вид, но начала сотрясаться в приступе кашля. Как всегда, вовремя. - А я говорил, что обжорство до добра не доведет, - язвил Джеймс. - По… кхе-кхе… Помолчи, - последний слог почти свалился обратно в глотку и превратился в глухой полу звук. - Вообще-то я тебе одежду принес, - тряся футболкой и шортами, сказал парень, - Но теперь попроси по-хорошему. - Джеймс, отдай пожалуйста, - сразу же выполнила просьбу Харви девушка, не желая в очередной раз собачиться. - Банально, Томсон, банально. Я, между прочим, жертвую своей одеждой. В голове Джессика примерно уже придумала, что будет делать. Сердце задрожало от одной мысли, что она правда на это решится. Ноги стали ватными и почти приросли к полу, но она сделала шаг. Ещё один. Она уже стояла рядом с Харви, лицом к лицу. Мозг поднял настоящую тревогу, звеня во все колокола и тарабаня в виски. Все внутри ходило ходуном, но девушка не подавала виду. Сейчас или никогда. Она знает, что делает. Она хочет. Джессика поправила непослушную прядку на его волосах. Она улыбнулась, потому что парень не оттолкнул её, потому что он смиренно ждал, что же будет дальше. А дальше её теплая ладонь маслом растеклась по его мягкой щеке и застыла. Девушка внимательно посмотрела ему прямо в глаза, хотя раньше её скручивало от одной лишь мысли об этом. В её взгляде читался очевидный вопрос: она просила разрешение. Джеймс аккуратно нащупал вторую руку девушки и, слегка поломавшись, обхватил её ладонь. Было обжигающе больно, то ли от её тепла, то ли от осознания, что она осмелилась на первый шаг. Ведь он сотни раз повторял себе, что она ему не нужна. Он знал, что она жалкая и пустая. Или просто хотел в это верить. - Томсон, ты же знаешь, что я не горю желанием… - Ровно, как и я, - прошептала Джесс, попутно запуская свои тоненькие пальцы в его волосы. Это заставило его закрыть глаза и тяжело выдохнуть. Девушка привстала на носочки и максимально приблизилась к его губам. Она успела заметить, что они жутко трескались и были искусаны. Справедливости ради, это не делало их безобразными, даже наоборот, каким-то волшебным образом украшало Джеймса Харви. Джессика приоткрыла рот и обдала парня теплым, слегка мокрым дыханием, сказав: «Как же тебя просто одурачить». Веки Джеймса резко распахнулись, а Томсон уже довольно плюхнулась на кровать, вырвав из его руки одежду. Парень сделал вид, что плюнул в неё и закатил глаза. - Я это так не оставлю, идиотка, - зловеще процедил он, - Носи с удовольствием. Он ушел, оставив после себя грозовую тучу, а Джесс улыбалась непонятно от чего. Самой себе она говорила, что рада реваншу над безголовым Харви, который точно так же раньше играл с ней, одним словом - вил из неё веревки. Она правда хотела этому верить, но закрывая глаза видела его обветренные губы. Спустя 30 минут Джесс уже сходила в душ, находившийся прямо в её комнате. Очень удобно, оказывается, жить в богатом районе города. На ней уже была футболка и шорты парня, возобновившего домашний концерт в соседней комнате. Она не замечала, но если бы видела себя со стороны, то поняла бы, что слишком часто внюхивается в его одежду. Девушка не осмелилась себе признаться, подавляя эту мысль другими, но ей нравилось. Нравилось абсолютно все, что с ней произошло. Она по обыкновению достала маленький черный блокнотик из своего рюкзака и начала что-то активно записывать. В соседней комнате Джеймса Харви мучили не меньшие терзания. Он сначала злился на свою глупость и недальновидность, затем – на то, что не оттолкнул её. Ведь все было более чем очевидно. Не думал же он, что она и правда это сделает. Джессика Томсон его поцелует? В самом деле… Он очень устал. Вымотался морально и физически, поэтому через час спал крепким сном. Или не таким уж и крепким? Ему снилось что-то хорошее впервые за долгие месяцы. Он улыбался во сне, как когда-то под колыбельную Джесс. Дверь его комнаты едва слышно скрипнула, и чьи-то легкие шаги пытались ориентироваться в пространстве. Увы, мизинец девушки встретился с каким-то тяжелым предметом, оставленным на полу. Она резко приставила ладонь ко рту, загоняя рвавшийся наружу звук обратно. Джесс убедилась, что объект её главных опасений уже пребывал в царстве Морфея, поэтому без прежнего мандража двинулась к источнику звука. В одно мгновение комнату заполнила ночная тишина и облегченный вздох. Звуки проигрывателя мешали девушке уснуть, постоянно перебивая сновидения, поэтому она решилась на рискованный шаг. Прежняя Джессика Томсон посмотрела бы на неё как на сумасшедшую. Может, оно и правильно… Девушка направилась к кровати парня, стараясь не нарушать воцарившийся покой. Её глаза уже достаточно привыкли к темноте, чтобы различать силуэты. К тому же, прямо на лицо Харви падал свет уличного фонаря. Она в очередной раз разглядывала его спокойное, умиротворенное лицо и задавалась лишь одним вопросом: «Почему такая красота досталась этому мерзавцу?». Встав на колени перед кроватью, Джесс тихонечко сказала: - Сладких снов, Джейми. Она приблизилась к его лицу и прикоснулась губами ко лбу, оставляя на нем влажный след. Пару мгновений Джесс пребывала в каком-то ступоре, переваривая то, что только что сделала, а потом её как ветром сдуло. Хорошо, что в темноте не видно, как щеки заливаются румянцем. А Джеймс перевернулся на другой бок, улыбнулся и открыл глаза…