Love is love

-Хорошо! А теперь поприветствуем сестру невесты, Анжелику Скайлер— Черч! — раздается звонкий голос немного нетрезвого Джона Лоуренса, добавляя шума и без того громкому празднику. Притягивая к себе восхищенные и даже несколько завистливые взгляды, Анжелика оказывается в центре всеобщего внимания. -Тост за жениха! — провозглашает она, подняв бокал. -За невесту! — продолжает девушка под одобрительный гул толпы. -От сестры, которая всегда будет на вашей стороне. За ваш союз! За надежду, которую вы нам дарите! — гости эхом подхватывают поздравления миссис Черч, и на лицах новоиспеченных супругов зажигаются счастливые улыбки. Девушка ответно улыбается Гамильтонам, несмотря на то, что чувствует, как внутри все рушится, обрывается, превращается в горстку пепла… Анжелика возвращается на свое место и тут же получает одобрительный возглас нелюбимого мужа: -Это было замечательно! -Спасибо,- сухо отвечает она, чуть кивнув молодому человеку. Нет, Анжелика не относилась к числу тех несчастных женщин, которые могли пожаловаться, или в чем-то упрекнуть мужа. Джон Черч был прекрасным человеком и семьянином, который души не чаял в своей супруге. У него было все: положение в обществе, материальный достаток, громкая фамилия... Все. Кроме любви старшей из сестер Скайлер. Они поженились в 1777 году. Для Анжелики, на тот момент, брак не был ни тяжким бременем, ни великой радостью. С детства она знала, что ее главная обязанность- выгодное замужество, которое поможет семье занять еще более высокое положение в обществе. Однако, познакомившись с Александром, девушка поняла, что все не так просто, что в жизни, помимо расчета, еще есть место и чувствам. Чувствам, которые способны пойти наперекор всему…почти всему. Пара танцевальных фигур, непродолжительный разговор- и некогда рассудительная и расчетливая Анжелика была готова разорвать двухлетний брак, получить осуждение общества и порицания семьи… Девушка знала, что сможет быть сильнее всего этого, но, увидев влюбленные и беспомощные глаза сестры, поняла, что не сможет быть сильнее их… Не сможет, да и не будет пытаться. Никогда. Казалось, в особняке Скайлеров собралось абсолютно все высшее общество. Из одного конца дома были слышны революционные речи, из другого- велось бурное обсуждение фасонов нарядов всех присутствующих дам, где-то раздавался голос юной певицы, слышалось милое воркоование влюбленных пар… Посреди этого разнообразия звуков и лиц голова Элизабет пошла кругом. Чтобы хоть как-то привести мысли в порядок, девушка, вдыхая свежесть морозного декабрьского воздуха, вышла на улицу. Серебристое сияние снега, яркое свечение бесчисленного количества звезд, разбросанных по ночному небу, счастливое замужество- все это, легкими прикосновениями, заставляло струны души играть самые нежные и самые восторженные мелодии. -Как повезло жить прямо сейчас…-беззвучно, практически одними губами произносит девушка. -Элайза! — из сладких грез новоиспеченную Гамильтон вырывает немного взволнованный голос мужа. -Почему ты здесь? Ты же можешь простудиться! Неужели ты хочешь заболеть и весь медовый месяц провести в объятиях жара, или лихорадки? -обеспокоенно произнес Гамильтон, обнимая Элизабет за плечи и надеясь хотя бы таким незамысловатым способом защитить девушку от колкого мороза. -Оглянись вокруг, Александр, оглянись… Как нам повезло жить прямо сейчас! — восхищенно произносит Элайза, от ощущения безграничного и неподдающегося словесному описанию счастья крепче прижавшаяся к мужу. Она готова была целую вечность простоять вот так, глядя на звездное небо и чувствуя объятия самого дорогого сердцу человека. -Бетси, милая, я был бы очень признателен, если бы ты получала удовольствие от происходящего где-нибудь в другом, более теплом месте, -немного скептически отозвался Александр. Откровенно говоря, остановиться хотя бы на мгновение и позволить себе насладиться моментом — было для Гамильтона неслыханной роскошью. Его мозг всегда пребывал в напряжении и активной работе, заставляя мысли и идеи, неиссякаемым потоком рождающиеся в его голове, исполнять ритмичные и путанные танцы. Элизабет лишь закатила глаза на слова мужа и, выбравшись из его объятий, незаметно взяла горсть снега в руки. -Вы ранены, мистер Гамильтон! — весело воскликнула она, запустив снежок, который угодил Александру прямо в лицо. -Элиза! — от неожиданности воскликнул молодой человек. -Ой, прости, я не хотела. Тебе не больно? — закусив губу и пытаясь подавить усмешку, произнесла девушка, спешно убирая снег с лица «пострадавшего». -Нет, все в порядке, - чувствуя руки жены произнес Гамильтон, не сдержав нежной улыбки. Подняв взгляд, Элизабет встретилась с голубыми глазами, которые в один миг вновь заставили ее почувствовать себя беспомощной, и уже через несколько мгновений обладатель этих глаз подарил Элайзе очередной трепетный поцелуй, который будет далеко не последним в их супружеской жизни. После того, как отгремели шумные свадебные торжества, молодожены переехали в прекрасный и уютный дом, расположенный недалеко от Нью-Виндзора, где, собственно, и провели свой медовый месяц, продлившийся лишь чуть больше двух недель. Миссис Гамильтон, наслаждаясь своим счастьем и своими новыми обязанностями, привыкала к роли жены и хозяйки дома. Александр же никак не мог обрести покоя. Нет, он был безоговорочно и бесповоротно рад, что рядом с ним, в роли его жены, милая сердцу Бетси, однако, пока Америка не освободилась от колониального гнета Британии, он, как бы не пытался, не мог обрести душевного успокоения и в полной мере получить удовольствие от своего отпуска. Отчаянно чувствуя, что он пропускает какие-либо чрезвычайно важные события, Гамильтон написал Вашингтону письмо, сообщая, что готов вернуться к службе и вновь бороться за независимость.