Шепотом

            Да плевать ей на всех этих бабочек и цунами, плевать. Она знает, что такое время и его ценность, и как опасны игры с ним. Но не сейчас. Уйдите. Оставьте ее одну. Не приближайтесь, она должна пройти по этому коридору в гордом одиночестве. С высоко поднятой головой. Понимаете, ей не нужны сейчас друзья и родные. Ей нужно было просто немного побыть в тишине, сжимаясь в тугой комок. Ее нервы накалены, ее идеальная прическа и кашемировый свитер, все для одного человека, и все вокруг сливается в одну серую бесформенную массу. Грейнджер считает до ста и открывает двери зала суда. ***       Все взгляды естественно направлены на нее, холод про спине не хуже, чем от Дементоров. Проходит. Садится, несгибаема, холодна как сталь, это всё его влияние определенно. И всем этим людям совсем не обязательно знать, что она проревела всю ночь в подушку, и не обязательно знать, как отвлекала их сына, и отправила его к бабушке Нарциссе. Каким потерянным он был. Сейчас на кону все. Три жизни, семья, время подаренное им. Расплата за все грехи.       Гермиона Грейнджер умела ценить время, поэтому перед этим заседанием, она провела его с семьей, попрощалась с родителями, расцеловала сына и еле сдерживая слезы пришла в камеру к осужденному, к ее защите, к опоре и поддержке, кажется такими были их клятвы пять лет назад, в часовне скрытой от посторонних глаз. Она знала на что шла, и чем это все обернется.       Она умела ценить время, дорожила им и не тратила по пустякам. Но иногда, как и все люди жалела о чем-то что оставила в прошлом, желала все вернуть и исправить.Людям ведь свойственно ошибаться, и хотеть что-то поменять. Была бы ее воля она бы превратила его подлости в почести, она бы собственноручно привела бы его к Гарри и это рукопожатие состоялось.       Гермиона жалела, что так и не смогла помочь, что опоздала. Упустила момент. Господи, она даже фамилию его не взяла, дура. А сколько лет прошло. Она смогла бы поставить на место его отца, жалкого Люциуса Малфоя, она же не испугалась Нарциссу и смогла все сделать так, как нужно, но только не с его отцом. Его она по-настоящему боялась.       Почему-то не догадалась, а ведь как-нибудь справилась, приложила бы конфундусом и с глазу на глаз, обо всех семейных родовых тайнах. О скрытом бизнесе и о темном прошлом.       А вообще им бы обоим родится не в это время и не в этом месте. Будь все иначе, она бы не смотрела на сутулую фигуру в черном шерстяном пальто, и у нее бы не щемило сердце от взгляда глаз Драко Малфоя. О, да она слишком хорошо знала этот взгляд. Досконально изучила. И эти губы она тоже знает, до бьющихся насмерть бабочек в животе, и кривая надменная улыбка, мгновенная смерть в чистом виде. Если не получится, то она хотя бы будет видеть все это в их сыне. Годами позже она расскажет ему об отце. Наверно, может быть, если сделает все правильно.       Время превратилось в густую патоку, замерло. Им лишь оставалось слушать приговор и смотреть друг другу в глаза. «Достаточно трех оборотов мисс Грейнджер. Вы знаете что делать, вы можете спасти сразу несколько невинных жизней». Когда-то один человек произнес эту фразу, и оставил подарок. Стало почти смешно. Если бы… ***       Тогда что же она сжимает под кашемировым свитером? Вот- вот и это случится. Над временем шутки плохи, ничего нельзя менять. Но разве это важно? За считанные секунды до приговора. Потому что помнит, как пальцы Драко переплелись с ее, как блеснуло обручальное кольцо в пламени факела, помнит осунувшееся лицо, и свет глаз, как будто померк. Он зачем-то признал вину. А она встала перед ним, словно волчица, бросилась защищать.       Потом был крик и море слез. А сейчас она срывается с места, расталкивая людей, преодолевая ряды с присяжными и свидетелями, молится всем богам. Не отрывает взгляд от любимой фигуры, он — центр Вселенной. Уже рядом, просит прощения, расширенные пронзительно — синие и полные слез карие.  — Я не могла иначе. Прости. И наш сын тоже поймет если будет… — шепот, и тонкая цепочка обхватывает их шеи. На этот раз ей плевать. На всех этих бабочек и цунами, плевать. Под Аваду. Под пули, не важно, главное с ним.       Кажется это она обещала в скромной, закрытой от посторонних глаз часовне, пять лет назад.