Кокон безумия

Never lose hope, End of your rope Staring death face to face Will you stand or walk away? (Manafest — Not Alone)

      Тьма вытянула свои длинные щупальца к острову, охватывая каждую его часть. Ночные хищники, повинуясь внутреннему голоду, покинули свои убежища и ринулись навстречу охоте. И Джина, повинуясь своей интуиции, забралась под покров тьмы. Только вот ее нынешнее окружение видело во тьме лишь опасность и риск того, что их сожрут. И их можно было понять. Люди со времен добычи огня видели во тьме лишь злой оскал. Поэтому страх перед густой темнотой не лишен смысла. Ночь, как и всегда, звучала самыми разными песнями. Какое-то насекомое приятно стрекотало, наполняя ночь прекрасной трелью. Большая желтая луна повисла в небе, зорко наблюдая за каждым движением. Джина медленно приближалась к железному ржавому забору, который окружал деревню. За ней шла группа пиратов, сжимая в руках оружие. Накануне они обговорили план. Было решено, что каждый из них старается выжить, но при этом максимально испортить деревню. На такой случай были прихвачены гранаты, коктейли Молотова и другие горючие вещества. Джина по такому случаю надела длинную черную рубашку, дабы сливаться с темнотой. Волосы она завязала в тугой хвост, чтобы не мешали. Вместо хорошего пистолета, Джина предпочла боевой нож. Пираты вновь не одобрили ее выбор, но девушке плевать. Австрийка надеялась на то, что в деревне окажется Джейсон. Было бы прекрасно передать месть лично в руки. Но если же его там не будет, то он, хотя бы, потом увидит насколько силен ее гнев.       Девушка приблизилась к забору и остановилась. Стоит ей войти и обратного пути нет. То, что там случится может и вовсе убить Джину. В общем, неизвестно выживет ли она в этом бою или же нет. Но, несмотря на это все, австрийка успела пообещать Ваасу, что вернется целой и невредимой. А обещания нужно исполнять.       — Жители готовятся ко сну. Чего мы ждем, куколка? — спросил Итан, с ожиданием взглянув на девушку. Сам Итан оказался достаточно молодым для командира. Его густые, черные волосы были аккуратно подстрижены, только небрежная челка косилась набок. Темно-синие глаза внимательно изучали австрийку. И в них она могла разглядеть сомнение. Пираты сомневались в способностях Джины. Они не верили, что такая хрупкая на вид девушка может кого-то по настоящему убить. А ведь порой внешний вид обманчив. Джина тихо вздохнула и посмотрела в глаза Итану, уловив лишь недоверчивость и сомнение. Девушка совершенно не обижалась на то, что пираты о ней такого мнения. Вообще ей было все равно. Главное это то, что Ваас в нее верит.       — Я просто морально подготавливаюсь. В общем, делайте, что и положено. Я обыщу несколько домов и все выжившие встречаются возле моторной лодки. А затем мы драпаем отсюда, — Джина старалась говорить приказным тоном, совсем как Ваас. Но это у нее выходило так себе. Вряд ли вообще в ней кто-то видел лидера. Как ни странно, Монтенегро еще по рации заставил пиратов прикрывать австрийку, дабы ничего с ней не произошло. В глазах Итана сомнение и недоверчивость только усилились.       — Если нас не сожрут по дороге к лодке тигры, то, конечно, встретимся, — неуверенно сказал Кинкейд, склонив голову. — Самое хреновое время ты выбрала для нападения. Ты ведь это знаешь, да? Джина равнодушно кивнула.       — Я все прекрасно понимаю, Итан. Но ночь — наше преимущество. Можешь мне не верить, но это так. А теперь… Пойдем, — ее голос сквозил недовольством. Не хватало еще того, чтобы пираты спорили или пошли вразрез с ней. Так они только время потеряют, а его у них не так уж и много. Кто знает, может их засекут раньше, чем они успеют проскочить в деревню. Командир пиратов лениво пожал плечами и одарив девушку презрительным взглядом, направился прямиком в деревню. Пираты шли за ним, не отставая. Джина же решила забежать самой последней.       Стоило им войти в деревню, как послышались выстрелы. Группа вооруженных воинов Ракьят уже скрылась за домами, обстреливая противника. Мирные жители деревни с визгом разбежались. Джина медленно вошла в деревню и подняла голову, поражаясь увиденному. Огромное дерево, стоявшее в центре, раскинуло ветки, подобно раскрытой ладони. Оно словно укрывало жителей от всякой угрозы. От веток шли разноцветные светящиеся фонарики, которые служили прекрасным освещением. Девушка перевела взгляд с фонариков на одного из воина Ракьят, сидящего в засаде за деревом, который уже целился в свою жертву. «Вот черт!» Джина, подбежав к первому попавшемуся дому, схватилась за ручку двери и, рванув ее на себя, заскочила внутрь. Она успела. Пуля со свистом пролетела где-то рядом, стоило ей только войти.       — Получайте, пидарасы! — послышался грозный крик Кинкейда, а за ним последовал такой оглушительный грохот, что у Джины зазвенело в ушах. Девушка закрыла ладонями уши, прикрыв глаза, словно этот взрыв произошел позади нее. Звон в ушах стоял дикий, но австрийка медленно открыла глаза, пытаясь прийти в себя. Она стояла минуту, ожидая, пока звон в ушах не исчезнет. Помещение освещалось слабым желтым светом фонаря, который стоял на столе. Он отчетливо показывал, что дом пустовал. И Джина бы покинула этот дом, только вот знакомый мужской запах ударил в нос, одарив девушку множеством воспоминаний. Воспоминаний, от которых она приходила в ярость. Она невольно вспомнила, как грубые руки воина Ракьят ласкали ее тело. Тряхнув головой, она попыталась отогнать эту грязь от себя подальше. «Убежище Джейсона», — мысленно заключила австрийка, а затем стала осматриваться. Низкая не заправленная кровать ютилась в углу, а на стене прямо над ней висела игрушка какого-то существа. Джина подошла ближе, рассматривая ее. Красное лицо выражало гнев, а приоткрытый рот демонстрировал острые зубы. Белые глаза смотрели в никуда. Из головы небрежно выбивалась темно-коричневая солома. Голова, вероятно, была посажена на какой-то прутик, ведь тело представляло собой поделку из соломы.       Стиснув зубы, Джина повиновалась какому-то внутреннему не совсем понятному импульсу. Она потянулась к ножнам у себя на поясе и вытащила оттуда нож. Острое лезвие угрожающе блеснуло в желтом свете фонаря и девушка одним махом срубила голову существа с соломенного тела. Голова со стуком упала на пол. Австрийка улыбнулась сама себе глупой улыбкой, словно совершила что-то героическое. Она смотрела в белые глаза этого странного существа, думая, что делать дальше. Джейсона, скорее всего, в деревне нет. Но существовал шанс, что он сейчас просто сражается вместе с остальными. На улице слышался грохот, а крики неистовой ненависти и ругательств тонули в нем. Джина осмотрелась, но ничего ценного в доме больше не было. Во всяком случае, она не заметила. Жил Броди, как ни странно, очень скудно. Никаких намеков не было на то, что именно он избранный Цитрой воин. Джина, оказывается, жила даже лучше него. «И разве так должен жить воин Ракьят?»       С сожалением вздохнув, австрийка двинулась прочь из дома, сжимая в ладони нож. Запах едкого дыма ударил в нос стоило ей выйти на улицу. Джина инстинктивно прикрыла свободной ладонью нос. В двух домах полыхал пожар. Рыжий огонь вылизывал крыши домов, перекидываясь на все, до чего мог дотянуться. На земле уже валялись забрызганные кровью трупы как Ракьят, так и пиратов. И сквозь дым до девушки доносился острый запах крови. Австрийка взглянула на тело мертвого Ракьятовца, облизывая губы. Голод пробирался внутрь нее, постепенно обволакивая разум. Тело ее слегка прогнулось, а глаза расширились от жажды. Девушка закрыла глаза, пытаясь смахнуть с себя наваждение. Голод сейчас очень некстати. Он способен ее погубить.       Пронзительный свист пули прямо рядом с ухом заставил девушку припасть к стене дома. Стрельба продолжалась и, кажется, ни на миг не стихала. Прямо напротив Джины виднелся еще один ухоженный домик. Вернее, он был ухожен до того момента, пока не напали пираты. Теперь недалеко от двери валялся разбитый цветочный горшок, а рядом с ним беспорядочно валялись комки земли. Девушка стояла, размышляя, что делать дальше. Был шанс, что Джейсон находится в одном из этих домов или хотя бы тот, кто знает, где он. Джина осторожно выглянула, пытаясь найти знакомую синюю майку среди темно-зеленой формы племени. Но ничего такого не мелькало. Кажется, среди них Броди не было. Оставался последний вариант. «Нужно проверить этот дом и убираться отсюда.» Девушка, пригнувшись, проскочила кое-как мимо пуль, к дому напротив. Схватившись за железную ручку двери, она дернула ее и вошла внутрь. И тут удача улыбнулась ей. Помещение оказалось небольшим. Посреди комнаты стоял старый потрепанный полосатый диван. На полу лежал затасканный узорчатый ковер, который знавал времена и лучше. Рядом с окном стоял деревянный манеж, в котором лежал грудной ребенок. Около манежа стояла женщина в цветастом платье. Она тянулась руками к ребенку, который рыдал навзрыд. Услышав скрип двери, мать обернулась и застыла. Не так, как застывают люди — моргая, чуть покачиваясь, пытаясь восстановить равновесие. Она застыла, будто труп или пластиковый манекен, не произнеся ни слова. Джине на ум пришло сравнение с жертвой. Обычно добыча застывает перед хищником, притворяясь мертвой. Но с Джиной такое бы вряд ли вышло. И все же голод еще терзал ее. Запах крови на улице до сих пор давил на разум, маня выйти и припасть к тем, кто лежит на земле. Джина облизнула губы, силясь не идти на поводу у безумного желания.       — Не трогайте меня… Прошу. У меня ребенок! — неожиданно взревела женщина, прижав руки к груди. Ребенок продолжал рыдать, переходя на неприятный визг, который резал уши. Но это никак не тронуло девушку. Она преследовала свою цель без лишних эмоций. Джине на ум пришло узнать, где же прячется Броди. Ведь она определенно знала, что он жив. И, несмотря на всю ситуацию, она медленно подошла к женщине, стараясь подавить внутренний голод. Так и хотелось вцепиться ей в шею, разорвать, обглодать самые вкусные и нежные кусочки. Но Джина твердо удерживала себя в руках. Подойдя к невинной, девушка нагло и без тени жалости приставила острие ножа к ее горлу.       — Прошу вас… — голос женщины оказался подавленным. В нем отчетливо звучали нотки страха. Ребенок в манеже скривился в гримасе паники. Австрийка глянула в манеж, невольно вспоминая, что когда-то и у нее было такое счастье. Она была матерью. Когда-то очень давно австрийка нянчила ребенка и вкладывала в него больше, чем могла. Только вот жаль, что это все рухнуло настолько резко и быстро, что девушке понадобилось уйма времени, дабы отойти от трагедии.       И только австрийка хотела задать вопрос невинной, как послышался скрип двери. Не убирая нож от шеи женщины, Джина обернулась. Перед ней стоял мужчина. Его кожа была загорелой, а на носу восседали большие очки. Густая короткая черная борода наводила на мысль, что этот мужчина явно за собой не ухаживает. Зато темно-коричневые волосы были очень коротко подстрижены. Карие глаза с отвращением следили за каждым движением девушки. И в его ладонях теснился автомат. Черные узорчатые татуировки на руках выдавали в нем одного из Ракьят.       — Прочь от нее, Вендиго! — прорычал незнакомец, наставив на врага автомат. Джина смело взглянула в его глаза, замечая там лишь жгучую ненависть. Такую же ненависть питала она к Броди. Мозг лихорадочно принялся искать варианты ответов, которые бы не привели Джину к смерти. И громкий визг ребенка подсказал правильный вариант. Стараясь выглядеть максимально бесстрастно, девушка смерила врага брезгливым взглядом. Невинная зарыдала, трясясь, как осенний листок.       — Разве ты хочешь оставить ребенка без матери, а? — Джина осторожно зашла за спину рыдающей женщины и сильнее прижала к ее шее нож. — Если ты выстрелишь в меня, то я перережу ей глотку. Австрийка понимала, что вряд ли этот ракьятовец пожертвует матерью с грудным ребенком. И это был ее шанс — сыграть на жалости. Мужчина прищурил глаза в недоверии. Он явно не верил Джине. Неизвестно, что именно наговорил про нее Джейсон, но она не хотела бы без нужды убивать женщину с ребенком.       — Что ты хочешь? — стальным голосом спросил он, не сводя глаз с австрийки. Джина указала свободной рукой на дверь. Она хотела лишь убраться отсюда.       — Ты дашь мне уйти, а я ее не трону, — пообещала девушка, надеясь, что незнакомец согласится на ее предложение. Ведь Ракьят загнали ее в угол и взяли бы с потрохами, только вот никто не хочет брать на себя вину за смерть матери. Ребенок ведь вырастет и кто ему тогда ответит, от чего и как умерла мать? Незнакомец молчал. Казалось, он взвешивает все за и против. Джина буквально видела, как вращаются винтики в его голове, и надеялась на то, что жалость в нем окажется сильнее жажды убить Вендиго.       — Ладно, — со вздохом согласился он. — Но если ты сделаешь ей что-нибудь, то, клянусь, я лично прослежу за тем, чтобы ты как можно больше страдала. Девушка понимающе кивнула. Он не блефовал.       Незнакомец медленно открыл дверь, не убирая автомат. Джина, вперед толкнув женщину, побрела на выход, оглядываясь на воина Ракьят. Она вела себя слишком осмотрительно, ведь, быть может, этот мужчина захочет схитрить. Проходя мимо, она встретилась с его настолько злым взглядом, что, имей он магические способности, то сжег бы ее дотла. На улице прямо перед домом собрались воины Ракьят. Одеты они оказались намного лучше тех, кого удалось встретить на аванпосте. И выглядели куда устрашающе.       — Деннис, в чем дело? — встревоженно спросил один из них, посмотрев с опаской на девушку.       — Отпустите ее, иначе она перережет горло Луизе, — с сожалением проговорил Деннис, идя строго за нападавшей. Джина вдруг осознала, что если бы не эта женщина, то ее бы убили. Задержись она в доме Броди еще немного и ее бы прикончили. В деревне не было видно ни одного из живых пиратов. Либо они сумели удрать, либо погибли. Австрийка сглотнула накопившуюся во рту слюну. И ей показалось, что она проглотила мешочек игл. Больше всего на свете ей хотелось сбежать отсюда. Но она старалась не подавать виду того, что она боится их. Джина медленно и уверенно шла к выходу из деревни, сжимая рукоять ножа вспотевшей ладонью. Сердце ее в панике забилось, а во рту пересохло. А что если что-то пойдет не так? Что если они приготовили ей ловушку или же нож выскользнет из руки? Об этом не хотелось даже думать. Воины Ракьят уверенно шли за нападавшей. Множество пушек оказалось направлено в ее сторону. Девушка, облизнув губы, продолжала идти на выход из деревни, медленно разворачиваясь спиной к нему. Воины Ракьят не отступали, однако среди них австрийка больше не видела Денниса. Кажется, он ушел. Но почему? Хотя времени размышлять об этом не было. Если бы она позволила себе отдаться в гущу мыслей, то явно бы упустила что-то важное из виду. Если вдруг кто-нибудь заметит ее погружение в себя, то среагирует сразу. Заложница тихо рыдала, всхлипывая. Девушка чувствовала, как напрягается ее тело, как крупная дрожь сотрясает его. И, как ни странно, это ее совершенно не волновала. Главное — убраться отсюда. Как только Джина оказалась за железным забором, то быстро убрала нож от горла женщины и ногой пнула ее, а сама бросилась в ближайшие джунгли. Оглушительный грохот автоматной очереди просвистел где-то недалеко от девушки. Джина же скрылась за деревьями, виляя из стороны в сторону. Она неслась по джунглям прочь от этого места. Сердце выбивало чечетку, а воздуха, казалось, не хватало в легких. Но все это являлось мелочью по сравнению с тем, что ей удалось не подвести Вааса.