I'm searching for you as you call I'm racing, chasing after you I need you more I'm (Red — Lost)
— А я вчера такую шлюху подцепил красивую! Только, походу, она спидозная, блять, попалась, — с каким-то разочарованием произнес Мэтт, прижимая к груди винтовку, словно ребенка. Утро на аванпосте Дом Старого Нека начиналось с обхода территории и выявления любой угрозы, если, конечно, она была. Два пирата решили обойти пляж. Раскаленные лучи солнца падали на кожу, заставляя мужчин морщиться от жары. Дождь не частый гость на этом острове, но очень желанный. Пираты гибли не всегда от пуль врага или острия ножа. Иногда убивала их именно жара — тепловой или солнечный удар. — На хуй этих ебучих шлюх. Говорят, если не хочешь че-то подцепить, то надевай гандон! — громко возмутился его друг Кайл. — Нахуя мне этот гандон, если я в нем почти ничего не чувствую? Подул легкий ветерок, донося до носов гуляющих запах морской воды. Запах, который они успели возненавидеть, впрочем, как пальмы, жару и остров в целом. Но ненависть отлично перекрывали деньги и самые разнообразные удовольствия, которых на большом материке не найти. Мэтт молча кивнул. Он был полностью согласен с речью друга. Мужчина подумал о том, как вообще найти в этой дыре бабу, которая ничем не болеет? Ведь такие, несомненно, были. Только вот проблема — они, в основном, принадлежали Ракьят. А на аванпостах девушек из Ракьят не было, поэтому приходилось лишь мечтать о нормальной «чистой» девушке. Пират хотел что-то сказать, но всмотрелся вдаль. Что-то лежало на песке, очень сильно напоминающее человека. — Блять, че за хуйня? — спросил Мэтт, быстрым шагом приближаясь к фигуре. Эта оказалась девушка, которая лежала на горячем песке скрючившись. Длинные черные мокрые волосы перепачкались в иле, а к одежде пристал песок. Глаза лежащей были закрыты. На бледной коже блестели капельки воды. Первое, что пришло в голову пирату — «это труп и он совершенно не из Ракьят». Его друг внимательно осмотрел лежащую перед ним девушку и не увидел ни намека на то, что она может быть мертва. Его больше привлекла округлая форма груди и длинные ноги. Он бы сейчас оттянулся с ней и плевать, что посреди пляжа. «Она то точно не спидозная.» — Может ебнем ее по-тихому? — спросил Кайл, тараща глаза на грудь незнакомки. Хотелось поднять ее майку и просунуть ладонь, ощутить мягкость кожи и упругость груди. От этих мыслей в трусах стало слегка тесновато. Мэтт в непонимании уставился на друга. Их скромным обществом заправлял Ваас и лишь он решал подобные вопросы, даже если казалось, что дело слишком мелочное. Он мог и за мелочи расстрелять. Монтенегро заслужил репутацию психа и вспыльчивого человека, который хватался за пистолет в любой плохой, по его мнению, ситуации. И даже такая мелочь, как секс с не местной девушкой могла лишить жизни пирата. Но Ваас не только мог уничтожить за такую мелочь. Ведь если ему вовремя сообщить о находке, то он мог и наградить. — Нужно позвонить боссу. Он приказал нам обо всем сообщать. Разве ты не хочешь денег за эту суку? А потом бабло потратишь на шлюх, — произнес Мэтт, не ожидая ответа, достал из кармана телефон и быстро набрал Вааса. Кайл легонько пнул девушку, заставив ее лечь на спину, а затем медленно присел и положил ладонь на ее грудь. Глаза Мэтта в ужасе округлились. Ваас мог даже каким-то образом узнать трогали они девушку или нет, поэтому прикасаться к ней являлось слишком рискованным делом. — Что ты, блять, творишь?! — взвизгнул звонящий, не отрывая взгляд от движений друга. Кайл не обратил на вопли пирата никакого внимания. Он прислушался, слегка сжав ладонь. Сердце медленно билось, заставляя кожу пальцев слегка вибрировать. — Проверяю жива она или сдохла. Ты че, думаешь, что Ваас даст нам баблишко за мертвую суку? А вот хуй, — сказал мужчина, убрав руку от тела и встав. Все-таки было приятно схватить ее за грудь хотя бы в такой момент. Кайл очень надеялся, что Ваас даст им добро и тогда они возьмут эту девицу прямо здесь, на горячем песке. Как раз в это время трубку взяли и послышался раздраженный голос: — Я слушаю. Мэтт, облизнув губы, начал свою речь: — Йоу, босс. Тут такое дело, в общем, мы обходили пляж и… Но Монтенегро грубо перебил его. — ДА БЫСТРЕЕ, СУКА! Я что должен слушать целую историю?! Суть изложи, блять. На ладонях пирата выступил пот и он покрепче сжал телефон, дабы тот не выпал. Сердце забилось чаще, а ноги стали ватными. — Мы на пляже нашли девушку, — дрожащим голосом пробормотал он. В трубке послышался нервный смешок, который не обещал ничего хорошего. — И что, блять? Мне вас поздравить? Может похлопать в ладоши и сказать типа «хороший мальчик»? ДА ВЫ, БЛЯТЬ, ИЗДЕВАЕТЕСЬ?! Звонят, блять, по всякой хуйне и удивляются, почему я им потом башни сношу. Ебанутые, блять. Мэтт тихо вздохнул, чувствуя, как начинают дрожать его руки. Даже на расстоянии Ваас внушал настоящий страх. Казалось, что он сейчас выскочит из трубки телефона и перестреляет пиратов за минуту. — Босс… Э-э… — пытался найти подходящие слова пират, дабы Ваас не кричал. — ТЫ ЕЩЕ, СУКА, НА ПРОВОДЕ?! ДА Я СЕЙЧАС ЧЕРЕЗ ТЕЛЕФОН ТЕБЕ КИШКИ ВЫПУЩУ, БЛЯТЬ! — взревел король пиратов настолько громко, отчего Мэтт быстро убрал от уха телефон. Мужчина не знал, что ему сказать в ответ. Он смотрел на девушку, думая, как бы описать всю ситуацию покороче, ведь Монтенегро не любил длинных, запутанных историй. Рассказать таким образом, чтобы не разозлить Вааса еще сильнее. И, скользя взглядом по ее лицу, он нашел ту единственную зацепку, которая могла успокоить их босса. — Она не из Ракьят, — слова сами легли на язык. Неожиданно повисло молчание. Пират даже подумал о том, что Ваас отключился, но он еще висел на проводе. Мэтт посмотрел на Кайла, который недоверчиво наблюдал за всем этим. Позвонить Ваасу вообще считалось этаким испытанием, ведь тот мог за звонок покалечить или убить. — Как она выглядит? — наконец послышался совершенно спокойный голос из трубки. Мэтт удивленно заморгал. Неужели такими простыми словами он заставил Вааса успокоиться? Облегченно вздохнув, пират принялся описывать девушку. В процессе описания внешности он даже поднял ей веко, чтобы назвать цвет глаз. Для Вааса это оказалось очень важным. После полного описания ее внешности из трубки послышался удивленный вздох. Где-то на минуту повисло молчание. Мэтт нервно теребил пальцами свободной руки по бедру, думая, что будет дальше. Ведь раньше не было такого, чтобы Ваас молчал, поэтому пират не знал считать это хорошим знаком или нет. Наконец Монтенегро заговорил. — Кажется, детка вернулась, — в его голосе послышались нотки надежды и веры. Он искренне хотел, чтобы все так и было. — ТАЩИТЕ ЕЕ КО МНЕ! Живо! И без всяких приколов типа присунуть ей. Если узнаю, что вы что-то, блять, сделали ей — убью нахуй. Ваас быстро повесил трубку, оставив удивленных пиратов таращиться на девушку без сознания.***
Джина проснулась на чем-то подозрительно мягком и приятном — песок явно не попадал под эти понятия. Веки задрожали и девушка медленно открыла глаза, пытаясь понять, где она находится. Место оказалось очень знакомое. Она лежала на кровати, кажется, у себя дома и перед ней стоял задумчивый Ваас. Карие глаза внимательно следили за каждым движением девушки. Джина минуту смотрела на Вааса совершенно молча, не издавая ни единого звука. Она не могла поверить в то, что видит. Но после ее буквально прорвало на эмоции: слезы радости выступили на глазах, а руки задрожали, в груди сердце неожиданно защемило. Австрийка буквально вскочила с кровати и бросилась на мужчину. Она обняла его, прижавшись к его телу и не желая отпускать. Запах табака приятно щекотал ноздри, а сильные руки обхватили хрупкое на вид тело, прижимая его к себе сильнее. На разум Джины обрушилось настолько сильное чувство радости, что ноги подкосились, а по телу пошла приятная дрожь. Она оказалась рядом с тем, кого больше всего любила и о ком постоянно думала. Ей хотелось визжать от радости — чувства разрывали ее изнутри. Сладкое чувство счастье серебряной молнией пробежало по позвоночнику, заставив Джину всхлипнуть. Она вдыхала снова и снова родной запах, надеясь, что все это не сон. И Монтенегро не исчезал в ее руках, не растворялся. Он был реальным. — Я так скучала и волновалась… Ваас, я чуть не умерла там, думая о тебе, — дрожащим голосом прошептала она и подняла голову. Испанец молча гладил ее по голове, слегка улыбаясь. Монтенегро сам не верил в то, что она стоит перед ним живая и здоровая. Это казалось чем-то немыслимым, странным и несбыточным. Казалось просто нереальным. Он, по-началу, как увидел ее без сознания, раза три проверял она ли это. Ему постоянно казалось, что это лишь очень похожий человек — настолько сильно разум отрицал то, что перед ним Джина, которой здесь не должно быть. Чувства всепоглощающей радости и восторга обхватили его тело, стоило девушке проснуться. Это была она — та, кому он отдал свои сердце и душу. Та, ради которой он был, вроде как, готов на все. И эти чувства не сравнить с тем, что он получал от наркотиков. — Я так ахуел, bebe*, когда увидел тебя. Волкер, ебаное животное, обставил меня тут своими пачками желтых и съебался с тобой. Я думал, что он продал тебя какому-нибудь гандону с пенисом больше, чем его мозг, — наконец произнес мужчина, чувствуя, как дрожь дикой радости прошлась по его телу. Он несказанно счастлив видеть и ощущать свою любовь вновь. Ваас потерял всякую надежду на воссоединение со своей любовью. И теперь она здесь, обнимает его. Мечты сбываются, не так ли? «А тот странный тип в шмотках из музея был прав.» Джина не выпускала его из объятий, наслаждаясь близостью. Колени предательски дрожали, а дыхание стало прерывистым, сердце еще билось так, словно вот-вот вырвется из груди — настолько сильно она оказалась рада воссоединению со своим любимым. — Он меня продал, Ваас, но я сбежала, — произнесла она все еще дрожащим голосом, пытаясь отойти от накрывшего ее чувства счастья. Монтенегро перестал ее гладить по голове, ощущая, как на место сильной радости пришло другое чувство — гнев. Для Вааса было неприятно узнать, что она попала к какому-то извращенцу, Хойт вряд ли продал бы ее нормальному человеку. Именно сейчас испанцу больше всего хотелось проломить одним ударом Волкеру череп. Жаль, что возможности Монтенегро слегка ограничены. — Сбежать? Блять, как ты сумела сбежать, Джина? — с неприкрытым сомнением спросил он, заглянув ей в глаза. Он всего минуту сомневался насчет ее побега, но затем мысленно плюнул на это, решив, что полный рассказ лучше, чем кусок. — Ладно, похуй, расскажи мне лучше все как было, окей? Девушка кивнула и рассказала все, кроме, конечно, позорного изнасилования. Ведь не стоит лишний раз злить Вааса. Хойт являлся его боссом и австрийка боялась за своего мужчину, все-таки Волкер был еще той тварью. Он мог его в любой момент убить. В любой момент… Монтенегро выслушал историю девушки, не перебивая. Коктейль из ярости, негодования и удивления вмиг охватили его разум. Он тяжело дышал, чувствуя острое желание врезать кулаком по стене, а лучше, если вместо стены будет рожа Волкера. Ваас мысленно представил своего босса и то с какой яростью и пылом он бьет по его ухмыляющемуся лицу. Волна наслаждения от такой приятной картины разлилась по телу. «Вот же ебаный африканский подонок!» Мужчина нехотя вышел из объятий, отойдя от девушки. Эта история действительно поразила его. — Значит, он тебя продал… Этот ебаный индюк с долларом в глотке тебя продал какому-то ебантяю. ПРОСТО ПИЗДЕЦ КАКОЙ-ТО! — яростно взревел мужчина, разрываемый изнутри лавиной эмоций. Он стал ходить кругами по комнате, схватившись за голову. Хотелось кричать, бить о стену кулаками и просто стрелять во все вокруг — настолько сильный гнев охватил мужчину, затмив любые другие эмоции. — ЭТА ЕБАНАЯ СУКА ИЗ АФРИКИ ПРОДАЛА ТЕБЯ! Я готов его убить. Нет, ну честно. Я готов взять и разбить ему ебало прямо при всей пачке сухарей, которые тусят рядом. А потом и их переебать всех пулей. Мне просто похуй… Безумие охватило его разум. Будь рядом Хойт, то Ваас, не задумываясь, выстрелил бы в него. Ему действительно плевать, что было бы дальше. Главное — отомстить за то, что он творил с его девушкой — единственной, которую он смог по настоящему полюбить. Страх перед Волкером неожиданно рассеялся, обнажив лишь ярость и дикое желание убить. Только вот жаль, что самого Хойта рядом не было. Ваас остановился и взглянул на Джину. Его взгляд несколько смягчился. Мужчина дико скучал по ней, мечтал вновь увидеть, обнять и поцеловать. И вот, мечта его сбылась, хотя, казалось, что такого не случится. — Bienvenido a*, детка. Я скучал по тебе. Пиздец, как скучал. Думал, что сдохну нахуй из-за всего, что происходит. А ПРОИСХОДИЛ ТУТ СУЩИЙ ПИЗДЕЦ! Но теперь желтая компашка откинула копыта и ты вернулась из глубин ебаного ада. Больше не попадай в него, окей? — в последние слова он вложил всю свою надежду. Не хотелось вновь разрываться изнутри непривычными чувствами. Джина слабо улыбнулась. Она уже и забыла, какой Ваас. Это странно, но ей безумно нравилось, как он орет и кроет все матом. Именно этого ей так и не хватало. — Я постараюсь, Ваас. Постараюсь больше не попадать в ад, — пообещала девушка, искренне веря, что ничего такого больше не произойдет. — Но где ты меня нашел? Я помню лишь то, что утонула. Австрийка не могла понять этот факт. Как он нашел ее на дне моря? А может тот голос, который казался ей женским, принадлежал на самом деле Ваасу или пирату? Что если все было именно так? Только вот ее теория сразу сломалась о скептический взгляд мужчины. — Джина, если бы ты утонула, то посинела бы и раздулась к хуям, — подметил недоверчиво испанец, не понимая, с чего та вообще решила, что тонула. — Тебя нашли пираты на пляже утром и привезли ко мне. Джина замолчала, размышляя. Она сложила руки на груди, стараясь понять, что же все-таки произошло с ней и кто ее вытащил со дна моря. Но приходило на ум лишь одно имя. — Я ведь… А я не отхаркивалась водой или что-то такое? — спросила она, все еще сомневаясь в том, что ее спас именно Уйдейкхаал. Если кто-то другой, то она бы выплевывала воду и задыхалась. — Нихуя. Тебя будто кто-то на берег подкинул еще ночью, — в подтверждении ее мыслей произнес Ваас. Она замолчала, не понимая, как на это все реагировать. Уйдейкхаал спас ее в воде, но ни разу не показывался с того момента, как она приплыла на остров. Он спас ее от Кирай и Вильгельма, продолжал это делать, оставаясь в тени. Но почему? Джина не могла понять, почему он не стремится к встрече с ней, почему спасает со дна, но при этом дает наемникам ее обоссать. Почему? Ваас, заметив, что девушка загрустила, медленно приблизился к ней. Он поднял руку и прошелся по ее щеке пальцами. Джина сейчас была не в лучшей форме, ведь Монтенегро ее не мыл и не переодевал, поэтому на ее волосах висели куски ила, а футболка была в песке. Но все равно мужчина любил ее даже в таком виде. Он принял ее каннибализм, принял то, что над ней издевались как могли, и то, что она стояла перед ним сейчас совершенно грязная. Ему было важно лишь одно — чтобы она была рядом. — Хватит грустить, la novia*, — начал говорить Ваас и губы его искривились в улыбке. — Сегодня устроим самую заебенную вечеринку, какую только пираты знали. И на ней ты будешь, блять, гвоздем. Мы будем с тобой отжигать во всю! А после разъебем зомби-Белоснежку. Этот подкидыш с континента тянет руки ко всему, что видит. КАК ЖЕ ЭТО ЗАЕБАЛО! Ладно, с этим мы разберемся потом. Сейчас тебе лучше найти наряд на вечер и как следует к нему подготовиться. Врубим басы и поставим этот ебаный остров раком. Эти слова вызвали искры восторга в глазах девушки. Губы расплылись в приятной улыбке, а в разуме уже роились мысли насчет будущей вечеринке. Кажется, этот остров сегодня спать не будет.