***
13 августа. — Твинки, немедленно появись! — Тут же перед Малфоем появился домашний эльф в ободранной одежде. — Когда будут закончены работы в поместье ? Сколько я должен ещё жить в этом полуразрушенном бараке? — Молодой господин, мы всё делаем… Всё очень быстро делаем, но нужно ещё примерно два месяца на полное восстановление… — У меня нет двух месяцев! Мне необходимо вернуться в Хогвартс, и я не могу оставить мать в разрухе! — Молодой господин, сказали бы вы, чем именно мы можем ускорить процесс… Мы это сделали бы… — испуганно пробубнил эльф. — Работайте быстрее, это самое главное! — Сынок, почему ты орёшь на Твинки? Он ведь и так старается как может… — сказала Нарцисса, выходя из своей комнаты с сиделкой под руку. Малфой дал знак эльфу, чтобы тот исчез. — Тебе не стоит выходить из своей комнаты, — он зло взглянул на сиделку. — Миссис Хемсворт, я просил вас следить за матерью, а вы решили прогуляться по развалинам? Миссис Хемсворт - доверенное лицо доктора Оттофа, лечившего семью Малфоев, была женщиной очень стеснительной. — Я…я… — Это важно, миссис Хемсворт. Вы должны выполнять качественно мои поручения! — Драко, сынок, успокойся ради Мерлина! Это я настояла на прогулке. Мне нужен свежий воздух хоть иногда! Когда ты в последний раз ел? Давай вместе поужинаем сегодня? — Я не хочу есть, через две недели мне нужно отправляться в Хогвартс, и я не собираюсь тратить оставшееся время впустую. — Но… Что ты хочешь делать? Что происходит? Почему я не знаю вещей, из-за которых ты так сильно занят? — К сожалению, мама, отец оставил нам не только богатства… Но, впрочем, тебе не нужно знать об этом. — Драко решил, что сказал лишнего. — Иди отдыхай, я принесу тебе вечером чай, и мы вместе его выпьем, хорошо? — Да, сынок, хорошо, — почти шёпотом произнесла Нарцисса и удалилась с миссис Хемсворт в свою комнату. — Твинки! - Эльф вновь предстал перед своим хозяином. — У тебя есть ровно месяц! Я хочу чтобы мой дом был чист и свеж, чтобы было минимум темноты, а в саду росли цветы. Твинки, ничего не должно напоминать о том, что здесь было раньше. Ты меня понял? — Да, молодой господин. Твинки всё понял. — Тогда убирайся! — махнул рукой Малфой, и эльф исчез, оставив своего хозяина одного в большом зале. Драко подошёл к огромному зеркалу и взглянул на себя, скорчил недовольное лицо и, развернувшись, трансгрессировал.***
— Мерлин! Гермиона! Тебя так давно не было слышно и видно! Почему ты бросила нас и ушла? Ты не ответила ни на одно наше письмо! Что мы сделали тебе такого? — Молли Уизли схватила Гермиону за предплечье и потащила в гостиную. — Ничего такого… Простите, мне нужно было побыть наедине… — А как же Рон? Ты не подумала о нём? Мы все устали, нам всем плохо, милая, понимаешь? Но ты бросила моего сына в такой тяжёлый момент! — Молли, вы все неправильно поняли! Мы с ним обо всём поговорим, и решим все проблемы, не переживайте… — Решите? Может, вы решили пожениться? — Эм-м… Я не думала об этом, и предложение мне не было сделано. Да и рано как-то. Я не собираюсь выходить замуж так рано. Хотелось бы окончить учёбу в Хогвартсе и получить работу… — О какой такой учёбе ты говоришь? Неужели ты собираешься вернуться в Хогвартс? — Да… Макгонагалл предложила мне пройти седьмой курс, и я решила, что это нужно сделать. Я считаю, что должна окончить обучение полностью. — Это сумасшествие! Это никому не нужно! Теперь уже точно никому не нужно, Гермиона! - завопила Молли. — Я тоже так считаю, - угрюмо сказал Рон, выглянув из-за угла. — Пойдём, нам есть, что обсудить. Гермиона и Рон вышли из дома и побрели в сторону озера. Первые десять минут они молчали, но потом несколько раз Гермиона, запинаясь, пыталась начать разговор. — Я сам всё скажу, — прервал её Рон. — Я хочу понять, что не так? Что я сделал тебе плохого, что ты так поступила? Ты просто уехала и даже словом не обмолвилась. Почему ты ушла? Что случилось? Что я сделал не так? - Рон заводился с каждым сказанным словом. — Прости меня… Я просто… Я не могла оставаться больше в «Норе». Мне нужно было подумать… — О чём подумать, Гермиона? О том, как хреново находиться с моей семьей? Нам всем тяжело, но это не означает, что мы должны теперь все разойтись в разные стороны и жить по отдельности. Это сложнее, я уверен. — Понимаю, Рон, но, наверное, я струсила, и ещё ты хотел… Ну… Сам понимаешь. Наверное, пока я не готова… — К сексу со мной? Ты это хочешь сказать? Ты сбежала из-за этого? — Ну… Я… — Мерлин, Гермиона, я не насильник и принуждать тебя не стану! Если ты не хочешь этого… Я подожду, пока захочешь. Я ведь люблю тебя… Мерлин, ты такая глупая! Гермиона шла с опущенной головой и было видно, что она смущена до кончиков волос. — Я тоже люблю тебя, но… Я подумала, что это такой важный шаг, а мы с тобой всего три месяца вместе… — Гермиона, мы знаем друг друга почти целую жизнь! Мы столько всего прошли вместе, неужели ты считаешь, что я не заслужил твоего доверия? — Заслужил, Рон! Я готова доверить тебе свою жизнь, но это всё меня немного смущает, и я не знаю, как мне быть… — Я понял тебя, Гермиона, не переживай, — обняв её, сказал он. — Всё решится сегодня. — О чём ты? — Просто я бы хотел, чтобы сегодня ты осталась со мной. Всё будет хорошо, не переживай. - Вновь повторил он, и Гермиона начала нервничать, поняв, что затеял Рон. Отшить его сейчас было бы слишком грубо, поэтому она решила поддаться ему, а дальше разбираться по ходу. Она не могла понять, почему избегает Рона и секса с ним. Вроде не девочка давно и столько всего было пройдено вместе, но тело и мозг упорно сопротивлялись идее секса с ним. Возможно, потому что она хотела, чтобы это было всё правильно и вовремя с тем, кого она безумно любит и хочет… Даже, возможно, после заключения брака… Молли ещё злилась на неё, но к вечеру уже стала улыбаться, а еще через пару часов злость совсем растворилась. На самом деле Молли очень соскучилась по Гермионе, как и Гермиона соскучилась по семье Рона. После ужина они играли в карты, а за чаем Гермиона показала несколько новых заклинаний, которые выучила, читая книги в Хогвартсе.***
Драко видел во сне, как в огне погибает его друг, который сам же и вызвал. Видел, как Волан-де-Морт несёт на руках будто бы мёртвого Поттера. Видел лицо Дамблдора… Он видел очень много страшных картинок в своих снах и понимал, что сам виноват во всём этом. Однако в то же время он осознавал, что не мог поступить иначе, и если бы ситуация повторилась, он, возможно, поступил бы так же. Драко был благодарен Северусу Снеггу за то, что тот спас его от убийства. Он постоянно чувствовал страх и благодарность, а ещё злость… Потому что ощущал себя жалким. И теперь спустя несколько месяцев он должен вновь вернуться в Хогвартс. Хотя сроки возвращения в школу ему не назначили, он знал, что просто должен вернуться хотя бы для того, чтобы сдать экзамены. Вся эта ситуация выворачивала его наизнанку. Он понимал: минимум, что он может сделать, - восстановить замок. Потратить все средства, которые есть, но восстановить величие старого замка. И он успешно это делал. Но кошмары преследовали его вновь и вновь. Каждую ночь он просыпался в поту. Драко понимал, что для того, чтобы они ушли, потребуются десятилетия, а может, и вся жизнь. Его никчёмная и жалкая жизнь. Изо дня в день он ненавидел себя всё сильнее. Мысль о том, что он должен вернуться в Хогвартс, сводила его с ума. Снова ходить по коридорам, которые разрушали его родители. Вернуться туда, куда он собственноручно впустил пожирателей смерти; в то место, в котором он угрожал волшебной палочкой директору Дамблдору, где погибли его однокурсники. Там гибли люди, и он был причастен к этим убийствам. Драко ненавидел всё, что связано с золотым трио. Сама мысль о том, что золотые ребята спасли его и его мать… Он ненавидел грязнокровку Грейнджер всей своей душой, ненавидел тупицу Уизли, ну и конечно же, героя Поттера. Он ненавидел их за то, что теперь они на пьедестале, а он на дне. И теперь он должен вернуться туда, откуда, предав всех, сбежал, где его ненавидел каждый; и, наверное, даже эльфы его презирали. Малфоя. Изгоя и урода.***
На часах было около полуночи, когда Гермиона и Рон поднялись в его спальню. Ей было безумно неловко от того, что она знала, что конкретно хочет сейчас делать Рон. Гермиона то краснела, то бледнела. Они сели на край кровати в ожидании. — Я всего на пять минут… — прошептал на ухо Гермионе Рон и вышел из комнаты. "В ванну…", - подумала Гермиона. - "Мне тоже было бы неплохо привести себя в порядок… Но, наверное, это будет слишком глупо: идти в ванную в чужом доме…" И она осталась сидеть на своём месте. Через пять минут, как и обещал, Рон вернулся. В руках у него был фужер с каким-то напитком, от которого веяло цветами. — Выпей, — чуть ли не сунув ей в руки, сказал Рон. — Нет, спасибо. Я не хочу. — Это мама приготовила, попробуй. Тебе должно понравиться. Гермиона, сделав пару глотков, почувствовала, как её горло обжог напиток. Рон сел рядом в нескольких сантиметров. Напряжение между ними возрастало, и Гермиона не знала, куда деть себя, свои руки и как правильно положить ноги. — Я поставил заглушающие заклинание… Нас никто не услышит. Ты должна…расслабиться, — положив руку Гермионе на бедро, сказал Рон и развернул её к себе в пол-оборота. Сглотнув слюну от волнения, Гермиона почувствовала его губы на своих. Он целовал её вызывающе, глубоко, но её мысли были заняты вопросом, почему поцелуи её любимого Рона сейчас вызывают у неё столько отвращения. — Расслабься… — прошептал он и начал напирать на неё своим телом так, чтобы она легла на кровать. Подумав секунду, что рано или поздно это всё равно должно произойти, Гермиона постаралась расслабиться и получать наслаждение от жарких поцелуев и умелых рук. Рон начал уверенно. Его руки заскользили по джинсам Гермионы и остановились в районе бедер. Быстро щёлкнув застёжкой, он стянул их с неё. Не дав Гермионе в очередной раз что-то недовольно буркнуть, он вновь закрыл её рот поцелуем, а его рука заскользила ей под футболку. Он нежно гладил живот, покусывая кончик её уха. Гермиона как могла заставляла себя получать удовольствие, но сковывалась всё больше. Она представляла, что лежит в очень красивом месте. Над её головой звёздное небо, а не обшарпанный потолок комнаты Уизли. Он вновь повторил: «Расслабься...» - и прекрасный потолок развеялся. Его рука заскользила по животу и выше. Почувствовав, что он дотронулся до лифчика, Гермиона ахнула. Рон усмехнулся и сунул руку под левую чашечку, схватив грудь. Он прижался к ней ещё сильнее, дав понять, что уже во всеоружии. Гермиона зажмурилась, когда Рон полностью стянул с неё футболку и вновь схватил за грудь. Он, глубоко вздохнув, хотел было впиться в неё губами, но Гермиона вынырнула из-под него и закуталась в простынь, на которой он, кажется, разлил, что-то неприятно липкое. Она взглянула и увидела тело Рона во всей красе. Он был большой, широкоплечий, а рыжие волосы облепили грудь. Невольно она сравнила его с орангутангом, но выкинула эту мысль, решив, что мужчине волосатость придает мужественность. Она буквально заставила себя в это поверить. Рон был абсолютно голый. "И когда от только успел всё с себя снять", - подумала она. Он схватил Гермиону за лодыжки и потянул к себе. Мгновение, и оказался над ней. Одной рукой он гладил её запутанные волосы, что ей совсем не нравилось, а второй ловко заскользил руками там, по белью. Гермиона почувствовала, как по телу побежали мурашки, но одно лишь слово полностью её охладило. — Да, детка-а-а… — возбуждённо пропел Рон, выпутывая Гермиону из остатков простыни. Её как водой окатили. "Да, детка…" - повторила она у себя в голове. Словно она последняя потаскуха. Оттолкнув Рона, Гермиона вскочила на ноги и отбежала в другой конец комнаты. — Что всё это значит? Как понять тебя, Гермиона?! — Я не знаю… Я думаю… Прости. Не могу, просто не могу! — Ты слишком сильно изменилась. Для чего надо было начинать эти отношения, если у них нет никакого будущего? — Будущего? Для тебя будущее со мной есть только после секса? — При чём тут это? Ты просто другая! Совсем! Ты молча сбежала, ничего мне не сказав. Сейчас ведёшь себя, словно мы чужие друг другу люди! И да, без секса... Какое будущее у наших отношений? — Что? Ха… Ну хорошо. Ну давай! — Гермиона подбежала к голому Рону и набросилась в жарком поцелуе, попутно скидывая с себя простынь на пол. Рон ужасно хотел воспользоваться этой возможностью, но… — Что ты делаешь? — отрывая её от себя, прокричал он. — Как что? Доказываю тебе свою любовь! — И вновь накинулась на него, обхватив крепко его ягодицы.