***
Оказавшись на улице, ей вдруг стало не по себе. Температура, казалось, была близка к нулю градусов, от этого по коже пробежал холодок, а тучи на небе были чернее чёрного. Девушка не знала, что скажет Малфою, но взяла фотографию с собой на случай, если ему вдруг покажется, что она пришла просто, потому что хотела увидеться… «Ещё не хватало, чтобы он так подумал». Из мыслей её вырвал чей-то глухой рык. Было достаточно темно, но всё же свет от луны хоть скудно, но падал на землю, освещая ей недобрую картину. Нейтон, словно озверев, пинал ногами лежащего на земле и прячущего от ударов голову Малфоя. — Н-Нейтон? — Еле слышно, почти шепотом. Дрожащим голосом, наполненным испугом. Нейтон мгновенно развернулся к шокированной девушке. — Гермиона… — Нейтон! Малфой! Гермиона попыталась остановить их, но, кажется, они её совершенно не слушали. Продолжая кувыркаться на земле, время от времени одаривая друг друга ударами по лицу, они не заметили, как девушка оказалась совсем рядом. — Малфой, перестань! Нейтон! Она попыталась столкнуть сидящего на Малфое Нейтона, когда случайно встретилась с его серыми глазами, отчего Драко тут же пропустил удар, и Нейтон рассёк ему нижнюю губу. — Нейтон! Гермиона рискнула схватить Нейтона за руку, но в порыве гнева, пытаясь отмахнуться от девушки, он лишь с силой дёрнул её, прямиком ударив Гермиону по лицу. Оглушённая гриффиндорка только и смогла, что отлететь на пару метров назад, схватившись руками за разбитый нос. Монтгомери даже не заметил этого, продолжая молотить по Малфою, который увидев, что натворил Нейтон, уже не продолжал драку, а лишь пытался скинуть с себя озверевшего профессора. — Слезь с меня, придурок! — наконец выкрикнул он в лицо Монтгомери, махнув головой в сторону Гермионы, которая еле стояла, стараясь не упасть в очередной обморок. Нейтон мгновенно замер, повернув голову в сторону девушки, а Малфой приложил немало усилий, чтобы всё же столкнуть с себя профессора. — Грейнджер, ты как? — кинулся он к девушке, протягивая ей руку, за которую она тут же схватилась и, немного пошатнувшись, упала в его руки. — Не трогай её! — рявкнул Монтгомери и, поднявшись с земли, кинулся отпихивать Малфоя от Гермионы, отчего она всё же потеряла равновесие и упала на землю. Она была настолько ошарашена, что вообще не создавала каких-либо звуков. — А ты не трогай меня! — откинул его руки Драко, заглядывая за спину Нейтона, где полулёжа приходила в себя Гермиона. — Посмотри что ты сделал! — рявкнул Малфой, указывая на девушку. — Это всё из-за тебя! — ответил Нейтон и толкнул Малфоя в плечо. Парень тут же ответил, и перепалка практически возобновилась, пока Гермиона не взорвалась. — Вы оба! Хватит! — не вставая с земли, крикнула она. — Нейтон, что… что ты делаешь?! — В глазах полнейшее разочарование, а под носом размазанная кровь. — Я не думала, что ты…такой… — Она, глубоко вздохнув, медленно встает. Голова слегка кружится, но не так сильно, чтобы помешать ей вернуться в комнату. — Гермиона, я… ты должна понять! — обернулся к ней Нейтон. — Что понять? — она сказала это таким усталым голосом, что профессор не знал, что ответить, несколько раз открыв и закрыв рот. Не найдя подходящего ответа, он быстрым шагом направился прочь, оставив Гермиону и Драко одних. — Грейнджер, я… — Нет. Я не хочу слушать… — Не дав объяснить слизеринцу ровным счётом ничего, она также направилась к замку. Впервые за очень долгое время голова была пустой. — Грейнджер! — услышала она за спиной, но еле волоча ногами шла дальше. Ей не хотелось думать о том, что двигало Нейтоном, потому что ей это было известно, но как он мог сорваться так легко? В конце концов, он ведь не подросток с кипящей кровью, а зрелый мужчина, тем более преподаватель в школе. Нос скорее всего был вывихнут, вряд ли Нейтон мог его сломать. Прежде Гермионе не приходилось вправлять самой себе вывихнутые части тела, а зря. Сегодня этот опыт бы пригодился, так как поход к мадам Помфри казался полнейшим безумием, как и к Джинни… Объяснить причину, почему её нос оказался в таком состоянии, было слишком сложно.***
Монтгомери хорошо отделал Малфоя, и если бы гриффиндорка вновь не оказалась в нужное время в нужном месте, скорее всего ему пришлось бы несладко. Также его лелеяла мысль о том, что Гермиона точно не простит такого поступка своему ухажёру. Уж больно ответственно она подходит к своему заданию, а Нейтон стал своего рода тем, от кого ей было наказано оберегать Драко. Конечно же, она не делала какого-то определённого выбора в чью-либо пользу, но тот факт, что ушёл Нейтон, а не он, говорил о том, что тот проиграл бой. Но не войну… Малфой был уверен, что ещё обязательно столкнётся лбами с профессором, ведь отказаться от такой как Грейнджер… «Нужно быть полным идиотом, чтобы отказаться от неё…» А Монтгомери не был идиотом, и Малфой прекрасно это понимал, когда шёл позади девушки, что стала виновницей происшествия. В тот момент, когда Монтгомери ударил её, конечно же, случайно, но всё же… Драко почувствовал, что действительно может убить человека. Как кто-либо может прикасаться к ней? Представив вдруг, как Нейтон хватает её и прижимает к стене до боли в лопатках или притягивает к себе для поцелуя… Он не мог понять, что в его понимании хуже, касаемо Гермионы, — удар или ласка другого мужчины. Гермиона была вся вымазана грязью к которой прилипла листва и с каждым сделанным шагом они спадали с неё, словно с дерева. Волосы торчали в разные стороны и в целом она выглядела плохо. «Ещё бы… Он разбил ей нос!» Драко хотел позвать её снова, но понимал, что она не ответит. Скорее всего сейчас она глубоко погружена в мысли о том, что дальше делать с этими мерзкими отношениями. «Конечно же, прекратить их. Будто бы не понятно…» — Он ревновал её до чёртиков, до боли в груди, до выворачиваемых суставов. Он не мог себе представить, что она может принадлежать кому-либо, кроме него самого. — «Да, пусть вы с этим кретином и похожи, но ведь ты не ощущаешь с ним и крупицы того, что чувствуешь со мной…» — словно внушая девушке, думал он. До замка оставалось не больше десяти метров, когда шаги девушки стали менее уверенными. — «Давай, парень, это твой шанс». Малфой быстро оказался рядом и, не спросив разрешения, подхватил Гермиону на руки, а та, мгновение погодя, обмякла в его руках, словно давно ждала момента, чтобы наконец расслабиться. Драко не знал, как сейчас выглядит его лицо, но он знал, что не так привлекательно как обычно, поэтому ему казалось странным, что она молча разглядывает его. «Что, Грейнджер, уже не такой красавчик? На себя взгляни…» Под носом у девушки уже засохла кровь, а кончики ресниц были мокрыми. Не составило труда догадаться, что она плакала весь путь, что шла к замку. «Плакала? Из-за Монтгомери? Какого чёрта?!» До гостиной оставались считанные метры, а гриффиндорка не отрывалась от разглядывания слизеринца. На мгновение она его даже смутила, но решив, что это лучше, чем пускать слёзы по гнусному профессору, он успокоился. — Малфой, — произнёс он и внёс девушку в гостиную. Камин перед маленьким диваном горел, поэтому они оба мгновенно начали согреваться. Малфой не знал, стоит ли помочь гриффиндорке дойти до спальни или лучше посидеть с ней, пока не убедится, что она в порядке. Однако он понимал, что если просто уйдет к себе, то баллов за получение сердца девушки не дождётся. — Ты… как себя чувствуешь? — спросил он у неё, отворачивая взгляд. «Мерлин, смотри на неё! Смотри в глаза!» Он, выровняв спину, взглянул на неё, но тут же пожалел об этом. Захотелось сесть рядом и обнять девушку, которая, словно котёнок под дождём, тряслась от холода. Её нехило колотило. Малфой надеялся на то, что это не приступ паники, а если всё же он, что она сумеет справиться сама. — Грейнджер… — Гермиона медленно подняла голову и взглянула в серые глаза. — П-пр… принеси пл-пластырь… — Драко поднял брови в недоумении. — Что? — Пл-пластырь, в моей спальне. — Если бы Драко знал, что такое «пластырь», то выглядел бы менее глупо, однако… — Синяя коробочка в моей тумбочке… — Гермиона поняла, что подобная лекарственная форма маглов ему неизвестна. — А… Да, сейчас… Почувствовав себя слабоумным, он быстро направился наверх, в комнату девушки, а Гермиона схватила плед, лежащий на полу рядом с диваном, и накинула себе на плечи. Этот приступ слабее, чем прежний, да и слизеринец вовремя отвлёк её от копаний в своей голове. И как только ему удаётся так вовремя что-то делать? Драко медленно открыл дверь и замер, увидев развороченную кровать девушки. «Теперь понятно…» Он не знал, радует его её находка или нет… Ведь не найди она фотографию сегодня, с ней бы не произошло это злоключение. Открыв ящик тумбочки, он увидел коробочку, про которую говорила Гермиона, но его внимание притянула книга, которая, как ему известно, была в единственном экземпляре в Англии и до некоторых пор считалась имуществом Малфоев. «Любовь-тёмная сила», — прочитал он название. — «Интересно…очень интересно… И откуда она у неё?» — Он покрутил в руках небольшую книгу, некогда подаренную отцом Драко его матери. Это было неким признанием в любви. И это было задолго до первой магической войны. — «Стоит ли извлечь из этого выгоду?» — Хитро улыбнулся Драко, но вспомнив об ожидающей его девушке, поспешив, вышел из комнаты.***
Каша образовавшаяся в голове девушки была настолько вязкой, что ни одна здравая мысль не могла протиснуться сквозь неё. Как иначе можно было назвать томное ожидание слизеринца? Гермиона как могла пальцами привела в порядок волосы и приняла позу, максимально расслабленную для созерцающего, но совершенно не свойственную ей. Потерев под носом, она пришла к выводу, что вряд ли ей удастся выглядеть хоть немного уверенной в себе в то время, когда внешний вид и неуклюже висящие руки, которые она не знала куда деть, говорили об обратном. Малфой появился из тени лестницы через пару минут, неся в руках то, что просила девушка. — Это? Покрутил он коробкой перед носом девушки. — Да. Взволновано заёрзала она на диване и взяла из его рук коробочку, как будто бы случайно коснувшись его холодных пальцев. Ведь случайно? «Гермиона. Что. Чёрт. Возьми. Ты. Делаешь?!» Он уловил это и быстро убрал свою руку за спину, сильно сжав её в кулак, словно боясь потерять это скромное прикосновение. — Ты сможешь помочь мне? Мне не хотелось бы обращаться к мадам Помфри и Джинни…с этим… — она спросила его, не поднимая взгляда. — Смогу. — Малфой же не смущался, а наоборот, пытался поймать в её поведении что-то большее, чем просто вынужденное общение. — Тогда… вправь мне нос. Ты ведь знаком с нужным заклинанием? — Разумеется, — недовольно ответил Малфой и, повернувшись к девушке, сел на диван. Она машинально отодвинулась подальше, но так как диван изначально был на двоих отдыхающих, места между ними оставалось не так много. — Будет больно… — Я знаю. Достав палочку, Драко направил её на лицо девушки, и та, попытавшись расслабиться, закрыла глаза. — Эпискеи! — Дернул он рукой, и в тихой комнате послышался характерный треск. Гермиона не создала и звука, лишь сильно сжала челюсть, чем удивила слизеринца, ведь он ожидал душераздирающего крика и обвинения в своей некомпетентности в простейших заклинания, ведь он впервые вправлял чей-то нос. Через пару секунд она потрогала свой нос и немного сморщила лицо, очевидно было, что болезненные ощущения так быстро не пройдут. — Спасибо, — равнодушно сказала она и начала открывать коробку с лекарственной формой. Малфой не был удовлетворён таким равнодушием и уже было начал вставать, чтобы отправиться в свою комнату и считать себя полным идиотом, а Гермиону бесчувственной стервой, когда она схватила его за предплечье и посадила обратно. — Подожди минуту. Посмотрела она в его серые, наполненные смятением глаза и продолжила ковыряться в упаковке. Малфой молча следил за действиями девушки и в тот момент когда она поднесла свою ладонь к его лицу, понял, что пропал совершенно и полностью. — Не шевелись… — тихо прошептала она ему в лицо так, что он почувствовал её теплое дыхание. — Я тоже тебе помогу… И она медленно прошлась пальцами вдоль его бровей и под нижней губой, уже явно не случайно прикоснувшись пальцами чуть нажав на неё. Ему не было больно, скорее он был оглушён. С непозволительно минимального расстояния он наблюдал за тем, как её глаза перемещаются по его лицу и на то, как вольно себя ведут её нежные пальцы. Он не понимал, что она делает, но ему было так приятно, что на остальное просто было наплевать. Всё, чего хотел Драко, так это того, чтобы это мгновение не заканчивалось и руки гриффиндорки продолжали гладить его кожу, вызывая долгожданное удовлетворение и мечтательное волнение. Гермиона медленно подняла свой взгляд и посмотрела в его глаза, такие наполненные и желанные. «Мерлин Всемогущий… Останови меня… Не дай совершить ошибку…» — Возможно, ей показалось, а, возможно, и нет, что слизеринец начал медленное движение к ней и прежде, чем произошла ужасная ошибка, она отвернулась, зачем-то снова взяв в руки коробочку. — «Что б тебя… Что б тебя!» Драко, кажется, тоже пришёл в себя, так как, прокашлявшись, начал отказываться от помощи. — Я в порядке, мне не нужна… — не успев договорить, он почувствовал как девушка что-то приложила к его губе, от чего стало не по себе. Какая-то странная материя, липкая и неприятная была прилеплена к коже, отчего он мгновенно прикоснулся к ней. — Это пластырь, он поможет твоим ранам зажить быстрее. — Он сжал губу в месте, где теперь красовалась наклейка с цветочками, и свёл брови. — Я сказал, мне не нужна… — И тут же замолк, ощутив как девушка прикладывает такую же материю на рассечённую бровь. — Они не допустят повторного кровотечения и помогут избежать шрамов, — продолжала она говорить информацию, которая совершенно его не интересовала. Что уж точно было ему интересно, так это её мотивы для подобного поведения. А то, что он нравится ей не меньше, чем она ему, сейчас казалось вполне реальным. Опустив наконец-то свои руки, она дала ему понять что закончила оказания первой помощи, а также направление его мыслей в ту сторону, в которую они успешно поспешили пойти. — Грейнджер? — игриво обратился он к ней. — Что? — не поворачиваясь к нему, ответила она, складывая оставшиеся пластыри обратно в коробку. — Я нравлюсь тебе, — вдруг сказал он, от чего Гермиона резко повернулась к нему, пойманная врасплох. — Что?! — Немедленно встав с дивана, она попятилась в сторону лестницы. — Что за чушь, ты мне не… — Это был не вопрос, Грейнджер… — Малфой также встал и начал медленно подходить к ней. Шаг вперёд он, шаг назад она. — Я…я просто… — Что…ты просто? — с присущей ему ухмылкой переспросил он. — Я… я иду спать… И она на месте совершила разворот, окатив Малфоя копной каштановых волос, вдохнув запах которых он кажется почти потерял самообладание. Протянув руку он схватил её за запястье и притянул к себе так, что она врезалась спиной в его грудь. Неожиданно для неё его лицо оказалось рядом с её ухом, отчего по шее, а затем и по всему телу побежали мурашки, а внизу живота вновь зародилось странное, но такое приятное чувство. Она не вырывалась, не пыталась поколотить его…она лишь выжидающе стояла, пытаясь не растерять способность владеть собой. Драко специально слегка нагнулся, чтобы томно выдохнув ей в ухо попрощаться. — Сладких снов, Грейнджер… И ослабив хватку, выровнялся, дав возможность гриффиндорке спокойно убежать в комнату скрывая пылающие щёки. От него. Из-за него, чёрт возьми.***
4 октября. В большом зале было мало народу, вероятнее всего, многие готовились к предстоящей игре по квиддичу, что совершенно не волновало Гермиону, что не сказать о Джинни. Она не стала принимать участие в играх в этом году, решив посвятить себя учёбе, от чего, конечно же, страдала и мучилась. — Даже не хочу знать, кого взяли на моё место, это в любом случае полнейший провал… — утешала она себя. — Если бы они настояли, может быть, я и согласилась бы, слышишь, Гермиона? — Мысли шатенки были далеки от обеда, аппетитных стейков и лучшей подруги. — Да, конечно… — Этот толстокожий новый капитан лишь мельком вспомнил обо мне! Разве я не лучший охотник команды гриффиндора? — Она пихнула подругу локтём. — Конечно, лучший! — Вот именно! Не хочу говорить об этом, прямо вот тошно! — Взмахнула Джинни рукой с вилкой в ладони и принялась за остывший кусок свинины. Невольно взгляд Гермионы скользнул по слизеринскому столу в поисках соседа, но в очередной раз наткнувшись на недовольный взгляд Паркинсон, она отвернулась. — Почему не ешь? — не давала подруга и минуты покоя. — Нет аппетита… — Хм, а что, он ещё не пришел?.. — И она театрально закрутила головой, словно высматривая кого-то. — Кто? — Не поняла Гермиона. — Ну как кто… Твой аппетит. — Джинни довольно улыбнулась своей шутке, чем вызвала возмущение Гермионы. — О чём это ты? — сдвинув брови, обратилась она к ней. — А! Вон он! — вскрикнула Джинни негромко, естественно, но так, чтобы нервишки Гермионы запрыгали от напряжения. — Кто?! — Твой аппетит явился… — И она махнула головой в сторону зашедшего в зал Малфоя. — Джинни! — зашипела Гермиона, пряча взгляд и покрасневшие щёки. Не поднимая головы, делая вид, что с аппетитом увлечена стейком, она мысленно проклинала рыжую бестию. — Пожалуй, аппетит появился не только у тебя… — Джинни произнесла это манерно растянуто, явно ожидая реакции Гермионы, которой вдруг сильно захотелось пить. — Интересно, что это за вертихвостка… «Пэнси опять вешается на него? Неудачница…» — Паркинсон, кажется, сейчас подавится слюной… «Что? Паркинсон? Тогда… Тогда, кто там?» Не сдержавшись более, она подняла голову от тарелки и посмотрела на слизеринский стол. Забини сидел посередине, справа от него дёргалась Паркинсон, а слева мило щебетал Малфой с какой-то шатенкой, красивой до безобразия. Укол ревности не был бы таким болезненным, если бы, общаясь с ней, он был также надменен и холоден, как с Пэнси, но с этой девушкой Малфой был так приветлив, что если у Пэнси текли слюни от злости, то, пожалуй, у Гермионы из ушей выходил пар, чем скорее всего она напоминала хогвартс-экспресс. «Кто она? И чего он так улыбается?» Будь она проклята, если он не знал, что она смотрит на него. Конечно же, он знал. Ведь он уже не раз ловил её в момент, когда она, поняв, что выдает себя, отводила взгляд. Так было на истории магии, когда он с Блейзом обсуждал последние новости из «Пророка», когда искал книгу в библиотеке для написания эссе по ЗОТИ и когда писал письмо матери в их гостиной. Каждый раз Гермиона отворачивалась, боясь быть пойманной и неправильно понятой, что немного напрягало слизеринца, ведь он практически открыл ей свои чувства, и то, как она вела себя в ответ, не внушало большей уверенности. — Я вижу, что между вами что-то происходит, может, уже хватит скрывать? — заставила Джинни оторваться от разглядывания мерзкой парочки, за что Гермиона была благодарна подруге. — Посмотри на себя, твой взгляд выдает тебя с потрохами! — Хватит, Джинни… — Герм, я серьёзно, если ты… — И она наклонилась к подруге, чтобы, не дай Мерлин, их кто-нибудь услышал. — Если ты влюбилась в него… Это слегка проблема… Ты ведь понимаешь? — Фальшиво улыбнулась Джинни. Гермиона, выровнявшись, поправила прическу и пренебрежительно взглянула на девушку, что так манерно выкручивала свои запястья, что-то объясняя Драко. — Не говори ерунды Джинни, — солгала она, только слепой мог не заметить, что Гермионе стало не по себе. Один лишь Малфой был так занят разговором с незнакомкой, что совершенно не собирался его прекращать, а хорошие манеры не позволяли ему общаясь с одной девушкой, смотреть на другую. — Ты её знаешь? — виновато сдвинув брови, спросила Джинни. — Возможно, видела, но лично не знакома. — Подруга, соглашаясь, закивала головой. — Потому что якшаться со слизеринцами не в наших правилах, верно? — Джинни пыталась вернуть разум подруге, потому что видела её насквозь, и пусть Гермиона отрицала и не соглашалась с наличием у неё чувств к Драко, некоторые вещи были слишком очевидны. Неожиданно Джинни встретилась взглядом с Блейзом, который смотрел на них, не отрываясь. — Его друг смотрит на нас, перестань пялится на него… — улыбаясь, процедила она, стукнув Гермиону по коленкам. — Лучше бы ты продолжала есть… — Гермиона действительно с трудом себя сдерживала. Она не понимала, что хочет сделать больше: вырвать копну приглаженных каштановых волос чванной девицы или залепить звонкую пощёчину Малфою. «Так. Стоп! Приди в себя! С чего бы вдруг тебе его бить?! Между нами ничего не было и быть не может!» — внушала она самой себе. Однако чувство, что её использовали и бросили, не покидало. — «Вот что ей от него нужно? Приглашает на чай?» Она приложила много усилий чтобы отвернуться, но понимание того, что это ненадолго, вынудили её быстрее обычного закончить с обедом и пойти прочь от компании, от которой начинало подташнивать. Не успела она встать из-за стола и с гордо поднятой головой отправиться к выходу из зала, как Драко быстро извинившись перед своей собеседницей, подскочил и направился за ней. Джинни, не верящая своим глазам, взглянула на Блейза, который, заметив её удивлённое выражение лица, смог лишь пожать плечами. То, что читалось на лице Паркинсон, догадаться было не трудно. — Эй, Грейнджер! — услышала она у себя за спиной, не успев выйти из зала. «Малфой? Что он…» — Эй, слышишь? — Что за «эй», Малфой?! — обернувшись к нему явно в ужасном настроении, спросила она. — Я Гермиона Джин Грейнджер, усёк? — У-у-у, как сурово… — слегка улыбнувшись, передразнил он. — Что тебе нужно? — Хотел спросить, готова ли ты признаться в своих чувствах ко мне? — поиграв бровями, ответил он. Гермиона лишь закатила глаза. После увиденного представления в большом зале совершенно не хотелось иметь дел с ним. — Малфой, тебе самому ещё не надоело? — Он отрицательно помахал головой, стоя в ожидании ответа. — Возвращайся в зал к своим подружкам, уверенна они заждались, — ровным тоном сказала Гермиона и помахала ему, якобы прощаясь. — Какие подружки? — Сделал абсолютно невинное лицо слизеринец. — Паркинсон и вторая… — Астория? — «Астория, знакомое имя…» — Да хоть хуёрия, иди Малфой… Просто иди… — Вновь замахала ему Гермиона, осознавая что выругавшись, выдала себя. Малфой, сделав шаг к ней, смутил девушку, но в тоже время и вызвал щенячий восторг, ведь она снова ощущала его запах, будоражащий, соблазняющий. — Ты ревнуешь, Грейнджер. — Я не рев… — Это был не вопрос, Грейнджер… — Внезапно она услышала приближающиеся шаги позади них и, оттолкнув его от себя, побежала в гостиную.***
Возвращаясь в свою комнату, Гермиона без устали думала о Малфое. Чем чаще они пересекались друг с другом, тем ещё больше ей хотелось. Порой ей даже не казалось это странным, хотя причин остановиться и дать себе пощёчину, хоть отбавляй. Нейтон явно избегал её, да и ей всё меньше хотелось увидеться с ним. Сказать, что отношения с ним себя изжили, было бы неправильно, так как по сути они прекратились, не успев начаться. Злилась ли она на Малфоя из-за произошедшего? Пожалуй, нет, так как если думать объективно, не прав был Нейтон, а слизеринец, как собственно и она, лишь жертвы сплетен и интриг. На самом деле Гермиона не могла разобраться в своих чувствах, поэтому поставить жирную точку в отношениях с Нейтоном не спешила, как и не спешила переводить их роман из платонического в плотский. Что не сказать о её общении с Малфоем. С ним происходило что-то совершенно необъясняемое. И самое главное: Гермиона попросту не могла — а, возможно, и не хотела — прерывать это общение. Он несколько раз носил её на руках и держал за руку. Пару раз зажимал в маленьком помещение и даже грозился поцеловать, а, возвращаясь в тот день… Его угроза уже не казалась неосуществимой. Чем больше дней проходило, тем чувство, что он вовсе не пугал и не шутил, лишь увеличивалось. Ну и вишенкой на торте была до одурения безумная история с пластырем. «Если я всё правильно понимаю… А вроде я не идиотка, и хоть что-то моё нутро всё же чувствует… Я ему нравлюсь? Нет, не так… Я ему нравлюсь!» — Гермиона, догнав далеко убежавшие мысли, старалась рассуждать трезво. — «Могла ли я спутать это с чем-то другим? Ведь он меня ненавидит… Но тогда… тогда бы он не говорил мне о закрытии рта поцелуем! Мерлин!» Гермиона добралась до гостиной быстрее, чем ожидала, поэтому сильно удивилась, увидев Паркинсон у дверей. Ведь она вышла из зала раньше, чем брюнетка. Она категорически не хотела ощущать то, что ощущала, когда видела Паркинсон рядом с Малфоем. Она знала, что ревнует, но как бы не пыталась, не могла заставить себя выбросить из мыслей блондина, лобызающегося с пустоголовой подружкой, а теперь к этому списку прибавилась и некая Астория. «Блеск! А этой Астории тут тоже случайно нет?» — Грейнджер? — Паркинсон вытянула шею, смотря за спину гриффиндорки. — Малфой не со мной, не переживай. — Гермиона закатила глаза, собираясь пройти в гостиную. — Я жду не его, а тебя. — Паркинсон подняла руку, преграждая ей дорогу. Гермиона застыла буквально в десяти сантиметрах от поднятой руки. — Что тебе от меня нужно? — Она гордо задрала голову, сделав шаг назад. — Хотела поговорить с тобой о моём парне… — Пэнси также задрала нос. — Паркинсон, я не хочу говорить о Малфое…вы все мне вот здесь… — И приложив большой палец к горлу, она наглядно показала ей, где именно. — Смею заметить, Грейнджер, что ты лжешь… — Пэнси свела брови, а Гермиона вскинула, удивляясь дерзости слизеринки. — Прости? — Она сложила руки на груди. — То и дело вся школа болтает о том, что между вами что-то происходит… — Я должна научить тебя не слушать жалкие сплетни? — Ты должна научить себя вести подобающе, чтобы эти сплетни не появлялись! — О Мерлин, ты будешь учить меня морали? Серьёзно?! — Грейнджер…признайся… — В чём?! — Пэнси вновь взглянула за спину девушки, но быстро вернула свой взгляд на Гермиону. — Что он тебе нравится, Драко… — «А если я скажу да…что ты будешь делать?» — Мерлин…какую чушь ты несёшь… — Она не собиралась признаваться, как и отрицать. Она лишь хотела вернуться в гостиную, но слизеринка схватила её за предплечье. — Тогда что ты испытываешь к нему? — Не успокаивалась брюнетка. «Вот к чему ты привёл меня своим странным поведением, Малфой! Меня называют твоей подстилкой! А твоя подружка прибегает ко мне с разборками! Ты этого добивался, грозясь меня поцеловать?» — Не смей хватать меня, Паркинсон… — Говори! — Я могу сказать лишь то, что с подобными вопросами тебе лучше обратиться к своему парню! Меня он совершенно не интересует, а от мысли, что мне предстоит находиться с ним ещё несколько месяцев по коже бегает сотня жуков! Он противен и мерзок мне, как и прежде! А ваше слизеринское начало по-прежнему вызывает во мне лишь чувство тошноты! Кроме того, он в целом не мой тип, поэтому поверь, с моей стороны нет никаких сомнительных действий… Твой кусок мяса мне не нужен… Жри сама, не подавись… Ей было противно… От самой себя в первую очередь. Не в её правилах было оскорблять человека за спиной, но слизеринка и её сплетни вынудили её… — Драко? — Паркинсон растянуто произнесла его имя, отчего сердце Гермионы ёкнуло. «Мерлин…» Медленно обернувшись, она молила всех святых чтобы слизеринка пошутила, как всегда тупо и не в тему, но нет. Малфой стоял позади её спины в полнейшей апатии. Если бы она не знала его, то посчитала бы, что он просто не в своём уме. Однако она знала — будь проклят тот день когда она научилась читать его выражение лица — он был разочарован. Смотрел ей в глаза, но в них было совершенно пусто. В этот момент она поняла, что по глупости совершила огромную ошибку, которую он не простит. И да, чёрт возьми! Ей это небезразлично!