Закалённые дыханием вулкана. Том 1

      — Почему Артур и Мерлин?       Килгарра повернул свою увесистую морду в сторону девочки лет семи, которая сидя на краю обрыва в его пещере, задорно болтала ногами, ни на секунду не задумываясь над тем, как это может быть опасно. Её белоснежное платье, подпоясанное позолоченным шнурком, давно потеряло свой первоначальный вид, собрав пыль и грязь с земли, и няньки принцессы были бы совсем не в восторге, невзначай увидев сейчас, во что превратилось одеяние Морри. Белый цвет ткани окрасился большими серыми пятнами, расползающимися по нижней части одеяния и сделавшие белоснежные серебряные кружева жалкими подобиями тряпок, а местами у подола, свисающего к голени, были заметны рваные края. Вид Морри едва ли напоминал о том, что она являлась принцессой, и, глядя на эту поношенную одежду, можно было бы разве что сравнить её с беспризорницей. Но, казалось, девочку это не сильно заботило. Она расслаблено располагалась на самом краю и совсем не замечала раздражённость дракона.       — Тебе прекрасно известно, что не в моих привычках задавать вопросы, но всё же я была бы очень счастлива, если бы ты потрудился и утолил моё любопытство хотя бы немного. Меня давно уже не покидает мысль, что такого важного есть в Артуре и Мерлине, раз сами Норны трясутся над ними, как курицы-наседки, — Морри задумчиво разглядывала дно пещеры и медленно накручивала на пальчик прядь своих волос, тщательно расчёсанных стараниями нянек. — Особенно в Мерлине, — она с прохладной интонацией произнесла это имя, словно пыталась выразить своим тоном всё пренебрежение, которое испытывала в этот момент, – Мерлин, Мерлин, Мерлин, сны о нём не дают мне покоя уже которую ночь.       Килгарра шумно выдохнул, но девочка не считала нужным обращать на это своё внимание. Она всё также глядела в пропасть перед собой и продолжала говорить, словно обращалась не конкретно к кому-то особенному, а просто излагала то, что накопилось у неё на душе.       — Он так важен для будущего этого мира, но ты бы видел, как он смешон. Эти растопыренные уши выглядят так нелепо, — она захихикала, в одно мгновение став похожей на простого ребёнка, кем ей полагалось быть. — Артур бы точно на смех поднял.       Килгарра предпочёл это не комментировать. Морри взмахнула своими длинными волосами и нахмурилась.       — Однако я никогда не видела подобную магию. Мерлин колдует не так, как все. Он словно дышит магией, и, очевидно, именно поэтому ему суждено стать кем-то особенным для всего мира? Это поистине удивительно, Килгарра. Но пока он лишь простой деревенский мальчишка, который спасает магией куриц от нападения лисиц. Сама невинность.       Девочка подняла на дракона свои тёмные глаза, в которых плескался невинный блеск, заметив, что тот не проявляет должного интереса к её словам.       — Ты вообще меня слушаешь? — грозно свела она брови, рассматривая дракона. — Опять будешь дуться?       — Не следует тебе являться в пещеру столь часто, — голос существа, которому насчитывалось более тысячи лет, был грозным и суровым, но всё же он не мог испугать это милое невинное дитя, что сидело перед ним. — Я предупреждал, к чему это может привести.       — Ты всегда был ворчуном, таким и остался, — совсем не по-детски отмахнулась от него девочка и приподнялась, отряхнув себя. — Я не спрашивала у тебя разрешения приходить сюда, если уж начистоту. Находиться в окружении этих недалеких людей - просто невыносимо, мне нужно хоть иногда появляться здесь, дабы не сойти с ума. К тому же, я не совсем доверяю воспоминаниям, которые смутными обрывками появляются в голове, мне нужно знать, что из них - правда, а что - нет. Только ты один из всех можешь помочь мне с этим.       — Ты вспомнишь всё, когда придёт время.       — Знаю, — протянула она, закатив глаза. — Но ты не понимаешь, каково это, когда в твоей голове творится полная неразбериха. И ещё эти непонятные сны мешают спать по ночам. Было бы намного легче, если бы я понимала хоть немного из того, что мне предстоит.       — Норны уже поведали тебе твоё предназначение, — раздражённо бросил ей Килгарра, если бы он мог, то сейчас бы закатил глаза. — Не мучай меня расспросами. Уходи, я не намерен нянчиться с тобой.       Килгарра выпустил перед собой столп искр и, переставляя мощными лапами, отвернулся, намеренно давая понять, что разговоры вести не желает. На стенах пещеры позади него играли тени, отбрасываемые горевшим факелом, а тишину окружающего пространства сотрясали капли влаги, ударявшиеся о камни. Таким была привычная картина его пещеры, что уже давным-давно являлась для него темницей. Влажность, присущая этому месту, никогда не тревожила его, однако шум, создаваемый одной надоедливой и неугомонной девочки, и её присутствие навсегда посеяли в его пристанище хаос.       Он надеялся, что проявленное равнодушие заставит Морри направиться в свои покои, где ей следовало быть, но девочка, задорно пробежавшись вдоль самого краешка скал, поддерживая равновесие руками, обошла дракона и остановилась прямо перед его лицом, недовольная его поведением.       — Зануда, — проворчала она. — Ты даже хуже этих старух. Расскажи они мне всё тогда, я бы не стала интересоваться у тебя. Но Великие Норны говорят загадками, и попробуй пойми – что они имеют в виду на самом деле. Признаюсь, когда я поняла, что единственное, что мне светит в ближайшие пару десятков лет, это общение с тобой, я тоже была не в восторге. У нас с тобой как-то с самого начала не задалось. Но ради разнообразия мог бы чуть-чуть умерить пыл и забыть прошлые обиды. Сейчас мы на одной стороне.       — По-твоему, — грозно рыкнул Килгарра, — дракона – мудрейшего из всех мифических существ, хоть когда-либо существующих на этих землях - может заботить поступки той, чья жизнь ранее не представляла  для него никакой ценности? — гордо произнеся эту фразу, он снова выпустил столп искр перед собой и, уже чуть успокоившись, продолжил, вернув в голос привычную наставническую нотку. — Прошлые обиды остаются в прошлом, так всегда было заведено, но не думай, что я теперь буду являться для тебя другом или подобием друга, раз нас с тобой связывают узы, нам не подвластные. Запомни, Морри, приходи сюда, лишь когда этого будут требовать серьёзные обстоятельства. Я не намерен выслушивать твои детские капризы каждый божий день.       — Я бы добавила мудрейшие и зануднейшие. Боже правый, что в самом деле вызвало в тебе столь бурное возмущение? — сложила руки в замок Морри, злясь на дракона. — Стоит тебе сказать то, что я хочу услышать, и я в то же мгновение исчезну, прекратив докучать твоему спокойствию. Кто такой Мерлин? Ты ведь наверняка знаешь больше, чем я.       — Мне известно лишь то, что поведали и тебе – великим магом суждено ему стать.       — Ему? Серьёзно? В любом случае, как маг, хоть и не совсем обычный, имеет отношение к Артуру? И почему сами Норны заинтересованы в его предназначении?       — Ты узнаешь всё в своё время, принцесса. Всему своё время.       Громко фыркнув в знак своего возмущения, Морри опрокинула вниз пропасти пару попавшихся ей на пути камней, и с гордым видом удалилась, оставив его наслаждаться такой редкой и привлекательной тишиной, обрушившейся на пещеру после ухода принцессы. Килгарра поглядел ей в след, понимая, что вовсе не в последний раз обязан будет выслушивать разговоры этой невероятной девочки, юность которой была лишь обманчивой видимостью, скрывающей под собой истинную правду. Волею случая был дарован Морриган шанс начать всё сначала, и лишь Норнам было известно, куда будет направлен её путь, и как он решит судьбу мира. Лишь Норнам и… ему, Килгарре было известно то, что грядёт. Но его не сильно тревожило будущее, поэтому он лишь прикрыл глаза, погружаясь в сон. ***       Артур никак не мог выйти из оцепенения. Он видел, как его собственные руки оглаживают щуплую фигуру Мерлина ласковыми медленными движениями. Он видел, как его собственные губы сминают в поцелуе чужие, и как близко непозволительно близко прижимаются два тела из его живого видения, подкинутого коварным лесом.       Он видел всё это. Стоял рядом и попросту не мог оторвать взгляд от представленной его глазам картины. А в то время, как он безуспешно пытался найти причину происходящего, и его мысли беспорядочно крутились в голове, собственное тело, к вящему недоразумению самого Артура… реагировало довольно странным образом. Так, как ему полагалось реагировать на вполне естественные вещи, наподобие жаркого влажного поцелуя… с одним лишь исключением – его тело не могло проявлять признаки возбуждения на Мерлина!       Однако, эти душевные терзания ничуть не отвлекли его от происходящего действия и не помешали ему сдвинуться немного левее, открывая себе более детальный обзор на целующиеся видения. Артур понимал, что постепенно картина того, как он сам и Мерлин самозабвенно целуются прямо у него под носом, буквально пытаясь сожрать друг друга ртом, заставляет его кожу пылать от неожиданно настигнутого смущения и чего-то ещё, к чему он не был в силах подобрать название. А жар, что разгорался в нём по всей коже, достигает вполне определённой точки, концентрируясь в нижней части его тела.       А потом всё внезапно пропало, и Артур оказался один на широкой опушке леса, застигнутый совсем неуместным в такой ситуации возбуждением. И если бы не ощущение близкой опасности, которое моментально обрушилось на него, подобно ушату воды, заставившее сойти на нет все иные чувства, он очутился бы в затруднительном положении. Но холод, учиняемый лесом, и звуки, раздающиеся из самых тёмных уголков его чащи, живо привели Артура в чувство. Он оглянулся вокруг, вновь вспомнив, где именно находится, и на задворках мелькнула мысль, что он снова стал жертвой очередной выходки заколдованного леса. Вполне возможно, что всё это было лишь проклятым наваждением, заставившим его чувствовать все эти странные ощущения. Артур был более чем уверен, что в его мыслях никогда не было даже намёка на то, чтобы Мерлин и он… на то, что казалось смешным и нелепым, если только представить их вместе в…       Да о чём он только думает!       Артур потёр переносицу, крепко зажмурив глаза. Неужели он только что думал о…? Так, пора было заканчивать с этими мыслями.       Он опустился рядом с широким стволом дерева, облокотившись на него спиной. Если это дерево бы пожелало сотворить с ним очередную выходку - пусть так, ему было уже всё равно. Усталость, которую Артур ощущал всем телом, давала о себе знать. Он всё ещё боялся неизвестности, скрывающейся за заколдованной темнотой, но в этот раз страх не пересиливал решимость. Если лес хочет уничтожить его – пусть придёт и сделает это. Но чёрта с два, Артур сдастся без боя!       Постаравшись вытеснить из головы увиденное, он потерпел глубокое поражение, потому что стоило ему закрыть глаза – и Артур снова видел перед собой самого себя, целующего Мерлина. Не кого угодно, а именно Мерлина? Да этот мальчишка был настолько смешон с его растопыренными ушами и этим несчастным взглядом побитого щенка, что Артур даже помыслить не мог о том, чтобы захотеть его поцеловать. Ему вообще-то нравилась Вивиан из соседнего королевства, которая при отсутствии своего сурового отца становилась вовсе не такой правильной и благочестивой, как о ней слыли слухи. Да, Артур вовсе не был из числа тех, кому прельщалось носить позорное звание содомитов. Мерлин? Почему именно он? Артур часто бывал в походах с рыцарским отрядом, и, зачастую, случалось так, чтобы согреться, им приходилось ложиться чересчур близко друг к другу. Однако это не вызывало в Артуре ту бурю эмоций, которую он испытал, когда видел то видение.        Мерлин, Мерлин, Мерлин… Чёрт, надо было признать, что мальчишка никак не выходил из его головы всё то время, с тех пор, как стал его слугой. И Артур с неожиданным странным чувством удовлетворения издевался над ним, пытаясь пожурить или задеть мальчишку каким-нибудь эдаким словечком, чтобы в следующую минуту ожидать с великим любопытством, что скажет тот ему в ответ. Да, он каждый раз с нетерпением ждал их нового разговора, который приносил в его душе необычное чувство воодушевления. Но это можно было объяснить лишь тем, что до Мерлина, никто никогда не думал шутить с принцем в той непринуждённой манере, как это удавалось мальчишке, и никто не решался вступать в баталии и споры с Артуром, боясь накликать на себя его гнев. И лишь Мерлин был настолько глуп или настолько дерзок, чтобы каждый раз выводить принца из себя и спокойно улыбаться в ответ. Именно поэтому тот его ещё не уволил. В жизни Артура никогда ещё не было столько интересного с тех пор, как Утер сделал Мерлина его слугой.       И причём здесь вообще эти дурацкие мысли о возможных поцелуях?       Артур тяжело выдохнул. Ну, он конечно мог признать, что Мерлин был… ну… милым. Не красивым, нет. Но что-то было во взгляде мальчишки, в его улыбке, в этих смешных ямочках, что-то такое, что можно было счесть вполне даже симпатичным. И даже если Артур и испытывал крайне смешанные чувства, стоило ему чуть дольше положенного засмотреться на улыбающегося Мерлина, прикрывающего этой своей ухмылкой какую-либо выходку, то об этом знать никому совсем не следовало. И это всё равно нисколько не объясняло, почему лес подкинул ему именно это видение?       Неожиданно послышался странный звук. Потребовалось какое-то время, чтобы Артур понял, что это был его собственный живот, затребовавший положенную порцию ужина, и в этот самый момент над ухом принца прозвучал чужой голос.       — Так-так, поглядим, что тут у нас?.. Парубок неужто? В здешних краях? Поди славы ищешь?       Артур резко вздрогнул и отпрянул, ошалело поглядев на новоиспечённого гостя, которого (он мог поклясться) ещё пару мгновений назад в окрестности не наблюдалось. Сейчас же рядом с деревом, возле которого недавно присел отдохнуть принц, теперь высился стол, освещённый светом яркой луны, позволяющим рассмотреть стоявшую на нём кастрюлю с приятно пахнувшей кашицей и огромный самовар с ютившимися рядом двумя небольшими чашками. У стола были два поросшие мхом пня, на одном из которых умостился незнакомый старик. На нём была странного вида поношенная шляпа и истрепавшийся пиджак с кое-где видневшимися заплатками. Артур отполз подальше от старичка, который спокойно поглядывал на испуганные манёвры принца.       — Хей-хей, хлопец, я о тебе беседу веду, — молвил тот скрипучим старческим голосом и, завидя, как Артур отползает подальше с ещё быстрой прытью, тут же махнул рукой. — Да погодь же ты. Аль немой-поди? Даром что железки на себя напялил. Всё равно не жилец будешь. Ну кто в такую то ночь лавры здесь хочет сыскать?       — Что? — Артур, выпучив глаза, посмотрел на странного человека, который говорил вроде бы на родном ему языке, но он всё равно не понимал ни слова.       — Батюшки, еще и полоумный, небось. Молвлю, откуда ты такой взялся?       — Из Камелота, — это всё, что смог выговорить принц, не догадываясь, насколько глупо он сейчас выглядит.       — О, башлевый значит, — хмыкнул дед. — Присесть не хош? Садись-садись. Ишь, помятый какой. Смотрю, хорошенечко наша животина тебя погоняла-то, так? Лица на тебе нет. Бледный аки поганка. Да не зыркай на меня так, словно саму смерть увидал, лучше садись, милок. Садись, угощайся, не боись старого Дубовика*. Скажи мне только, на кой чёрт-то в лес подался в эту ночь? В наше время маловато глупцов таких найдётся.       Артур с осторожностью присел за пустующий пень. В лице старика он не находил какой-либо угрозы, и уж больно вкусно пахло из кастрюли, что стояла перед ним, так что Артур подумал, что не совершит ошибку, если немного отдохнёт и подкрепится. Внезапность появления этого старика с его валившимся от еды столом странным образом вовсе не заботила принца.       — Мы охотились в этих лесах, и не успели вернуться домой раньше заката, — пояснил Артур и после небольшого промедления нерешительно взялся за плошку каши, от которой шёл приятный аромат, заставивший его живот снова издать этот неприятный звук. Артур даже не понимал до сей поры, насколько сильно он проголодался, блуждая в зарослях заколдованного леса на грани паники.       — Уууу, верно что полоумный, — пробубнил под нос старик и добавил уже чуть громче. — Ну ешь, ешь. Это ещё ничего. Вот в моё время-то знаешь, как пугали? Ууу, крику то столько было. На миль обходили лес, и не только одна ночь в нашем распоряжении была - круглый год хозяйничали. Эти бабы пустобородые то бишь зеленые, я имею в виду, ручонки вытянут свои, и всё - бежит люд, как угорелый. Стоит им увидеть гоблинов, иль грима повстречать, и снова в крик. Тролли безмозглые страх наводят, баньши орёт, надрывается. Красота.       Артур едва ли разбирал слова, что говорил старик, лишь делал вид, периодически кивал да уплетал кашу, что такой вкусной показались спустя целую вечность скитаний по лесу. А старик меж тем совсем разошёлся.       — Пока не нагрянули эти... как их там, сияющие такие. Племя ихней богини, значит, Дану. Вот тогда и как начали нас гнать, всех вытурили. Стало быть, земли захотели, ироды. Всем фоморам досталось. Бой такой был, ух, ристалище за милю видно было. Долгие годы вся эта волокита царила. Ну, а мы-то что: крайние остались. Ты ешь, ешь.       Он шустро насыпал принцу ещё порцию каши и подтолкнул чашку, в которой к вящему недоумению Артура, когда он отхлебнул немного, оказался вовсе не чай, а самое настоящее вино. Принц сам не заметил, как выпил всю жидкость залпом, тут же почувствовал, что охмелел. Всё вокруг перестало внушать былой ужас, и лес, который, казалось, жил своей магической жизнью, больше не заставлял сердце Артура биться в сумасшедшем ритме. Старик не замечал состояние принца и продолжал ворчать про себя, погрузившись в воспоминания.       — А потом и вовсе дверьку то прикрыли. Вон де, значится, им уединение, видите ли захотелось. Тьфу, — он грозно стукнул по столу, заставив зазвенеть посуду, а Артура отвлечься от выпивки. — Говорил же, магия то ведь пропадёт так. Не шустрая она через щели то рыскать. Неучи.       Артур встрепенулся, заслышав ненавистное слово.       — Магия?       — Магия, магия, — поддакнул старик. — Она здесь и до них была. А эти царишки себя возомнили её владыками. Чай несущими свет, во! Да только и среди них завелись тёмненькие. Было дело, да. Но дурь их-то, вездесущая, от этого не выветрилась. Да как аукнется им этакое бахвальство, помнится, так-то и сказал я в ту пору. И ведь как в воду глядел, — внезапно старик замолчал, пристально посмотрев на Артура, и его левый глаз подозрительно прищурился. — Эй, милок, погоди ты, дай старому разгильдяю-ворчуну милостыню для начала.       — Что дать?       — Серебряник дай.        Бровь Артура поползла вверх от удивления, а сам он поперхнулся от такого заявления.       — Но у меня нет с собой, — заявил он, на что старик тут же ощетинился.       — Ну, так делишки то не ворочаются, милок. Хлеба вкусил, пойла отведал. Изволь платить.       Задумавшись на мгновение, Артур полез к себе за пазуху, достав небольшой звенящий мешочек, из которого вынул один серебряник и протянул его старику. Завидев деньги, тот тотчас переменился и разулыбался, показав ряд кривых зубов.       — Во, вот это, я понимаю, разговор. Так, о чём это я? Ааа, про бабу водяную то я рассказывал, да? Вот кобелиная жинка была, мама дорогая! Вот после этого я и зарёкся, что ни-ни…       — Нет, нет, там про магию что-то было, — перебил его Артур. — Вы про магию говорили. Что она пропадает.       — Ааа, — спохватился старик, стукнув себя по лбу, — да туго нынче ей. Увядает она. Мы, существа древние её детища, чуем такое пуще всех других. В мантиях эти как их там…       — Друиды?       — Точно! Они плетут всё свои интриги там, как муравьи эдакие. Колдовские заговоры свои творят, к древним духам взывают, на пророчества надеются. Только всё равно пропадет она. Как пить дать пропадет.       — Какое пророчество? — Артур, враз растеряв хмельной вид, уцепился за необычную информацию, которая могла быть важной для его королевства.       Известие про погибающую магию умерило бы пыл короля Утера и значительно облегчило бы жизнь суеверных жителей Камелота, которые приходили в ужас от одного упоминания колдунов. Самому ему не терпелось узнать, о каком пророчестве заговорил старик, рассказывая про друидов, и могло бы это в дальнейшем стать угрозой для королевства. Но дед внезапно снова заупрямился и замолчал, поглядывая на принца с уже знакомым хищным взглядом, что свидетельствовало о его корыстолюбии.       — Эй, милок, погоди, ты дай старому разгильдяю-ворчуну милостыню для начала.       — Что? — опешил Артур. — Да я тебе уже отдал его, забыл, старик?       — Там где одна монетка, там и вторая заваляется, — не смутился тот, и принц пришёл в гнев от такой наглости.       — Ни черта подобного! — тут же вскочил Артур, переворачивая содержимое своей плошки на землю. — Забери эти свои помойные варева. И каша твоя отвратная!       — Негоже духов леса оскорблять, дерзостник ты пакостный! — взревел обиженный старик, и внезапно откуда-то из-под стола вытянул деревянный посох, коим довольно больно стукнул неблагодарного принца по темечку, вызвав удивлённое «Ой» оскорблённого высочества. — Ты еще пожалеешь за свои слова, паршивые. Ишь, развелось зверья облезлого. Поди отсюда ирод мерзкий!       — Да как ты смеешь оскорблять принца Камелота? — тут же закричал Артур, но бросив взгляд на то место, где был старик, мгновенно поменялся в лице. Стол с кашей и прекрасным вином исчез, ровно, как и неизвестный дед, оставив после себя лишь вытоптанное место среди полегшей травы и пульсирующее от боли темечко принца – всё, что напоминало о том, что увиденное было взаправду.       Артур огляделся вокруг, но никого рядом не увидел.       Его удивление было прервано послышавшимся издали шуршанием, которое заставило принца отступить за дерево, выглядывая в темноте приближающийся силуэт. Он с трудом успокоил заполошно бьющееся сердце, когда смог распознать, что шаги неизвестного больше напоминали человеческую походку, чем невиданное существо. Возникла спасительная мысль, что они могли принадлежать одному из его рыцарей, но покидать место своего укрытия Артур всё же не спешил. Мгновение он тщательно вглядывался в черноту ночи, стараясь рассмотреть, кто таился в глубине чащи, но тот по-прежнему был вне видимости принца, хоть и остановился, судя по шагам, где-то поблизости.       Рука привычно потянулась к ножнам, встретив неожиданную пустоту. Артур чертыхнулся про себя, удивляясь, как он мог забыть про потерю оружия. Но тут мысль прервалась, когда его резко схватили за плечо. Тело среагировало мгновенно, заставив неизвестного оказаться придавленным к коре дерева с заломаной рукой, и только потом Артур осознал, что хрупкие плечи, выразительные чёрные глаза, блеснувшие в темноте, и тонкий короткий нож, утыкающийся ему в рёбра, принадлежит не кому-то незнакомому, а его сестре.       — Морри? — пораженно воскликнул Артур и тотчас ослабил хватку, всё ещё не сильно сжимая плечо девушки, словно сомневаясь в реальности её присутствия. — Ты… ты… — и только потом он распахнул глаза в удивлении, заметив под светом луны торчащие в разные стороны взлохмаченные пряди на месте ещё не так давно имеющихся длинных локонов сестры. — Что за чертовщина с твоими волосами?       Наконец придя в себя, он отступил чуть дальше, освобождая Морри из крепкого захвата, и девушка облегченно вздохнула, опуская выставленный нож.       — Ты меня чуть не зарезала этой штукой! — заметил он с раздражением указывая на острое лезвие.       — А ты меня чуть не задушил! — парировала Морри с не меньшей злостью. — Уж извини, сработала привычка.       — Я всегда говорил, что тебе нельзя давать в руки оружие.       — Кто бы говорил. Я научилась управляться с ним раньше, чем ты, что немало удивляло придворных и даже короля. А сейчас могу дать несколько уроков твоим рыцарям. Или отрезать парочку лишних конечностей тем, кто распускает руки, когда не следует, — Морри с легкостью воткнула нож в ножны и следующим движением быстро обняла Артура за плечи, прижимая к себе. — Я рада, что нашла тебя живым, — совсем другим тоном проговорила она, уткнувшись ему в грудь.       Вспыхнувшее было раздражение мгновенно сошло на нет, и Артур чмокнул сестру в макушку, чувствуя, как напряжение, сковывающее его столь долгое время постепенно растворяется в приятном сознании того, что Морри жива и здорова. И сейчас от того, что он может обнять её, как прежде, не терзаясь мыслями, что могло с ней случится в этом тошнотворном лесу, он испытал ни с чем не сравнимое облегчение, заменившее собой все иные чувства. Он закрыл глаза, позволяя себе короткий миг слабости. Но в следующую минуту резко распахнул их, когда на него обрушилось понимание того, что они по-прежнему находятся в опасности в окружении заколдованного леса. Артур с опаской огляделся вокруг. Им пока ещё рано было расслабляться, пока они не избавились от окруживший их угрозы. И теперь он обязан был защищать не только себя, что было в разы сложнее.       — Что вообще произошло тогда? — прорычал он, отстранившись. — Я искал вас с Мерлином целую вечность, и уже не чаял найти живыми. В этом чёртовом лесу творится такая дикость, что просто с ума сойти можно. Куда ты пропала?       Морри пожала плечами, зябко поежившись от холода. Из-за хлебнувшего вина и горячей каши он уже позабыл, насколько мёрз в последнее время от лютого зноя, а сейчас хмель благополучно выветрился, и Артур начал замечать, что руки у него тоже холодеют стремительно и быстро.       — Не знаю, я просто стояла рядом с тобой, а в следующее мгновение уже была одна.       — Колдовство, — прошипел Артур, сжимая кулаки и не в силах устоять на месте от гнева. — Всё это дело рук проклятого колдуна, которого я лично отправлю на костёр, как только выясню, кто стоит за всем этим.       В нём взыграла ущемлённая гордость, которой за всё это время, пока он был один на один с магией леса не раз случалось быть загнанной в угол. Он чувствовал пылающую ярость, прожигающую его изнутри, но в то же время его холодила до кончиков пальцев подлая беспомощность перед лицом невидимого и неизвестного врага, который играл им словно игрушкой, как паук управляется с пойманной дичью.       — И этого наглого старика с ним заодно! — не унимался он, припомнив недавние события. — Ты когда сюда шла, не видела его? Такого сутулого морщинистого деда с посохом?       Морри покачала головой, подозрительно поглядев на него, но Артур не заметил этого взгляда, продолжая свою тираду.       — Да как он вообще посмел обзывать меня! Вымогатель несчастный. Пусть только попадётся мне на глаза теперь - всю наглость вышибу, — проворчал принц про себя, а после обратился уже к сестре, снова обратив внимание на её торчащие пряди. — Ты так и не сказала, что с твоими волосами?       — Долгая история, — отмахнулась сестра. — Ты не нашёл кого-нибудь из рыцарей?       — Нашёл лишь некоторых. Они мертвы, — сказав это, он чуть слышно выругался, припомнив те безжизненные лица, которые оказались в озере. Артур до сих пор чувствовал свою вину за то, что не был в силах предотвратить случившееся с его товарищами. Было огромным облегчением знать, что с сестрой не произошло то же самое.        Он внезапно замер, уставившись в одну точку, обдумывая неожиданно пришедшую на ум мысль, от которой ему стало не по себе.       — Ты это ведь ты? — внезапно спросил он, бросив недоверчивый взгляд на сестру. — Я имею в виду настоящая «ты»?       — Настоящая «я»? О чём это ты?       Морри нахмурилась, а Артур ощутил подкатывающий к горлу ком. Могло ли случится то, что он нашёл не совсем свою сестру, а одно из видений, подброшенное колдуном, как в тот раз. Хотя сейчас он самолично убедился в реальности, ощутив под руками настоящую кожу, а не призрачный туман колдовского явления, но всё же доля нерешительности болезненно кольнула его.       — Странностей здесь хватало, — пробормотал он, сжав переносицу руками. — Скажи мне, что это не одно из видений сумасшедшего леса?       Глаза Морри удивлённо расширились, пока она взирала на суетящегося брата.       — Как, по-твоему, я должна доказать это?       — Не знаю, — растерянно отозвался Артур. — Просто скажи, что ты настоящая.       — Я настоящая. Полегчало?       — Нет.        Сестра приблизилась к нему с небольшой опаской, словно к дикому зверю.       — Артур, ты в порядке?       Он вздохнул, не зная даже, что ответить на этот вопрос, а потом повернулся к обеспокоенному лицу Морри, вспомнив о чём-то очень важном.       — А где вообще Мерлин? — озадаченно воскликнул он. ***       Он проснулся от того, что его нос жутко чесался. Неприятное ощущение то усиливалось, то как будто отдалялось. И когда он слепо потянулся до зудящего места, его рука неожиданно натолкнулась на пушистую мягкую преграду. Мерлин открыл глаза.       В его лицо заглядывали красные глазёнки непонятного существа, чья шерсть только что щекотала кожу возле носа и щёк, что заставило его проснуться. Но проморгавшись и чуть отстранившись от виновника своего пробуждения, Мерлин заметил, что существом, приютившимся рядом, был простой белый кролик, с виду безобидный и совсем не страшный. Он неторопливо пережевывал траву и вовсе не тревожился тем, что над ним подозрительно наблюдают. Мерлин отвёл взгляд от кролика, чтобы понять, где он вообще оказался.       Огромная луна освещала простирающуюся перед ним полянку, окружённую высокими деревьями, которые переплетали свои тонкие причудливо изогнутые ветви, словно под воздействием какой-то силы тянувшиеся далеко вверх. Он оглянулся вокруг, но так и не смог понять, куда делись Артур и Морри.       Его руки снова коснулось что-то мягкое, привлекая внимание к себе. И Мерлин опустил взгляд, а после не смог удержаться и посадил кролика себе на колени, удивляясь тому, что встретил здесь живое существо, которое выглядело совсем не так, как из рассказов Морри. Он слегка фыркнул, когда кроль продолжил меланхолично жевать траву, удерживая её на весу, словно не его сейчас забрали с насиженного места, и вовсе не подумывал сбежать. Почесав существо за ушком, Мерлин всё же оставил его в покое, напоследок погладив по гладкой шерсти, и приподнялся. В воздухе ощущался странный приторный запах чего-то травянистого, источник которого Мерлин распознать не мог, но сам запах ему нравился. Он оглянулся вокруг, пытаясь понять, куда ему следует идти, и внезапно приметил то, чего раньше, он мог поклясться, ещё не было. С виду череда деревьев вокруг поляны была полностью одинаковой, ни одной прогалины или тропы сквозь погнутые стволы и торчащие ветви не наблюдалось. Но сейчас присмотревшись, Мерлин увидел маленькую тропинку прямо сквозь широкие заросли подлеска между двумя деревьями. А в следующее мгновение прямо там вспыхнул странный огонёк синего цвета.       Мерлин приподнялся, бросив взгляд на шуганувшего в траву кролика, напуганного резким движением, и подошёл ближе к тому месту, наблюдая необычное явление.Пламя горело над землёй, не касаясь её и, казалось, просто поддерживалось воздухом, едва заметно колыхаясь. Тепла от него не было, и лишь слегка тусклый свет отливал на листья деревьев позади. Мерлин попытался дотронуться до огонька, но тот внезапно исчез, и появился снова, но уже чуть дальше от него, словно убеждая увести юношу за собой вглубь леса по тропинке.       Он немного поколебался, но пошёл следом, решив, что ему всё равно больше ничего не оставалось.