Закалённые дыханием вулкана. Том 1

Она громко выругалась.       Очередной прочитанный свиток, в котором оказалась полнейшая чепуха, был отброшен в сторону. Как вообще эти листы бумаги с абсолютно бесполезными текстами могли называться магическими трактатами? Морри лично отправила бы на костёр неудачного автора, который посмел в своих свитках перепутать проклятье с заклятьем, это же было высшей формой невежества, и самостоятельно отрубила бы руку тому, кто для красного словца обозвал перечень наговоров «Сборником учения по защите от зла». О защите там не было сказано ни слова, и к чему было приводитесь читателей в заблуждение, Морри понять не могла, листая страницу за страницей и лишь убеждаясь в бесплодности такого вида чтения. Очевидно, Великая Чистка не пошла друидом на пользу, и они растеряли все свои знания.       Морри занималась этим уже третий день подряд, и по-прежнему даже близко не приблизилась к тому, что искала. Голова раскалывалась, бессонные ночи давали о себе знать. А её служанка всерьёз беспокоилась за благоразумие своей госпожи, которая отродясь не испытывала такой интерес к чтению. Принцесса и сама была бы рада заниматься более интересными вещами в такой момент, да вот только выбора у неё не было.       Они вернулись в Камелот две недели назад. Как и ожидалось, банкет в честь приезда Седрика, запланированный Утером, они благополучно пропустили, к радости Артура, однако избежать гнева короля им не удалось. Но измученные событиями страшной ночи, встречами с всевозможными существами и неприятностью, произошедшей с ними по пути обратно, где фигурировал один не совсем обычный вор и колдунья, неудачливые путники сочли своё наказание и выговор как благополучное завершение приключений. Вернуться домой, даже несмотря на не совсем радушный приём Утера, было приятно. Стены дома были надёжными спасителями от бед и невзгод и дарили необходимое успокоение.       И всё вернулось на круги своя, а случившиеся события остались секретом для троих, а о некоторых подробностях происшествий знали даже меньше - лишь двое. Морри сочла нужным пересказать Мерлину не всё, что произошло в хижине ведьмы, лишь упомянув, что ей удалось договориться с колдуньей и отвадить от них псов Дикой Охоты. О цене подобной сделки Мерлину знать не стоило, по крайней мере пока. О необычных способностях Гвейна тоже, ведь тогда пришлось бы раскрыть свой собственный секрет, а Морри этого делать не хотела.       Мерлин, внимательно выслушав рассказ, в свою очередь пересказал их встречу с Всадником Дикой Охоты и свою неудачу с магией. Она вдоволь насмеялась, пока представляла пьяные похождения своего брата, но заверила юношу, что подобный провал повториться никак не может. Артур не дурак, и если один раз поверил в чушь про то, что его унесло с одного бокала, во второй раз может заиметь сомнения в правдивости подобных высказываний.       Юный колдун согласился, на этом разговор о произошедших событиях они посчитали закрытым. Однако в словах Мерлина, как казалось Морри, тоже не доставало некоторых элементов и подробностей, и по поведению юноши в какой-то момент она поняла, что он тоже что-то ей не договаривает. Это вызывало любопытство, но настаивать на полное доверие она всё же не стала, посчитав это малость несправедливым. Да и не о поведении Мерлина сейчас стоило задумываться.       В любой другой ситуации, когда весь замок готовился к предстоящему совершеннолетию Артура, которое должно было наступить завтра, Морри изобретала бы способы сделать этот день для брата незабываемым и подбирала бы для такого случая очередной розыгрыш, который бы опозорил принца на весь двор. Но увы, сейчас было не до этого. Но от воспоминаний она не удержалась.       Это всегда было весело. На его десятилетие, помнится, вместо ожидаемого подарка в виде шикарного восточного кинжала посол из восточной страны подарил Артуру змею по заверением леди Морриган, убедившей его, что принц всю жизнь мечтал о таком подарке. Да вот только всё было ровно наоборот - младший царевич терпеть не мог змей ещё с детства, когда случайно наступил на одну такую во время прогулки. И всем обитателям замка это было прекрасно известно. Всем, кроме посетившего их в этот день посла, который доверился Морри и был бессовестно обманут. Артура не могли успокоить целый вечер, и, когда выяснилась виновница недоразумения, то он не разговаривал с сестрой ещё месяц после.       Морри улыбнулась, вспомнив этот момент из прошлого. Ей было тогда лет восемь, но она уже обогнала брата во всём, что касалось верховой езды, владения мечом и стрельбы из лука, так что учитель не мог нарадоваться своей ученицей. К тому же Артур хоть был и старше, едва доставал ростом до её плеч, в силу того, что мальчишки всегда отставали в развитии на фоне девочек, и знатно нервничал по этому поводу. Правда, теперь спустя годы всё поменялось, и, чтобы дать братцу подзатыльник, теперь уже Морри приходилось вставать на цыпочки. А вскоре тот должен был стать совершеннолетним и быть коронованным короной Пендрагонов, которая в дальнейшем станет законным основанием на пути его к престолу. Время летело довольно быстро.       Рассуждая о будущем, Морриган внезапно почувствовала, как в комнате резко стало не хватать воздуха. Ведь то, о чём она думала, могло не наступить, если она не справится с поставленной задаче и не найдёт способа снять проклятье Чёрной Метки с принца. От одной только мысли о возможной смерти брата становилось не по себе. И это придавало ей усердия и терпения в поисках нужного материала. Именно этим она и занималась последние несколько дней, но все усилия пока являлись напрасными.       В комнате было солнечно, и крупицы пыли медленно кружили в воздухе между стопками книг, будто насмехались над сгорбившейся за чтением принцессой, которая могла только мечтать о том, чтобы размять ноги и тоже покружиться в танце вокруг стола. Она даже представила, в каком удивлении бы взирала на неё служанка, если принцессе вдруг вздумалось таким образом развеять скуку.       Бросив взгляд на Гвен, застилающую её кровать, принцесса устало произнесла:       — Кажется, все слуги заняты подготовкой замка к празднику. Я освободила тебя на эти дни, ты не обязана сюда приходить, — сказала она, сворачивая очередной ненужный свиток и без церемоний кидая его на пол. — У тебя и так много обязанностей на кухне, можешь всецело заняться ими.        Гвен лишь улыбнулась.       — Миледи, прежде всего, я служу вам, и мне ничего не стоит наведываться сюда по утрам, выполняя свой долг, — она пожала плечами и поспешила поднять упавший свиток.       — Не трогай, — бросила резко Морри, но заметив испуг девушки, исправила тон на более деликатный. — Это мне ещё понадобится.       Гвен понятливо кивнула и отошла налить воды в стакан.       — Все в замке волнуются, такое важное событие, — проговорила она, привыкшая делиться подробностями, происходящими в Камелоте. Обычно, Морри с интересом внимала её рассказам, но сейчас принцесса бы предпочла остаться в одиночестве, — и они переживают, как бы что-нибудь пошло не так.       — Что, по-твоему, может пойти не так? — отстранённо спросила Морриган без особого интереса.       — На кухне готовят любимые блюда Его Высочества, — ответила Гвен, слегка улыбнувшись. — Мистер Роджерс никого не подпускает к готовке и лично справляется о свежести поступивших продуктов. Остальные слуги украшают замок и торжественный зал, и всё проходит под личным контролем мадам Эндрю. Но я…       — Ты сказала, что все переживают, но имела в виду лично себя? — подняла озадаченный взгляд на служанку принцесса, уловив в голосе девушки непривычную задумчивость.       Она говорила о подготовке замка со странной несвойственной ей грустью, и более чем обычно была погружена в себя. Морри давно не видела её в подобном состоянии, обычно жизнерадостная и неунывающая Гвен была воплощением бодрости духа и готовности помогать всем нуждающимся без малейшего сомнения на лице. Прежде всего именно эти качества в ней ценила Морри, наряду с абсолютной искренностью, которую служанка проявляла в отношении неё, хоть и с должным почтением. Морри не обладала недостатком поклонников мужского пола, но иногда она испытывала огромную потребность в женском обществе. В возможности сгорбить спину и распушить волосы, не тревожась обязанностью поддерживать внешний облик и соответствовать образу принцессы, и выпустить пар, зная что тебя поддержат. Интересно, это было проявлением человеческой части или же нажитой среди людей привычке? Морри предпочитала не задумываться, но иногда в присутствии Гвен ловила себя на мысли, что доверие к девушке становится абсолютным, хотя и невозможным фактом.       Гвен замялась под испытующем взглядом и опустила глаза.       — Мне просто кажется, что ваш брат не сильно радуется предстоящему празднику.       — Что навело тебя на такую мысль?       — Вы видели принца в последние дни? — спросила она и указала рукой на заваленный книгами стол. — Полагаю, не нашли для этого времени. Я встречала Его Высочество в коридоре и во дворе наблюдала за тренировками, и мне показалось, что он был более молчалив, чем обычно.       — Мой брат редко когда бывает молчалив во время тренировки,  — Морри удивлённо подняла бровь.       Гвен кивнула.       — Рыцари говорили, он по обыкновению даже не отругал сэра Оруэла за опоздание, а вы знаете, что это его любимый способ начать день.       Служанка была права, но вероятная причина поведения Артура кроилась в простом и очевидном факте: любой испытывает лёгкую дрожь перед коронацией, и в этом нет ничего ужасного. А переживания служанки, несомненно, были результатом скрытых чувств по отношению к принцу, которые она безуспешно пыталась скрыть ото всех, и о которых догадывалась Морри.       — Мне кажется, следить за душевным состоянием Артура - забота Мерлина, а не твоя. Или ты хочешь поменяться с ним местами, полагая, что он не справляется со своей задачей? — спросила Морри слегка возмущённо.       Гвен тут же стушевалась.       — Нет, нет, миледи, я лишь высказала вам свои наблюдения.       — Да? — насмешливо прищурилась принцесса. — А мне кажется, ты призналась в том, что тайно подсматривала за моим братом во дворе, или мне показалось?       На этой фразе лицо Гвен приобрело оттенок красного помидора, и она поспешно замахала головой, отказываясь признаваться в содеянном. Морри тихо рассмеялась, но их разговор был прерван деликатным постукиванием в дверь. Оповестив стучавшего, что он может войти, Морриган удивилась, но не подала вида, когда поняла, что её пришёл навестить Гаюс — нечастый гость в её покоях в последнее время, однако же любопытство взыграло в ней, и она воскликнула:       — Какими судьбами, Гаюс? Я не испытываю какое-либо недомогание и не нуждаюсь в твоих отвратительных на вкусах снадобьях, если только ты не добавил туда чего-нибудь сладкого.       Лекарь неторопливо закрыл за собой дверь, бросил осторожный взгляд на служанку и медленно подошёл к столу, за которым сидела принцесса. У него был слегка подпален воротник и запотевшая пенсне, впрочем как и обычно. Сколько она его знала, старик никогда не задавался вопросом своего внешнего вида и, погруженный в процесс создания лекарств, иногда забывал сменить ночную сорочку на повседневную накидку, о чём не переставал напоминать ему Артур, любимым занятием которого было подтрунивать над придворными, в подобной манере выражая им своё уважение.       Но несмотря на свою забывчивость, это был лучший лекарь, которого знал Камелот, и человек, который задолго до того, как они с братом предприняли первые попытки ползать, уже лечил их и заботился, как о родных ему людях.       — Миледи, — Гаюс поклонился ей, в приветливом кивке поздоровался со служанкой, и поставил на стол маленький бутылёчек с синей жидкостью, — вы просили принести вам средство для укрепления волос. Хочу вас заверить, на вкус оно более чем сносное, разве что запах оставляет желать лучшего.       — Средство для укрепления волос, но я не… — принцесса удивлённо пробормотала, внимательно посмотрев на лекаря, в глазах которого было что-то такое, что заставило её воскликнуть. — Ах да, точно. Я совсем забыла об этой просьбе, не думала, что ты выполнишь её так быстро. Спасибо, — и прежде чем Гаюс предпочёл уйти, она остановила его. — Кстати, как поживает твой птенец?       Теперь пришла очередь лекаря не понимать, о чём идёт речь. Гвен, прислушивающаяся к их разговору, заинтересованно подняла голову.       — Тот, которого ты недавно подобрал, — напомнила целителю Морри, всячески пытаясь сделать свой тон максимально значительным. — С переломанным крылом.       Гаюс медленно открыл рот, похлопав глазами, в которых постепенно начало мелькать понимание, и тотчас кивнул.       — Ах, вы об этом птенце, да-да, — он поправил очки и, посмотрев в сторону Гвен, будто переживая, что служанка его не услышит, заговорил чуть громче. — С ним всё в порядке, ещё немного усилий, и бедная птичка снова взлетит.       Служанка взволновано вздохнула.       — Вы вылечили ему крыло? Гаюс, не ожидала от вас такого неравнодушия к животным.       — Да, я… тоже не ожидал от себя. У меня довольно много других дел, которым я обязан заниматься и целый коридор больных, но я совсем не хотел бы брать на себя заботу ещё и о птенце, — многозначительно произнёс он, сделав ударение на слове «много других дел».       — И когда же он сможет уверенно летать, на твой взгляд? — изобразила интерес Морри. — Сколько ещё усилий понадобиться для этого ?       — Надеюсь, что очень скоро, миледи.       — Тогда может следует перейти к более решительным мерам? — тотчас в ответ выдала принцесса. — Если ты говоришь, что он не может взлететь по каким-то причинам, но крыло уже вылечено, тут и думать не надо. Скинь его с высоты, тогда тот взлетит от безысходности.       — Что вы такое говорите, миледи, — тут же встала на защиту «птенца» Гвен, не ведавшая, что Морри прибегает к аллегории, чтобы донести свою мысль лекарю, и что они с начала разговора обмениваются фразами, которые понятны только им обоим, прибегая к конспирации.       — Право слово, поступок и правда неблагородный, — укорил её Гаюс, замаскировав смех под покашливание, но от Морри не укрылись притаившиеся в уголках старческих глаз яркие смешинки. Она без преувеличения обожала этого старика.       Принцесса пожала плечами.       — Зато результат будет на лицо: либо взлетит, либо нет, и станет понятно, что причина вовсе не в вылеченном крыле, а в чём-то другом. Возможно, он просто забыл, как пользоваться крыльями.       — Миледи, невозможно забыть о том, как летать, если ты рождён в небе.       Морриган, уже готовая позволить сорваться с языка иные остроты, замолчала, застигнутая мудростью слов старого лекаря. Иногда его действительно стоило послушать, несмотря на то, что он был человеком.       — Но иногда нужно остановиться, чтобы понять, как снова взлететь.       С этими словами Гаюс покинул комнату, оставив двух девушек осмысливать его фразу. Морри кивнула Гвен, позволяя ей покинуть комнату, и, оставшись одна, снова обратила взор на свой стол. Увидев лежавшую на самом краю книгу, которой не было в её собственной коллекции магические артефактов ещё пару мгновений назад, она мысленно поблагодарила старика за оказанную помощь. Теперь у неё появился действительно стоящий талмуд о проклятьях, который следовало прочесть. ***       Мерлин глубоко вздохнул, собираясь с силами. Ему понадобилось ещё какое-то мгновение, чтобы сосредоточиться, и вот уже слова из книги заклинаний легко слетели с его языка. Он зажмурился, уповая на то, что в этот раз всё должно получиться, и с замиранием сердца приоткрыл один глаз, чтобы… окончательно разочароваться.       Опять не вышло.       Почесав за макушкой, Мерлин произнёс уже заученные наизусть слова немного иначе. Но магия просыпаться в нём всё никак не желала. Она, будто обидчивая дама, отказывалась повиноваться своему хозяину и намеренно издевалась над ним. Всё было бесполезно. Мерлин предпринял ещё пару попыток сотворить магическое заклинание, но дело с места не сдвинулось. Возможно, он что-то произносил не так?       Мерлин внезапно чихнул, не догадываясь, что стал темой разговора двух знакомых ему людей, и полез обратно в книгу, убедиться, что слова были верными, а потом в сердцах откинул её прочь. Какой толк был в заклинаниях, которые не работали?       Теперь других вариантов не оставалось  — нужно было зашивать куртку Артура без помощи магии. Ох, как это делать не хотелось. Мерлин издал звук похожий на стон умирающего животного и прилёг на кровать, желая немного отдохнуть. Тщетные попытки колдовства отняли у него много сил. А ещё нужно было справиться о том, как проходит подготовка церемониального зала, и все ли гобелены висят на своих местах, все ли кубки распределены по иерархии и все ли подсвечники натерты до блеска. По правде говоря, руководить приготовлениями должна была Мадам Эндрю, занимающая должность королевского церемониймейстера, но Мерлину, как личному слуге, она поручила обязанности проверяющего во всех аспектах предстоящего мероприятия, с чем он, мягко говоря, не совсем был согласен. Но взяв на себя руководство, он внезапно понял, что подобная ответственность ему по душе, а большую часть работы можно было взваливать на чужие плечи слуг и заниматься своими делами.       Неожиданно приятным стало являться тем, кто приказывает, а не тем, кто выполняет, и Мерлин вдоволь наслаждался подобным стечением обстоятельств.       С минувших событий Вальпургиевой Ночи прошло уже достаточно времени, а он по-прежнему задумывался о том, что произошло, и в какой момент магия повиновалась ему так, что Мерлину удалось избавить от отравления Артура. Он проигрывал в памяти этот момент и другие, когда пытался колдовать, и не мог понять, что изменилось. Почему в тот момент удалось сделать невозможное, но если дело касалось более простых мелочей, Мерлин топтался на месте, как птенец разучившийся летать. Всё бы ничего, но переодически напоминающая о его недостатке Морри начинала жутко раздражать. У него же было предназначение, как он мог стать Великим Магом без должных тренировок? Ведь просто так с неба не сваливается величие, верно ?       Решив поупражняться в колдовстве, он посреди дня заперся в своей комнате, начав с самого простого заклинания, как было сказано в книге «которое пригодится в повседневном быту и знать которое должна каждая хозяйка». Подобное описание его рассмешило, очевидно давно почивший автор книги заклинаний не знал, что в будущем по Камелоту пройдёт Великая Чистка, и даже за такое мелкое колдовство будет полагаться наказание в виде костра. Книженция была достаточно ветхой, чтобы помнить другие лучшие для магии времена.       Зашить рубаху с помощью колдовства у Мерлина не вышло, и это сильно расстраивало. Он, конечно, мог вручить эту заботу Кейтлин, которая ловко орудовала ниткой и с лёгкостью смогла бы помочь в этом деле, но хотелось сделать всё самому. Однако магия была глуха к желаниям своего господина.       Оставив тщетные попытки добиться результата, Мерлин положил книгу заклинаний в потайное место под половицей, небрежно бросил на стул рубаху и спустился вниз. Нужно было удостовериться, что приготовления к коронации проходят гладко. Помимо всего прочего необходимо было выяснить, привезли ли, наконец, королевский подарок, и если да, убедится, что конюх будет держать рот закрытым и не растреплет всему замку о том, какого красивого жеребца подарит Утер своему сыну на совершеннолетие. Артур не должен был знать об этом, пока не начнётся празднование.       Вспомнив о принце, Мерлин не ожидал, что тут же столкнётся с ним в коридоре, и едва успел затормозить перед золотистой макушкой, мгновенно расплываясь в улыбке.       — Ваше Высочество, — поклонился он, пропускная того вперёд.       Артур смерил его раздражённым взглядом и приподнял бровь в удивлении:       — И в чём причина твоего хорошего настроения? Впервые какая-то симпатичная служанка одарила кокетливой улыбкой?       Мерлин тут же стушевался. После пережитых злоключений, последовавших после неприятной охоты, его общение с Артуром изменилось в лучшую сторону. Принц теперь предпочитал разговаривать с ним, не вкладывая в голос приказные нотки, и значительно поубавил в своём стремлении унижать слугу по каждому доступному поводу.       Однако чем ближе был день его рождения, тем задумчивее становился принц, и тем меньше стремился откровенничать с Мерлиным, предпочитая отпускать его раньше обычного, не требовал ничего невозможного и вовсе старался держаться на расстоянии. Мерлин не понимал, что стало причиной таких изменений.       — А судя по вашему лицу, вас пытался соблазнить престарелый камергер, — пробормотал он, пытаясь не рассмеяться в голос.       Артур вспыхнул от гнева, шикнул на него, но к удивлению Мерлина, так ничего и не сказал. У него был уставший вид и сонные глаза, а привычная утренняя тренировка, казалось, вымотала принца сильнее обычного. Он выглядел действительно неважно, и прежде чем задуматься о своих действиях, Мерлин уже протянул руку к чужому лбу, проверяя на наличие жара. Артур отреагировал не сразу, и это тоже было довольно странно.       — Ты что себе позволяешь? — зарычал он, оглядываясь по сторонам и отбрасывая протянутую к нему чужую конечность в сторону.       Мерлин от прикосновений едва заметно вздрогнул.       — Проверяю не заболели ли вы часом, сир, — юный колдун засеменил следом за сиганувшем принцем, удивившись, что так испугало Его Высочество, что он метнулся по лестнице вниз, будто за ним гналась стая мёртвых псов. — У вас совершеннолетие, а складывается впечатление, будто это в корне вас не радует. Вот я и предположил, что дело в болезни.       — Единственный, кто здесь болен, это ты, Мерлин, — бросил через плечо принц. — Предположу, что на голову. — Артур замедлился только когда они оказались в более безлюдном коридоре, и провернулся к нему. — Кстати, ты распорядился касательно того, что я просил? — понизив голос, спросил он.       — Конечно, сир, — тотчас сообразив, о каком распоряжении идёт речь кивнул Мерлин, — вам на торжестве я буду подливать в бокал исключительно виноградный сок. Никакого вина, и никто об этом не догадается, уверяю.       Они более не обсуждали тот случай, произошедший в таверне, однако Мерлин начал подмечать, что принц стал относиться к алкоголю с подозрительным опасением, о чём явно свидетельствовал его недавний приказ о замене бокалов. Артур не сомневался в правдивости слов Мерлина, когда тот со всеми подробностями описывал, как себя вёл принц после нескольких бокалов, и отсутствие воспоминаний о подобном происшествии значительно беспокоило его. Так что, очевидно, он отбил интерес к вину и пиву на долгие годы вперёд. Мерлин предпочитал думать, что это к лучшему, и совершенно не испытывал вину за содеянное.       — И всё же, вас что-то беспокоит, — произнёс слуга, заметив, что принц вновь задумчиво молчит. — Вы всегда волнуетесь перед своим днём рождения? Хотя, наверное, очень сложно осознавать, что стали на год старше и в ближайшем будущем вас ждут лишь старческие болезни и потеря зрения.       — В ближайшем будущем? — вскинул голову Артур, насмешливо фыркнув. — В каком возрасте, по-твоему, наступает старость?       — Стоит спросить об этом Гаюса.       Принц закатил глаза, но всё же улыбнулся. И Мерлин почувствовал, что его план развеселить Артура частично сработал.       — Если ты находишь время на то, чтобы переживать, доволен ли я предстоящим торжеством, — произнёс принц, уже начиная походить на самого себя, — то советую лучше заглянуть в мой гардероб. Там, кажется, завелись крысы. Рубашка, которую я отдал тебе на перешивку — не единственная одежда, на которой в последнее время обнаруживаются рванные дыры.       — Будет сделано, сир, — скривился Мерлин.       Копаться в чужой одежде он не любил больше всего. Но этим можно было занять себя на весь день, избегая других обязанностей, а попутно поваляться на кровати принца, пока тот вынужден будет без сопровождения слуги шататься по замку по делам.       Артур кинул на него нечитаемый взгляд и тут же отвернулся. Это не укрылось от внимательного взора Мерлина, и он словил себя на мысли, что в последнее время подобных взглядов было чересчур много. В какой-то момент фразы принц мог затормозить, повернуться к Мерлину, пока тот делал вид, что этого не видел, и смотреть. Не отрываясь. И напрочь забывая о незаконченном разговоре. После того, как Мерлин считал нужным вмешаться в подобное залипание на самого себя, Артур обычно отворачивался, бурчал что-то неразборчиво и спешно покидал комнату, не задерживаясь более в присутствии своего слуги, будто тот каким-то образом мог его съесть.       С чем это было связано, Мерлин понять не мог.        — Ты подготовил праздничный наряд? — вывел его из раздумий слегка охрипший голос принца, который теперь избегал прямого взгляда.       — Да, вы будете выглядеть в нём безупречно, — тут же Мерлин прикусил язык, понимая, что его голос звучит чересчур восхищённо.       — Я не хочу выглядеть безупречно, — скривился тот. — В предстоящем событии нет ничего особенного. Это лишь формальность. Способ сказать всему королевству, что я стал старше на один год и ближе к становлению на престол, хотя об это не может быть и речи ещё ближайшие пару десяток лет.       — При всём уважении к королю, ваш отец уже… уже в том возрасте, когда… — Мерлин замялся, не зная, стоил ли договаривать мысль.       — Ты хочешь сказать, мой отец уже старый, чтобы править Камелотом? — огрызнулся Артур, слегка понизив голос. — Ты в своём уме? За это я могу с удовольствием оправить тебя в колодки.       Не страшась гнева своего принца, Мерлин лишь пожал плечами.       — Я лишь констатировал факт, — но потом он внимательно посмотрел на Артура и озвучил пришедшую на ум догадку, как результат своего наблюдения. —  Как и ваше безусловное будущее правление, которое почему-то вы по каким-то причинам отказываетесь осознавать.       — Вздор. Я - прямой наследник Камелота, как я могу этого не осознавать? Насколько по-твоему я глуп?       — Но вы же сказали, что не может быть и речи…       — Вот именно сейчас не может быть и речи. И лучше бы… — он перебил сам себя и уже всерьёз разозлился. — Так, довольно, Мерлин. Тебе заняться нечем? Не мозоль мне глаза лишний раз и только попробуй не сделать то, о чём я говорил. А теперь кышь отсюда, ты меня раздражаешь.       — Можете не беспокоиться, я обо всём позабочусь, — заверил он принца и внезапно почувствовал, что и вправду говорил подобное со всей серьёзностью.       Мерлин имел в виду не только одежду, но и весь праздник в целом. Он действительно желал, чтобы день совершеннолетия принца прошёл идеально, и возможно поэтому безоговорочно принял на себя обязанности по подготовке торжества, зная, что в его силах сделать этот день особенным для Артура. Его мама всегда старалась изо всех сил в его день рождения, и каждое такое утро запомнилось Мерлину по-настоящему приятными мгновениями радости.       Мама Артура умерла, когда они были детьми, а значит, быть может, у принца не было такого человека, который готов был сотворить праздник для него и следить за тем, чтобы всё было идеально. У него имелась целая свора слуг, но это было не одно и то же. Сердце Мерлина тянулось к Артуру, желая окутать его тёплом и заботой и подарить всю любовь этого мира. Тем более, что тот по каким-то непонятным Мерлину причинам был не в восторге от предстоящего праздника. Юный колдун желал выяснить почему.       — Мерлин, — приятный голос вывел его из рассуждений, и он поднял глаза на Артура, который не в первый раз, очевидно, пытался до него достучаться.       Погрузившись в свои мысли, он не сразу осознал, что они молчали целую вечность, замерев напротив друг друга. Принц только что сказал ему убираться с глаз долой, но Мерлин так и остался стоять на месте, ненадолго выпав из реальности. Артур почему-то смотрел на него, как будто Мерлин только что озвучил все свои мысли вслух, а не просто заверил, что справиться с подготовкой торжества, и прямо в этот момент его взгляд отображал такую смесь различных чувств, что Мерлин даже не рискнул предполагать, о чём задумался принц.       Может быть, он вложил в свою фразу слишком много искренности или же чём-то выдал себя? Но нет, со стороны должно было показаться, что Мерлин лишь беспокоился о предстоящем празднике, а не вздыхал по принцу, как влюблённая девица.       — И кстати, я подготовил тебе подарок, — выпалил он.       Артур заинтересованно склонил голову.       — Да? И какой же?       — Не скажу. День рождения наступит лишь завтра, а значит вам, Ваше Высочество, следует набраться терпения.       — Ты думаешь, что мне так уж важно, что ты мне подаришь? — тот закатил глаза, но почему-то явно занервничал, об этом говорило наличие мельтешащих движений и подёргивание плечами. В какой момент Мерлин научился так открыто читать принца, он не знал, однако это было фактом. Время, которое они проводили вместе, сближало их всё больше и больше. И то, куда это могло привести и во что вылиться, было исключительно в их собственных руках. — Вряд ли твой подарок будет лучше всех сотни тысяч различных дорогих вещей, которые мне дарили каждый год самые высокопоставленные лица Камелота.       — Посмотрим, — Мерлин не стал переубеждать Артура и улыбнулся. Мысль о том, чтобы подарить ему подарок приходила уже давно, но лишь сейчас он наконец сообразил, чем сможет удивить принца и что на самом деле тот бы мог получить от него.       — Дай-ка подумать, это будет твой шейный платок? — усмехнулся Артур.       — Если вам он так нравиться, можете забрать себе прямо сейчас.       Наблюдая, как растягиваются губы принца в красивой улыбке, Мерлин внезапно скосил глаза на место чуть выше его талии, обнаруживая там маленькую дырочку из-за разошедшихся швов. Принц вряд ли догадывался об этом небольшом недоразумении, но очевидно, он был прав и крысы добрались до всей его одежды.       — Спасибо, Мерлин, но я предпочитаю более внушительные подарки, — с этими словами Артур развернулся, намереваясь оставить слугу одного, и тот, воспользовавшись тем, что его никто не видит, на свой страх и риск произнёс выученные ранее слова заклинания и тут же зажмурился.       Было два варианта развития событий: либо дырочка на рубашке Артура должна была исчезнуть, как и полагалось, согласно словам автора книги заклинаний, либо же ничего бы не произошло. Мерлин был склонен предположить второе. Однако он неожиданно услышал громкий звук разрывающейся ткани, и дырка на его глазах стала ещё шире, заставив юношу ошеломлённо распахнуть рот. Заклинание почему-то сработало наоборот, а принц, который не мог не услышать и не почувствовать, как рвётся его рубашка, тут же озадаченно оглянулся, не зная, где искать повреждения.       Он посмотрел на Мерлина, и тот, пожав плечами, суматошно выдал первое попавшееся в голову объяснение:       — Кажется, вам нужно скорректировать свой рацион питания, сир. Вы полнеете прямо на глазах.       Артур метнул в него гневный взгляд и провернулся в другую сторону, в безуспешной попытке выяснить, в каком месте порвалась рубашка. Мерлин не удержался от второй попытки и снова произнёс то же заклинание, надеясь, что в этот раз оно наконец-то сработает как надо, а потом крепко зажмурился, когда услышал ещё более громкий звук расходящейся по швам ткани.       Открыв глаза, он увидел, что Артур путается в рваных лоскутках своей некогда почти целой рубашки и кипит от злости. Теперь его рукава красовались огромными дырами, куда мог поместиться ещё один Артур, и , потянув за один, принц случайно разорвал их пополам.       — Крысы, — злобно прорычал он в сторону Мерлина, спихивая всё это недоразумение на непрошенных обитателей его гардероба. — Разберись с ними.       После того, как Артур исчез за поворотом, юный колдун выждал мгновение, а после разразился таким громким смехом, что крадущийся в углу усатый грызун испугался и шуганул в норку поблизости. ***       Оказалось, что доверить слугам самим заниматься оформлением, было не лучшей идеей.       — Нет, нет, нет, флаги должны быть не здесь, — Мерлин взвыл от отчаяния, увидев во что превратился тронный зал, когда он на следующий день вошёл внутрь, — и вы повесили их верх ногами, разве не заметно?       Всё совершенно выглядело не так, как задумывалось церемониймейстером и Мерлиным, и несмотря на то, что всем были отданы чёткие указания, никто им не следовал. В результате чего каждый не совсем понимая, что от него требуется, действовал так, как хотел. Цветы, которые должны были украшать королевский стол, забытые всеми сиротливо лежали в углу, медленно засыхая от недостатка воды, столовые приборы были выложены без соблюдения правил ранга, а флаги, которые с горем пополам удалось снять Мерлину, едва достающему до потолочных карнизов, оказались и вовсе не праздничными. Для такого мероприятия в кладовке имелись специальные с позолоченной окантовкой и выгравированным посередине гербом Пендрагонов, которые он и распорядился достать.       — Подожди, подожди, это не сюда, — воскликнул Мерлин, увидев что в зал вносят метательный стенд для приглашённого на торжество акробата, — точнее не сейчас. Это должно появится после того, как вынесут еду. Эй, как тебя зовут, — обратился он к совсем молодому пажу, который натирал столовые приборы, — мне кажется, они уже достаточно блестят, поставь кубок принца по правую руку от места короля. Нет, не там. Стой, сейчас я сам.       Вокруг сновали слуги, громко переговаривающиеся друг с другом, некоторые из них делали вид, что заняты важным делом, как в случае с тем пажом, попавшемся под руку Мерлину, который предпочёл теперь быстро ретироваться из зала. Некоторые пытались справиться с украшениями, не понимая что должно к чему крепиться. Остальные же задорно веселясь, поедали принесённые раньше времени с кухни фрукты, приготовленные к празднику. Посреди этого хаоса находился Мерлин, который безуспешно пытался наладить руководство и старался достучаться до кого-нибудь из слуг. Но его голос терялся среди гама и суеты, окутавшей помещение тронного зала.       — Это оказалось сложнее, чем ты думал, — сказала Гвен, наблюдающая за попытками Мерлина.       Она как раз зашла в зал следом за ним и тоже была немного удивлена творившемся беспорядком.       Он огорчённо посмотрел на неё.       — Мадам Эндрю больше никогда не доверит мне руководитель подготовкой к празднику, — Мерлин вздрогнул, когда одна из служанок разбила бокал, и вздохнул. — Это явно то, с чем я не справляюсь.       — Я думаю, тебе нужно быть с ними строже.       — Ты правда так считаешь? — он развёл руками, показывая, что не знает, как именно это сделать. Они всё равно не слышали ни единого его слова. — Как у Артура это выходит с рыцарями?       — Может, они чувствует его главенство, знаешь, — Гвен заговорчески подмигнула, явно не серьёзно подойдя к его беде, — в этом твоя проблема, ты не можешь стать для них авторитетом. Многим из них ты даже не знаком.       Мерлин пожал плечами.       — Прежде всего, нужно чтобы все тебя послушали, — продолжила девушка.       — И как этого добиться?       В следующее мгновение от удивления у него перехватило дыхание, когда зал разразил громкий голос Гвен, которая произнесла команду: «Тихо!» настолько внятно и чётко, что все присутствующие тотчас заткнулись и уставились на неё, прекратив заниматься тем, чем занимались. Не ожидая такой реакции от тихой милой служанки, Мерлин в тот момент зауважал её сильнее, чем раньше, и мысленно заопладировал. Девушка наклонилась к нему, невинно улыбнувшись:       — Попрактикуйся делать командный голос. А уж потом берись за организацию чего-либо, — с этими словами она подбадривающим движением похлопала его по спине и указала рукой на столпившуюся прислугу, застывшую в ожидании приказаний. — Не благодари.       Мерлин хмыкнул и повернулся лицом к ожидающим людям, распределяя, что кому следует выполнять. Под его внимательным наблюдением и с помощью командного голоса Гвен, подготовка зала начала продвигаться уже не так плачевно, как в самом начале.       Он как раз нёс нашедшиеся в кладовке нужные флаги, когда проходил мимо двора и краем глаза полюбопытствовал о том, каких гостей встречал в данный момент Утер, стоя у главного входа в замок. Внезапно копна чёрных волос привлекла его внимание, и он во все глаза уставился на невероятно стройную женщину, выходившую из кареты и которой подавал руку Артур. Бордовая накидка была вышита золотистыми узорами, а гребень, которым были уложены волнистые чёрные волосы, переливался всеми цветами радуги. Она сняла капюшон, показав слегка заострённое, но красивое лицо с прелестными ямочками на щеках.       — Леди Моргана, — поприветствовал девушку Утер, и гостья ослепительно улыбнулась, вступая на мощённую дорогу двора Камелота.       А где-то в замке за своим столом, усеянном книгами, резко подскочила Морри, едва не вскрикнув от страха. Пришедшее ей во сне видение заставило девушку в ужасе глотать ртом воздух, не в силах сдержать собственных чувств.