белые воротнички

- Максим? - без приветствия и предисловий Кристина сипит в трубку и пытается выдавить из себя еще хоть несколько слов, но получаются сдавленные всхлипы и Анисимов не на шутку пугается. Она звонит не маме, не Илоне, а почему-то Максиму, который уехал чуть больше часа назад. Может потому, что он в курсе ситуации и ему хотя бы базовые термины объяснять не придется, а может просто потому, что хочется. Ребята каждую встречу твердят о том, что она много на себя берет и зря от помощи отказывается. Сейчас что не на есть подходящая ситуация этой самой помощи попросить. Кристина сдается, поднимает над головой белый флаг и набирает знакомый номер. Телефон с включенной громкой связью выдает только шум и треск, в котором ее тихое 'пожалуйста, приезжай' мгновенно теряется. - Крис, что там у тебя происходит? - Максим срывается с места на ходу запрыгивая в кеды, хватает ключи с полки и краем глаза цепляется за рыжий хвост. Мысленно извиняется перед животным и надеется, что Трущеву хватит ума покормить Оззи. - Прошу тебя, не молчи. Он только вернулся домой и не успел даже куртку на крючок повесить. Буквально час назад все было хорошо - его проводили до двери, поцеловали в щеку и попросили написать как только будет дома, а сейчас Кошелева откровенно рыдает в трубку, шмыгает носом и Максим прибавляет шагу, на оживленной улице оказывается в считанные минуты и такси ловит на ходу. Кристине страшно. Она в происходящее до сих пор не может поверить и сидит на диване по-турецки закинув ноги. Где-то сбоку лежит телефон, мигающий уведомлениями, но она на этот противный писк не реагирует, только размазывает по лицу слезы и тянется за очередной салфеткой. Тонкие пальцы цепляют сползающий с плеч домашний кардиган и обнимают подушку. - Джек? - пес высовывает морду из-за двери и с опаской заглядывает внутрь, пытаясь угадать, что здесь произошло и почему она плачет. Неловко переминается с лапы на лапу, заглядывает в глаза и забирается на диван. Тот под тяжестью прогибается и отзывается угрюмым скрипом. Джек шершавым языком дотягивается до щеки и подбородка, пытается лизнуть в ухо, но не дотягивается и с характерным рыком съезжает с колен, а потом снова вытягивается в ногах, холодным носом тыча в ладонь. Кристина всхлипывает и роняет слезы на светлую шерсть, пока пес покорно опускает голову на колени, позволяя гладить по спине. - Дже-ек, - тянет протяжно и шмыгает носом, прижимая лохматого крепче. - Все же хорошо у нас будет, правда?

Крис 'Все будет хорошо'. 20.17

Анисимов отправляет десятое сообщение на знакомый номер и набирает еще раз. Кристина упорно не берет трубку и после пятнадцатой неудачной попытки он бросает эту затею, продолжая отправлять сообщения, пока не приходит уведомление, что абонента в сети нет. Полчаса дороги и тишины подкидывают множество различных вариантов того, что могло бы случится в его отсутствие, и ни один из них хорошим не заканчивается. Максим старается успокоится, мнет в руках и без того потрепанную пачку сигарет, терпит укоризненные взгляды таксиста, который глаз не сводит с нервного пассажира, и проверяет сообщения каждые пять минут. Она же, блин, девочка. Мало ли там, герой любимый в сериале умер или чай самый вкусный закончился, соскучилась в конце концов. А он паникер, напридумывал лишнего. А дозвонится не может просто потому, что телефон разрядился. Внутренний голос подсказывает, что Кристина бы по таким пустякам его не беспокоила, но он его уже не слушает, выискивая из окна знакомый дом. Звонок Трущева ловит Максима у самого подъезда. Парень толкает дверь и почти бегом поднимается на четвертый, в трубку дышит рвано, потому что курящему уже не первый год такие нагрузки оказываются не по силам. И где-то в глубине души он обещает если не бросить, то хотя бы реже выходить на перекуры, лишь бы сегодня все обошлось. - Серый, не до тебя сейчас, - из груди вырывается разочарованный вздох - не этого звонка он ожидал. - Тут Крис... - Заткнись и слушай, - вся ситуация излагается предельно ясно и кратко и от озвученных перспектив потряхивает даже Максима, что уж говорить, а Кристина сейчас дома совершенно одна и явно к такому повороту не готова. Дверь открывается после третьего звонка. Кошелева молча делает шаг в сторону, пропускает в квартиру, размазывая слезы по лицу и пряча глаза, с глухим щелчком захлопывает за ним дверь и по-прежнему не поднимает голову. - Ты как? - Все в порядке. Кристина растреряные взгляды на него кидает, не произнося не слова, смахивает набежавшие слезы. Все в порядке? У Максима эмоции через край бьют после этой фразы. В каком порядке, у кого? За такими словами прячутся обычно, когда на самом деле все хреново и вообще, могла бы уже ему и рассказать правду или хоть что-то кроме через силу выдавленного 'в порядке', хотя бы потому что это ни черта не так. Не для этого ведь она звонила, давясь слезами, чтобы просто сказать, что все в порядке, не для этого он сломя голову ехал через полгорода. - Кристина, не надо, - она вздрагивает, прижимая руки к груди, из-под ресниц бросает затравленный взгляд и молчит. Полным именем Максим ее никогда не называл. Раньше - пренебрежительное Кошелева, сейчас чаще Крис. Он напряжен и кажется зол, морщит лоб, а руки по-прежнему прячет в карманы и она сотку готова поставить - в левом лежит ужасно измятая пачка. - Не прячься от меня, пожалуйста, и постарайся не врать мне, что все хорошо. Всегда, что бы не случилось, говори правду. Я знаю, что ты сильная и привыкла со всем справляться самостоятельно, но не надо. Кристина плетется в гостиную и занимает точно такую же позу, как и минуту назад, Максим идет следом. Кеды остаются на пороге, куртка бесформенной кучей там же. Он оказывается рядом максимально быстро и прижимает к себе так сильно, что перехватывает дыхание. - Это я виновата, - Кристина мнет мужскую рубашку и роняет слезы куда-то за воротник, на что Максим только сильнее прижимает дрожащее тонкое тельце к себе и шепчет что-то успокаивающее. До сих пор не верится, что эти все слова правда, а не чья-то глупая шутка. Кошелева его не слышит совсем, скороговоркой роняет слова о том, что это все ее вина и беспокоится за Сережу, ведь пострадают они оба, а он ведь ничего плохого не делал. Кажется свое будущее ее совершенно не волнует, как и настоящее. Кристина упирается лбом в ключицу, уже не плачет, просто сопит куда-то в шею, обнимает за талию и успокаивается от легких касаний. Максим только сейчас замечает, насколько она хрупкая - позвонки проступают сквозь тонкую домашнюю футболку, тонкие пальцы сплетаются в замок где-то за его спиной. Рукавом рубашки стирает последние слезы, заправляет за ухо выбившуюся из пучка прядь и большим пальцем очерчивает скулу. Кристина замирает, прячет слегка опухшие глаза, опуская голову на грудь и окончательно расслабляется после легкого поцелуя в макушку. Старается все вспомнить. Раз подпись на документах была, значит она точно его просматривала, тем более на такую сумму очень сложно не обратить внимание. Но на ум ничего не приходит. Сказывается усталость, мысли сбиваются в кучу и из потока перепутанной информации выудить нужную не получается, как бы не старалась, поэтому Кристина бросает эту затею. Максим возится с ней как с маленьким ребенком, задает наводящие вопросы на случай, если удастся вспомнить что-то важное и отвлекает от переживаний. Убеждает, что теперь нужно не панику разводить, а искать решение, и вот тут ее острый ум и сообразительность будут кстати. Еще через полчаса Максиму удается выбить у Кристины обещание больше не плакать, и пока она убирает следы недавней истерики где-то в ванной, хозяйничает на кухне. Ставит на плиту чайник, ищет чашки и аптечку. Заваривает чай с мятой, делает какой-то салат из того, что находит в холодильнике и щедро льет успокоительное из бутылки, наливая в другую чашку коньяк - ему тоже нужно успокоиться. Сережа появляется через час, они приезжают вместе с Лукашевым и обрадовать ничем не могут. Максим встречает их на пороге и проводит на кухню. После успокоительного у Кристины все-таки получилось уснуть и будить ее кажется не лучшим решением. Но она просыпается из-за шума в коридоре, как только закипает чайник выглядывает из-за прикрытой двери. - Привет, - глаза выдают следы недавней истерики и Кошелева не находит решения лучше, чем спрятаться за Максима. Он сжимает тонкие запястья в своих и сухо целует в нос, шепотом обещая обязательно найти решение. - Документы оформлены на нерезидента, и сумма там даже не с шестью нолями. Помнишь то сообщение? - Кристина кивает и снова ныряет за широкую спину, утыкаясь носом куда-то в район шеи. Анисимов усаживает ее на колени и успокаивающе гладит по спине. - А если им денег предложить? - Макс, нас и так могут повязать за подделку и коррупцию. Так что... - Трущев отрицательно мотает головой и устало прикрывает глаза. - К тому же, у меня нет таких денег. - Как вариант, исчезновение этого документа вполне могли подстроить. Если доход получен нелегально и оформлен неправильно, грозит немалый штраф. Но даже половиной этой суммы ты можешь решить все вопросы, просто выбросив анкету. Сережа дальше объясняет, докапывается до мельчайших деталей, им с Никитой доносит, на что Максим хоть и слушает внимательно, недовольно морщится - все эти бумажки - скука смертная, но вот проблемы из-за них вполне реальные, поэтому он старается ничего важного не упустить. - Предлагаю еще ИКД проверить и через Фадеева узнать детали, но уже завтра, - на полуслове Сергей замирает и отвлекается на мобильный. - Да, Жень, - Никита замечает на дисплее знакомую фотографию и закатывает глаза, Микова ему никогда не нравилась. - Нет, не нужно никуда ехать. - Обеспокоенный голос пытается выяснить что происходит, но Сережа его прерывает. - Давай завтра обо всем поговорим, хорошо? И прошу тебя, не переживай. Все, целую. Трущев делает последний глоток из чашки и откидывается на спинку стула, закидывая руки за голову, обводит взглядом комнату. Они все чертовски устали. Кристина сонно трет глаза, кутаясь в знакомую розовую толстовку. Они вместе с Лукашевым все еще пытаются найти зацепку, листая отчеты. Максим изучает инструкции, делая небольшие перерывы на покурить и заварить какой-то сбор для Кошелевой. И пусть та уже смотреть не может на эту мутную бурую жидкость в кружке, под внимательным взглядом голубых делает глоток за глотком и благодарно улыбается. - Давайте по домам, ребят. Сегодня все равно ничего не решим, - Сергей первым поднимается и тянет за собой Никиту, напоминая что дома его все еще ждет Илона. Вызывает такси и дожидается машину уже на улице, выкуривая сигареты одну за другой. Максиму бросать Кристину в одиночестве не хочется, поэтому он остается. Ссылается на безграничную усталость и выбивает себе место на диване в гостиной. Девушку отправляет в душ, а сам заваривает кофе и отправляет пару сообщений Софе, чтобы подстраховала утром - едва ли он успеет к началу рабочего дня. Распаренная после душа, с влажными волосами и алыми щеками, Кристина выходит из ванной и натыкается на Максима, выглядящего неприлично хорошо для человека, вместе с которым они сегодня до полуночи работали. Он молча сверлит растерянное лицо напротив многозначительным взглядом, картинно сложив руки на груди и опираясь плечом о косяк. — Запасная щетка в нижнем ящике слева, полотенце на крючке! — Кристина, проскакивая мимо него к холодильнику, плотнее запахивает махровый халат на груди. Она слышит насмешливое хмыкание, прежде чем дверь в ванную с глухим хлопком закрывается. Кристина тянется за своей чашкой и приятно удивляется, обнаружив там наконец черный с бергамотом, а не гадость, которую пришлось весь вечер цедить сквозь зубы. Достает с верхней полки плитку черного горького и перебирается на диван. Максим появляется, когда от плитки остается всего несколько кусочков. Выдергивает фольгу из рук и закидывает последний кусочек в рот, пачкая губы темной помадкой, морщится и одним глотком допивает холодный кофе. - Гадость какая! - следующий глоток Анисимов делает уже из ее чашки и убирает пустую посуду на столик, после чего рядом устраивается на диване. Укладывает Кристину к спинке, заваливаясь сверху и чуть не придавливая своим телом. Несколько секунд она в замешательстве сопит и ворочается, в конце концов устраивая мешающие руки на теплой спине. Её неловко и странно, но вместе с тем тепло и мягко, как будто, так и должно быть. Она не знает, что нужно делать, но интуитивно гладит мужскую спину, укладывает ладони на лопатки. Ей незнакомо все это, но Максим направляет, и следовать за ним кажется единственным правильным. Все это странно так, неловко, но нет отторжения, это не хочется заканчивать. - Спокойной ночи, - мягко говорит он, целуя пахнущую уже привычным мятным шампунем макушку. Худое хрупкое тело жмется чуть ближе, прежде чем окончательно расслабиться, провалившись в сон.