белые воротнички

Кристина просыпается внезапно, воздуха не хватает и она из-под одеяла выныривает делая резкий вдох. Приснилось что-то, что именно сказать сложно. Образы мутные, серые, разлетаются в разные стороны, но она ловит первые лучи солнца за шторами и становится не так страшно. Кошелева разминает шею, выгибается дугой и откидывается обратно на подушки, старательно пряча холодеющие руки в одеяле. Максима за теплым пледом, черт знает как здесь оказавшимся, практически не видно - за подушкой торчит несколько пшеничных прядей, остальные полностью закрывают лицо. Как только Кристина укладывается он, сгребает ее вместе с одеялом в кучу, сопит в ухо и прижимает к себе ближе в ответ на попытку хоть как-то пошевелиться. Свободной рукой удается зацепить телефон и Кошелева щелкая кнопкой блокировки лениво проводит пальцам по цифрам в уголке экрана. Они говорят, что за темными шторами уже утро, что пора вставать на работу и, представляя что ее сегодня ждет, Кристина недовольно хмурит лоб. Придумывать оправдания, которых на самом деле нет, опускать глаза виновато, терпеть на себе жалостливые взгляды коллег и обязательное 'я же говорила, что не такая она и хорошая' в спину и фразы, пытающие пристыдить от руководителей. Но это все будет потом, а сейчас она делает то, что хочется - разворачивается в мужских руках и откидывает светлые пряди на одну сторону, подушечками пальцев касается щеки и одергивает руку - колется, губы напротив - мягкие и сухие. - Доброе утро, - срывается тихим шепотом и для Кристины оно действительно доброе. Не смотря на унылую погоду, проблемы на работе и всю суету. Максим стонет, прячет лицо в подушку и умоляющим тоном просит еще минуточку полежать, и тогда он обязательно встанет бодрым и выспавшимся, но Кристина на эти уловки не ведется. - Вста-ава-ай, соня, - хриплым ото сна голосом тянет и ловко выбираясь из-под мужской руки босиком шлепает к окну. Анисимов не сразу понимает, что происходит вообще, где он и как здесь оказался. Щурится, от солнечного света прячется натягивая одеяло повыше, пока диван рядом не прогибается, а маленькая холодная ладошка не опускается на плечо, выглядывающее из-под покрывала. Максим вздрагивает, дергает тонкое запястье на себя, и Кристина взвизгнув оказывается прижатой к матрасу мужским телом. Такое утро ему, определенно, нравится. Кошелева к такому повороту оказывается не готова. Не готова резко выскользнуть из своего настороженного сна и тут же рухнуть в чужие широко распахнутые глаза. Она милая такая, теплая со сна и смешная, ужасно смешная, поэтому Максим счастливо смеется, привычно запрокидывая голову и жмурясь. - Доброе утро? Он оказывается неожиданно близко и горячо, все слова застревают в горле и не лезут дальше, упираются, разбегаются и удирают прочь, к черту и подальше. - Доброе. Под одеялом становится слишком жарко, Кристина выпутывается, руками цепляясь за мужские плечи и прячет смущенный взгляд в рукавах папиной футболки, любезно предоставленной Максиму в качестве пижамы. Неглубокий утренний сон делает её не похожей на себя: растрепанные волосы, огромные оливковые глаза с вкраплением коньячного по всей радужке слегка поддернуты красноватой сеткой усталости, сухие розовые губы и подрагивающие ресницы. Она выглядит младше своих лет и невозможно привлекательной. Максиму очень хочется ей об этом сказать, но он до жути боится такой момент испортить, а потому поудобнее устраивает руки на талии, чуть заваливаясь на бок, чтобы девушку не раздавить, и молчит. Кристина под ним ерзает, пытаясь найти удобное положение, футболка задирается и сползает куда-то вверх, превращаясь в топ. Плед соскальзывает на пол, а Максима обдает жаром от такой близости. Кошелева комком льнет к груди, позволяет касаться теплой кожи, не останавливая, когда руки поднимаются с талии выше, стягивают тонкие бретели пижамной майки и закидывает ноги ему за спину, блаженно прикрывая глаза. Сдерживать себя становится все труднее. Он целует острожно, с опаской, будто спрашивая. Чуть прикусывает плечо, зарывается носом в темные локоны и тянется к губам, но Кошелева оказывается впереди. Кусает нижнюю, чуть оттягивая, зализывает и запускает руку в растрепанные пшеничные. Подставляя ключицы под легкие касания Кристина сдается, позволяя делать с ней все, что угодно. Сдавленно стонет, когда Максим чуть сжимает грудь, и выгибается навстречу. Он практически грубо хватает мягкую кожу под футболкой и сминает губы, стукается зубами, шумно дышит. Пересчитывает позвонки на спине кончиками пальцев, двигает ближе к краю, вжимает в себя, и даже в пижамных штанах чувствует, как давит возбуждение. - Ты невероятная, - шепчет в ухо, обхватывает мочку зубами и оттягивает, чтобы отпустить и мягко поцеловать, спуститься ниже и прихватить сильнее нежную кожу, добиваясь тяжелого вдоха. - М-м, Максим, - сдавленно шепчет, набирая в легкие побольше воздуха. - Телефон, - настойчивее звучит. Кристина пытается отдышаться, телефон с полки цепляет и передает Анисимову. - Кто бы это не был, руки оторву, - целует в нос и нажимает зеленую кнопку в углу экрана. - Да, Сергей Викторович. - Вы время видели? - Трущев возмущенно ворчит, но Максим совершенно не слушает, наблюдая как Кристина кутается в халат и прячется за дверью. - Жду вас.

***

- Сергей Викторович, специалист отдела комплаенс-контроля, - представляясь щурится, смыкает губы в тонкую полоску и оценивающим взглядом проходится по девушке напротив. Скользит взглядом по тонким запястьям, увешанным серебристыми нитями-браслетами, на узкие плечи наброшно светлое пальто, а на ногах сапоги на тонких высоких каблуках. Самое время, да - Трущев закатывает глаза, вспоминая утренний гололед. Неплохая фигура, идеальная прическа, из которой ни один волос не выбивается, держится стойко и его недовольный хмурый взгляд выдерживает стойко. Перед ним очередная устроенная по связям и не блистающая умом девочка. Улыбается странно сочувствующе и он сразу понимает, что вся помощь ограничится сдержанным 'простите, ничем не могу помочь, мне так жаль'. - Можно без формальностей? - девушка приветливо улыбается в ответ на попытку Трущева помочь ей с пальто и ловким движением поправляет волосы. Сергей теряется, вчерашнее волнение никуда не ушло, выяснить что-то новое не получилось, а выстроенный в голове диалог буквально разваливается на куски. - Назима, - она первая протягивает руку и садится на место клиента с интересом рассматривая кабинет. - Можно на ты? Трущев удивлен, он встречу в своей голове прокрутил сотни раз и ни один сценарий даже близко не был похож на то, что происходит в реальности. О том, что Назима является хорошей знакомой Олега, и он договорился, чтобы это дело вела именно Джанибекова, с удовольствием согласившаяся на авантюру, Трущев узнает вечером, а пока он все еще недоверчиво поглядывает на брюнетку. Она на неприкрытый интерес с его стороны отвечает глухим молчанием, не делает вид, что не замечает, скорее, что ее это сейчас не волнует. Трущев трактует это по своему. - Сразу к делу. Рассказывай, что тут происходит, чем больше деталей, тем лучше, а потом мы подумаем, что можно предпринять, - Назима открывает блокнот на нужной странице и готовится записывать все, что потребует дополнительных разъяснений, работа в банковской сфере не совсем ее профиль, но замечает, что Сергей совсем ее не слушает. - Все хорошо? - Трущев кивнул. - С Кристиной я поговорю позже, пока давай твою версию. Рассказ был длинный и нудный, он сам едва не уснул, в сотый раз проговаривая все детали. Назима даже если испытывала такие же эмоции, виду не показывала, аккуратным почерком записывала все в ежедневник, внимательно слушала и задала всего несколько вопросов. - Сереж, а можно кофе? - оторвавшись от блокнота Джанибекова улыбнулась, а Сергей кивнул. Он не производил впечатление человека, способного провернуть такую аферу, хотя изначально казалось именно так, но когда хмурый мужчина в черном встречает тебя не очень радостно и на вопросы отвечает нехотя вряд ли можно предположить что-то другое. Через час общей работы и чашки кофе Сережа стал улыбаться чаще, Назима подметила, что он не такой уж зануда и наконец поняла, почему все в коллективе отзывались о нем хорошо. Ну, почти все. Микова, так вроде фамилия, прожгла ее ненавидящим взглядом, едва она заговорила о Трущеве. Ничего плохого она от нее не услышала, но фамилию жирной чертой в блокноте все же подчеркнула - нужно будет у Софы о ней расспросить. - Ну, основные моменты мне понятны, остальное будем решать по ходу, - Назима широко улыбается и протягивает визитку. - Я буду держать в курсе, если понадоблюсь или вспомнишь что-то важное, звони. Трущев забирает из рук черную карточку с белоснежными буквами. 'Джанибекова Назима' аккуратно выведено внизу. Вертит в руках, изучая, а потом вспоминает, что сама Назима еще никуда не ушла, бросает бумажку на стол и помогает девушке надеть пальто. - Проводить? - Если не сложно, - Назима прижимает к груди папку с документами, поправляя тонкий ремешок на талии. - Я еще путаюсь в ваших коридорах. Мне бы к Софе. Трущев кивает и тянет из шкафа свое пальто, бросая беглый взгляд на настенные часы. Обед еще не закончился и он успевает зайти к Анисимову и покурить. В кабинете только Софа, вскидывает брови и удивленно жмет плечами - Максим куда-то убежал, как только большая стрелка на часах доползла до единицы. Как пробка из бутылки вылетел из помещения, переворачивая на своем пути все с ног на голову. Авазашвили устало щурится и откидывается на спинку кресла, куда бы не убежал, через час-два вернется, а она поработает, пока никакой нервный и возбужденный молодой человек не ерзает на соседнем стуле, мешая сосредоточиться. - Пускай зайдет ко мне, как объявится. Сергей получает кивок и скрывается за дверью, размеренным шагом направляется к лифту, на ходу выуживая из кармана потертую пачку и зажигалку. Нервно в руках крутит и жмет на кнопку вызова еще несколько раз. Та уже горит красным, бьет по глазам, но створки по-прежнему закрыты. - Сережа? - Микова появляется из ниоткуда, частым стуком каблуков предупреждает о своем появлении и бросается на шею стоит только сделать шаг ей навстречу. - Господи, Сереж. Я же волнуюсь. Утром зайти не мог? Я места себе не нахожу. И дозвониться до тебя не получается даже по рабочему. Утром спасаясь от звонков Трущев просто отсоединил телефонный кабель, мобильный поставил на беззвучный по той же причине. Хаос и суматоха, растущая как снежный ком, все больше напрягала. Только ленивый сегодня не спросил что случилось, как они собираются это исправлять, и что дальше. А что дальше? Он и сам не знал. Эта суматоха отвлекала от действительно важного, к тому же пока от работы не отстранили, приходилось вести и остальные дела. И как-то он в этом круговороте потярялся. Настолько, что и на важных людей времени не нашлось. - Прости, Жень. Очень занят сейчас, - прижимает левой рукой за талию, а правой зарывается в мягкие каштановые локоны. - Все хорошо, правда. - Увидимся вечером? - Женя ластится словно кошка, прижимается ближе и шепчет, практически касаясь мочки. - Я же обещал. Заеду сегодня, только заскочу к Максу за вещами. 'Все-таки не соврал' подмечает Микова и искренне радуется, что ей хватило ума не закатывать истерику на пустом месте. Лифт с едва слышным шумом распахивает перед парой двери. Трущев смазанно целует Женю куда-то в висок и бросает тихое 'до вечера'. Девушка, не смотря на обстоятельства и общее далеко не радужное настроение, широко улыбается.