Dream Laboratory

jisung_127: привет. hae_chan: снова ты 😒 jisung_127: прости, устал? hae_chan: брату было плохо ездил забирать. jisung_127: отдыхай, не буду отвлекать… hae_chan: ага бывай… /// jisung_127: привет) hae_chan: о приветики: 3 jisung_127: ты в отличном настроении сегодня, я рад. hae_chan: о да! Это было потрясающе, брат такой талантливый. чувствую себя нелепым глядя на то, как старательно он готовится к выступлениям. jisung_127: ох зачёты уже были? Кажется я потерялся во времени hae_chan: да, он пригласил меня посмотреть. я просто в любви., а ещё сегодня я видел Тэиль-хёна. забавный чудак, но ему об этом напрямую лучше не говорить потому что голову оторвёт. jisung_127: хён, а твои зачёты когда? hae_chan: через неделю наверное. я если честно ещё не готовился. jisung_127: ты только что восхищался усилиями брата… я уж было подумал, что взялся основательно за идею дотянуться до него. jisung_127: хён, ты молчишь уже пять минут. я сказал что-то не то? прости я не хотел. hae_chan: да все окей, я и так знаю, что не особо талантлив. jisung_127: но это не правда… hae_chan: забудь jisung_127: в моих глазах ты лучший hae_chan: я сказал забудь jisung_127: Хён… hae_chan: м? jisung_127: мне пора. спасибо, что уделил мне время. теплых снов. hae_chan: ага бай бай /// jisung_127: привет hae_chan: почему-то я рад, что ты пришёл jisung_127: хэй, что-то случилось? могу помочь? я сделаю все, что ты захочешь ты же знаешь. hae_chan: брат попал в больницу, теперь я волнуюсь. знаю, что его состояние оставляло желать лучшего, но все равно волнуюсь. он же не собирается бросить меня одного? jisung_127: твой брат очень сильный парень, уверен он будет ещё долго долго жить. у него есть ты, так что ему есть за кого держаться. hae_chan: и Тэиль-хён. jisung_127: что? hae_chan: кажется у них назревают чувства. jisung_127: а у нас? hae_chan: (пользователь добавил вас в черный список) jisung_127: Хён… jisung_127: Хён я пошутил пожалуйста добавь меня обратно… Я не винесу одиночества jisung_127: прошу, я буду хорошим… просто вернись hae_chan: (пользователь добавил вас в друзья) jisung_127: прости я больше не буду шутить… прости пожалуйста я буду хорошим… пожалуйста хён hae_chan: ты же там не плачешь? hae_chan: мне уйти опять? ты написал такую трогательную речь, так волновался что даже не увидел, что я вернулся. jisung_127: нет! нет пожалуйста не уходи. я не плачу. я просто волновался. hae_chan: вот и славно. хорошей ночи jisung_127: и тебе тёплых снов, спасибо /// jisung_127: привет) hae_chan: оу, я думал ты все же забил на меня jisung_127: нет, как я мог, были дела. как твой брат? hae_chan: сбежал из больницы, ради плохого парня 🙄. Хотя я его пытаюсь понять, иногда он ведёт себя, как ребенок. jisung_127: плохого парня? Тэиль-хён что-то натворил? hae_chan: да нет, наоборот притих и старается никого не трогать. забавно видеть его таким., но ты прав это о нем. вся академия гудит слухами, так раздражает. jisung_127: а ты как? hae_chan: … jisung_127: ты всегда такой) так охотно отвечаешь о нем и о всем, что касается его, но мы ни разу не смогли поговорить о тебе или твоих чувствах. о твоих интересах. hae_chan: заткнись. jisung_127: … прости… спокойно ночи… /// hae_chan: привет… hae_chan: прости было грубо поступать так, напиши когда сможешь… тебя не было в игре несколько дней, ты в порядке? hae_chan: … собственно меня это не особо волнует… /// jisung_127: привет hae_chan: явился jisung_127: скучал? hae_chan: нет jisung_127: а я скучал… Как брат? hae_chan: отец забрал его в лабораторию, мол там безопасней. приходится писать ему бумажные письма, как в старые времена. я говорил с Тэиль-хёном сегодня. он выглядел таким потерянным. не уверен, что он в порядке, а ещё передал мне записку. я хороший брат, читать не буду. надо настрочить письмо. ты когда-нибудь писал такие? мне нравится делать что-то такое. jisung_127: [прикреплённая геолокация] hae_chan: эм… зачем? jisung_127: вдруг однажды решишь написать мне. hae_chan: у меня слишком хорошее настроение, что бы блокировать тебя. jisung_127: вот и правильно. не надо. имя Пак Джисон. hae_chan: ты серьезно? jisung_127: я буду ждать хён hae_chan: ладно сдаюсь, я просто проигнорирую это. hae_chan: кстати я тут заметил, что никогда не делаю этого. как ты? hae_chan: хэй ты там уснул? hae_chan: лол видимо даже не стоило начинать jisung_127: я жив. прости мне пришлось отойти. я не хотел тебя злить. есть не большие проблемы, но я справляюсь. в конце концов у меня есть ты хён. на тебе многое держится. hae_chan: ты точно в порядке? jisung_127: мне нужно поспать. доброй ночи hae_chan: да… спи крепко… /// hae_chan: ненавижу. просто ненавижу. я хочу его убить. он приходит и со спокойным лицом говорит «Минхен в коме». jisung_127: хён, что происходит? ты в порядке? с тобой все хорошо? hae_chan: я, блять никогда не буду в порядке. сначала исчез Тэиль-хён и я просто закрыл на это глаза, потому что брату спокойнее было бы без этого, но ничего спокойного нет. этот человек, у меня язык не поворачивается сказать, отец, приходит сегодня и говорит. в коме. хён в коме. хаха не смешная шутка. jisung_127: Хэчан~и дыши hae_chan: не называй меня так. сейчас нет дела до твоих чувств. просто заткнись. писать тебе было ошибкой.  — пять часов спустя — hae_chan: ты здесь? jisung_127: да хён hae_chan: почему молчишь? jisung_127: делаю то, что ты попросил hae_chan: со всеми такой? jisung_127: у меня есть только ты хён. если я исчезну hae_chan: то что? jisung_127: никто не заметит. hae_chan: … /// jisung_127: как дела хён? hae_chan: и тебе привет. с каких пор ты перестал здороваться. jisung_127: с тех самых как ты начал игнорировать приветствия. hae_chan: резонно 1:0. jisung_127: хаха мы шутим hae_chan: уже год прошел. jisung_127: да, я старался не надоедать тебе hae_chan: ты никогда не… jisung_127: не ври, я знаю что да. о брате нет новостей? hae_chan: все как обычно. jisung_127: ты учишься? hae_chan: да, второй курс подходит к концу. концерты без брата и Тэиль-хёна полный отстой. jisung_127: хаха серьезно hae_chan: а ты? jisung_127: у меня свой уровень обычности., но я справляюсь hae_chan: скажи… jisung_127: что? hae_chan: нет ничего. пиши, мне как будет время. jisung_127: хорошо Хэчан~и /// времени не находится и они вновь молчат год jisung_127: алоха hae_chan: хаха и я тебе рад jisung_127: правда? hae_chan: да, у меня важные новости, я хотел написать. jisung_127: брат очнулся? hae_chan: нет, но отец сказал, если закончу академию в этом году он устроит нашу встречу. мне нужно протянуть один учебный год. столько всего накопилось. появились новые лица, эти дети очень даже талантливые. есть тройка, они неразлучны. пишут шикарную музыку. hae_chan: ты чего замолчал? плачешь? jisung_127: да… я скучал hae_chan: серьёзно? боже ты такой ребенок jisung_127: прости, я обещал быть хорошим. опять подвожу? hae_chan: перестань… jisung_127: прости… я стану лучше… hae_chan: это из-за того раза? ты можешь плакать солнце. ты единственное солнце, что сияет для меня уже долгое время. ты слишком хороший. прости. я тоже скучал, поэтому ты можешь плакать. пожалуйста забудь все плохое, что я говорил, я хочу, что бы ты помнил меня. помни меня ладно? jisung_127: ты прощаешься? hae_chan: нет нет, у нас есть год. мы будем общаться сто процентов, но ты же знаешь да? jisung_127: знаю. давай проведём отличный год. удачи в академии. ты всегда лучший. hae_chan: хаха спасибо. /// негласные изменения. они пишут дважды в месяц обмениваясь короткими диалогами, но знают, что скоро кто-то из них исчезнет./// hae_chan: завтра jisung_127: ох так быстро. hae_chan: что уже скучаешь? jisung_127: будь осторожен ладно? hae_chan: конечно, все для тебя. jisung_127: спасибо haechan: я оставил тебе подарок, найдешь в инвентаре, все как и обещал сначала. jisung: хорошо, обязательно посмотрю. hae_chan: когда jisung_127: что? hae_chan: когда я вернусь, давай встретимся? hae_chan: ты снова молчишь больше пяти минут, мне волноваться? jisung_127: нет, НЕТ jisung_127: ой я просто слишком счастлив. давай я буду ждать. hae_chan: вот и славно. доучись хорошо солнце. jisung_127: до скорого? hae_chan: до скорого :) /// Этот счастливый случай, судьба, которую Джисон впервые принимает с радостью, происходит, когда его возраст близится к отметке 13. За стеной в комнате грохот, прячется в шкафу сжимая мамину футболку так, будто она способна его защитить. Мама ушла от отца, потому что тот пил. Мама ушла, но отец продолжает вливать в себя самое дешёвое соджу. Голова болит только от запаха, Джисон накрывается футболкой, силясь исчезнуть как можно скорее. Одноклассники продолжают обсуждать игру, нашумевшую в сети. Парень хмурит брови, размышляя он покусывает губы, когда в комнату врывается отец, он зажимает руками рот в попытках не закричать, мужчина несколько раз бьёт по столу, снося чашку, та разбивается на осколки, и Джисон жалостливо беззвучно скулит. Любимая чашка так же, как и детское сердце, истерзана в клочья. Ноутбук тихо гудит, мама оставила прекрасный подарок: «Учись хорошо солнце, однажды и ты сможешь сбежать», — он целпялся за ее руки. «Пожалуйста, пожалуйста не бросай меня», — женщина ласково гладит по голове и все равно уходит. Подарок приходится использовать не для тех целей, но зияющее одиночество в груди диктует правила, Джисон с этими правилами справляться почти не может. У него простой персонаж, без всяких наворотов, с таким интерфейсом ходят тысячи по просторам виртуального мира игры, но даже там ему не везёт совершенно. Хочется бросить уже спустя неделю. Вот так и приходит его счастливый случай. Джисон бежит, его латы, порванные в неравном бою, светятся красным, состояние здоровья критическое, до ближайшего укрытия слишком далеко и так не хочется умирать. Он почти скулит, когда вжимает кнопки до предела, продолжая бормотать бессмысленные просьбы. Джисон раздобыл меч, какой-то редкостный артефакт, совершенно случайно даже для самого себя, многие гильдии уже три дня сражались за него, а Джисон просто проходил мимо пещеры и меч тут же попал в его руки, по правде сказать сейчас стоило бы остановится и начать сражение один на один, но Джисон знает, что не выстоит, потому бежит, бежит, бежит. Дыхание его сбивается, и он молится, чтобы отец не пришел именно сейчас, потому что нервы натянутые до предела и так трещат. Кто-то попадает в него стрелой, Джисон впервые за свою жизнь матерится. Никто не придет, никто не встанет на его сторону, у него слишком жалкий персонаж, как и он сам, вероятно. Шкала здоровья замирает на отметке пяти процентов, когда он врезается в золотистую сферу. Джисон жмурится очень сильно отпуская клавиши. «Нет, нет, нет» — он сжимает мышку в руке, не решаясь открыть глаза. hae_chan: парень быстрее ответь ты уснул там что ли? Окошко мигает внизу экрана настойчиво, Джисон осознает, что все ещё жив, когда замечает свое здоровье на отметке 27. jisung_127: я жив hae_chan: ну слава богу. беги. спрячься за глыбой и жди сигнал. понял? Вместо ответа Джисон вновь зажимает клавиши, до глыбы и правда быстрее, чем до укрытия. Перед глазами лес, белочка бежит, Джисон слышит в наушниках звуки похожие на хлопки, телепортация и выдыхает, наверное закончилось. Когда на него сверху вниз смотрит парень в дорогих доспехах, Джисон успевает испугаться повторно. Но экран светится окошком: " Вы приглашены в гильдию NEOCity: принять/отклонить?» Его пальцы дрожат, никогда прежде ему не хватало возможности вступить в гильдию, тут же его приглашают самостоятельно. hae_chan: принимай, чего ждёшь? jisung_127: я правда могу? hae_chan: 🙄 Он вздыхает, нажимая принять. Счастливый случай улыбается ему и счёт неожиданно пополняется на 100.000 монет. hae_chan: купи доспехи jisung_127: ладно hae_chan: твой меч, можем мы обменяться? я отдам свой. Джисон кусает губу, неразборчиво бормоча оправдания лишь для себя. hae_chan: зайди в магазин, тот который самый дорогой мой. я покачал его, так что тебе понравится. просто твой уникальный, такой не купишь за деньги. jisung_127: это заставляет меня думать, что его лучше оставить., но я и сам знаю, что мой ранг не подходит для подобных вещей. Запрос на обмен: Принять/Отклонить? Нажать «принять» оказывается легче, чем это ощущается на первый взгляд hae_chan: я отдам тебе его в сохранности. jisung_127: что? hae_chan: когда повысишь уровень, отдам. jisung_127: ох… спасибо. И жизнь после этих слов кажется справедливее, чем прежде. Много они не говорят, гильдия принимает его с недоверием, поэтому в первое время, он просто выполняет задания и помогает в сражениях лишь издали. Никто его не винит и ничего не требует. Никто ничего не ждёт. Зато спасший герой оказывается чуть ли не ангелом в глазах. Джисон старается не писать, старается не навязываться, руки сами тянутся к клавиатуре перекинуться парой сухих слов. И все что происходит в реальном мире начинает казаться пустяком. Если этот Хэчан отвечает на «привет», мир становится ярче, в какой-то момент Джисон нехотя закусывает губы и наконец признает. Хэчан видит только своего брата, думает только о нем, заботится лишь о его жизни, потому что с самого детства был этому обучен. Потому что, кажется, совсем немного был влюблен. /// Отец беснуется. Джисон называет это так, потому что у отца есть персональный бес, профессиональный демон в виде алкоголя. Сейчас этот демон жаждет расправы, Джисон мычит тихо, когда удары припадают к его рёбрам, затем в ход идёт спина. Рану на его сердце, кажется, не возможно залечить примочками и медикаментами. Ещё немного, ещё чуть-чуть, каких-то семь лет и он сможет быть свободным. Все затихает, Джисон не помнит, как выглядит лицо отца, потому что давно в него не смотрел. У этого человека определенно нет лица. Зато Хэчана он может представить улыбающимся и радостным. Тело ноет, но парень заставляет себя вернуться в комнату, закрыть ее на ключ изнутри, чтобы хотя бы на мгновение почувствовать себя в безопасности. Джисон прикрывает глаза, когда разум его полностью погружается в иллюзию реальности. У него на все про все полтора часа и попытка достучаться вновь до чужого сердца. jisung_127: привет. Пальцы зависают в воздухе, он вздыхает отчётливо представляя ответ и он тут же появляется на экране hae_chan: снова ты 😒 Бледная кожа, покрытая синяками, отражается в зеркале у стены, Джисон не смотрит на себя, он сосредоточено замирает, словно выискивая подходящие слова для лучшего человека в мире, и в конце концов, не находя ничего подходящего, делает тоже самое, что и обычно. jisung_127: как твой брат? Они обсуждают только это, но Сон понимает, дела идут плохо. Знает столько, сколько ему дают знать, но продолжает писать. /// Иногда они ссорятся. Не так, что бы оборвать связи раз и навсегда, потому что недостаточно близки, а из-за какой-то глупой мелочи, что можно проигнорировать. Джисон никогда не начинает конфликт, слишком напуган тем, что может остаться один. Хэчан на такие перепалки не скупится. В такие дни, младший сворачивается на кровати и плачет, не в силах даже просто зайти в игру. Отец становится агрессивным, как раз после очередной ссоры с Хэчаном, это бьёт по сознанию даже больше, чем агрессия того, кто рядом. Потому что в этот раз виноват сам Джисон и он это понимает. Просто терпение прочное и гибкое до этого времени, неожиданно натянулось в тугую струну и лопнуло, стоило только к нему коснуться. У скрипачей иногда кровят пальцы от долгих тренировок, у Джисона уже долгое время кровит душа и он не знает, как до сих пор не задохнулся. Ноутбук приходится прятать в разных местах, целых три дня. Уходя в школу и возвращаясь из неё, липкий страх за драгоценную вещь прилипал к шее сзади, щупальцами обвивая и заставляя дышать обрывчато. В последний день Джисон засовывает ноутбук так далеко под кровать, что ему едва удается зацепить коробку ноготками вечером. Жить становится невыносимо. Иногда это все смешивается со стуками в дверь. Джисон привык быть избитым, но вот этот шум снаружи его ужасно пугает, нагнетает до дрожи. Он ежится тихо отвечая на сообщения, пытаясь успокоить сердце громко и больно бьющееся. Выходит плохо. Хэчан говорит, что любит писать письма, Джисон хихикает в ладошку и словно маленький ребенок задумывается на секунду. Отправлять свой адрес на самом деле большой риск. Не потому, что Хэчан может что-то сделать, а потому что отец может увидеть то, что не должен. Но выбора пока что нет. И когда он видит почти положительную реакцию. Когда Хэчан впервые за долгое время интересуется его делами, дверь оглушительно гримит. Джисон захлопывает ноутбук толкая его под кровать и делает то, что никогда бы не сделал, но сейчас так безопаснее. Открывает дверь. Время длится вечность, в плохие дни у Джисона несколько вечностей.Тело ноет и он закрывает дверь в комнату, несколько раз проверяя это. Не смотря на боль, голова его, кажется, все ещё умудряется работь хорошо. Хэчан, ему нужен Хэчан, как воздух нужен обычному человеку, что бы жить. Печатать приходится медленно, голова кружится и он время от времени прикрывает глаза, сглатывая солёную слюну, металлический привкус во рту уже стал привычным. jisung_127: я жив. прости мне пришлось отойти. я не хотел тебя злить. есть не большие проблемы, но я справляюсь. в конце концов у меня есть ты хён. на тебе многое держится. Джисон дрожит в ожидании ответа, потому что Хэчан всегда на своей волне, особенно когда злится. hae_chan: ты точно в порядке? Он облегчённо выдыхает и тяжесть неожиданно накатывает на тело. Кровать манит. jisung_127: мне нужно поспать. доброй ночи hae_chan: да… спи крепко… И Джисон действительно засыпает крепким сном, обнимая подушку и утыкаясь в нее лицом. Возможно сегодня впервые он ощущает, что вечность из боли рушится из-за нескольких слов. У Джисона есть рыцарь в прекрасных доспехах. Имя ему Хэчан. /// Донхёк не знает откуда берётся эта привязнность, потому что не привык к подобному или возможно привык заботится лишь о брате. А может быть не замечал этого раньше, но в какой-то момент он просто начинает волноваться о том, есть ли Джисон вообще. Это не проявляется постоянно, Донхёк все ещё думает лишь о брате, мысленно постоянно сталкиваясь с желанием врезать отцу, но тот ходит чернее тучи. Тем не менее что-то определенно меняется: — Если хорошо доучишься, я могу отвезти тебя в лабораторию, — говорит отец в один из вечеров за совместным ужином. Донхёк качает из стороны в сторону голову, вилкой ковыряя салат так, словно звук до него не доходит, затем слова пробираются в сознание, несколько раз проигрываясь на повторе и он поднимает удивленный взгляд. — П-правда? — от неожиданности он заикается. — Правда, — твердо сообщает мужчина и встаёт из-за стола, все принципы рухнули уже давно. Старший Ли получил ультиматум. Либо вносишь деньги, либо приводишь второго ребенка, либо забирай старшего и выметайся. Перспектива не радужная, деньги на самом деле отсутствуют, мужчина пусть и пытается это отрицать, но постоянно тратит сбережения на дополнительные анализы. Забрать тоже не вариант, поэтому выбирая из всех зол, он берет ту, что кажется ему наименьшей. Донхёк вне себя от радости. Время превращает в круговорот выступлений, занятий и дополнительных курсов. Нужно постараться, выложится на все сто, потому что Минхён его ждёт. Обязан ждать. В голове всплывает Джисон. Он прочно занимает там место и с течением времени, Донхёк уже признает это, становится важным человеком. Они говорят так ничтожно мало, что старшему даже становится жаль, но он пытается обезопасить себя. Если он уедет, младший останется один. Его одного не хочется оставлять, что-то неладное происходит по ту сторону экрана, но за все время общения, Донхёк так и не решается узнать что именно. hae_chan: когда я вернусь, давай встретимся? Прощаться не хочется. До этого, можно было жестоко отвергать чувства, можно было трепать немного нервы, но сегодня, когда их связь — это короткие разговоры, важные строчки в течение четырёх лет, хочется просто дать надежду самому себе. Донхёк ощущает обман кожей, предчувствет это и вздыхает. Даже его «до скорого» очевидная ложь. Автобус оказывается почти пустым. Один парень сидит, уткнувшись в стекло лбом, внимательно наблюдает за улицей, и Донхёк решает его не трогать. Можно будет познакомиться позже. После в автобус вваливается слишком бодрый для раннего утра Ренджун и Донхёк ощущает это. Смятение и ложь, скрытая за улыбкой. На мгновение ему становится любопытно, но он отбрасывает эти мысли. Не нужно лезть в чужое дело. Лаборатория оказывается веселее, чем в своем воображении он представлял ее. Наверное, из-за компании подростков в столовой кажется, будто это просто санаторий для больных. Компания смеётся, шумит, шутит между собой, Донхёку нравятся эти люди. Понять, где брат не выходит: — Простите, — Донхёк машинально хватает парня в халате перед собой за рукав, — не подскажите, где находится Минхён? , — он смотрит на бейджик парня и пытается запомнить его имя на всякий случай. — Идём со мной, я Сяоджун, не уверен, что у тебя выйдет зайти в его палату, но показать я могу. — Входить запрещено? — О нет, просто у него особенный защитник, совершенно дикий парень. Они минуют несколько коридоров и Донхёк пытается нарисовать карту в своей голове, так будто находится в игре, но выходит плохо. — Вам сюда, — ассистентов жестом указывает на дверь и Донхёк удивлённо таращится на кровать. Около Минхёна положив голову на кровать, сидит Тэиль. Болезненно худой и усталый, он выглядит как брошенный щенок. Часть цветов на витражных стеклах окрашена в жёлтый, от этого образ парня за ними кажется совершенно одиноким. Донхёк тихо стучит в стеклянную дверь. Тэиль вздрагивает. У него хмурый, одичалый взгляд, он смотрит несколько мгновений на гостя, а затем срывается с места, поспешно открывая дверь: — Донхёк? — у голоса, что раньше пленял людей своей мелодичностью, кажется отобрали силу. — Тэиль-хён, — младший улыбается, — говорят у брата завелся охранник, — огоньки прыгают в его глазах, передавая все озорство. Старший смотрит в них и хмурится. Давно не улыбается. Губы дрожат, от напряжения он сжимает край футболки и вздрагивает, когда младший его обнимает. Тэиль не плачет, но цепляется за него в ответ отчаянно. — Все будет хорошо, — шепчет Донхёк и мягко зарывается в чужие волосы, — вот увидишь, все будет хорошо. — Ты надолго? — шепчет Тэиль постепенно разжимает свои оцепеневшие пальцы. Донхёк ещё несколько мгновений обнимает его, прежде чем отпустить: — Я думаю, на все время, — улыбается, — отец не поговорил, но я думаю, что скоро стану таким же как вы. Подопытным. Тэиль мягко ерошит его волосы, пропуская в комнату, и Донхёк наконец замечает брата, о подходит по ближе и выдыхает, когда берет исхудавшую ладошку в руки. — Минхён, — его шепот хрипит, как расстроенное радио, — я пришел, хватит спать… Просыпайся уже, Тэиль-хён тебя заждался, — бормочет он и слезы катятся по его лицу. Донхёк старается сдержаться, но в итоге лишь задерживает дыхание от волнения и кусает губы. Тэиль хлопает легонько по спине. — Лучше плачь, — и этого оказывается достаточно. Слёзы, словно лучший очищающий эликсир, льются нескончаемым потоком почти пол часа. Время от времени, Донхёк бормочет о том, как сильно скучал, вставляет разные истории из прошлого, Тэиль слушает внимательно, иногда кивает, иногда гладит по голове. После они сидят молча. Донхёк неловко жмёт плечами. Спасает ситуацию Сяоджун, он тихо стучит в стекло, младший испуганно оглядывается. — Простите, вам пора, — он проговаривает это вежливо, Донхёк кивает. — Спасибо, хён, мне пора, — Донхёк бегло обнимает Тэиля ещё раз и торопится за лаборантом, не оборачиваясь. Сюда он ещё вернётся. Следуя за парнем, он наконец замечает, какой странной на самом деле является атмосфера лаборатории. Донхёк чувствует эту безысходность кожей, словно каждый запертый здесь давно лишён чего-то очень важного. Проходя все тесты, он старается не обращать внимания, но парень по имени Ренджун постоянно врёт о чём-то. Любопытство не берет верх, но заставляет переживать. Когда тот уходит в свою палату, Донхёк щурится и выдыхает. Это не его дело. Джено слишком тихий, получая свою порцию сыворотки, не жалуется и даже не морщится. Донхёку это не нравится и он обещает себе поговорить об этом. — Вы восприимчивы к чувствам других? — интересуется Сяо, когда в палате остаются только они. — Не знаю, — Донхёк пожимает плечами, — но мне легко это понять. То есть я всегда быстро осознаю эмоцию другого. — Эмпатия, да? Донхёк смеётся: — А, да. Забыл это слово. Брат когда-то говорил, — в этот момент Донхёк хмурится от боли в плече. — Простите, я старался аккуратно. Могут быть головокружения, тошнота. Странные симптомы. О своем состоянии сообщайте подробно, каждый раз, как будет меняться. В случае плохого самочувствия в палате есть кнопка вызова персонала. Запомнили? Донхёк кивает. /// В комнате он ещё один, палата брата совсем рядом и это успокаивает. Каких-то побочных эффектов уже неделю нет. Но драма ширится лабораторией. Сначала Ренджун оказывается не Ренджуном. Донхёк вздыхает тихо, когда это понимает. Он знает Сюйси всего один день, а после приходит Юкхей. От него веет спокойствием. Донхёку спокойствие нравится. С приходом настоящего Ренджуна в палате становится уютней. Ренджун страдает, это можно увидеть невооружённым взглядом, Донхёк иногда накрывает его одеялом заботливо, но этот жест почти не успокаивает парня. После приходит Джемин, с разницей буквально в один день. Донхёк узнаёт, что это друг Джено, от Джехёна. Старший всегда оказывается в нужное время в нужном месте и Хёк к нему привыкает. Читать Дже невозможно, это радует младшего иногда настолько, что он приходит обниматься, старший никогда не против, у него заботливый нрав. Они говорят о разном, но в основном обсуждают обстановку и в целом им комфортно. Обоим комфортно. Донхёк часто гуляет коридорами, делать это ему, к слову, никто не запрещает, хотя лаборанты время от времени смотрят хмуро. В этой новой жизни изредка парень чувствует недостаток одного человека. Чувствует, но не признает сам себе. Побочка не проявляется и Хёку интересно, везение это или запоздалая реакция тела, в лаборатории он две недели, и всё идёт своим чередом. Первым сдаётся Ренджун, он забивается в угол платы, с ужасом затыкая собственные уши, Донхёк крутится вокруг да около, пытаясь успокоить, но в итоге лишь нажимает кнопку вызова персонала. Те приходят незамедлительно и уже спустя мгновение Ренджун лежит, обнимая плюшевого медведя в своей койке. Лекарства действуют. — Как думаете, что это? — интересуется Сяоджун и мягко улыбается, — вы же чувствительны к подобным вещам. — Фобия, — проговаривает Донхёк тихо. Его пугают подобные вещи, но он старается держать себя в руках. — Чего? — Если подумать об этом, — парень ерошит волосы на своем затылке, покусывая губы, — его брат больше его не узнаёт, а ещё он замкнут и возможно все это время ему было тяжело, а то, что вы нам вкололи, усилило это чувство. Тогда сейчас как никогда прежде он боится людей, — подошедший лаборант не решается нарушить этот поток умозаключений. Сяоджун улыбается мягко и пожимает плечами: — Все может быть, оставайтесь пока с ним, может он сможет привыкнуть, — парень разворачивается на пятках и легонько тянет Хендери за кисть, мол пошли, нам здесь больше делать нечего. Донхёк вздыхает, упуская из виду этот жест и заботливо укрывает Ренджуна. Возможно, если он сильно постарается, то старший сможет постепенно принять его общество. Вторым ломается Джемин. Донхёку вновь «счастливится» это наблюдать, он заламывает свои пальцы, пытаясь хоть немного успокоиться, но крик раздается настолько истошный, что сделать это практически невозможно. Джемин чувствует боль в глазах настолько ощутимую, что ему мерещится, будто их режут тонкой бумагой. При этом как бы он не пытался зажмуриться, свет попадает, под веки усиливая боль, он закрывает глаза ладонями, но даже это не помогает. Видит практически насквозь. Видит сквозь кровь и кости, сквозь пол, вниз под землю. Глубже и ярче. Боль усиливается так сильно, что слезы хлещут из его глаз без остановки. Джемин воет, лаборанты суетятся вокруг, но никак не могут помочь. Это длится кажется целую вечность, прежде чем Джено не опускается на колени рядом. Он обнимает притягивая к себе очень бережно, позволяя уткнуться в собственное плечо. — Тише, Джем, слушай мой голос, — Джено нежно поглаживает чужие волосы, — сосредочься на мне. Слышишь меня? Ты должен меня слушать. Просто слушай мой голос, прошу. Слышно? Парень в его руках судорожно хватается за футболку, все ещё всхлипывая. — Джемин, тебе нужно представить, что ты ничего не видишь. Просто представь черноту перед глазами. Постарайся, Джем, просто слушай мой голос и думай только о том, что бы слышать. Меня слышно? Джемин слегка кивает, слёзы все ещё впитываются в чужую футболку и он цепляется за бока, как за спасательный круг. Перед глазами все ещё слишком много всего, но постепенно свет угасает. — Вот так, ты молодец, хороший малыш, — Джено ловит от друга удар в живот, слишком слабый, но заливается тихим смехом, — видишь, тебе почти поглегчало. Джено слегка отстраняется и ладонями аккуратно вытирает чужое лицо. — Джемин, — шепчет он, — тебе не нужно бояться, просто слушай мой голос, думай только о том, что бы слушать и медленно открой глаза, обещаю ты увидишь меня. Младший качает головой из стороны в сторону, они только достигли того, что бы боль прекратилась, почему Джено хочет вернуть ее. Старший мягко ерошит розовый волосы и берет за одну из рук. — Малыш, я собираюсь тебя поцеловать, если не откроешь глаза, — усмехается он, и Джемин возмущённо выдыхает, зная, что старший его дразнит. Он вздыхает. Веки дрожат, и он открывает глаза очень медленно. Свет не ранит, его виду предстает взволнованное улыбчивое лицо. Джемин так благодарен, что обнимает крепко. Джено подмечает для себя фиолетовые крапинки в карих зрачках и гладит чужую спину все ещё очень заботливо. Донхёка ломает где-то в этот момент. Когда его волнение возрастает до предела, а затем сменяется безвучным восхищением и умилением. Когда его собственные чувства из грусти в радость, его дробит так, что даже вой не поможет. Чувства обостряются. Нет, его собственные чувства вышвыривает за пределы тела, потому что внутри: Юкхей тихо что-то говорит Ренджуну, у того паника подступает к горлу и душит, спасает только теплая пара рук на запястьях. Юта жмется к ВинВину в синем свете туалетной кабинки, у них на двоих безграничная тоска и вина. Доён бьёт кулаком в стену, борясь с болью в голове, наваждение не отпускает. Тэн плачет в нежных объятьях, жмется сильнее и неразборчиво шепчет о матери. Джонни целует какую-то девушку ассистентку, похоть смешанная с отвращением. Тэиль чувствует себя неживым, но продолжает сражение в пятой, снова один. У Джено в ушах пульсирует звук так громко, что он бы оглох, если бы не научился обманывать себя, Джемин все ещё всхлипывает в его объятьях. Донхёк сжимает голову руками, склоняясь вперёд. Глаза его бегают от места к месту. Он пытается сосредоточиться, но все становится только хуже. Парень пытается закричать, но вместо этого из груди вырывается хрип. Джено замечает. Он зовёт лаборантов, пытаясь при этом время от времени успокаивать Джемина, потому что тот вновь плачет. Старший судорожно размышляет, пытаясь понять, какая побочка у Донхёка, но ничего не выходит. — Его эмпатия возросла, — шепчет не ясно откуда взявшийся Сяо, — потрясающе. — Что? — Ты все слышал, — он разворачивается на пятках, — ему нужно успокоительное. Я скоро вернусь. Джено тихо матерится, опуская Нану на пол: — Джемин, слышишь? Парень кивает: — Я отойду всего на две минуты, ты справишься? Ещё один кивок. Джено срывается с ног, молится про себя чтобы младший держал себя в руках, от напряжения у него выступает пот на лбу, но он бежит что есть силы. Проносится мимо Джонни, затем тормозит: — Хён, только в этот раз остановись, пожалуйста. — парень смотрит внимательно и выпускает смущенную ассистентку из объятий, он кивает, — Где Джехён-хен? — Был в библиотеке, — Джено срывается сразу после этих слов, он пробегает мимо второй, там Лукас, все ещё что-то бормочет брату. Тот кивает, хотя выглядит неважно. — Юкхей, — окликает Джено даже не открывая дверь, — ты нужен в столовой, пожалуйста, помоги Донхёку. Ренджун хмурится слыша имя соседа и тут же встаёт, потому что успел привязаться, потому что в минуты, когда было невыносимо, Донхёк всегда был рядом. Джено машет перед собой руками: — Нет нет, пожалуйста не в этот раз, — бормочет он, — я не хочу тебя обижать, Ренджун~и, просто в этот раз должен пойти только Юкхей, ладно? Это обращение в детской манере Джено не свойственны, но он старается изо всех сил казаться мягким, потому что Донхёку может стать хуже. Не слушая далее, Джено наконец достигает библиотеки. У него вид такой, словно он пробежал марафон в 21 км. Усталый, но удовлетворённый. — Хён, пожалуйста, нужна твоя помощь. Пожалуйста, — Джехён приподнимает бровь вопросительно, но книгу захлопывает сразу же и следует за торопящимся Джено. Ему не нужны подробности, раз младший просит, нужно помочь. То, что Донхёку становится хуже, очевидно, он корчится в попытках сделать вдох, но истерика накрывает его сознание, чувства смешиваются и цвета перед глазами плывут. Он даже не плачет, но выглядит страшно, — пожалуйста, — шепчет Джено и Джехён все понимает. Из коридора слышатся быстрые шаги, старший Ли мчится, зло оглядываясь по сторонам, Джехён останавливает его жестом. — Вам нельзя, — Сяо стоящий за спиной протягивает шприц с успокоительным и Джехён принимает его, кивая, — пожалуйста, уведите всех. Проверьте, что бы все в этой лаборатории чувствовали себя нормально. Хотя бы нормально. Просто сделайте все, что они хотят, любой ценой. Старший Ли кивает почему-то вполне покорно, Сяоджун тянет на себя Джемина и тот, не жалуясь, следует за ними. Ему хочется спать, Джено подхватывает с другой стороны: — Прости, я задержался. Наверное ты очень устал. Мы сейчас пойдем спать, хорошо, Джем? Джемин улыбается ему самому яркой улыбкой за последнее время и хотя ему все ещё больно, он прижимается к Джено ближе, отчаянно нуждаясь в этой поддержке. — Юкхей, — у Джехёна спокойный умеренный голос, — твоя побочка это смена личности, да? Как себя чувствуешь? Беспокоит что-то? Парень задумывается, наблюдая за тем, как Джехён мягко гладит Донхёка по голове, тот поднимает на него полный безумства взгляд и лицо его не выражает эмоций, которые можно было бы прочитать: — Сейчас, сейчас, мы все исправим Хёк, просто подожди, — шепчет старший на ухо и тот кивает так, будто действительно слышит. На деле в голове шум. — С тех пор, как проснулся в тот день, чувствую себя хорошо и спокойно. Иногда есть лёгкое беспокойство, но в целом, даже сейчас, глядя на весь этот кошмар, не ощущаю каких-либо ярких эмоций. — Обними его со спины, — Джехён все же зажимает руку Донхёка достаточно прочно и вводит ему инъекцию, — вот видишь, должно помочь Хёк, — проговаривает он, младший все ещё никак не реагирует, — Чего встал? Обнимай говорю, — Юкхей отмирает и обнимает младшего со спины, утыкается лбом в плечо и бормочет. — Все будет хорошо, хён. Видишь, даже Ренджун сегодня хорошо себя чувствует. Он пьет лекарства и разговаривает со мной, мы когда-то поладим, я буду осторожен. Тебе нужно отбросить это, ладно? Не волнуйся о нас, — Лукас вздрагивает, когда руки касаются его талии и ловит мягкую улыбку Джехёна. — Человеческий бутерброд, — произносит он и Лукас рассмеялся бы в другой ситуации. — Это поможет, хён? — интересуется он, потому что Донхёк в их руках начинает дрожать. — Мы самые спокойные здесь, если предположить, что сейчас он чувствует за всех нас, тогда это единственное, что мы можем сделать. Они не долго стоят молча: — Лучше плачь, — шепчет Джехён, Донхёк неожиданно всхлыпывает и наконец начинает рвано дышать, слезы катятся по его щекам. Чувств так много, что не хватит вечности, что бы выплакать достаточно, но это помогает, беззвучный плач переходит в рыдания, буря внутри вскипает, но постепенно некоторые оттенки чувств исчезают. Джено и Джемин засыпают в обнимку, Сяо проверяет несколько раз их состояние прежде, чем оставить одних в палате. Хендери стучит в кабинку туалета трижды. Особый знак. Та открывается со скрипом, парни даже объятья не разрывают. — Вам лучше поспать немного. Ситуация критическая. ВинВин поднимается первым, склоняясь смазано целует губы Юты. Тот улыбается мягко и переплетая пальцы, они идут в палату. Хендери им не мешает. ЯнЯн помогает уснуть Тэилю. Тэну обещают устроить видеозвонок матери, он сначала плачет, но быстро успокаивается, воспряв духом. Тэёну становится лучше вместе с ним. Ренджун засыпает самостоятельно ещё до того, как к нему успевают прийти. «Пожалуйста, ложись отдыхать, я обязательно зайду после всего» — шепчет ему старший до того, как уйти и это парадоксально успокаивает. Донхёк постепенно успокаивается, Джехён гладит его распухшее от слез лицо, все ещё мягко обнимает, Юкхей шепчет всякие глупые утешения. Младшего перестает трясти и он отчаянно цепляется пальцами за одежду Дже. — Хён, — хрипло шепчет Хёк и его голос невозможно узнать сейчас. — Да, — кивает Джехён, он мягко сжимает запястье, считая пульс, кажется тот постепенно приходит в себя. — Я так хочу спать, — бормочет он. — Я понимаю, давай постоим так ещё немного, Юкхей расскажет тебе сказку. Лукас возмущённо ворчит, но все же продолжает бормотать свои несуразицы. В лаборатории становится тихо, тяжесть в теле достигает предела, слёзы высыхают и внутренний шторм все же угасает. Донхёк засыпает прямо так на джехёновом плече, тот все ещё гладит его недолго, а затем китаец подхватывает тело парня на руки и несёт в палату. Джехён помогает его уложить, Юкхей кивает в сторону брата. — Может он поспать у тебя? — интересуется старший тихо. Юкхей кивает, заворачивает сонного брата в рулет из одеяла и уходит вместе с ним, прикрыв за собой дверь. Они справились. В этот раз они все справились. Все смогли помочь одному. Джехён мягко гладит по голове младшего, потому что тот вздрагивает во сне постоянно, а затем и сам не замечает, как засыпает около его кровати. Ближе к утру, в комнату тихо входит Джонни, набрасывает плед на плечи второго и также тихо удаляется, ничего не сказав. /// Джисон старается. Так, как могут стараться дети или подростки, когда всё ещё не знаешь, как жить, но уже пытаешься казаться взрослым и самостоятельными. Он учится, постоянно вбивая в свою голову те знания, что упустил. Постепенно полное непонимание сменяется лёгким недоумением, а спустя месяц он неожиданно осознает, что может это решать без подсказок. Подработка находится не сразу, отец все ещё худшее событие в жизни, поэтому Джисон просто задерживается в библиотеке допоздна. Так он знакомится с Чэнле. Старший забавно хмурит брови, кусает кончик карандаша и чертит что-то в своей тетради. Джисону интересно, а Хэчан делает это также или по-другому. Навыки общения на нуле, Джисон улыбается осознавая насколько ужасны его скилы, так будто он заходит в игру и его бросают сразу же в пучину сражений на первом уровне. Заговорить он решается не сразу. Если это можно назвать разговором, конечно, вот уже две недели они сидят за одним столиком в библиотеке, а сдвигов не наблюдается. Младший покупает упаковку мармеладок, приходя, тихо кладет её на стол, что бы не спугнуть шумом, и садится на своё привычное место. Чэнле переводит медленно на неё взгляд, затем на парня, что садится напротив, и медленно кивает. Он выглядит замкнутым и тихим, но Джисону кажется, что это маска, очень удачно прикреплённая маска. На следующий день, когда Джисон попадает в библиотеку, на его месте уже стоит маленький банановый йогурт. Чэнле внимательно наблюдает за тем, как младший садится, затем впивается взглядом в счастливую улыбку и невольно улыбается сам, вновь пряча лицо за учебником. Они всё ещё не говорят. Такой обмен продолжается в течение месяца и всё начинает меняться. Иногда Джисон замирает, словно его застали врасплох, словно кто-то из прошлого ласково касается его плеча, и он силится не оглядываться, хотя слёзы выступают на глазах: — Ты в порядке? — у Чэнле ясные серые глаза и волосы светлые. — Просто вспомнил кое-кого, — сдавленная улыбка. — Вы больше не общаетесь? — тихо спрашивает китаец и акцент проскальзывает в словах. — Думаю, он просто не может выйти на связь, но я очень скучаю. Он сказал, что когда вернётся, мы сможем встретиться. Я думаю, вдруг он никогда не придёт… — Джисон морщится, когда сам же задевает рукой бедро и вздыхает, — у меня сегодня подработка, не хочешь прийти? Я сделаю тебе кофе, — он будто хочет сказать, что-то ещё, но замирает. Это ведь первый их разговор, стоило ли так торопиться. — Конечно, — Чэнле улыбается, весь мир кажется светлеет на мгновение, озаряется этой искренней улыбкой, и у Джисона отлегает от сердца тяжёлое. В какой-то момент, это тоже не происходит сразу, просто Джисон ловит себя на том, что они с Чэнле смеются вместе над серией аниме, обсуждают задорно персонажей, делят на двоих банку колы и дышать становится легче. — Ты все ещё думаешь о нём? — интересуется старший, размеренно переписывая замысловатые слова из книги, китайский ему родной, а вот Джисону иероглифы даются с трудом, приходиться помогать. Это «о нём» подразумевает сразу всё и ничего, словно имя человека, скрывающиеся за этой фразой, всё ещё под табу. — Я проверяю игровой сервер каждый день, но… Ничего. Глава ордена, после замены, тоже ничего не знает. Я жду. Думаю, есть ещё шанс, надеюсь на это, — шепчет Джисон и утыкается Чэнле в плечо. — Я не буду тебя жалеть, — хихикает он на это. Время от времени китаец словно в трансе, созерцает свои ладони, складывает в замок пальцы и кажется, будто начинает молиться. Затем в страхе разжимает руки. В такие дни у него бледнеют губы и кровь словно отливает от лица, и его худоба выглядит почти болезненной. Джисон мягко сжимает его ладони и ни о чем не спрашивает. Это их негласный уговор. Рассказывать, когда хочется рассказывать, плакать только рядом друг с другом, иногда засыпать в игровой комнате обнимаясь, чтобы ощущать тепло. — Мне на работу пора, — ноет Джисон и по-детски качается на стуле. В библиотеке почти не осталось людей. Чэнле перестает писать и кивает. — Пойдем, проведу тебя, — улыбается он мягко и кивает. И может показаться, что у них двоих всё хорошо. Только вот жизнь, смотря на них, возможно, замышляет все иначе. /// Временами становится легче. Донхёк наблюдает за Тэном, когда тот улыбается и восторженно поднимает руки вверх. Взгляд у Тэёна преисполненный любовью, он ласково гладит тайца по голове. — Читтапон-щи, связь с вашей мамой настроят через минуту, пожалуйста, не упоминайте о делах лаборатории в разговоре. Мы также приготовили для вас обычную одежду. — Могу я попросить о еще одном одолжении? — тихо спрашивает таец и сжимает чужую ладонь в своих руках. ЯнЯн смотрит на них: то, как держатся друг за друга эти люди, порой его до глубины души поражает, иногда ему даже жаль. — О, каком? — он улыбается. — Можно Тэён тоже будет со мной? — Ох это… — Пожалуйста, — шепчет он и кланяется низко к земле. Тэён повторяет жест за ним, — пожалуйста, позвольте нам, — в один голос повторяют они. Мимо проходят отцы, на лицах которых гримаса отвращения, но что-то заставляет их остановиться. — Разрешите им, пусть делают, что хотят, — разносится голос и все оборачиваются. Мистер Ким опасно щурится, — мы уже и так сделали достаточно. Кажется, доктор Личайяпорнкул возомнил себя великим, раз запер ребенка в клетке. Кто-то свистит от этого заявления, Джонни громко смеется, кто-то, усмехаясь, качает головой из стороны в сторону. ЯнЯн молча протягивает Тэёну второй комплект одежды. — Мы почти закончили, — сообщает Хэндери и поворачивает экран в сторону дивана. Стена за ним в каком-то молодежном граффити, Тэён включает колонку тихо, бегло улыбается Тэну и переплетает пальцы, — мы с тобой друзья из танцевальной студии. Не плачь и держись молодцом. Постарайся ради мамы, — у него в последнее время спокойный и ровный голос. И он действительно старается. Сам разговор Донхёк слушать не может, хотел бы порадоваться, но невыносимая тоска одолевает сердце. Он также сильно скучает по тому, кто находится достаточно близко. Он также сильно скучает по тому, кто находится слишком далеко. — Год прошел, что думаешь? — Сяо появляется из-за угла так неожиданно, что Донхёк успевает вздрогнуть прежде, чем взять себя в руки. Ноги сами по себе привели его к палате брата, но рука так и не потянулась открыть дверь. — У меня тоже есть просьба, — шепчет он. — Я мог бы выслушать тебя. — Забудь, — парень усмехается и рассматривает цветочный узор. Тэиля в плате нет. — Ты быстро адаптировался, — Сяоджун достает блокнот и пишет в нем что-то. — Думаешь? — Уверен, — кивает он, отривая записку: «Три часа. Угол около столовой. Слепая зона. Буду ждать.» Иногда Донхёк думает о своей жизни, как о череде последовательностей. Брат — школа — брат — больница — брат — академия — брат — лаборатория. Как ни крути, вся его жизнь крутилась вокруг брата, все мысли соприкасались с ним, и сейчас, стоя в двух шагах от него, мысли почему-то находились вдали. Время — горный ручей, находящийся на равнине, — плывет медленно, только иногда стремительно обращаясь в бег. Стрелки, находящиеся в движении, словно стоят на месте. — О, Донхёк, — окликает его Ренджун, у него естественная улыбка. — Обследовался? — он подходит к нему и они вместе следуют к своей палате. — Наблюдаются только временные нарушения восприятия, в остальном сейчас я стабилен. Психотерапевт говорит, что мне повезло. Я тоже так думаю. Но на самом деле, это всегда будет заслугой брата, — честно отвечает китаец. — Уууу, — тянет Донхёк наигранно восхищенно, — а ты поднатаскался в терминогологии. Ренджун толкает его в плечо, усмехается: — Но даже так, он всё ещё не возвращается, — тихо добавляет Рен и опускает плечи, у них с Хёком схожие ситуации. Только Юкхей бодрствует, иногда улыбается, хмурит брови время от времени; Сюйси был совсем другим. А Минхён спит крепким сном. — Дай ему время, — Хёк приобнимает его за плечи, и толкает дверь палаты. На часах 12:34. Выглядит комично, почти издевательски, — мне нужно будет отойти ближе к трём, прикроешь? — Конечно. Циферблат замирает. Донхёк смотрит на панель, почти не моргая, цифры сменять друг друга не торопятся. — Тэн поговорил с мамой наконец. Они заставили его ждать слишком долго, — Ренджун натягивает одеяло, почти пряча в нем свое лицо. — Да, кажется обещание дали ещё тогда, — парень теребит в руках ручку, а затем достает подставку для ноутбука и начинает что-то писать, бегло поглядывая на время. — Хён рассказывал, что ты тогда почти сошёл с ума. — Ну можно и так сказать, — Донхёк усмехается на это, — знаешь, я плохо помню тот момент, но иногда, как дежавю, все ещё слышу его бормотание у себя за спиной. Джехён сказал, что он рассказывал мне сказки. Можешь себе это представить? Ренджун только улыбается в ответ, а затем совсем тихо бормочет: — Могу, он постоянно это делает, но даже так мы до сих пор не ладим. Пусть он и добр ко мне, иногда кажется, что он вот вот сорвется и врежет мне. — Забудь, это невозможно. — А сейчас ты в порядке? — интересуется Ренджун и все же показывается из-под одеяла. — Ну Джемин всё ещё слишком много видит, Джено слишком много слышит, ты всё ещё слишком жмёшься к стене, а у Джонни новое увлечение ассистенткой, — Донхёк продолжает перечислять, — но я в целом осознаю себя как себя, поэтому всё в порядке. Ренджун кивает, глядя на прикрытые глаза парня, и зачем-то отодвигается от стены, снова пряча нос под одеялом. Не долго длится тишина, сопровождаемая скрежетом ручки, время словно замирает, застывает в одном моменте, затем Ренджун слышит тихие шаги и щелчок замка от палаты, он полностью расслабляется, оставаясь один. Парень усмехается самому себе, некоторые вещи остаются неизменными, но даже так он все ещё старается меняться. Изменения не приходят просто так. Сяоджун опирается на стену, у него расслабленный вид и безразличный взгляд. — Я здесь, — голос Донхёка раздаётся из-за угла. — Вовремя. Они смотрят друг другу в глаза. Побочка у Донхёка кажется полезной иногда, но некоторых людей ему вообще не дано понять. Сяо входит в такую категорию.  — Можешь помочь отправить тайное письмо. Мне вряд ли дадут зайти на сервер игры, но есть человек, которому я кое-что обещал. Поэтому, пожалуйста, помоги. — Ладно, — спокойно отвечает Джун и даже улыбается. Донхёк не ощущает его эмоций от слова вообще, — что нужно сделать? Донхёк протягивает конверт двумя руками, слегка кланяясь, лаборант принимает его всё ещё не меняясь в лице: — Это письмо, пожалуйста, не читай, — Донхёк протягивает ещё один листочек, — это пароль и логин от игры. Тебе нужен пользователь — jisung127, перед цифрами нижнее подчеркивание. В моей переписке есть его адрес и полное имя. Пожалуйста отправь. — Понял, иди отдыхай, кажется в пятую на следующую неделю позовут тебя. Будь готов. — Ещё раз спасибо, — Донхёк кланяется повторно, временами ему становится лучше, настолько лучше, что он даже может это признать. Джехён встречает его в соседнем коридоре, точно мысли умеет читать, обнимает и мягко гладит по голове: — Ты сделал все правильно, не волнуйся, иначе мы все можем тебя потерять. Донхёк утыкается ему в плечо, в памяти всплывает, как Минхён когда-то гладил его так же. Начинает плакать, а когда перестает, вновь ощущает, что может спокойно дышать. /// Джисон подскакивает на месте, когда тот самый пользователь оказывается онлайн. Он даже набирает Чэнле и громким шепотом начинает тараторить: — Скажи мне, что это не сон, скажи, что я не сплю гспд. — Не спишь конечно, о чем ты? — Он онлайн. Тот человек, оно показывает, что он онлайн. Чэнле смеётся в трубке. — Тогда напиши ему. Быстрее. И пока они обсуждают это, дверь содрогается под кулаками. Джисон вздыхает и закрывает ноутбук. — Я перезвоню, хён. — Береги себя, — шепчет Чэнле прежде, чем услышать гудки. Когда все заканчивается, Джисон просто игнорирует факты, что бы их было легче принять и вновь набирает его, на ноутбуке маячит: «пользователь был в сети 15 минут назад». — Я опоздал, — шепчет он абсолютно разочарованно. — Может в следующий раз? — парень проговаривает слова медленно, кажется тоже сопротивляясь с чем-то. — Может, — но никто не приходит вновь долгое время. /// " Привет Джисон! Помнишь меня? Я — Хэчан. Когда-то ты доверил мне один меч. А после я тебе его вернул. Как ты там? Что нового? Все ещё играешь? Я бы хотел, что бы ты меня помнил. Бывают времена, когда я скучаю по старым временам. Брат в порядке, но он спит все время. Даже здесь я ощущаю, что нахожусь вдали от него. Не могу рассказать тебе об этом месте, но здесь собралось множество особенных людей. Кажется теперь я один из них. Если говорить обо мне, то можно считать, что я в порядке. Тут хорошо кормят и я достаточно отдыхаю. В библиотеке полно книг, я читаю их время от времени. Я так же обучаюсь танцам вместе с хёнами. По правде сказать, я немного скучаю по тебе. Ладно я очень скучаю. Ты не достаешь меня, не пишешь мне, не узнаешь, как я. Это действительно надоедало мне раньше, но сейчас я жду уведомлений, которым некуда прийти. Живи хорошо. Не знаю встретимся ли мы когда-то, но живи хорошо. Я всегда чувствовал, что есть проблема, о которой ты не говоришь. Поэтому бросай все, беги туда где безопасно, хорошо кушай и достаточно отдыхай. Я не буду просить, ждать меня, почти не верю, что мы встретимся. Но я хотел бы, что бы ты помнил меня. На этом все. Пусть солнечные дни преследуют тебя, где бы ты ни был. Хэчан. Нет не так. Твой Ли Донхёк. " /// Проходит почти пол года, когда потрепанный конверт с печатями и марками падает на дно ящика с глухим стуком. Почтальон недовольно качает головой и цокает языком. Джисон наблюдает за этим проходя мимо в конец коридора и не решаясь остановиться около своей двери. Удивительная служба эта почта — может многое рассказать даже не открывая содержимого внутри. Пересекло океан, побывало в Америке, пролежало там около двух недель, побывало в Европе, и наконец вернулось в Корею. Самая дешевая доставка. Имя отправителя «Пак Джисон» из Кореи, имя получателя «Пак Джисон» в Америке. Второй адрес вероятно не настоящий. Письмо — возврат. Джисон уверен, что никому ничего не отправлял. Почерк на конверте ровный, на первый взгляд даже кажется, что адрес напечатан, но у самого письма, букви заигрывающе угловатые. Джисон невольно улыбаеться. Сначала текст кажется ему абсурдным, но потому буквы складываються в слова, слова в предложения и все постепенно обретает смысл. «Приходиться писать ему письма, как в старые времена» — звучит отчетливо другим голосом и Джисон вздрагивает. У дурных привычек часто есть корни. Он закрывает дверь на замок, прячется в шкафу, раскладывает перед собой лист бумаги и вновь читает вполумраке. В свои восемнадцать он ощущает себя так же беспомощно, как и в тринадцать. Но все еще есть кто-то, кто может его поддержать, а это повод хотя бы пытаться что-то менять. Выжить ни смотря ни на что и найти того, кто теперь, кажеться собрался исчезнуть навсегда. /// — Мы почти доделали ее, нужны новые подопечные для исследований, — сообщает госпожа Мун. — Как поживает ваш сын? — интересуется мистер Ким, отпивая кофе со своей чашки. У него безразличное выражение лица, доктор Ли косится на него, что бы убедиться, не был ли направлен вопрос ему. Повисает молчание. — Прошло уже больше двух лет, с тех пор, как приехали дети, у всех есть побочные эффекты. Мы не сможем представить разработку миру и даже выпустить их не сможем, если не сможем проверить новую сыворотку, — подает голос старший Личайяпорнкул. — Вас совесть мучает? — удивляется Ким слишком наигранно, затем усмешка появляется на его лице, — скольких еще собираетесь затянуть в эту дыру? — Только четверых, — произносит доктор Накомота и поджимает губы, словно ругая себя за произнесенное, — не будем вводить сразу всем. Например проверим сначала на двоих, а после на остальных. Мы должны что-то предпринять, в любом случае. — У вас же тоже есть сын, почему бы вам не отдать его, как одного из, — снова влезает старшая Мун и у нее странная улыбка. — В отличие от вас, я не хочу опускаться до такого уровня, — спокойно парирует Ким. Доктор Ли хлопает записником и встает, молча покидая комнату, больше сил нет слушать этот бред. В холле его встречает Донхёк, у него лицо искаженно гаммой эмоций. — Хэчан! — старший тут же оказывается рядом и сжимает его за плечо, парень отталкивает руку, — ты в порядке? Мне позвать лаборантов? Донхёк от этого смеётся в голос, почти надрывно. — Папа, ты сам врач, зачем кого-то звать? Я в порядке. Это у вас там атмосфера не очень. Они опять хотят… — фразу он не заканчивает, только качает из головы в сторону, отгоняя мысли. — М. они хотят… — Здесь безопасно? — Что? — доктор Ким смотрит на него не понимающе, недоверие к словам. — Ну это место безопасное? — Да конечно. Все оснащено по полной программе. — Тогда могу я вопользоваться твоим положением всего один раз, отец, — Донхек смотрит на него абсолютно спокойно, так будто он вполне может контролировать себя, но на деле он просто чувствует за Джехёна, стоящего рядом. Этому он научился недавно, раз эмпатия мучает, можно попытаться её обуздать. Вымещать себя чувствами Джехёна лучше всего. Хён смотрел на него минуту молча, прежде чем согласиться, но Донхёк даже тогда не мог его понять, зато ощущать его было приятно. — Я помогу, — соглашается доктор Ким. — Тогда подожди немного, я дам тебе знать. /// Джисон почти задыхается пока бежит, недавно он снял собственное жилье, но кое-что забыл в месте, которое ему сложно называть домом. На самом деле пусть это и не было достаточным оправданием, но он абсолютно не подумал, что придеться сбегать так поспешно, тем не менее тогда отец был хуже обычного, Чэнле бормотал не связно в трубке молитвы и все пошло не по плану. Точнее все было лишино плана, поэтому его драгоценность, то рукописное письмо осталось в шкафу. Дверь скрипит, Джисон дергается от этого звука, он задерживает абсолютно сбившееся дыхание, сдерживать грудную клетку тяжело. На полу в прихожей валяются ошметки конверта, он дрожит от мысли, что это то самое, но адресная строка отличается и на мгновение ему становится спокойнее. Шаги глухим эхом проносятся по коридору, точно кто-то есть за спиной, он оглядывается и чужая рука проходится по его лицу. — Явилось отродье. Джисон сглатывает соленную слюну, но на ногах стоит крепко. Детские страхи вырастают перед ним непреодолимой горой. — Не смотри на меня так, раз явился, потрудись объяснить, что это такое, — мужчина шатко машет перед лицом бумагой, Джисон дрожащими пальцами забирает вероятно содержимое конверта и сердце его бешено стучит прямо в ушах. Бегло вглядываясь в текст, он только может уловить слова: «контракт», «лаборатория», «приглашение принять участие в исследованиях», — я уже отправил им оригинал, представляешь отвалили за тебя дохрена бабла. Не думал, что такое ничтожество как ты, когда-то мне пригодится. Джисон отступает назад, не веря ушам качает из стороны в сторону головой: «Учись хорошо, когда-то и ты сможешь сбежать» — говорила мама и эти слова в голове давно звучат совсем иначе, в другом порядке, с другой интонацией. — Хорошо, я понял, — и его собственный голос странным образом оказывается спокойным, — мне нужно кое-что забрать и я пойду. Судя по письму отправка через месяц, скажи им забрать меня около продуктового, я приду вовремя. Он не смотрит на отца, до сих пор, даже сейчас в своих воспоминаниях и стоя перед ним, лицо этого человека ему сложно распознать. Руки дрожат, когда он касается пальцами своего шкафа и на его дне, находит то самое письмо. Отец не выходит его проводить, безразлично глядя в экран огромного телевизора, на столе перед ним множество разных бутылок пива и Джисону всегда было интересно, возможно ли их вообще сосчитать. Когда он выходит, дверь не скрипит и ему хочется смеяться. В день, когда наступило это мнимое перемирие и расплачиваться за ошибки, которых он не совершал, больше не приходиться, судьба усмехается и говорит ему ехать в место, где он никогда не сможет найти «особенного» человека. И в этом вся ирония его жизни. /// — Я с тобой, — Чэнле хватается за его руку отчаяно, из-под длинных рукавов выглядывает синева полосок, наверное от линейки, Джисон глядя на него почти плачет. — Что с тобой? Что произошло? — Это не важно, пожалуста я с тобой. Я не вынесу, — Чэнле за него цепляется, валит на кровать и утыкается в его шею, — слишком устал, спаси меня. Обычно в такие моменты он начинает всхлыпывать, Джисон по инерции запускает руку в его волосы, ласково их ерошит и молчит. Со старого крана в раковину капает вода, звук раздражающий, но уже привычный, до отъезда два дня и Джисон давно собрал свои вещи, оформил все документы касательно работы и собирался оплатить эту комнату Чэнле на ближайший год. У плеча слышится шепот и тяжелое дыхание обжигает шею Джисона, он продолжает гладить потому что знает, что китаец не в порядке, потому что знает каково это сходить с ума. — Чэнле-я ну же приди в себя, — он мягко сжимает его плечи, — все хорошо, поедешь со мной. Буду умолять их на коленях, но заберу с собой. Ты же знаешь, между нами никогда не было лжи. По правде сказать Чэнле знает, но бормотать бесвязно не перестает, со временем он затихает. Когда парень поднимает голову, Джисон все еще лежит смирно, утешающе гладя по спине, Чэнле заглядывает в его глаза. Джисон всегда видит в его взгляде чистый рассвет и бесчисленное количество взорвавшихся звезд, они друг для друга семья, в которой каждый отчаянно нуждался. И хотя выглядит это все странно, таковы их чувства. Плакать в объятьях друг друга, утешать и сходить с ума вместе. Узкая кровать не кажется тесной для них двоих, в этой комнате никогда не наступает тишина, но это самое спокойное место из всех, что они хотели бы отыскать. /// ЯнЯн поправляет свой бейджик, когда микроавтобус останавливается у продуктового, он внимательно всматривается в планшет, как лаборант, он уже повидал многое и слышал разное. На заднем сиденье сидит изящно одетый парень, он рассматривает пейзажи с каким-то странным благоговением, будто познал этот мир изнутри и в его глазах отражается умиротворение. Дверь с характерным звуком отъезжает в сторону, ЯнЯн на секунду даже удивляется, второй сегодняшний подопечный стоит перед ним на коленях около машины, низко кланяется и громко просит: — Пожалуйста, кроме меня возьмите еще одного человека, — рвения Джисону, кажется не занимать. От неожиданности Ян смеется, отмечает галочкой Джисона и поднимает свой взгляд на парня, стоящего позади него. — Если сядешь в этот автобус назад дороги не будет, это не радужное путешествие. — Позвольте мне, поехать с ним, — у Чэнле сильный акцент от волнения и голос дрожит, он невольно сводит ладони и Джисон видя это мягко накрывает их, поднимаясь. Он качает головой из стороны в сторону, когда старший поднимает на него взгляд. ЯнЯн наблюдает за это с прищуром, китаец, что сидит в автобусе оживляется слыша знакомый акцент и выглядывает в дверь. — Почему стоим? — спрашивает он на китайском, ЯнЯн оглядывается. — Небольшая задержка, простите за ожидание, — китайский лаборатна невероятно хорош. Не долго длится тишина. На Чэнле оранжевая толстовка, он хватается за ее края пальцами, выглядит нелепо. Джисон кланяется на девяносто градусов к земле: — Пожалуйста позвольте нам, — Чэнле тут же кланяется рядом, слыша это. — Имя? — Чжон Чэнле, — голос вновь подводит его становясь более писклявым. И после этого за ними закрывается дверь. /// Чону наблюдает за всем через витражное стекло, Тэиль смеётся и выглядит это, как изображение со звуком. Минхён ему улыбается в ответ. — Видишь, я же тебе говорил, что с ним все хорошо, — Доён усмехается облокачиваясь на стену рядом и выдыхает, — признаться честно, до сих пор не верю, что все получилось. — Хён, ты не верил в меня? — Верил, ты же знаешь. Просто… Видя, как все эти учёные не могут найти решение столько лет, это кажется каким-то чудом. — Это действительно чудо, — тихо произносит Донхёк, подходя ближе и учтиво опуская голову, — спасибо тебе. Чону сначала вздрагивает от неожиданности, затем улыбается широко: — Рад помочь, — Доён рядом фыркает. Дверь открывается, в коридор выглядывает Тэиль и хмурится: — Ну Минхён говорит: « Либо заходите, либо уйдите». Хватит нас смущать, наблюдая, в общем, — в этот момент Донхёк ощущает чужое смятение, поэтому начинает тихо хихикать, проскальзывая в открытую дверь. Тэиль смотрит на Чону внимательно, тот слегка кланяется собираясь уходить, когда ощущает крепкое объятье. — Спасибо, у него атрофировались мишцы, но он быстро идёт на поправку. Они говорят, что благодаря этому длительному сну, Минхён выздоровел. Я могу с ним говорить и могу обнять, и это все благодаря тебе. Поэтому если нужна будет помощь, только скажи. У Доёна невольно начинает дёргаться глаз и он сверлит их взглядом, Тэиль замечая это отпускает руки и поднимает их в примирительном жесте. — Все, все, — Чону начинает смеяться, запрокидывая голову, он понимает ситуацию в целом. — Я знаю твой секрет, — шепчет Доёну Тэ и кивает в сторону тележки, — я все видел. Но твой план не сработает. У них осталось две ампулы. Доён кивает: — Я уже понял, но кажется ещё есть время. Они решили разделить их. Мимо проходят Кун и Чэнле, останавливаясь и приветствуя остальных: — О вы куда? — интересуется Чону и улыбается. Чэнле улыбается ему в ответ. Джисон показывается чуть-чуть позже, но видя Донхёка в палате Минхёна проходит туда. — Сегодня тот день — поясняет Чэнле, — попросили прийти в пятую, для ввода и первичного обследования. Кун смотрит на говорящего и слегка улыбается, каждому из этих людей, он хотел бы дать свое благословение, но что-то заставляет его держаться особняком. И все же Чэнле всегда оказывается рядом, от него в этом замкнутом пространстве тяжело скрыться. ВинВин держит Юту за руку, когда они подходят, выглядят расслабленно, но что-то в их поведении беспокоит. — Это теперь место встреч? — ехидничает Джонни, тоже подходящий к первой. Тэиль усмехается: — Похоже на то, а Дже? — Он проводит какую-то лекцию о психологических отклонениях. У него прям целый класс собрался. Тэн, Тэён, Джено, Джемин, Ренджун и Юкхэй, все там. — Да, этот хён классный, — встряет в разговор Чону, Доён стоит за его спиной, закатывает глаза. Все переглядываются, Джонни смотрит на Чэнле: — Я шёл за тобой и Куном, Хэндери уже ждёт вас. Они кивают ему в ответ, в дверном проёме показывается Минхён, он улыбается, под руки его придерживают Джисон и Донхёк: — Когда будет время, приходите все ко мне, я бы хотел познакомится, — каждый кивает на это предложение в ответ и улыбки не сходят с их лица. Когда они расходятся в лаборатории медленно начинает гаснуть свет. Джисон рассматривает лицо Донхёка в полутьме, они лежат на одной койке, пока их ещё не разогнали в разные палаты: — Помнишь, как я приехал? — спрашивает Джисон тихо и отводит взгляд к стене. — Помню, я знал только твое имя. Я почти перепутал тебя с Чэнле, — Донхёк смеётся в кулак. — Я понял кто ты сразу. И я благодарен тебе. Думаю встретится так, — Джисон мягко проводит пальцами по его щеке, — это лучше, чем не встретится совсем. Я скучал по тебе. Донхёк смотрит в глаза, невесомо ерошит волосы на его затылке и притягивает к себе ближе, их губы соприкасаются. Кожа начинает гореть от прикосновений, плавится и раскаляться под настойчивым поцелуем. — Хён, — хрипит Джисон в губы и от его голоса у Донхёка ползут мурашки по спине. — Да? — Я обогнал тебя по уровню в игре, — и они оба ни с того, ни с сего начинают смеяться.