Family. University. Cheese. Kink.

И ничего не сможет помешать нам, Мы злы как дети и честны как звери, Но если ты сейчас не снимешь платье, Я никому не буду верить. (c) Сёстры — Счастливый понедельник

Среда, 22 ноября 2017 года Форт стянул с себя джинсы, и Кит поспешил перевести взгляд на потные кроссовки Фа, со злостью понимая, что друг опять опаздывает. Они и сами пришли на тренировку далеко не вовремя, и вся команда уже минут двадцать топтала бутсами стадион, но сегодня был особенный день. Они задерживались не потому что внезапно решили потрахаться в душевой, а потому что он застрял на собрании в спорт-клубе, а Форт просто решил его дождаться. Кит снова покосился на парня, и с облегчением заметил, что тот уже завязывает шнурки. В последнее время у него развилось что-то вроде “фортомании”: он понимал, что словно по щелчку глупеет, стоит парню пробраться в его мысли, а потому старался свести их общение к минимуму, отчего становилось еще хуже. Проблем добавлял Вайо, который появлялся из ниоткуда каждый раз, когда они оставались наедине. Отказаться от Форта полностью Кит не мог, потому что даже сейчас, просто наблюдая, как ловкие пальцы завязывают узел на бутсах, он возбуждался. Попытка сосредоточиться на чем-то, кроме секса и Форта, с треском провалилась: Кит с тоской подумал, что совершенно не помешавшие сейчас трусы лежат в шкафу. За последние недели он почти привык ходить в состоянии полуэрекции и раздраженно срываться на окружающих, но на тренировке это добавляло особых проблем. — Нам увеличили бюджет на следующий год, — пробормотал Кит. Форт отвлекся от своего занятия и ехидно посмотрел на него. — Наш капитан вспомнил, что у него есть команда? — Поязви мне тут, — отмахнулся Кит. — Ты сам сделал все, чтобы не стать следующим капитаном. — Ты имеешь в виду не так старательно сосал прошлому капитану в раздевалке? — Я хотел увидеть Принца Альберта*, — рассмеялся Кит, совсем не обижаясь. Форт показательно закатил глаза. — Чего выпендриваешься? Как будто тебя вниманием обделил? — Кит подтолкнул Форта к выходу. — Пойдем, будешь отрабатывать титул фаворита капитана. Стоило убрать из своего расписания секс с Фортом, и свободного времени значительно прибавилось. Кит почти все время уделял учебе и корректировке схемы игры, поэтому сегодня, к собственному удивлению, он вышел на стадион с каким-то подобием плана в голове. Обмен так себе, раньше было лучше. Почетные места на трибунах в первом ряду заняли Мингкван и его лучший друг. Вайо, вероятно, приходил смотреть на обожаемого Фа и его замечательную игру, но Киту, находящемуся в состоянии постоянной паранойи, думалось, что следят непосредственно за ним. Тренировка началась. Игроки немного оправились от восторга, охватившего их после прошлой победы, и твердо решили готовиться, чтобы повторить успех. Форт чувствовал себя как рыба в воде на новой позиции, Фа, прибежавший еще минут через пятнадцать, снова попробовал ругаться, но потом заткнулся и втянулся. К недовольству Бима, завершить тренировку решили серией пенальти. Первый мяч, от Форта, парень, ко всеобщему удивлению, взял, зато пропустил следующие три, в том числе и от Парка. — Ай’Форт, теряешь форму, — рассмеялся Фа, похлопав инженера по плечу, после того, как сам успешно справился с заданием. Форт в ответ только презрительно фыркнул. — Нашел, чем гордиться. — Пока Ай'Форт удовлетворяет нашего капитана, он может хоть руками мяч в ворота закидывать, — выкрикнул Парк. Члены команды рассмеялись, оценив хорошую шутку, а Кита словно перемкнуло. Все раздражение сосредоточилось на Парке, который не унимался, привлекая все больше внимания. — Ай’Парк, заткнись и играй! Вайо, Мингкван и Форт — самая неудачная публика для шуток про ориентацию Кита и его привязанность к отдельным игрокам. — Ай'Кит, если я тебе типа отсосу, ты сделаешь меня хотя бы вторым нападающим? — Парк обернулся к Форту. — А Нонг'Минг нападающий или прини-... И Кит сорвался. Не думая ни о чем, он в пару шагов преодолел расстояние между ними и схватил Парка за футболку. — Ты сейчас станешь из команды нахуй вылетающим, — не узнавая собственный голос, прошипел Кит. На лице парня появилось растерянное выражение: он не понимал, какие к нему могут быть претензии. Гейские шутки были традиционной частью тренировок, и никто не обращал на них внимания, но сейчас Парк получал далеко не за остроумие. — Ай'Кит, ты чего завелся? Я же в шутку, — недоуменно спросил он, — Ты же просто и с Ай'Фортом, и с Нонг'Мин-... Он не успел закончить, потому что Кит со всей силы врезал ему в живот, вложив в этот удар все раздражение, которое накопилось за неделю. Парень завалился на спину и закашлялся, но Кит остановиться не мог. Злость на свою беспомощность жалила, а пока он пинал Парка ногами, становилось немного легче. Сейчас он как никогда понимал Форта, который с восторгом бросался в любую драку. Ни капли жалости или дружеского сострадания. Кит не знал, чем бы это закончилось, если бы спустя пару ударов сильные руки не перехватили его поперек живота и не оттащили в сторону. Он продолжал брыкаться и что-то кричать, слабо понимая, что происходит. Почувствовав жгучую боль, Кит моргнул и затих, приходя в себя. Спиной к нему стоял Мингкван, словно закрывая его собой от Фа, который уже замахнулся для нового удара. От пощечины кружилась голова, и Кит прикрыл глаза, откидываясь назад, обхватывая держащие его руки. Шестеренка на запястье успокаивала. — Успокоился? — спросил Форт, но не спешил отпускать. Кит не был уверен, но кивнул. — Что с тобой? Ай’Парк же ничего не сделал, — строго начал Фа. — Кит не виноват, — встрял Мингкван, наступая на него. Ответить было нечего: Кит понимал, что снова повел себя по-идиотски и сорвался из-за пустяка, но понятия не имел, как ему дальше вести себя. Форт едва ощутимо ткнулся губами в затылок, запыхтел в ухо, совершенно не смущаясь того, что они стоят посреди поля. Кит покосился в сторону, замечая притаившегося чуть поодаль Вайо. Лучшим решением будет уйти, иначе есть риск спровоцировать Форта или Мингквана, или самому совершить очередную глупость. — Я в раздевалке буду, — оповестил Кит и поспешил скрыться от любопытных взглядов. Едва за ним закрылась дверь раздевалки, он обессиленно сполз по стене прямо на пол. И правда, чего так завелся? Слова в адрес Форта окончательно вывели его из себя: можно было решить все без лишнего шума, но вместо этого он полез в драку на глазах у всех. Годами отточенное хладнокровие рухнуло в одночасье. Кит достаточно долго просидел на полу с совершенно пустой головой, бездумно разглядывая стену напротив. Его план рассредоточения людей, с которыми его связывают недружеские отношения, не работал. Хорошо, что Мингкван отвлекся на Фа, демонстрируя свою рыцарскую натуру, и не видел, как крепко, но трепетно его обнимает Форт. С другой стороны, хорошо, что Форт, занятый осторожным флиртом, не обратил внимание на претензии младшего. Кит не хотел быть девицей, из-за которой устраивают турниры, тем более если он не может заняться сексом ни с одним из рыцарей. В какой-то момент лимит жалости к себе оказался исчерпан, и он поплелся в душ. Холодная вода помогла успокоиться, а когда он оделся и вернулся в раздевалку, обнаружил, что теперь не один. — Ты как? — спросил обеспокоенный голос. На одной из скамеек сидел Бим: взгляд его был немного напряженный, но без осуждения, с которым на него смотрел Фа. Кит с трудом понял, что друг спрашивает про Парка, потому что все мысли блуждали где-то далеко. — Нормально, — ответил он, натягивая кроссовки. — Перегрелся, наверное. — Давай я отвезу тебя домой. Кит с благодарностью согласился: встречаться сейчас с другими членами команды категорически не хотелось. Они в тишине доехали до общежития и так же молча сели у Бима в комнате. Здесь на кровати, заваленной конспектами, набросками литературных шедевров и сборников фантастических рассказов, Кит чувствовал себя на удивление умиротворенным. Обида на себя и глупую ситуацию, в которую он попал, продолжала без остановки грызть его изнутри, но теперь не так остро, даже лениво. Словно она теряла свои силы, когда друг находится рядом. Бим сбегал в душ, вернулся, приглушил свет, оставив включенным только ночник на тумбочке, поставил что-то из французской музыки конца прошлого века и упал на подушки рядом. Мужчина из динамиков повествовал что-то на своем лягушачьем языке, неторопливо, размеренно, словно бы написал эту песню, добираясь поздним вечером домой на последнем автобусе, и от этого плавного ритма мысли замедлялись, позволяя расслабиться и забыться. Умственному спокойствию помогало и то, что они уже открыли по баночке пива. Бим, смешно фыркая от пены, рассказал про новый сюжетный поворот в своем романе, потом про свою последнюю девушку, сорвался на звонкий смех с урчащего хихиканья, вспоминая, как сбегал от нее по коридорам университета и даже заработал пару отработок. Кит оживился, бодро подключаясь к обсуждению учебы. С тех пор, как начался второй курс, медицина вызывала все больше тревоги и меньше задорного веселья. Они изо всех сил старались придать своей будущей профессии хоть долю романтизма, но гранит науки с жестокой циничностью криптонита разбивал их геройские способности. — Представить не могу, как буду работать, — покачал головой Бим, усаживаясь по-турецки на кровати. — Два дня разбирали желтухи, а я так ничего и не понял. Кит удобно лежал на спине, залипая на блики света, блуждающие по потолку, и сейчас его на удивление мало волновали вещи из внешнего мира. Потолок был ровным, загадочным и абсолютно замечательным, пусть под ним и не витали самодельные самолеты. — Ай’Кит, ты знаешь, что такое шафрановый цвет? — Как тертая морковь? — лениво откликнулся Кит. — Или как куркума. Бим несильно пнул его в бедро и, судя по всему, скривился, пораженный ответом. — Какая еще “куркума”? Очередная болезнь, про которую я все прослушал? — Это приправа, Ай’Бим! Друг обреченно махнул рукой и разблокировал телефон, то ли чтобы погуглить цвет, то ли набирая сообщение. Киту же не хотелось сидеть в тишине. — Мама хочет, чтобы я стал терапевтом в частной клинике, — признался он, отвлекая друга от телефона. — А ты? Даже в приглушенном свете было различимо сочувствие на лице Бима. Никто не мечтал работать терапевтом в поликлинике и про эту специальность рассказывали почти шепотом в качестве страшилки для нерадивых студентов, но мама Кита убедила себя, что лишенная физического труда и оплачиваемая профессия идеально подойдет для сына. — Я вообще не знаю, чего хочу, — честно ответил Кит. Он чувствовал, что устал от всех проблем, которые обычно вызывали азарт и желание двигаться вперед. Может, это только однодневная хандра? Или ему стоит найти кого-нибудь на вечер. Шевелиться не хотелось. — А ты, Ай’Бим? — Точно не гастроэнтерологом, — фыркнул друг, отбрасывая телефон на пол. — В неврологии много умненьких девчонок. Кит в ответ только понимающе хмыкнул и убрал опустевшую банку под кровать. Биму, возможно, и правда подошла бы какая-нибудь заучка с неврологическим молоточком в руках, которая будет любить парализованных пациентов и своего романтичного мужа. — Ты из-за Ай’Минга психуешь? — Психую? — удивился Кит. — Мы обсуждали планы на будущее, при чем здесь Мингкван? — Ты почти убил Ай’Парка, и я подумал, это связано с тем, что ты сексуально напряжен. Бинго! Если даже Бим заметил, значит дела совсем плохи. — Доктор Бим, ты сейчас получишь по лицу. — Не пытайся соскочить с темы, — Бим придвинулся ближе. — Почему ты стесняешься? Мы же лучшие друзья! В голосе друга звучал такой восторг, что Кит даже не пытался злиться. Если тому доставляет удовольствие решать выдуманные проблемы, как он может отказать? Бим, не дождавшись никакой реакции, продолжил более настойчиво. — У вас ведь еще не было? — Ай’Бим! — Значит, не было. Серьезно, на сколько свиданий вы сходили? Он что, не пристает к тебе? Или пристает, и ты поэтому переживаешь? Ай’Китти, ты не сможешь охранять свой цветок вечно! Кит не выдержал и рассмеялся, утыкаясь в мягкую ткань наволочки. Друг, судя по всему, принял его скулеж за наступающую истерику и не собирался сдаваться. — Я должен тебе помочь. Я знаю таких парней, как Ай’Минг, и здесь нужно действовать решительно! Бим снова схватился за телефон, чтобы переключить музыку, затем сорвался в другой угол комнаты и вернулся с вычурным светильником, включил его, и потолок окрасился желтоватыми точками звезд. Может, это и есть “шафрановый”? — Что это? — со всем отвращением спросил Кит. — Подарили. Я с ней уже расстался, потому что она та еще ша... Распутница. Но лампа прикольная. Бим рассмеялся, выключая ночник и оставляя их в темноте, нарушаемой только светом “созвездий”. Песня, которую выбрал друг, оказалась одним из тех мелодичных треков** из французских мелодрам. Кажется, Кит даже мог бы вспомнить, в каком именно фильме под нее раздевалась Марион Котийяр. — Ай’Бим? Ты что устроил? — рассмеялся он, оглядывая комнату, которая за минуту превратилась из холостяцкой конуры в тошнотворное любовное гнездышко. — Я тебе помогу! — с очень серьезным лицом Бим снова уселся на кровать. — Ложись. Закрой глаза. Расслабься и просто слушай мой голос. Кит еще пару секунд скептически оглядывал друга, сомневаясь, не нужна ли тому помощь психотерапевта, но потом послушался и сделал так, как тот велел. По крайней мере, теперь, зажмурившись, он больше не видел психоделического калейдоскопа огоньков. Кто придумал этот светильник? Совсем не похоже на настоящие звезды, которые они с Фортом разглядывали на крыше. — Ай’Кит, забудь обо всем, что тебя волнует. Сейчас все будет хорошо, — раздался будто издалека тихий голос друга. — Представь: вечер, уже почти ночь. Из окна веет прохладой, и ты чувствуешь этот ветер на своей коже. Ты хочешь близости, и это не стыдно, тем более, что вот оно. Ай’Минг у тебя в гостях, в твоей комнате, потому что ты его пригласил. Так его ждет визуальная новелла от Бима? Кит заинтригованно приоткрыл один глаз, разглядывая контуры фигуры друга, сидевшего рядом. — Не подглядывай! — цыкнул тот. — Ты зажег свечи… — Пожарная сигнализация опять сработает и все зальет. — Электронные свечи! — немного раздраженно продолжил Бим. — Включил музыку. Приятную, как сейчас. Слышишь ее? Не та агрессивная хуйня, которую ты обычно слушаешь… — Бип-бип! Голос Бима звучал убаюкивающе, и Кит против воли улыбался и заслушивался, и правда начиная представлять какой-то спокойный вечер в своей комнате. Если бы там еще и Мингквана не было, пожалуй, он был бы абсолютно счастлив. — Романтическая музыка. Ай’Минг в одном халате... Кит не выдержал и хихикнул, представив эту картину. — Соберись. Мы движемся к твоему самому лучшему первому сексу, — Бим замолчал, размышляя о чем-то. — Так вот. У Минга длинные ноги... Хрипящий голос солиста ласкал слух. Кит попытался представить красивого француза с жесткими кудрями, крупными чертами лица и легкой щетиной. Обязательно с сигаретой. Образ получился удивительно похожим на Форта. Кит шумно сглотнул. -... гладкая кожа. Он вкусно пахнет свежими фруктами. Ты садишься на кровать рядом, вы смотрите в глаза друг другу, и оба понимаете: это произойдет сегодня. Ты берешь его за руку, чувствуешь, какие у него мягкие пальцы. Он кладет вторую руку тебе на колено, нежно поглаживает… Кит почувствовал прикосновение к собственному бедру. Бим трогал его аккуратно, почти невесомо, без намека на эротику. Ухоженные пальцы, впитавшие не одну упаковку крема, доверчиво покружили вокруг колена и замерли дразнящими льдинками где-то под нижним краем шорт. Пикантности ситуации добавляло то, что трусов на Ките все еще не было. Кровать прогнулась, когда Бим зачем-то подсел ближе, и пришлось сосредоточить все свое воображение на чем-то абсолютно асексуальном. Например, на Мингкване. — Представь, как близко Ай’Минг. Он тянется к тебе и говорит: “Я хочу, чтобы твой первый раз был незабываемым”, — Бим наклонился слишком близко и прошептал в самое ухо. — “Кит”. Табун мурашек прошел по всему телу, лизнул позвоночник и собрался тянущим чувством ниже пупка. Кит замер, не решаясь открыть глаза. Он чувствовал запах пива, жвачки, которую друг ел по дороге, и едва уловимый — сигарет. Слишком знакомых. — Ты курил? — прохрипел Кит не своим голосом, почти выдавая свое состояние. — Что? Нет, с Ай'Фортом постояли у раздевалки… — растерялся Бим. — Ай’Минг не курит, так что не думай об этом. Сосредоточься... Мингкван и правда не курил, зато у Форта одной пачки едва хватало на день, отчего запах синего Кэмел уже давно въелся в кожу. Это и едва различимый шепот, который, если не вникать в слова, сливался в монотонный шум, заставляли тело приятно напрягаться от будоражащих фантазий. Кит так сильно соскучился по рукам и прикосновениям, что возбуждался даже не притрагиваясь к себе. Форт тоже мог быть таким: неторопливым, нежным, дурашливым. Кит так хотел, чтобы Бим сейчас задрал его футболку и коснулся… Да где угодно. Что с того, что они друзья? Один раз не считается. — Ай’Минг наклоняется к тебе, говорит, какой ты красивый. Что-то про губы, про глаза... Кит чувствовал его дыхание на щеке. Короткий вдох, волнительная щекотка от выдоха. Бим понимает, что он делает? Кит зажмурился крепче, но страха не было: они оба умели видеть разницу между ничего не значащим сексом и чем-то большим. Запах сигарет никуда не пропадал. — Понимаешь? — выдохнул Бим. — Ты должен показать ему свою решительность. Кит хотел бы быть решительным рядом с Фортом. Просто прийти в его комнату и признаться, что хочет быть вместе. Мысль распространилась мягким теплом, охватывая его и придавая сил. Он справится и все сделает правильно, как только будет шанс. Бим навис над ним, почти лег сверху, провоцируя, разыгрывая, искушая. Так легко представить, что это Форт сейчас рядом и их разделяет меньше сантиметра. — Испугаешься и отступишь? Что ты сделаешь, Кит? Сбе... Кит подался вперед и поцеловал его. Не смог сдержаться, атакуя приоткрытые губы, прикусывая, не сдерживая рвущийся наружу смешок от того, как остолбенел от неожиданности парень над ним. Это длилось всего несколько секунд: мгновения на то, чтобы разрушить сдерживающие их рамки приличия. Отстранившись так же быстро, как и напал, Кит открыл глаза. Форта не было, зато Бим выглядел растерянным, и это выражение лица неожиданно ему шло. Игра. Точно, они же репетируют. — Мингкван? Все в порядке? — со смешком выдохнул Кит прямо в приоткрытые губы. Друг немного вздрогнул от этого имени, будто тоже успел забыть, что они играют. Словно дети, забравшиеся в чулан и втайне от родителей изучающие особенности своей физиологии. — Я думал, ты… Бим смущенно прикрыл глаза, взмахнув своими неприлично длинными ресницами. Кит никогда не обращал внимания, насколько у друга симпатичное лицо. Почти девичье. — Я понял. Что мне делать дальше? — А потом, — Бим с трудом взял себя в руки, — выберете, кто будет вести. Он попытался отстраниться после этих слов, но Кит успел притянуть друга обратно, зарывшись пальцами в мягкие волосы, потянуть на себя и прижаться в новом поцелуе. Более настойчивом и мокром, но все еще оставляющем возможность остановиться. Его тянуло к теплу человеческого тела, разум затуманивался от желания. Форт простит его. Всегда прощал. Бим ответил на поцелуй. Киту нравилось, какой друг на вкус, на ощупь, как едва уловимо колется маленькая щетина, как румянец заливает щеки. Бим ощутимо терял голову от ласковых действий, постепенно расслабляясь и позволяя уложить себя на лопатки. Как Колумб, направляясь в Индию, случайно высадился в Америке, так и Кит с удивлением открывал для себя новые стороны друга. Биму нравилась нежность: от прикосновений к шее его дыхание в раз сбилось, соски напряглись от легких поглаживаний. И стонал он тихо-тихо, едва уловимо. Кит перехватил его руки, осторожно прижимая к кровати, переплел их пальцы и отстранился, предоставляя еще один шанс одуматься, и себе в том числе. Завтра им будет неловко? Бим лежал под ним: раскрасневшийся, разомлевший от ласк, совсем не похожий на себя. Кит не мог отвести взгляд. — Ощущение, что мы делаем что-то незаконное, да? Парень смущенно улыбнулся припухшими губами, очень точно передавая состояние Кита. Тихое сумасшествие. — Я запутался. Мне сейчас очень нужна дружеская поддержка, — невпопад признался Кит. Бим тихо рассмеялся, и совсем неожиданно погладил его ладонь большим пальцем. — И как далеко мы планируем друг друга поддерживать? Он сказал это, словно был не против продолжить. Как будто они давно могли совершить нечто подобное, просто не было подходящей возможности. Как будто нарушать границы дозволенного легко, и Кит давно мог предложить Форту быть вместе. Совсем вместе. Слиться как железо с углеродом, образуя прочный сплав. Он не удержался и потерся носом о гладкую скулу, ткнулся губами в маленькие иголки на подбородке. Беспечно. Нежно. Бим подался вперед, оставляя на губах еще один едва уловимый поцелуй. — Ты у меня не первый парень, — зачем-то сказал Кит. — Я понял, — кивнул Бим, становясь торжественно серьезным. — Если мы продолжим, ты будешь первым у меня. У Кита перехватило дыхание от этих слов. Бим предлагал ему себя, преданно глядя в глаза и сведя от напряжения брови. Не то чтобы Кит не понимал девушек, толпами вешающихся на друга, но никогда всерьез не думал о том, что они могут переспать. Это было неправильно, и именно поэтому ужасно возбуждало. — Если хочешь, я могу уйти, — прошептал Кит и с надеждой продолжил. — Или могу быть решительным. — Решительным по-дружески? — Да, — снова провести губами по щеке, дотянуться до чуть влажного от пота лба. — А завтра снова продолжим играть в “Лигу легенд”. Они оба рассмеялись над странностью ситуации, в которую сами себя завели. Это же Бим, которого Кит знает, кажется, миллион лет. Стало привычно предугадывать все еще не сказанные слова, просчитывать все поступки. Да, Кит не знал, как именно друг задыхается в оргазме и стонет ли, когда ему хорошо, но какая разница, если они через столько всего прошли вместе. Бим изогнулся и медленно, глядя в глаза, согнул ноги по обе стороны от него, прижался голыми коленями, холодными, удивительно родными, как звездочки на потолке. Он закусил губу и, вопреки своим действиям, нервно прошептал: — Только осторожно. Мне страшно, пиздец. Кит снова потянулся к нему, целуя благодарно, обещая, что тот никогда не пожалеет о своем решении. С Бимом он чувствовал себя уютно. Пусть сердце и не заходилось в радостном марше, как делало каждый раз, когда он оказывался в объятиях Форта, но была та интимность, которую не поймать ни в одной встрече с незнакомцем. Кит готов был простить другу все только за то, что доверился, разрешил остаться рядом сегодня. За то, с какой готовностью подставлялся под прикосновения, за мягкие изгибы тела. Завтра они продолжат подшучивать друг над другом, издеваться над Фа и пытаться допуститься до сессии, но сегодня Бим дал Киту больше, чем можно было попросить. Вечер безмятежного спокойствия.