"Забастовочные завтраки" имени Гермионы Грейнджер

Уныло отклеив обложку учебника по защите от темных искусств, хранящую в себе «начинку» из книги «Сто великих магических сражений девятнадцатого века», и приклеив ее на оставшуюся без обложки «Энциклопедию подводных существ Англии», а потом подогнав по размеру ширину, Гермиона затолкала лже-учебник поглубже в сумку. Наверное, умнее было бы зачаровать книжку так, что любой открывший ее, кроме самой хозяйки, конечно, видел перед собой вполне законную учебную литературу, однако Грейнджер из чистой мстительности не слишком прятала, что давно не занимается непосредственно школьным предметом. Особенно стыдно скрываться было перед Гарри, которого не только отстранили вместе с Фредом и Джорджем от вожделенной игры в квиддич, но и чуть ли не ежедневно заставляли вырезать на собственной плоти целые слова, а он, гордец и упрямец, даже и не думал жаловаться. «Старая мерзкая жаба!» — яростно думала Гермиона, с ненавистью глядя на притаившуюся на дне сумки книгу, забывая, что учебником та является только снаружи. Тщетно постаравшись причесать спутанные пышные волосы, закинув сумку на плечо, староста вышла из спальни и спустилась в общую гостиную, в которой, кажется, с каждым днем становилось все тише и мрачнее. Уже мало где слышался смех, раздавались веселые разговоры, следы жертв «Забастовочных завтраков», отодвинутых близнецами Уизли до лучших времен, исчезли, Гриффиндорцы больше не толпились у камина, желая занять место поближе к огню, и иногда Гермиона, Рон и Гарри сидели чуть ли не в одиночестве, а чаще всего Рон и Гермиона куковали и вовсе вдвоем, пока их друг отбывал очередную повинность. Девушка даже не знала, что хуже: садистские наклонности Амбридж или то, что ее уроки были менее ценными, чем треп Трелони? Уж насколько Грейнджер не переносила старую шарлатанку, Амбридж с ее бесконечными декретами и тюремными порядками явно давала фору всем, даже Снеггу с его нелюбовью ко всем людям и гриффиндорцам в частности. Тот хотя бы учил их и, по крайней мере, был талантливым зельеваром. А вот заместитель министра могла бы пригодиться где-нибудь в пыточной или на скотобойне, но никак не в школе. У Гермионы уже чистосердечно не было сил смотреть на унылые лица учащихся и терпеть отсутствие нормальных уроков защиты, проводимых ею, в основном, за чтением очередной библиотечной книги, замаскированной под бездарный учебник. Грейнджер злости не хватало на трусливое Министерство, готовое закрывать глаза на любые вещи, лишь бы не видеть правды. — Идем? — Гермиона не сразу заметила Рона, топчущегося у входа в гостиную с таким видом, словно девушка могла вот-вот накинуться на него с гневной тирадой, что было, если честно, недалеко от истины, так Грейнджер была взвинчена в последнее время. — А Гарри? — Присоединится позже. В полном молчании Рон и Гермиона спустились в общий зал и заняли привычные места. На автомате поздоровавшись со всеми и получив такие же невразумительные приветствия, староста глянула в сторону стола слизеринцев — пожалуй, единственных в этом зале, которые еще могли получать удовольствие от еды, а потом — совершенно машинально — на Фреда и Джорджа, сидящих дальше по столу с противоположной от Гермионы стороны. Те, словно почувствовав взгляд старосты, синхронно подняли глаза от своих тарелок и одинаково ухмыльнулись — не то насмешливо, не то с превосходством. Грейнджер хоть и привыкла с ними воевать, все равно невольно передернула плечами и с полным, как ей казалось, достоинством, больше, если честно, похожим на зазнайство, отвернулась. Всерьез ссориться с кем-то из Уизли, кроме Рона, было для нее неприятным новшеством. После завтрака последовала череда безрадостных уроков от нервных преподавателей, а венчали все это действо два занятия по защите от темных искусств. Быстро выполнив бесхитростное задание Амбридж, Гермиона тут же погрузилась в мир подводных тварей Англии и предпочла провести так оба урока разом, даже не удосужившись время от времени показывать заинтересованность в происходящем. В конце концов, в квиддич она не играет, родители ее не связаны с миром магии, и Амбридж не сможет им навредить, а уж если посадит за строчки, Гермиона не станет терпеть и выложит все МакГонагалл как на духу. — Соберите свитки, мисс Грейнджер, — тоненьким девчоночьим голосом велела Амбридж, отрывая старосту от чтения главы про гриндилоу, и Гермионе пришлось достать из сумки палочку и взмахнуть ею за преподавательницу, чтобы все свитки ровной стопкой осели на ее стол. Подхватив сумку, девушка поспешила за Гарри и Роном на обед, прорываясь через нестройную толпу семикурсников-гриффиндорцев. *** Когда перед лицом Гермионы буквально пролетела книга и приземлилась на стол перед ней, прямо поверх свитка с домашней работой, девушка, изумленно вытаращившись, подняла голову и уставилась на близнецов Уизли, взирающих на старосту с одинаковыми улыбочками. Этакое отзеркаливание их последней перепалки. Грейнджер даже не поняла: то ли ей оскорбиться, то ли улыбнуться в ответ. — Знаешь, Грейнджер, какая у нас есть замечательная черта? — сказал один из близнецов, и Гермиона автоматически присвоила ему имя «Первый», покуда не разобралась, кто есть кто. — И какая же? — решила вполне миролюбиво поинтересоваться Гермиона, глянув на учебник защиты от темных искусств. — Ну, помимо того, что мы с Джорджем (ага, этот — Фред!) несказанно красивы, чертовски обаятельны, талантливы и умны, мы еще и незлопамятны, — медовым голосом пропел Фред и кивнул на книгу: — Я бы на твоем месте был поосторожнее. — Слышать это из твоих уст… — фыркнула Гермиона, расслабляясь, но при этом судорожно открыв книгу. Все так: обложка учебника пятого курса, подпись ее, а вот содержание… И, похоже, она оставила книгу как раз в кабинете министерской жабы, раззява такая. — Тебе повезло, что следующее занятие было у нас, — великодушно заметил Джордж, подавляя зевок и потягиваясь всем телом. — Действительно повезло. Спасибо, — вполне искренне ответила Гермиона, ловя себя на том, что сердиться на Фреда и Джорджа подолгу совершенно невозможно даже для нее, поэтому, походив со вздернутым носом мимо близнецов не больше недели, девушка снова начинала с ними общаться как ни в чем не бывало. — Ну что ж, рады были быть полезны нашей старосте, — церемонно раскланялся Фред, и братья, переговариваясь о чем-то своем, направились в сторону спален, куда уже отправились практически все гриффиндорцы. И вдруг Гермиону словно дернуло от солнечного сплетения вниз. — Фред? Джордж? — быстро поднялась со своего кресла Гермиона, теперь уже напрочь забывая про недописанное домашнее задание для Снегга. — Ну? — хором спросили Уизли, оборачиваясь. — Мы можем отойти? На минуточку? — Гермиона и сама не понимала, почему так сильно нервничает и чего это она так вскочила, словно ужаленная, но решимость, взявшаяся буквально из ниоткуда, вдруг потребовала незамедлительных действий. Близнецы окинули ее одинаковым скептическим взглядом, словно не зная, как отреагировать, а потом с демонстративным страдальческим вздохом поплелись к Гермионе. — Что? Опять? — вяло возмутился Фред. — Грейнджер, если ты снова… — Да, — ляпнула Гермиона и, чертыхнувшись, тут же поправилась: — То есть, нет. Давайте выйдем. — Да тут же никого, — обвел рукой пустую гостиную Гриффиндора Джордж. — Ну пожалуйста! Гермиона удивилась нотке отчаяния, проскользнувшей в ее голосе, и, похоже, не только она. Одинаково округлив глаза и перебросившись короткими взглядами (интересно, а они умеют читать мысли друг друга?), близнецы пошли за Грейнджер в сторону прохода. Гермионе, шагающей впереди и высматривающей самый безлюдный коридор (до отбоя минут пятнадцать, не больше), казалось, что она вынашивала эти мысли годами, хотя, надо признаться, о том, чтобы поделиться ими с близнецами, она не думала и секунды. Да и вообще, одно дело — воображать, другое — действовать… Действовать вопреки всем существующим школьным правилам! И втравливать в это дело других. — Не хочу показаться навязчивым, — раздался за спиной Гермионы голос кого-то из братьев, — но нам еще далеко? — Сюда, — через несколько секунд девушка толкнула какую-то из коридорных дверей, и они оказались в одном из запущенных классов, где уже не проводились уроки: два ряда щербатых деревянных столов со стульями, оцарапанная доска, на которой, очевидно, Пивз накалякал нецензурщину, пустые стеллажи. — Люмос максима! — взмахнула палочкой Гермиона, и шар света послушно завис под потолком. Усевшись на один из столов, предварительно смахнув с него пушистый слой пыли, девушка жестом указала напротив себя, и парни, синхронно оперевшись на соседнюю парту, сложили на груди руки. — Ну? — напомнил один из братьев, и Гермиона с обреченностью подумала, что снова не знает, кто из них кто, так Уизли были похожи. И вообще, зачем она их позвала, ни о чем не подумав?.. А не подумав ли? — Мне нужна ваша помощь. — Помощь? — приподнял рыжие брови близнец, который находился слева от девушки. — Ты нас с Гарри и Роном не путаешь случайно? — Не то чтобы мы против, — заметил второй, — просто… — Действительно странно это, Грейнджер, — закончил первый. — Нет, не путаю, — решительно качнула головой Гермиона, чувствуя, что начинает убеждать не столько Уизли, а сколько себя. — Я не хочу впутывать в это Гарри, за ним и так следят пристальнее, чем за всеми нами вместе взятыми. Эта старая жаба имеет на него здоровенный зуб, постоянно оставляет на отработки, наказывает, — яростно заявила девушка, чуть ли не трясясь от мысли об Амбридж. — Она до шрамов изуродовала Гарри руку! Он не должен ни о чем знать, это исключено! Недоумение на лицах братьев, явно впечатленных вспышкой гнева праведной старосты, стало еще больше. — А Рон? — спросил тот, что справа. — Ты думаешь, он сможет что-то скрывать от Гарри? Ну день, ну три, а дальше? Где-нибудь проколется. А я хочу, чтобы все осталось в тайне. Только между нами тремя, — уже куда более спокойно заметила Грейнджер, с ожиданием глядя на близнецов. — О-lа-lа! — присвистнул один, а второй задал вполне резонный и, пожалуй, самый сложный вопрос: — Так чего ты хочешь, Грейнджер? Действительно. Чего. Она. Хочет? Гермиону едва в дрожь не бросило от мысли, что она задумала, однако девушка только поморщилась и зябко повела плечами, словно ее собственная идея не приносила никакого удовольствия, хотя тут, наверное, все было очень даже двояко: — Я хочу, чтобы вы помогли мне устроить Амбридж сладкую жизнь. На минуту в классе воцарилась такая тишина, что, Гермиона готова поспорить, они могли слышать, как переговариваются портреты в коридоре. — Так, Джордж, — бесцветным голосом начал близнец, таращась на начинающую пунцоветь старосту. Ага, Джордж справа. — Да? — тем же тоном откликнулся второй. — Сейчас мы с тобой стоим в пустом классе, да? — Похоже на то. — А напротив нас Гермиона Грейнджер, наша святая староста и ум факультета, так? — Вроде. — Приличная до скрежета зубов и правильная, как монастырская настоятельница? — Да, всё так. — И она предлагает нам ввязаться в авантюру против преподавателя, устроить анархию и схлопотать угрозу отчисления? — Факт. — Кажется, это были не опята, Джордж, не опята, иначе… — Да хватит вам! — не выдержала Гермиона, уже просто сгорая от стыда. — Я знаю, что это против всяких правил, я знаю, что это опасно, но эта… эта стерва, эта жаба! Она нас ничему не учит! Она не готовит нас к экзаменам! Да пес с ними, с этими экзаменами! Она к жизни нас не готовит, а кругом пропадают и гибнут люди, — девушка дышала так, словно оббежала все коридоры и лестницы Хогвартса, и глядела таким горящим взглядом, что близнецы не сразу нашли, чем ей ответить. — Оглохни, — запоздало направил палочку на двери Джордж после минутного молчания. — Уж если сама Гермиона Грейнджер призывает плюнуть на экзамены, то как мы еще не устроили революцию, я не знаю, — не то серьезно, не то насмешливо протянул Фред, во все глаза глядя на старосту. — И что, у тебя уже есть идеи? — жадно спросил Джордж, во взгляде которого стал разгораться нетерпеливый огонек, магическим образом появляющийся в глазах второго брата. — Подожди, — ухмыльнулся Фред, когда Гермиона уже открыла рот, чтобы что-то рассказать, и двое вопросительно уставились на него. — А что нам за это будет, Грейнджер? — Что будет? — кажется, к такому вопросу старосту и умницу Гриффиндора жизнь не готовила, и она совершенно не по-гермионовски похлопала ресницами и взлохматила и без того похожие на воронье гнездо каштановые волосы. — Да. Мы, знаешь ли, будем рисковать в угоду тебе. Причем, собственным образованием, — напыщенно изрек Фред, и Гермиона впервые в жизни увидела на лице Джорджа такое выражение, словно тот не понимает, о чем дальше будет идти речь. Ей-то казалось, что уж кто-кто, а близнецы Уизли руками и ногами будут за любую кутерьму, тем более, если есть шанс кого-то облапошить и повеселиться, пусть и с риском. А тут, оказывается, речь даже об оплате. — И что вы хотите? — нервно спросила Грейнджер, начиная сомневаться, что обратилась именно к тем, кто ей нужен. — Всего ничего. Ты будешь рекламировать наши «Забастовочные завтраки», — с самым коварным видом улыбнулся Фред, и лицо Джорджа засияло. — Что?! «Эти гадкие сладости?!» — Что слышала, — елейно пропел Фред, явно наслаждаясь возмущенным и ошарашенным лицом старосты и мисс Я-ненавижу-блевательные-батончики. — Если согласишься, сможешь оценить их преимущества на Амбридж. Поверь, они тебя не разочаруют, — почти невинно заметил Джордж, и у Гермионы появилось стойкое ощущение, что это уже близнецы начинают уговаривать ее впутаться в опасную авантюру, а не наоборот. — Ну давай, Грейнджер, ты уже ступила на сладостную тропу безудержного кутежа и драйва, — голосом змия-искусителя подхватил Фред, — назад дороги нет. — Мы просим так мало. — А взамен — наши головы и верные палочки рядом. — И обморочные орешки с кровопролитными конфетами. — И… — Стоп! — замахала руками Гермиона и, соскользнув со стола, попятилась на несколько шагов. — Ты оставляешь наши изобретения в покое и советуешь их другим, а мы становимся твоими напарниками, Грейнджер. Только так, — вполне серьезно резюмировал Фред, глядя на девушку с обезоруживающей улыбкой. — Амбридж и нам насолила, знаешь ли. — Мы будем только рады ее взгреть. — И все-таки бескорыстно помочь не хотите, — проворчала Гермиона, чувствуя, что явно начинает сдаваться. — Мы не самые расчетливые засранцы, Грейнджер, — снисходительно ухмыльнулся Джордж. — Но отказываться от того, что само плывет в руки… — Ладно. Я поняла. Я согласна, — выдохнула Гермиона. — Только — никому ни слова. Я сама вас найду, когда надо, — с независимым видом закончила она. — Что ж, будет интересно повыкрутасничать под руководством старосты, — рассмеялся Джордж и посмотрел на брата. — Раз уж с братьями не удалось…