"Забастовочные завтраки" имени Гермионы Грейнджер

На следующее утро Гермиона проснулась от слишком высокого для начала дня голоса младшенькой из семейства Уизли. — С днем рождения! — почти пропела где-то рядом Джинни, и Гермиона села в своей постели, стараясь сосредоточиться; спать хотелось ну просто нещадно. — Я что, проспала? — сонно поинтересовалась девушка, открывая полог и невольно распахивая глаза. Соседки Гермионы мирно посапывали в своих кроватях, за окном стояла плотная темнота. И только Джинни Уизли, подсвеченная Люмосом, просто лучилась бодростью, словно и не было на часах шести утра. — Ты с ума сошла? — возмутилась Грейнджер, зябко охватывая себя за плечи. — Я же могла еще поспать! — Могла, — вытаращилась на подругу Джинни, — только тогда в свой день рождения ты бы не выглядела просто блистательно. — А кто сказал, что я желаю выглядеть блистательно? — проворчала Гермиона, зевая. В самом деле? Для Гермионы это был просто еще один день. Да, ее поздравляли, кое-кто дарил подарки, родители обязательно присылали письмо… Но это был просто учебный день. Гермиона делала уроки, ходила на занятия, ела в большом зале и вовремя отправлялась спать. Даже одеваться по-особенному не было никакого настроения и резона. Девушка уже хотела высказать это все Уизли, но наткнулась на такой изумленно-возмущенный взгляд, что с трудом удержалась от того, чтобы не рассмеяться в голос и не разбудить соседок. — Что? — Уж не хочешь ли ты сказать, Гермиона Джин Грейнджер, что не собираешься в свой день рождения хотя бы должным образом причесаться? — уперла руки в бока Джинни, до того похожая на свою матушку в моменты гнева, что Гермиона чуть снова не разразилась хохотом. — К твоему сведению, Джиневра Молли Уизли, я причесываюсь каждый день и весьма тщательно. «И что я могу поделать, если это занятие совершенно бесполезно для моих вечно спутанных волос?» Джинни со всем возможным скепсисом поджала губы. — Сегодня за тебя берусь я, — она указала пальцем себе на грудь, словно Гермиона была способна спутать ее с кем-то другим. — И возражения не принимаются. Оценив крошечные шансы на то, что ей дадут доспать, Гермиона, смирившись с неизбежным, покорно передалась в проворные руки Джинни Уизли, тут же отправившую подругу в ванную. Напрочь отказавшись завивать ресницы и делать прическу, Гермиона согласилась лишь на то, чтобы ее волосы стали глаже и не топорщились вороньим гнездом, а в блузке и вовсе «не было никакого толку», потому что «под мантией ее будет не видно». «Но ты же будешь знать, что на тебе потрясная блузка!» — настаивала Джинни, пока Гермиона натягивала зеленый джемпер с v-образным вырезом. Отказавшись от сережек, заколок и макияжа, гриффиндорская староста позволила лишь убрать следы раннего пробуждения и слегка освежить цвет лица. В итоге получилась все та же Гермиона Грейнджер, только с менее безумной прической и выспавшаяся на вид (хотя, по мнению самой Гермионы, она могла бы получить такой эффект самым банальным сном). Джинни не переставала бурчать, насколько Гермиона невозможна, а Грейнджер лишь думала о том, оценила ли Амбридж их с Уизли «подарок». Ей и самой хотелось бы знать, что именно задумали братья. Когда Амбридж не явилась на завтрак, Гермиона ощутила странную тревогу, а вот Фред и Джордж, похоже, не испытывали и грамма неловкости, с аппетитом наяривая омлет с беконом. Они весело болтали со всеми подряд, и Грейнджер лишь однажды уловила взгляд одного из близнецов, скользнувший по ней с привычной косой ухмылочкой. — С днем рождения, Гермиона! — хором заявили Рон и Гарри, садясь по обе стороны от девушки и кладя перед ней два нарядных свертка. — Спасибо, — с теплотой откликнулась Грейнджер, начиная разворачивать тот, что лежал сверху и, видимо, принадлежал Гарри. Внутри оказался отличный современный словарь древних рун, которые девушка так обожала. — А что, у тебя сегодня день рождения, Грейнджер? — поинтересовался один из близнецов, кивая в сторону подарков. — Тогда с праздником, староста. С нас презент. — Я бы на твоем месте ничего из их рук не брала, — шикнула сидящая напротив Гермионы Джинни, за что получила осуждающий взгляд второго близнеца: — Делаешь из нас монстров. — Ребят, я просто с вами в одном доме всю жизнь прожила, — со знанием дела заявила Джинни, откусывая от большого зеленого яблока. — И сужу по многолетнему опыту. — Не слушай ее, Гермиона, — с деланно оскорбленным видом проворчал первый, — мы старост уважаем и предпочитаем с ними дружить. — Ага, — фыркнул в тарелку Рон, — Перси это расскажите. — Перси — высокомерная задница, если на то пошло, — ощетинился парень, оттолкнув от себя кубок с тыквенным соком с таким видом, будто тот в чем-то перед ним виноват. Над столом повисло неприятное молчание. Пожалуй, Гермиона знала только две темы, которые выводили братьев из себя: Амбридж и их старший брат, отрекшийся от собственной семьи в угоду своей министерской карьере. Чтобы хоть как-то скрыть неловкость, Гермиона под гробовое молчание развернула второй сверток и вынула оттуда довольно безвкусный розовый в цветочек газовый шарф. Лицо Рона засияло: — Сам выбирал. — Спасибо, — улыбнулась Гермиона, ничуть не расстроившись, что подарок ей не очень приглянулся, по крайней мере, Рон и правда старался сделать ей приятное. В конце концов, староста и сама не всегда угадывала с презентами. — Ну что, пригласишь на вечеринку, Грейнджер? — близнецы, кажется, сумели вернуть себе веселое расположение духа или, по крайней мере, замаскировали свое недовольство и теперь с одинаковой пытливостью глядели на старосту. — Вечеринку? — растерялась девушка. — Ну да. Вечеринку. Это когда люди веселятся, танцуют и едят какие-нибудь вкусности, если что, — подсказал девушке Уизли, и она почему-то подумала, что это наверняка чуть больше задиравший ее Фред. — Я не собиралась устраивать вечеринку. — Это еще почему? Мерлин, Грейнджер, даже старостам надо иногда отдыхать от трудов праведных, — снисходительно заметил Фред, — давай. Будет классно, уж это мы тебе обещаем. — Умоляю, не приглашай их! — вполне натурально взмолилась Джинни, вытаращив глаза на Гермиону, словно какая-то там вечеринка действительно должна была состояться. — Джинни, никакой вечеринки нет, — почти раздраженно напомнила подруге Гермиона, на что Джордж (теоретически) совершенно беззастенчиво пожал плечами: — Окей, мисс Грейнджер, тогда мы сами ее устроим. — И приглашаем тебя на вечеринку в честь… ммм… тебя. Идет? — коварно усмехнулся второй. — Не можешь же ты не прийти на праздник, который для тебя устроят. — Это будет очень невежливо… — И очень недостойно для старосты… — И… — Да хватит вам! — не выдержала Гермиона и рассмеялась, что, наверное, было несколько странно для окружающих, привыкших к некоторой напыщенной чопорности Грейнджер. — Уговорили, Уизли. С вас потрясный вечер. С одним условием! — Фу, как неблагодарно ставить нам условия, — фыркнул Фред (?). — Ну, а почему я должна отказываться от того, что само идет в руки? — процитировала одного из близнецов Гермиона и невозмутимо пожала плечами. — Никаких вредных конфет на вечеринке, поняли? — Ну Гермиона, — заканючил Фред, надув губы, — ты же так любишь наши «Забастовочные завтраки», разве нет? — его глаза весело блеснули, вынуждая Гермиону согласиться: — Я вашей изобретательности не умаляю, просто не хочу, чтобы кто-то загадил гриффиндорскую гостиную в мой день рождения. — Идет, мисс Грейнджер, — торжественно заявил Джордж, — тогда в восемь в гостиной. Эй, все слышали? Вечеринка в восемь! — Вход строго с подарками и огневиски! — подхватил Фред. — Мне сделать вид, что я ничего не слышала, мистер Уизли? — спросила его проходящая мимо профессор МакГонагалл, язвительно глянув на братьев. *** Гермиона не сразу сообразила, когда монета в кармане ее мантии стала горячей, и, стараясь не привлекать к себе внимания Флитвика, благо на уроках заклинаний всегда была сумятица, вытащила ее и украдкой посмотрела на ободок. Значилось «11:25». То есть через пять минут. Они что там, с ума сошли? — Ээ… Профессор Флитвик? — Да, мисс Грейнджер? — пропищал малютка-профессор, уворачивающийся от несущейся в его сторону перьевой подушки. — Можно мне в лазарет? Я не очень хорошо себя чувствую, — краснея из-за лжи, неестественно тонким голосом спросила Гермиона, сжимая в руке горячий галлеон. — Конечно, — подушка, запущенная Долгопупсом, все-таки сбила его с ног, и профессор вмиг оказался где-то под преподавательским столом. — С тобой все хорошо? — обеспокоенно спросил Гарри, внимательно глядя на Гермиону, с которой, кажется, еще минуту назад все было отлично. — Всего лишь побаливает голова, — поморщилась Грейнджер и, схватив свои вещи, практически бегом покинула кабинет, еще сильнее сгорая со стыда перед другом. «И почему я постоянно вынуждена нестись к ним со всех ног?!» Оказавшись на седьмом этаже, таком безлюдном потому, что кругом шли занятия, Гермиона готовилась высказать Фреду и Джорджу все об их стиле назначать встречи. Но стоило ей только открыть рот, чтобы возмутиться, как она была буквально подхвачена обоими братьями под локти. — Некогда. Нам надо в подземелья, — заявил тот, что был по правую руку, и они быстрым шагом стали спускаться вниз. — Чего? — только и смогла удивиться Грейнджер, бессильно следуя за близнецами. — Мы идем на кухню, — туманно пояснил второй, а потом отпустил руку Гермионы. — Я вперед. А вы — следом, — и быстро побежал дальше, оставив девушку один на один с братом. — Фред, может, ты все-таки расскажешь, что происходит? — недовольно спросила староста, продолжая, тем не менее, идти вместе с Уизли. — Наконец-то угадала, — почти умильно улыбнулся Фред. — А как, подскажешь? Если не секрет? — Одеколон. Цитрусовый одеколон — твой, — бросила девушка, начиная задыхаться от весьма быстрой ходьбы. Если Фреду такой темп был вполне приемлем (он все-таки спортсмен, как-никак), то вот у далекой от физических нагрузок Грейнджер закололо в боку, и она скоро стала тащиться за парнем как на буксире, благо тот все еще не выпускал ее локоть. — Хитро. — Ну так что там со спешкой? Зачем нам на кухню? — тяжело дыша, спросила Гермиона, всем своим видом давая понять, что ей нужны самые веские причины, чтобы пропускать уроки. — Узнаешь, — Фред резко остановился и выставил руку в сторону, чтобы девушка по инерции не пробежала вперед, а осталась за поворотом, уткнувшись животом в препятствие. Воровато выглянув вправо и, видимо, проверяя, нет ли кого, Фред продолжил путь, снова таща Гермиону за собой. Наконец, они оказались в коридоре, ведущем на кухню, и остановились у картины с фруктами. Грейнджер вообще перестала что-либо соображать. Если они решили отравить Амбридж, то она в этом не участвует. С ней и так неизвестно что стряслось. — У тебя же сегодня вечеринка, Грейнджер, — легкомысленно заявил Фред и, пощекотав на картине грушу, которая тут же захихикала и обратилась в ручку, наполовину залез в открывшийся проем. — Идем. Гермиона опешила; просто в голове не укладывалось, какие Уизли раздолбаи: — Вы вытащили меня с занятий, чтобы я помогла воровать вам еду?! — Да тише ты! — Фред чуть ли не насильно затолкнул девушку в помещение, и проем закрылся. Гермиона оказалась в уже знакомой хогвартской кухне, заполненной парами и маленькими юркими домовыми эльфами, снующими туда-сюда. Увидев новых посетителей, пять или шесть домовиков, восторженно кланяясь, тут же подскочили к Фреду и Гермионе. — Благородные мистер и мисс желают чаю? — пропищал самый ушастый эльф, и двое других тут же сиганули к огромному пузатому чайнику, бурлящему на раскаленной печи. — Или, быть может, пирог с почками? — подобострастно предложил другой, почти с мольбой глядя на прибывших. — Рулет с черносливом? — Да не морщись ты, Грейнджер, — весело поддел девушку Джордж, уже уплетающий пудинг за обе щеки в окружении благоговейно глядящих на него эльфов, — они в восторге от мысли, что могут быть полезны тебе. — Рабская сила, — презрительно и вместе с тем жалостливо бросила Гермиона, но все-таки приняла чашку чая из рук одного из эльфов. — Не оскорбляй их, — одернул старосту Фред и подмигнул ей. — Эй, ребята, у мисс Гермионы сегодня день рождения. Она очень хотела бы что-нибудь особенное к своей вечеринке, которая состоится в гриффиндорской гостиной в восемь вечера! — обратился к домовикам он, и маленькие работники, охнув, заносились по кухне еще быстрее и проворнее. — Как тебе не стыдно, Фред! — укорила близнеца Гермиона. — Они и так нагружены! — Гермиона Грейнджер, мисс! — раздался знакомый голосок где-то рядом, и, обернувшись, Грейнджер увидела Добби, на голове которого красовался целый ряд вязаных шапок. — Мисс пришла проведать Добби и привела друзей? — Мисс пришла просить тебя об услуге, — встрял Фред, за что Гермионе захотелось пнуть его. — Все что угодно, подруга Гарри Поттера, — раскланялся Добби, лупая на гостей большими, словно теннисные мячи, глазами. — Добби сделает все, мисс. У мисс будет лучший день рождения, какой только можно вообразить. — Вот и чудно, Добби, — закивал Джордж, наконец, оторвавшись от еды, — а пока можешь просто дать нам того пирога с патокой, если тебе не трудно. О, домовикам не было трудно! Помимо огромного куска горячего пирога, они нагрузили пришедших эклерами, фруктовыми корзиночками, тюком мятных леденцов и глянцевитых красных яблок. Оказавшись со всем этими в коридоре, Гермиона искренне не могла понять, что ей делать дальше: то ли злиться, то ли поддаться легкомысленному настроению близнецов. Пока что перевешивало первое. — Если не хотите, чтобы нас застукали, надо поторопиться, — назидательно заметил Джордж, закидывая за спину мешок яблок — пусть и небольшой, но довольно увесистый. — Урок скоро закончится, — и устремился вперед, пока не прозвенел звонок. — Да брось ты, Грейнджер, — махнув рукой, пожал плечами Фред и взял на себя большую часть продуктов. — Знаешь, в чем твоя проблема? Меньше всего Гермионе сейчас хотелось это обсуждать. — Ты не умеешь расслабляться. Я нарушаю дисциплину, ты нарушаешь дисциплину. Только я ловлю от этого кайф, а ты грызешь себя почем зря по всяким пустякам. — Фред, нарушение порядка — это не пустяки, — Гермиона практически ненавидела себя за то, каким брюзжащим тоном у нее получилось это сказать; легче было сразу признаться, что он сто раз прав, а может, и сто первый. — И какой смысл нас сравнивать? У нас разные цели. Увидев внимательный прищур, Гермиона продолжила: — Я нарушаю дисциплину в знак протеста. Это мой показатель того, как я недовольна сложившимся режимом. А вам, по-моему, просто нравится творить вокруг себя хаос, вот и все. — Грейнджер, если бы мы не поддерживали твои мысли, мы бы не стали во все это ввязываться. Шалость тоже, знаешь ли, не рождается просто так, — с самым умным видом заявил Фред, как будто имел, как минимум, ученую степень в этой области. Теперь уже Гермионе пришлось приподнять брови, давая понять, что она ждет пояснений. — Да, нам нравятся розыгрыши. Иногда, быть может, не очень безобидные. Но мы же не бежим строить козни со слизеринцами, чтобы, например, подставить своих. И уж то, что мы с Джорджем подлые, нам тоже не приходилось слышать. С этим, пожалуй, даже Гермионе было поспорить трудно, потому что все слишком очевидно любили близнецов даже несмотря на их проделки. Да и она тоже любила, что уж. А к Фреду так и вовсе прониклась после того полета на метле, когда он старался вести себя очень предсказуемо и аккуратно, лишь бы она не паниковала. — Так что перестань брыкаться и ставить нас по другую сторону баррикад, — уже весело подмигнул девушке Фред, отступая в сторону перед портретом Полной дамы, — мы с тобой на одном драконе уже сто миль отпахали. «Пуд соли съели?» — хотела уточнить Грейнджер, но Уизли подтолкнул ее к проходу.