Маленькие хищные города. Истории.

Пожилой мужчина неспешно прогуливается по коридору возле акустической рубки. Он рассматривает фотографии и рисунки, висящие на стене. До начала его смены ещё много времени и ему ничего не остаётся, как размышлять, глядя на изображения. В начале коридора идут картины, оставшиеся после старой эры. Тогда китобойный промысел был суровым и опасным ремеслом. Хрупкие деревянные корабли были так уязвимы для водной стихии. А охотники очень рисковали, приближаясь к морским гигантам для броска гарпуна. Старый акустик, говорящий с китами, смотрит на следующее изображение. Там уже более совершенный корабль с мощными гарпунными пушками на носу. Человек тогда был царём природы. Ни одно животное не могло справиться с столь совершенным охотником. Тогда морские гиганты оказались на грани полного исчезновения. Человек миновал череду фотографий китов и дельфинов, заснятых ныряльщиками. Настала очередь нового времени. Рыболовецкие суда, огромные, похожие на рыболовные траулеры старой эры. Но уже не столь многочисленные. Китов тогда даже не пытались добыть. Слишком велики размеры. Их только изучали с безопасной дистанции. И учёные смогли расшифровать их язык. Одновременно простой и очень сложный. Наладилось вполне дружеское общение. Увы, не без инцидентов. Временами дельфины попадались в сети рыболовов. А сами эти существа теперь начали воспринимать людей в качестве добычи. Особенно молодые особи, ещё не осознавшие что маленькие двуногие существа и есть те, кто говорит с больших кораблей. Человек вздохнул. Два года назад именно это случилось с его женой. Дельфин перевернул лодку и проглотил выпавшую их неё женщину. Теперь у человека осталась только его работа. На следующем фото был уже сам Китобой. Ещё на стадии постройки. Предполагалось что это будет падальщик. Корабль должен был находить уже погибших животных и перерабатывать их туши. На фотографии с вертолёта хорошо виден большой разделочный док, ныне скрытый в самом центре титанического корабля. Четыреста старых метров первосортной стали в длину, триста в ширину. Два корпуса и платформа между ними. винты в воде и наверху превращают течения и ветра в электричество. пятидесятиметровые башни и лопасти винтовых парусов приводят этого гиганта в движение или дают ему дополнительную энергию. Плавучий мегаполис и дом для почти миллиона жителей. И старый человек - один из тех, кто обеспечивает процветание этого поселения. Охота на китов теперь в прошлом. Большой корабль не в силах преследовать добычу. Необходимое для этого горючее будет стоить дороже чем улов. Но люди нашли что предложить морским гигантам за их жизни и тела. Задача говорящих с китами в том - чтобы уговорить старых особей сдаться без боя в обмен на лёгкий конец. Киты - социальные звери. Но слишком старых и слабых членов группы обычно изгоняют. И в этот самый момент именно это и произошло. Старый вожак стаи касаток был смещён более молодым и сильным. Его буквально выбросили из группы и оставили позади. И вокруг гиганта уже кружат хищники. Акустик годами общался с китами этой группы. Хотя китобой и очень далеко, самолёты и акустические буйки позволяют общаться практически со всеми китами в океане. Корабль уже плывёт навстречу обречённому животному. И через несколько дней пути они встретятся. Старый акустик уже убедил кита отдаться людям и тот плывёт навстречу. Человек с помощью компьютера рассказывал что одинокого кита будут пожирать акулы. Заживо и очень долго. Будет много боли и крови. Или же кит может прибыть к кораблю и войти в его пасть. Там люди сделают так, что кит погрузится в очень приятный сон и не будет страдать. Не будет одиночества. Не будет того предательства со стороны своего стада. И не будет никаких акул. Наконец настала очередь старика работать с переводчиком на язык китов и утешать своего морского собеседника. И друга. Китобой ведь не только поглощает морских гигантов после их гибели. Но и оказывает услуги по лечению. Док, где огромные тела можно быстро разделать, также может быть удобным местом для очистки кожи от паразитов. Говорящие с китами как раз этим обычно и занимаются. Рекламируют услуги среди морских млекопитающих и направляют корабль и китов навстречу друг другу. Общаются и просто дружат на расстоянии. Наконец рубка освободилась. Точнее даже не вся рубка, а кабинет, в котором старик работает. Смена более молодого акустика закончилась и он вышел. А старик занял его место перед компьютером и настроил связь со своим подопечным. Язык китообразных сложен тем, что в нём несколько уровней. Смысловой, эмоциональный, описательный. Последний переводу не поддаётся, так как это фактически данные эхолокации. Единственное что могут люди - это передать данные со своих собственных приборов. Но вот остальной язык более понятен и легко поддаётся машинному переводу. Запас понятий в нём не очень большой и общение с китами не составляет трудностей. Кит ответил довольно быстро. Ведь теперь самолёт с буйком эхолота непрерывно кружит вокруг кита. Он наконец спросил, почему голос его бесплотного друга двигается по кругу. На что акустик ответил следующее, набрав сообщение на компьютере и расставив эмоциональные метки в нужных местах. - Я не бесплотный. Мы встречались пять сезонов назад. Я тогда тебе ракушку с носа убирал. А сейчас жужжащая железная птица передаёт мои слова поближе к тебе. И слушает ответы. Она не может сесть на воду, а летит быстрее тебя. Потому и летает кругами. Следом кит спросил как именно он погибнет, когда прибудет на место. Он очень не хочет попасть в меню акул. - Эммм.... Ты заплывёшь в док и тебя поднимут на воздух. Как и при чистке. Потом на твоё дыхательное отверстие опустится трубка и по ней ты будешь дышать специальным воздухом. Это не больно. Будет немного щекотать внутри. Тело будет становиться всё более лёгким. И твоё сознание будет погружаться в приятную дымку. В итоге ты заснёшь и перестанешь дышать. Вот и всё. И акулам не достанется ни кусочка. И если тебе будет легче, перед тем как заснуть, можешь съесть меня. Я приду, если захочешь. Кит спросил, почему его собеседник грустит? Он не хочет стать пищей? - Не так. Я хочу, потому что грущу. Не стало моей подруги. А теперь и своего друга я веду умирать. Я тоже старый и сил мало осталось. Вот я и хочу уйти с тобой. Так будет справедливо. Кит ответил сочувствием и спросил, что же будет дальше. Он рассказал как его брата давным давно растерзали акулы. И рассказал что не раз смотрел эхолокацией за тем, что происходит с крупной рыбой внутри его сородичей. И теперь хочет узнать, как его тело станет пищей. И для кого. Старик подумал и начал составлять собственный ответ. - Со мной случится тоже самое, что и с рыбой. А вот с тобой сложнее. Сначала твою кровь откачают и заменят той жидкостью, что усыпит тебя. Так и мясо гнить не начнёт. А после твоё тело будут разрезать. Отдельно кожу, отдельно жир, отдельно мышцы. Всё будет сохранено. Станет пищей для моих сородичей на суше. Жир будет их согревать, превращённый в другие вещи. Даже кости станут чем-то полезным. Прости, в твоём языке нет нужных слов, чтобы описать всё. Но акулам не достанется и кусочка. Это я обещаю. Кит передал сложную смесь эмоциональных сигналов. В основном - гордость и принятие своей участи. И некоторый страх. На что старик постарался найти правильные слова утешения для огромного морского хищника. - Ты станешь частью моего народа. Всего народа, а не только небольшой его части. Песни вашего народа очень красивые. И единственное чем мы можем помочь - сделать так, чтобы в них было меньше звуков бори и страданий. А ещё, для меня будет большой честью и радостью, пусть и на время, но стать частичкой столь великого существа вроде тебя. Когда всё будет происходить, я не смогу говорить с тобой. Я даже не услышу всех звуков твоего голоса. Но я буду рядом, внутри тебя. На экране появилось несколько новых сообщений. И старик начал набирать новое сообщение. - Железные птицы видят стаю больших рыб чуть правее от твоего направления. Если хочешь, можешь поохотиться. Эти рыбы не умеют плавать быстро. Конечно.... Я бы не очень хотел быть в твоём животе после сытного обеда. Но думаю он успеет опустеть к.... Моему прибытию в него. Кит рассмеялся. И отказался следовать за рыбой. Но он поблагодарил за заботу. И за то, что человек подсказывал где его стадо могло найти себе добычу. Но он спросил, кто же теперь будет подсказывать новому вожаку. - Не стоит тревожиться об этом. Я не один слушаю железных птиц и передаю свои слова морским гигантам. Меня тоже есть кому заменить. Да и с новым вожаком лучше общаться более молодому человеку. Без тебя моя жизнь тоже лишится всякого смысла. Так что я с нетерпением жду нашей с тобой последней встречи. Но у нас впереди ещё два дня разговоров перед этим. Хотя на сегодня пора заканчивать. Ведь другим тоже надо со своими друзьями пообщаться. До завтра, мой большой друг. Кит тоже попрощался с человеком и старик прервал связь. Он дал указания пилотам самолёта и проверил курс самого китобоя. Погода не должна испортить встречу. Ровный ветер дует в нужном направлении. И корабль готовится принять свой улов. Старик освобождает рубку для следующего акустика и направляется к цехам. Он проходит их все. От складов, через консервационные и разделочные в док. Везде кипит работа. Механики проверяют механизмы, точат ножи и пилы. Подготавливается тара для хранения мяса. Люди почтительно замолкают, когда старик проходит мимо них. Да и вообще радости у них немного. Все прекрасно знают что когда один из китов прибывает а док, кто-то из акустиков лишается работы. И друга. И все уважают эту жертву. Цеха и бесчисленные механизмы занимают почти все нижние палубы корабля. Несколько десятков больших конвейеров тянутся на сотни метров. Вокруг каждого несколько уровней с меньшими линиями. Под потолком краны и манипуляторы с ножами и пилами. А в самом доке разбирают временную переборку, освобождая самые мощные инструменты. Старик поднимается к крану с дыхательной маской для кита. Наверху как раз собираются свободные от вахты акустики. Они провожают своего товарища, чтобы тот каждому из них налил по чаше спирта из большой ёмкости. Это традиция. Этим самым спиртом будут усыплять морского гиганта. Люди молча расходятся, а старик проверяет испарители и открывает вентиль. Прозрачная жидкость наполняет каналы и помещение наполняется пьянящими испарениями. Человек закрывает вход и проверяет клапана. Хотя время ещё не наступило, этот механизм запускают заранее. Через два дня каждый вдох морского зверя будет засасывать воздух из этого помещения. И испарения безболезненно лишат его жизни и сохранят от распада. А традиция позволяет человеку, позвавшего кита, самому испытать всё. Старик опечатал испаритель и опустился в кресло рядом с дверью. За пару минут, что он провёл внутри, он надышался и опьянел. К счастью, это состояние не длится долго. Всего несколько минут. А кит будет дышать не меньше часа. А то и все три. Акустик пришёл в себя через несколько минут. От приятной лёгкости не осталось и следа. Вместо неё пришла головная боль. И человек на лифте поднялся на прогулочную палубу наверху корабля. От открытых палуб после уменьшения пришлось отказаться. Все открытые площадки и переходы теперь защищены решётками и сетками. И длинными шипами. Возможно это и жестоко, и выглядит устрашающе. Но для морских птиц люди стали очень удобной добычей. Очень много моряков закончили свои дни в желудках чаек и других пернатых, прежде чем правильной защитой обзавелись все корабли. Старик же вышел на наблюдательную площадку и удобно разместился на нагретой солнцем скамеечке. Конечно же птицы увидели возможную добычу. Сесть на шипастые решётки они не могут. Но вот ходить по ним вполне способны. И человек спокойно наблюдает как пернатое создание, способное с лёгкостью проглотить его целым и живым, недовольно кричит в нескольких сантиметрах от него, не в силах достать до столь желанного угощения. Птица бьёт клювом по решёткам, пытается их выдернуть или раздвинуть. Но не получает ничего кроме царапин на клюве. А старик наблюдает за беснующимся хищником и вспоминает как два года назад хотел оказаться по другую сторону этой решётки. После гибели жены ему было слишком тяжело. Он желал и сам испытать то, что случилось с его любимой. И всё время он не терял из поля зрения того дельфина. Несколько раз он разговаривал с морским обитателем. Того здорово отчитали старшие сородичи. Впрочем, ненависти к людоеду не возникло. Люди понимают своё нынешнее место в мире. И то, что вне убежищ и кораблей они только мелкая и лёгкая добыча. Старик некоторое время наблюдает за чайкой, любуется пернатым созданием. Уже привычно он представляет себе как он оказывается в этом белом животе. Представляя себе что же он будет чувствовать в такой ситуации, старик заставляет себя бороться и жить дальше. Яркие фантазии и внушённый самому себе ужас достаточно стимулируют инстинкт самосохранения, чтобы прожить ещё несколько дней и не впасть в депрессию. А со временем эти фантазии начали и какое-то удовольствие приносить. Теперь же даже страх пропал. Ведь через два дня человек наяву попадёт внутрь большего существа. Говорящие с китами редко предлагают себя в жертву, когда проводят своих зверей в последнее плавание. Да и сами киты чаще отвергают такие предложения. Обычно ссылаясь на слишком маленькие размеры жертвы. Этот раз стал редким исключением. Старик примерно час грелся на солнце и наблюдал как птицы упрямо пытатся до него добраться. Безуспешно. Все решётки очень прочные. Строители хорошо постарались защитить экипаж. В конце концов шум надоел и человек вновь спустился в недра корабля. На этот раз он направился в жилую секцию. В одну из них. Жилые блоки внутри корабля подвешены между металлическими балками каркаса. Таким образом, чтобы компенсировать качку. Поэтому даже в самый сильный шторм, когда корабль довольно сильно раскачивается, в жилых блоках эти движения ощущаются намного слабее. Сейчас же, проходя по подвесным мостикам, старик видит что жилой комплекс впереди неподвижен. Качки нет и все мостики открыты для прохода. Человек всю жизнь провёл на борту огромного судна. Но до сих пор он поражается его конструкторским решениям. Каждый жилой блок может без проблем отделиться от корабля и плыть самостоятельно в случае потопления. Даже если китобой опрокинется на бок или вверх дном. В жилых секциях мало что может сильно гореть. Да и при пожаре пострадает только один отсек. В машинных отделениях пожары опаснее. И потому они отделены более толстыми переборками от остального корабля. Да и сам корабль разделён на почти герметичные части. Затопить его намного тяжелее, нежели корабли старой эпохи. Большую часть верхних палуб занимают оранжереи и сады. В них, под прочным стеклянным куполом выращиваются фрукты и овощи. На фермах ниже, под лампами растят траву. Из животных конечно держат только небольшое количество мышей и морских свинок. Они дают молоко. На корабле это довольно дорогой продукт. Ведь свежего не очень много, а сухое с материка возить тоже не дёшево. Источником мяса служат насекомые. Увы, уменьшение лишило людей возможности содержать домашних любимцев. Довольно большую долю в рационе теперь составляют грибы. И конечно же дары моря. Ловля рыбы стала весьма трудным делом. Ведь вместо удочки теперь подъёмный кран. А самая маленькая рыбка может зашибить ударом хвоста. Что уж говорить про более крупную. Раньше считалось что ловить рыбу на крючок вообще невозможно. Только сетью и с помощью мощных машин. Но люди приспособились. Соорудили защитные клетки вокруг кабин кранов и во время практически бесконечного пути, вместо переноса грузов с берега на борт и обратно, с кранов забрасывают крюки с приманкой. А ещё есть дельфины. Конечно плавать с ними теперь опаснее и на это мало кто решается. Но всё же иногда нужно проверять борта и днище корабля, осматривать их. И дельфины во время таких работ охраняют водолазов. Взрослые, с которыми у людей завязалась дружба. Старик, после прогулки по магазинам жилого комплекса, зашёл в свою квартиру и оставил покупки на кухне. День почти закончился. Осталось поужинать и почитать перед сном. Завтра ещё один сеанс связи со своим китом. Последний. И акустик с трудом справляется с волнением. Всё же это очень большая ответственность. Но после ужина человек всё же спокойно засыпает и спит до утра очень спокойно. Следующий день прошёл почти как обычно. С утра завтрак, хозяйственные и бытовые дела. И некоторые юридические формальности, вроде окончательного оформления завещания. Затем сеанс связи со своим китом. Ничего не изменилось. Только акул вокруг него стало больше. Хищники чувствуют что кит стар и уже не столь силён. Общение между двумя стариками затихло. Они столь хорошо знают друг друга, что ничего нового сказать друг другу они уже не могут. И кит попрощался с человеком. До завтра. А акустик передал что встретит своего друга уже на месте. Встреча будет утром и док будет открыт заранее. Старик вышел из рубки и отправился бродить по кораблю в последний раз. Машинные залы, жилые секции, различные интересные места в этом плавучем городе. Старик даже посетил обзорную площадку над командным пунктом. Но никакие увеселения не интересуют человека и не занимают его внимание на большой срок. Акустик слишком рассеян и невнимателен. Однако его настроение нельзя назвать и плохим. Волнение, страх и какая-то гордость. А ещё предвкушение чего-то нового и необычного. В таком состоянии прошёл остаток дня. До глубокого вечера, когда старик отправился домой. Небольшой прощальный ужин из того, что оставалось в холодильнике и крепкий сон... Настало утро последнего дня. Пожилой акустик проснулся, привёл себя в порядок и спустился в док. Там уже всё готово и в открытых воротах ослепительно сияет солнце над гладкой поверхностью воды. Полный штиль. Не совсем удобная погода для работы. Но корабль смог опустить якоря и теперь дополнительную энергию даёт течение, вращающее лопасти винтов под днищем. А ещё на горизонте виден фонтан. Это кит плывёт навстречу. Он приближается, показывая чёрную спину и хвост над водой. А затем без колебаний заплывает в док. Ворота медленно закрываются за ним. Для касатки док слишком велик. Но под ним уже поднимается ложе из сетки на прочном каркасе. С его помощью кита удобно и прочно закрепляют на месте. Люди без страха приближаются к гиганту и касаются его кожи. Вокруг уже устанавливаются мостки для осмотра. Отдельный мостик подводят к самому носу гиганта. И по нему проходит человек. Старый акустик, говорящий с китами. Он остался в одних только коротких шортах, без одежды. Человек подходит к носу кита и касается его рукой. Как они и договаривались за день до этого. Это знак и перед человеком распахивается большая розовая пасть, обрамлённая ровными рядами жёлтых конических зубов. Розовый массивный язык двигается в воде внутри пасти. А затем кит потягивает его навстречу и человек ступает босыми пятками на тёплую упругую и чуть шершавую поверхность. Он без страха и сомнений входит в пасть, проходя мимо зубов в собственный рост длинной, и челюсти смыкаются вокруг него. Жертва принята и на дыхательное отверстие животного опускается трубка. Кит выдыхает, заставив лязгнуть клапан. А вдох наполняет его лёгкие парами алкоголя. Всё рассчитано так, чтобы мягко усыпить животное и затем лишить его жизни. Без всякой борьбы и как можно более приятно. А для старика началось его последнее приключение и последний сеанс связи. Кит тихо напевает и человек на слух примерно понимает что же тот говорит. Массивный язык тихо колеблется и изгибается, иногда обхватывая хрупкое тело загнувшимися краями. Когда он опускается, человеку приходится плавать, едва касаясь пятками поверхности языка. Человек включает фонарик, прикреплённый к браслету на руке. Пасть кита выглядит очень просторной. До ровного свода над головой как минимум три его роста. А в длину это место ещё больше. Всё розовое. Только ближе к дальнему концу видны тёмные пятна. Человек с волнением смотрит в горло хищника. Полукруглая морщинистая арка в дальнем конце пасти сейчас закрыта. И касатка наверно просто играет со своей мелкой добычей. Действительно, то и дело язык мягко сжимается вокруг человека. Но хищник слишком нежен и человек понимает, тому не хочется забирать его жизнь. Старик в ответ на это ложится на поднявшийся язык и обнимает его кончик. Пытается обнять. Ведь он слишком велик. Вокруг кита стоят люди. Они касаются его кожи руками в знак уважения. Его сверху поливают морской водой, чтобы обеспечить комфорт. Кит это чувствует и не двигается. Удивительный момент взаимопонимания между крошечными хищниками и их огромной жертвой. Хотя вне корабля всё как раз наоборот. Каждый вдох опьяняет животное, делает его слабее. Но так как касатка дышит не часто, процесс не быстрый. Да и доза алкоголя не столь велика, чтобы обжигать лёгкие. Люди прекрасно знают что это будет длится несколько часов. И они готовы стоять так до самого конца. Только к пасти они не подходят. Ведь прикосновение там равносильно предложению себя в дар. Кит продолжает играть со своим крошечным другом в своей пасти. Бережно и осторожно, понимая хрупкость маленького существа. Человек же наслаждается купанием в тёплой воде и мягкими объятиями мускулистого языка. Он плещется внутри пасти, скатывается по языку как с горки, гладит дёсны или даже морщинистые края горла. Единственное неудобство сейчас - запах рыбы. Впрочем, человек уже наблюдал за разделкой других китов и знает как пахнет у них в желудке. Сам кит начал ощущать ту лёгкость, о которой говорил его маленький друг. Хищник понимает что глотая человека он неизбежно его ранит. Слишком уж велика разница в размерах. И потому кит дал человеку выбор. Он расслабил пищевод и открыл горло. Акустик в это время как раз лежал на приподнявшемся кончике языка касатки, гладил пружинистую мышцу руками и любовался интерьером огромного рта. Это место оказалось несколько приятнее на вид, нежели ожидалось. Морщины вокруг горла расправились и между ними показалось отверстие, куда вытекло немного воды. Человек поднялся на ноги, удерживая равновесие на упругой поверхности языка. И пошёл к открытому горлу, шлёпая голыми пятками по розовому полу. Язык весь поднялся, перекрывая поток воды внутрь. Но в целом путь остался горизонтальным. И человек вошёл в горло кита. Без долгих раздумий. Внутри проход был узковат. Человеку пришлось брести по пояс в глубокой складке. Тёплые гладкие стены касаются его плеч и головы. Но в соседние складки можно просунуть руки и не достать до их дна. Человек, чтобы не идти в тишине, начал говорить сам с собой. Всё равно его никто не услышит сквозь все эти мускулы. А сам кит его не поймёт. - Ну что, любимая. Осталось не долго. Я уже иду к тебе. Конечно это не тот желудок, что забрал твою жизнь. Но ведь это не так уж и важно. Эх, не знаю что же ты чувствовала в этот момент. Но мне вот это всё нравится. Наверно во мне что-то сломалось, когда ты ушла. Я теперь действительно хочу сам стать едой. Человек продолжает идти вперёд. Скользкая слизь, покрывающая стены пищевода вокруг него одновременно и мешает, и помогает двигаться. Мешает тем, что делая шаг вперёд, старик скользит по гладкой тёплой плоти и продвигается вперёд намного меньше, чем по ровному полу. Но при этом нет сопротивления и движению вперёд. Поэтому путь до желудка несколько затянулся. Человек хорошо обдумал своё решение и не повернул назад, пока был шанс. Наконец человек протиснулся через мускульный клапан в конце пищевода и попал в просторную пещеру. По другому желудок касатки не назвать. Розовые стены, покрытые массивными волнистыми складками и неровностями теряются в темноте. Крошечный огонёк на руке жертвы не может осветить всё пространство. Человек соскальзывает на дно желудка и шлёпается в неглубокую лужу слизи. Тёплая кожа пружинит под ним и кажется бархатистой из-за множества пор. Старик с волнением ждёт боли или жжения. Но ничего не происходит. Слизь скорее солёная, нежели кислая. Только густой запах кислоты и рыбы в воздухе затрудняет дыхание. Но в остальном воздух вполне пригоден для дыхания. И старик заговаривает с китом, зная что тот его не услышит. - Друг. Ты догадывался что так будет? Что у тебя внутри я останусь живым. Ты не ел и глотал воздух чтобы тут было чисто и просторно. Спасибо конечно, но я хотел иного. Человек поднимается на ноги и начинает исследовать своё живое окружение. Стены вокруг медленно двигаются. Кое где на них налипли чешуйки рыб. Медленное сердцебиение гиганта отдаётся эхом в ушах маленького человека внутри. Ритм начинает уже замедляться. Человек слишком мал, чтобы огромный орган принял его в качестве пищи и потому кислоты внутри почти нет. Только побродив вокруг и как следует покатавшись в слизи, человек начинает чувствовать слабое покалывание. Приятное и будоражащее. Передвигаться внутри желудка кита не слишком легко. Массивные складки и борозды местами превышают рост человека. Округлые формы и упругая поверхность не даёт ухватиться. И всё покрыто скользкой слизью. Тишина, нарушаемая только пульсом животного, несколько напрягает и старик опять говорит сам с собой. Точнее со своей погибшей женой. - Если честно, мне тут начинает нравится. Так странно. Я чувствую себя тут на своём месте. Хотя и знаю что это место должно будет меня убить. Может быть ты тоже не мучилась? Не было боли. Только тепло и близость с гигантским хищником. Ну, и неприятный запах конечно. Может быть ты задохнулась там? Заснула без боли и страданий. Перебравшись через несколько складок, старик оказался на краю провала. Это переход во вторую камеру желудка. Она сильно отличается по виду. Если первый отдел смутно напоминает немного сморщившийся мешок из розовой кожи со слоем мускулов, то второй это жутковатый органический котёл. Красные стены кажутся толстыми и мягкими. Они блестят от обильного слоя слизи. Волнистый рельеф заполнен мутной жидкостью. И внизу намного больше чешуек рыб, чем наверху. Даже парочка кусков кости уцелела. Снизу исходит тошнотворный запах пищеварительного супа и кислоты. - Вот и настоящий желудок. И надеюсь там хватит сока для меня. Я же хотел стать пищей для этого кита. И узнать что же чувствуют жертвы, когда их переваривают. Что чувствовала ты, моя любимая. Старик посмотрел назад, в сторону выхода. Он ещё открыт. Кит даёт все шансы передумать и сохранить свою жизнь. Но человек отворачивается от выхода, садится на край и скатывается вниз. Мягкие стены и слизь смягчили приземление. Человек окунулся с головой и ощутил оглушительно кислый вкус. Но всё таки пищеварительный сок был слишком старым. И кроме терпимого жжения старик не ощутил ничего. Он покорно ложится в неглубокую складку, погружаясь в жидкую слизь почти полностью. Выключает фонарик и начинает ждать, слушая тихий гром сердцебиения кита... А снаружи люди ждут. Несколько медиков слушают замедляющееся сердцебиение и затухающее дыхание большого зверя. И через шесть часов после первого отравленного вдоха, сердце кита наконец останавливается. От последнего вдоха прошло полчаса. Медики не слышат биения сердца и констатируют смерть. Теперь люди готовятся заняться делом. Но перед тем как начать, они прощаются с китом и благодарят его за жертву. Ещё одна традиция этого народа. Но люди не начинают резать сразу. Сначала тело охлаждают и консервируют. И не только снаружи. Несколько человек с ультразвуковыми сканерами ввели в артерии кита толстые иглы. Через них начали откачивать кровь и закачивать спирт, охлаждённый до минусовой температуры. За полчаса мощные насосы и охлаждающие установки опустили температуру тела почти до нуля. Спирт откачали из кровеносной системы и с этого момента началась разделка. С помощью механических рук, длинными виброножами с тела начинают срезать полосы кожи и пласты жира. Слишком массивные и тяжёлые для рук, эти длинные гибкие бруски отправляют в цеха с помощью кранов на потолке. Там кожу отделят от жировой ткани и переработают. Кожа это ценный и прочный материал. А жир это сырьё для производства полимеров и топлива. Следующий этап это удаление остатков жировой ткани меньшими инструментами. Куски меньше, но трудов больше. После жира начинают срезать мускулы. Тоже с помощью виброножей и тяжёлой техники. Мясо отправляется в цеха, где его подготовят и законсервируют разными способами. Превратят его в готовые продукты питания и полуфабрикаты длительного хранения. Эта работа занимает трое суток. Охлаждение и пропитка спиртом останавливают процессы распада и мясо остаётся свежим... Борьба с распадом отнимает очень много сил и средств, требует множества сложных операций. В том числе и внутри тела животного. Сначала с помощью крана открывают челюсти. Пищевод расширяют кольцевыми распорками. И их людям приходится ставить вручную. Не существует подходящей для этого техники. Несколько рабочих подтаскивают кольцо, ударами молотов его вталкивают в сжавшийся пищевод и вращением винтов расширяют. Затем устанавливают следующее, чуть дальше. Так появляется удобный вход в желудок. Рабочие, раскрыв сфинктер и осветив пространство за ним радостно улыбнулись. Пустой желудок означает что им не придётся заниматься грязной работой по его очистке. Но перед тем как наполнить полость углекислым газом, люди отыскали ещё живого старика и доставили его в госпиталь. Он сильно замёрз. Пищеварительные ферменты просочились сквозь кожу и повредили мышцы. Но в целом здоровье говорящего с китами не слишком пострадало. Не долго старик оставался единственным пациентом в клинике под потолком дока. Кто-то упал с мостков, кто-то поранился об лезвие виброножа. На внутренних работах люди часто простывают или травятся углекислотой из-за неправильного подбора масок и одежды. Тяжкий труд приводит к ошибкам. К счастью ничего фатального или критичного. Экипаж знает своё дело. Внутренние работы не заканчиваются промывкой желудка. Кишечник очищают не менее тщательно. Внутри него точно также размещают кольца подпорок. Но к ним добавляются мостки и лестницы. А ещё шланги и трубы. Пока внутренности не начнут разбирать, их стараются не повреждать. Следующий этап после этого напоминает труд шахтёров. Только вместо твёрдого камня рабочие добывают плоть. Через разрезы рядом с желудком извлекают печень и поджелудочную железу. Вручную, рассекая ткани с помощью виброножей. А через другой разрез, почти в самом дальнем отделе кишечника, выносят почки. Это тяжёлая работа. Но нужная. Эти органы начинают распадаться быстрее и потому их перерабатывают ещё до разделки всей туши. Очистка кишечника и извлечение органов занимает сутки. И столько же времени требует срезание кожи и жира. Ещё сутки уходят на отделение мускулатуры снаружи рёбер. В целом это работа довольно таки простая. Длинные лезвия с помощью манипуляторов без сопротивления срезают широкие длинные пласты. Следующий этап сложнее. Люди ножами врезаются между рёбрами, постепенно их освобождая. Труднее всего приходится с позвоночником. Но в итоге каждый позвонок с парой рёбер отправляется в цех. На это уходят ещё сутки тяжёлой работы. Остаётся только огромная груда внутренних органов. Остаётся только их разделить и переправить в отдельные цеха. Старик наблюдает за всем из окна своей палаты под крышей ангара. Его лечение проходит хорошо. Но сильные боли до конца жизни он получил. А после завершения основных работ, когда последние части заморозили в цехах, старик прошёл через ещё одну традицию корабля. В коридоре славы капитан установил табличку из кости кита. На ней золотом выгравированы имена и даты. Возраст кита, его имя, вид и размеры. Дата смерти. А под этой строчкой имя того, кто привёл кита в док. Дата его рождения и прочерк после неё. И если говорящий с китами жив, то именно он устанавливает табличку в ряд из более чем сотни таких же. Но не только табличку. Под каждой такой пластиной находится большой стеллаж с образцами крови и тканей. Несколько видов носителей информации. Всё то, с помощью чего кита можно будет клонировать в будущем, если понадобится. Ведь перед уменьшением китов было мало и сейчас у них хватает проблем со здоровьем. Люди теперь стараются не только восстановить популяцию, но и улучшить породу.... После окончания всех церемоний старый акустик смог наконец вернуться домой... Спустя полгода... Старик опять пришёл в отдел акустиков. Пообщаться с дельфинами. А точнее с одним из них. С тем, что оборвал жизнь его супруги. Разговор уже привычно начался с взаимных извинений. И старик в очередной раз приглашает дельфина к кораблю. Но на этот раз дельфин наконец спросил зачем, вместо шутливого отказа. И старик ответил морскому хищнику. - Целей несколько. Во первых, познакомиться и почистить тебя от кожных паразитов. И от других болячек. А лично мне хотелось бы прикоснуться к тебе. Может быть поплавать вместе. Никакого обмана. Дельфин пожаловался что его в стае и так дразнят за тот поступок. И ему самому стыдно показываться людям после такого. Старик утешает своего собеседника. Но говорит что как минимум один человек не против чтобы этот дельфин повторил тот поступок. И в ответ на вопрос про причину, старик рассказал про себя. Про то как ему было больно после потери любимой. Про то как он привёл касатку в док и отдался ему в жертву. Рассказал что чудом выжил. Упомянул про свой возраст и желание вот так закончить жизнь. В ответ дельфина просто прорвало. Он одним махом выпалил всё что думает по этому поводу. - да, я совершил глупость. Даже хуже. Преступление. Но тогда мне было очень приятно, когда она двигалась и шумела внутри. Довольно долго, намного дольше чем любая рыба там двигается. И это был очень плохой поступок. Но так соблазнительно снова ощутить это всё. Я боюсь не сдержаться при встрече с одним из вас. Старик улыбнулся и напечатал ответ. - Ну, не стоит так уж переживать. Тогда случилась ужасная ошибка. Но ведь я то не против этого. Даже за. Да и другие добровольцы могут встретиться. Нас много. Есть старые и больные. И вот так уйти для некоторых будет приятнее. Так что приплывай. Или может мне к тебе прилететь? Дельфин очень сильно задумался. В его группе принято заботиться о старших. До самого их конца. Позволить себя съесть это что-то выходящее за рамки понимания. Пока морской зверь не вспомнил как в соседней группе пришлось добить слишком мучившегося старика. Тот сам уже просил об этом. - Тебе действительно настолько больно, что ты стал обузой для своей семьи? И ты просишь именно меня позаботиться об этом? - Да. Именно так. Мне очень больно. Но я подожду тебя. Или могу попросить железную птицу отнести меня к тебе. Она сядет на воду рядом с тобой, отпустит меня в воду и улетит. Мы поплаваем вместе. И... Я поплыву дальше уже внутри тебя. - Хорошо... Я тогда жду тебя. Я знаю звуки железных птиц, видел как они садятся и взлетают. Так что я узнаю когда ты прилетишь. Я один. И никто нам не помешает. И... Прости. - спасибо, друг. Через три дня, вечером. Мы встретимся. И я не смогу общаться с тобой, пока лечу. Да и потом тоже. Я не смогу понять твоих слов, а ты - моих. Но я буду двигаться и шуметь внутри тебя. Так долго, как смогу.... Всё. До встречи, друг. Старик закончил сеанс связи и направился к лётчикам. Гидропланы по большей части тоже беспилотные. И потому старому акустику нужно только договориться о том, чтобы самолёт доставил его в нужное место посреди океана. Люди уже знают что этот говорящий с китами хочет отдать себя дельфину. Они только не знали, когда он сможет договориться с одним из них. Все дела старик давно закончил. И он полностью готов к предстоящему. Дыхательный аппарат, фонарик и доза обезболивающего. Всё готово для его последнего путешествия. А после недолгих переговоров с пилотами, в самолёт погрузили небольшой запас продовольствия. Ведь радиоуправляемой машине понадобится два дня пути, чтобы достигнуть нужного места. И в последний раз попрощавшись, акустик зашёл в самолёт и закрыл дверь. Машина взлетела в небо, сделала круг вокруг корабля и направилась на юг... Трое суток полёта подходят к концу. Единственный пассажир готовится к высадке. Снаружи идеальный штиль и самолёт заходит на посадку. Старик натягивает на себя тонкий костюм и дыхательную маску. У него будет запас воздуха на девять часов. Костюм выдержит не более шести часов внутри желудка. Поплавки касаются воды и самолёт скользит несколько метров по идеальной поверхности моря. Он останавливается. Но ещё до того как старик спускается на поплавок, рядом из воды поднимается серое тело дельфина и тёмный глаз рассматривает человека. А старик без колебаний спускается в воду и подплывает прямо к носу морского хищника. Дельфин издаёт серию щелчков и перед человеком открывается узкая зубастая пасть. Старик заплывает прямо в эту пещерку и начинает гладить пружинистый язык дельфина. Он ждёт, когда же тот сомкнёт свой зубастый клюв вокруг него и этот язык мягко втолкнёт его в тесное горло. Дельфин же ждёт и держит пасть открытой. Самолёт запускает винты, разгоняется и взлетает. А дельфин наслаждается тем, как крошка человек гладит его рот изнутри. А старик уже буквально стучится в закрытое горло дельфина, упрашивая впустить его внутрь. И дельфин наконец делает это. Он закрывает рот и ещё пару минут играет с человеком внутри, катая его языком. Старик смеётся в дыхательной маске, хотя при его размерах язык дельфина иногда наносит ему увесистые удары, крепко прижимает к нёбу или зубам, громко шлёпает и шумит в воде. Очень быстро вода вокруг человека нагревается от тепла морского хищника. А затем следует громкий глоток и акустик начинает скользить по гладкому пищеводу дельфина. Тёплые стены довольно крепко сжимают человека. Но он вытягивается в струнку и легко скользит в живую глубину. Человеку хочется растянуть этот путь подольше, но всего через несколько секунд он прибывает в желудок. Он очень похож на желудок касатки. Те же самые розовые стены и складки, мутная слизь в низинах. Даже кислотный стерильный запах похож. Нет только рыбного душка. Хотя на стенах тоже хватает прилипших чешуек. Отличие только в размерах. Если у касатки это была большая пещера, то у дельфина это только просторная комната. Старик, как и обещал, начинает двигаться и шуметь. Он гладит упругие стены, толкает складки плоти, прыгает и скачет, перемещается по вытянутой полости желудка. Но во второй отдел он не спешит. Дельфин издаёт звуки удовольствия и тоже начинает резвиться в воде. От этого человека бросает из стороны в сторону и швыряет об пружинистые стены. Когда дельфин погружается глубже, давление заставляет желудок сжиматься вокруг человека. Почти до удушения. Но только почти. Старик заранее прорезал отверстия в своём костюме и теперь он шлёпает по дну голыми пятками. И хотя он уже ощущает сильное жжение, он терпит. Человек думает о своей погибшей в этом месте подруге, задаётся вопросом что же она испытывала в последние минуты жизни, как сильно боялась или страдала. Сам старик почти не ощущает страха перед смертью. Он готов к этому. Его страшит боль. Но баночка с таблетками на поясе успокаивающе побрякивает содержимым. А ещё, он с немалым удивлением видит - насколько ему нравится это место. Полностью понять или даже услышать речь дельфина акустик не может. Но кое что он понимает. Хищник радуется тому, как человек ласкает его живот изнутри. И немного печалится потому что причиняет боль. Но говорящий с китами знает и язык, с помощью которого дельфины могут общаться с людьми и без приборов. Простой язык, основанный на ритме щелчков или хлопков. И человек нахлопывает сообщение что боли ещё нет. Есть удовольствие. Дельфин далеко не сразу осознаёт что удары ладони внутри его желудка это попытка общения на знакомом языке. Хищник отвечает радостью и спрашивает что же чувствует его жертва. Ответы очень простые. Странно. Мягко. Скользко. Тепло. Всё розовое. Всё живое и двигается. Медленно. Плохо пахнет. Кисло. Болтает и бросает. Это весело. Сжимает. Приятно. Но тяжело. Старик сожалеет что не может передать больше. Но дельфин рад и этому. Он всплывает подышать и прекращает кувыркаться в воде. Он немного устал. Да и старик тоже устал, разминая тяжёлые стены желудка. И его просто разрывает между желанием побольше поиграть с дельфином и стремлением наконец отправиться вслед за любимой женой. Старик опять хлопает дельфину сообщение. Он говорит сколько у него воздуха. И говорит что перевариться до этого срока будет больно. И он просит дельфина повторить то, что было с его женой. Человек знает что её проглотили. Что она прожила какое то время в желудке. Что она кричала и боролась. Но старик не знает что же именно её убило. Кислота или нехватка воздуха. Таким образом он тактично спрашивает дельфина о том печальном случае. И дельфин, не чуя подвоха, исполняет волю человека. Его желудок только немного сжимается. Но при этом его медленные перистальтические сокращения отодвигают старика от входа во второй отдел. Это означает что хищник держал жертву живой, пока у неё не закончился ресурс дыхательного аппарата. Это около часа. И даже без защитного костюма кислота не должна была нанести по настоящему болезненных повреждений. Говорящий с китами лежит спокойно, смотрит как вокруг него двигаются розовые стены, служает звуки сердцебиения дельфина, наслаждается живым теплом и упругой гладкостью своего окружения. Человек гладит одну из складок и хищник серией щелчков передаёт что это ему нравится ещё больше чем обычная борьба внутри желудка. И старик хлопает по стене, передавая что ему тоже так нравится больше. И в итоге эти взаимные ласки продолжаются несколько часов. Старик снимает маску и дышит пахучим воздухом желудка, обогащая его кислородом из аппарата. От этой атмосферы кружится голова и начинают гореть лёгкие. А голые пятки человека вообще рассыпаются кучкой костей. С обезболивающим этого даже не ощущается. Но старик чувствует что его тело слабеет. Да и дельфин говорит что он послал ту жертву дальше, когда она ослабела. От этого стало больше шума и толчков внутри. И акустик попросил и его отправить дальше. Воздуха осталось мало. И складки вокруг человека начали двигать его к провалу в дальнем конце розовой живой пещерки. Человек от избытка чувств плачет. Он не сопротивляется, когда его сталкивает в багровую яму, полную едкого сока. Костюм уже почти разрушился. А старик в последний момент принял остатки обезболивающего. Но даже так всё его тело сразу начало гореть. Сколь бы ни была сильна его воля, он не смог бороться с этим и начал кричать от боли и биться об мягкие стены, барахтаясь в этой скользкой яме. Но это продлилось не слишком долго. Тело, ослабленное долгим лежанием в несколько менее едкой среде, быстро поддалось сильным пищеварительным сокам большого существа. Человек стал частью кита, как того и желал. Но его последними мыслями были воспоминания о жене, а не злость за причиняемую боль. Он простил убийцу. А дельфин, пожравший его, пропел прощальную песню, когда все движения внутри прекратились.