« Все, кто стал для меня молитвой, Предавали меня в конце. Ну, а тех кто горел любовью И готов был «с обрыва вниз», Я казнила несносной болью, Обожая Своих Убийц.`»
На собрании каджу в тронном зале правителя благородные подняли вопрос о возможной угрозе со стороны их давних «соседей» в лице вервольфов. Во время последних переговоров между представителями двух народов, оборотни напрочь отказались идти на какие-либо компромиссы. И в то же время, поводов и причин воевать не было. Однако, ноблесс всё же насторожены. Никто не знает, что может скрывать волк, потому, многие Главы предложили осмотреть границы лишний раз и на всякий случай, и ближние поселения людей. Ведь именно их территория находится между двумя могущественными расами. Беатриче внутри заликовала. Выпал идеальный шанс выбраться, ей даже не придётся отдельно отпрашиваться у Лорда. Властитель отправил каджу Мергас, Элеонор и Кертье по границам острова, а каджу Агнесс – к людям. Он ссылался на то, что Беатриче трепетно относится к людскому роду и не единожды вставала на их защиту… По крайней мере все так думали. Когда благородные откланялись, Агнесс примкнула к Лидеру Агвейн. - Деон-ним, могу я попросить Вас о просьбе? – Мило улыбнулась та. - Я слушаю тебя, - мужчина вопросительно изогнул бровь. Редко каджу просят друг-друга о чем-то. - Не могли бы Вы сказать Урокаю о моей миссии? В последний раз он… - Не нужно объясняться, я понимаю, - перебил отец мальчика, позволив показаться непринужденной улыбке. – Мой сын смеет обижаться на того, кто выше статусом, и докучает, не так ли? Я строг с ним, но он всё равно ведет себя избалованно. - В этом нет ничего, - оправдывает Биа. – Урокай слишком юн. Придёт время – он покажет свои лучшие стороны, и Вы будете гордиться им. Деон, тронутый столь откровенными словами, благодарно кивнул. Он передаст сыну.***
Адам помнил первую встречу со своей любовницей, как будто она произошла только вчера, хотя прошло двадцать с половиной лет. Конечно, для ноблесс – это ничтожная крупица, а для людей – одна из основных частей жизни. … В тот день народ Лукедонии праздновал весеннее равноденствие. Не значение события, а само событие – не могло остаться без внимания, учитывая, что у благородных, несмотря на имеющуюся культуру, практически нет праздников или памятных дат, кроме празднования весеннего равноденствия. На улицах пестрели различные яркие украшения, бросающиеся в глаза с первых секунд, а также, были всевозможные ярмарки, где предоставлялась возможность купить или выиграть ту или иную вещицу в виде сувенира. Высший, в отличие от своего младшего братца, хотел немного развеяться, решившись на прогулку вдоль лавок с ярмарками. Почему бы не прочувствовать атмосферу редкого праздника? Он брёл в одиночестве сквозь шум толпы. Её невозможно было не заметить: слишком молодая, слишком красивая, слишком броская, слишком хмурая. Адам не знал её имени, однако, увидев рядом – новоиспеченного каджу Агнесс, сразу догадался, что девушка – Беатриче Риккардо, его невеста из аристократического сословия. Амадео, словно маленький неопытный дурачок, хвостом вился за раздраженной невестой, пытаясь развеселить, вызвать хоть одну легкую улыбку и блеск в глазах. Риккардо продолжала игнорировать жениха. Кажется, она совсем не уважала Лидера клана и всем своим отрешенным видом демонстрировала, что празднество ей неинтересно, и она поскорее хочет покинуть площадь. А когда Амадео хотел что-то сказать, Биа вовсе отвернулась, скрестив руки на груди. Высший усмехнулся, находя ситуацию забавной. Всё же, чужая женщина смогла вызвать искру интереса в его душе. Не раздумывая, Адам подошёл к остановившейся паре и дружелюбно поприветствовал: - Здравствуй, Амадео. Русоволосый растерялся, не ожидав встретить Высшего на обычной ярмарке. Невеста, громко фыркнув, собиралась покинуть двух знакомых, но Агнесс настойчиво сдержал её. - Добрый вечер, Адам-ним, - оказавшись не в лучшей ситуации, благородный склонил голову в сухом почтении. – Простите дерзость моей невесты, она не знакома ни с Ноблесс, ни с другими каджу, - он развернул брюнетку, бросив, - перед тобой Ноблесс – Кадис Этрама Ди Адам. Хмурые эмоции на лице благородной сменились искренним удивлением, а затем, улыбкой. - Я слышала о Вас многое, но вижу впервые, Адам-ним, прошу простить мне мой дурной жест, - она склонила голову. – Мне очень приятно встретиться с Вами. - Могу сказать тоже самое, Беатриче. Встретившись, их взгляды взаимно изучали друг-друга, что не скрылось от потрясенного Амадео. Адам, Амадео и Беатриче решили составить друг-другу компанию и пройтись втроем. Почему бы и нет? Они разговаривали на многие темы, где-то сходились во мнениях, где-то нет. Высший и Риккардо заметили схожие вкусы в поэзии, искусстве, истории. Они с удовольствием обсуждали всё, а Амадео шёл позади… Кадис Этрама Ди Адам захлопнул дочитанную книгу, не выпуская ту из рук. Да, именно после их первой встречи, он назначал ей тайные встречи: им было хорошо вместе, но они не любили друг-друга. Их объединяли постель и общая цель.***
Нелюдным местом, о котором говорил Давид, оказался чёрный лес, находящийся далеко от города и малых деревушек. Даже рёв дракона не будет услышан с глухой окрестности с тьмой деревьев. Единственным, раздражающим фактором, для каджу Агнесс – влажность и грязь после недавнего дождя. Подчиненный поставил на колени последнего человека и, отряхнув руки, отошёл назад не сколько метров, дабы не мешать госпоже своим присутствием. Женщина сняла капюшон и внимательно осмотрела двадцать человек, усаженных в два ряда: спереди первые десять, сзади вторые десять. Это были люди: несколько женщин, несколько мужчин и несколько детей. Их глаза и рты завязаны плотной тканью, через которую нельзя ничего увидеть. Они ворочались, оглядывались в панике, издавали звуки непонимания и паники. Благородная не видела их лиц, но знала ясно: на них читается страх. И этот страх мешает им встать с колен из-за неведения. Беатриче встала напротив людей, вскинув руки по сторонам. Её рубиновые глаза загорелись алым светом: круглый зрачок сузился и удлинился в прямую форму. Присутствующих окружила светящаяся пентаграмма из неизвестных и забытых рун. В правой руке образовался серебряный трезубец: крайние зубцы узорчато завиты, средний – прямой. Каджу призвала оружие самого демона. Когда в чернеющем небе прогремел гром, тела двадцати человек лежали замертво в лужах крови.