***
Официально кафе открывалось в одиннадцать утра. Хэнк честно оценивал свои возможности и не хотел подрываться с утра, чтобы открыть заведение, или еще хуже – открываться позже установленного времени. Оценивая свою платежеспособность и востребованность кафе максимально трезво, он рассчитывал позднее нанять сотрудников и открывать кафе на час или два раньше. Максимум, что он мог себе позволить без ущерба прибыли – четверо наемных работников. У бывшего владельца постоянно работали двое, дневной бармен и уборщик на полную смену, который также мыл посуду. Попробовав совмещать все функции, Хэнк обнаружил, что готов убирать бар вечером самостоятельно, но вместо уборщика хотел бы нанять официанта – того, кто не столько будет убирать грязную посуду со столов, сколько станет разносить заказы. Помощь Коннора накануне только укрепила его в этом мнении. Теперь же ему требовалось за очень небольшое время сформулировать требования к дневному бармену, которого, говоря откровенно, он планировал искать в последнюю очередь. Даже не смотря на ежедневную занятость Хэнк не тяготился работой за стойкой. Но раз уж работник сам его нашел, то отказываться от подвернувшейся возможности было неразумно.***
Незадолго до назначенного времени Хэнк отловил Коннора – тот шустро сновал между стойкой и столиками на улице и явно получал удовольствие от работы – и вполголоса попросил: – Воздержись ненадолго от улыбок, Кон. – Тебе не нравится, что я улыбаюсь? – Коннор склонил голову к плечу и скроил такую мордашку, что Хэнк очередной раз чертыхнулся про себя. Коннор был оружием массового поражения, и чем дальше, тем больше поражающих факторов у него обнаруживалось. – Конечно, нет. Как тебе вообще в голову такое пришло, – Хэнк улыбнулся максимально ласково, и Коннор тут же отзеркалил его, – этот парень, Саймон, показался мне довольно застенчивым, и я не хочу, чтобы он потерял дар речи, увидев тебя. Планирую нанять его. – О! Я понял! Я постараюсь, Хэнк. – Ну вот и славно, – Хэнк погладил Коннора по плечу, прежде чем вернуться к работе, и Коннор моментально обтерся о его ладонь щекой, жмурясь, словно большой кот.***
В итоге все оказалось не так страшно. Напоровшись с порога на приветливую улыбку я-постараюсь-хэнк-Коннора, мистер Саймон Лэмб улыбнулся в ответ, мгновенно преобразившись из невзрачного, ничем не примечательного молодого человека с блеклым "рыбьим" взглядом в симпатичного, обаятельного блондина с яркими голубыми глазами и ямочками на щеках. Фантастический контраст, и он к тому же оказался устойчив к сногсшибательной харизме Коннора. Этот факт и то, что смущался Саймон только, когда приходилось рассказывать о себе, настроили Хэнка максимально в его пользу. После обстоятельного разговора, в процессе которого Саймон успел, во-первых, передать Хэнку на планшет свое резюме и характеристики с прошлых мест работы, во-вторых, рассказать лично о своих навыках, в-третьих, продемонстрировать недюжинное умение одновременно разговаривать, улыбаться и варить кофе, в-четвертых, качественное умение этот самый кофе варить и, при том, лучше, чем это делал сам Хэнк. И, наконец, в-пятых, но не в-последних, поразить Коннора до глубины души трюками с инвентарем, который он подбрасывал, вращал, перекидывал легко и непринужденно, превращая обычный монотонный рабочий процесс в увлекательное представление. Собственно, Хэнк и сам впечатлился ловкостью Саймона. Но гораздо больше ему понравилось, что он ошибся в своей заочной оценке, и Саймон оказался вовсе не застенчивым, а вполне компанейским и приятным в общении парнем. Так что обсудив напоследок график и оплату, Хэнк поздравил мистера Лэмба с недельным испытательным сроком и выразил уверенность, что тот с легкостью выдержит это испытание.***
– Так откуда ты узнал, что мне требуются работники? – Хэнк неторопливо натирал бокалы, пока Саймон обживался за стойкой. – Моя подруга, Норт Брайт, увлекается сёрфингом. Иногда катает здесь. Она краем уха услышала как ты говорил, что планируешь нанять персонал, и передала мне. – А ты решил время зря не терять и сам себя предложить, – Хэнк покивал головой. Он любил, когда люди не ждут милостей от природы и сами устраивают свою жизнь. – Да. Решил, что если буду ждать, пока ты объявишь официально, могу пролететь. Хотел спросить, Хэнк, а Коннор?.. – Саймон вопросительно посмотрел на Хэнка. – О, Коннор не работник, если ты об этом. Просто помогает. – Хэнк с нежностью посмотрел на Коннора, который о чем-то болтал с влюбленной парочкой за столиком на улице. – Вы встречаетесь, да? – с улыбкой заметил Саймон. Хэнк бросил на него взгляд искоса и покраснел. – Извини, извини, это просто так заметно. – Давай-ка принимайся за работу и хватит болтать, – Хэнк притворно зарычал, изображая большого и страшного босса, и Саймон засмеялся, примирительно выставив перед собой ладони.***
Саймон удивительно хорошо вписался в кафе Хэнка. Благодаря знакомству с Норт он мог надеяться на стабильный поток сёрферов, которые заходили в течение дня промочить горло. А благодаря симпатичной мордашке и приветливому нраву – на стабильный поток девушек, тусующихся на пляже. Впрочем, он пользовался популярностью и у парней тоже. Саймон оказался прекрасным дипломатом и с легкостью лавировал среди всеобщего внимания, не допуская конфликтов. По прошествии недели Хэнк с удовольствием известил Саймона, что он с честью выдержал испытание и теперь официально является дневным заместителем Хэнка. Они торжественно пожали руки, и Хэнк с чистой совестью удалился. Хотя отдыхать было еще рано и Хэнку пришлось провести весь день за бухгалтерией и обзвоном поставщиков, чтобы получить возможность спокойно съездить с Коннором на дальний пляж, не беспокоясь о том, что что-то могло закончиться.***
Хэнк тщательно приготовился к пикнику. Отыскал свой старый бинокль, чтобы рассмотреть косаток, если они все-таки будут на камнях. Приготовил закуски, потому что на свежем воздухе всегда хочется есть. Даже взял пару игрушек для Сумо, если ему вдруг захочется поиграть. Заправил заранее машину, чтобы не попасть впросак. Проинструктировал Саймона на случай непредвиденных ситуаций, напомнил, что вернется загодя. Коннор принимал деятельное участие во всех приготовлениях, так что Хэнк постоянно чувствовал себя нужным. Да и копаться в коробках с хламом в гараже намного приятнее, когда в любой момент можно отвлечься на поцелуй. Синяк на боку у Коннора оптимистично пожелтел, намекая на скорое исчезновение, а порезы основательно затянулись, перестав кровить, но Хэнк все равно исправно смазывал их мазью дважды в день. Вечером, когда они уже все приготовили для завтрашней поездки и расположились на широкой кровати Хэнка для очередного сеанса лечения, как-то совершенно внезапно выяснилось, что Коннор боится щекотки. К сожалению, увлекшись издевательствами над Коннором, Хэнк случайно забыл, что и сам боится щекотки. Не успел он оглянуться, как ситуация вышла из-под контроля и на кровати развернулась битва. Задыхаясь от хохота, Коннор и Хэнк сразились за звание самого ловкого парня в этой кровати, и Хэнк проиграл. Он и не заметил, как Коннор завалил его на спину и очнулся только, когда обнаружил, что хохочущий Кон сидит на нем верхом, крепко сжимая коленями его бедра, и без труда удерживает одной рукой обе руки Хэнка у него над головой. Сам Хэнк с трудом переводил дыхание, в то время как Коннор выглядел всего лишь самую малость запыхавшимся. Вся эта ситуация вдруг показалась немного двусмысленной, и Хэнк уже приготовился краснеть и изворачиваться, но Коннор вдруг отпустил его, скатился на кровать и улегся под боком. Хэнк повернулся лицом к Коннору, и тот потянулся за поцелуем. За прошедшую неделю Кон не только не остыл к ласкам, но наоборот брал и давал еще больше, по-прежнему не форсируя события. Хэнк уже совсем привык к реактивному, неугомонному парню, и в его голову все чаще закрадывались мысли о продолжении, но пока что он был благодарен Коннору за терпение. – Спи сегодня со мной, Кон, – едва слышно пробормотал Хэнк, чувствуя навалившуюся сонливость. Коннор услышал и с готовностью кивнул, ёрзая и укладываясь поудобнее. Хэнк с улыбкой наблюдал за этими приготовлениями. Наконец, Коннор улегся и прошептал: – Спи, Хэнк, – и как будто нажал на переключатель – Хэнк уснул почти мгновенно, так и не переставая улыбаться. Коннор некоторое время понаблюдал за ним. Погладил пальцами лицо, оставил легкий поцелуй на щеке. Ему было приятно остаться в кровати Хэнка на ночь. Значит, Хэнк стал доверять ему больше. Коннор потянулся через Хэнка к лампе и выключил свет. За эти дни он узнал огромное количество новой информации и с удовольствием предвкушал как будет делиться знанием с братом. Никаких противоречий при этом он не испытывал. В его сознании не было никакой проблемы в том, чтобы совмещать жизнь на суше с жизнью в океане, когда Ричард вернется с севера. Разве что придется и дальше держать Хэнка в неведении относительно его истинной природы, но и это представлялось делом нетрудным. Коннор удовлетворенно вздохнул и закрыл глаза, погружаясь в сон и грезя о завтрашней поездке.***
Утром Хэнка привычно разбудил Сумо. Нарочито громко цокая когтями под дверью спальни и вздыхая, он намекал, что пора бы проснуться и погулять с хорошим мальчиком. Не открывая глаза, Хэнк потянулся в кровати. Поперек живота и на ногах что-то лежало, и Хэнк не сразу вспомнил, что спал сегодня не один. Он осторожно посмотрел вбок. Коннор по привычке спал на животе, закинув руку и ногу на Хэнка и ткнувшись носом в щель между двумя подушками. Хэнк аккуратно повернулся на живот и подтянул себя ближе к Коннору. И только тогда заметил, что паршивец вовсе не спит, блестя глазами из-под полуопущенных век. – Я погуляю с Сумо, если хочешь, – пробормотал Коннор, зевая и потягиваясь. – Я уже давно проснулся. Не хотел тебя будить. – Пялился, как я слюни во сне пускаю, м-м-м, – Хэнк с удовольствием погладил Коннора по ребрам, и тот хихикнул. – Давай, только недолго. Позавтракаем и в путь. Коннор скатился с кровати, как всегда отвратительно бодрый с утра, и вышел к пляшущему от нетерпения Сумо. Хэнк еще повалялся, слушая как Коннор умывается, одевается и выходит с Сумо, хлопнув дверью. Он успел по-быстрому принять душ, пока готовилась яичница с беконом. Сварил себе кофе, пока грелся чайник для Коннора – он так и не соглашался пить кофе, даже с молоком или карамелью, предпочитая чай. Коннор действительно не задержался на прогулке, хотя обычно они с Сумо считали нормальным обежать весь квартал как минимум, так что они не спеша позавтракали и все вместе загрузились в машину Хэнка.***
Туристы еще не успели забить дороги своими тачками, а дальний пляж не зря таковым назывался. Туда даже местные ленились ездить, а туристов не водилось вовсе. Так что спустя полтора часа Хэнк с удовольствием обозревал абсолютно идиллическую местность – чистый песок, ласковый океан, высокое безоблачное небо над головой и ни единой живой души кроме них троих. Не пляж, а сказка. Тут не бывало высоких волн из-за естественных скал-волноломов, глубоко уходящих в океан, так что сёрферов тоже ждать не приходилось. Коннор с Сумо уже ускакали вперед. Коннор то и дело падал, запинаясь о собаку и путаясь в своих ногах, Сумо с удовольствием пропахал брюхом целую борозду в песке, и оба они порождали просто неприличное количество шума – смехом и лаем. К счастью, такие мелочи, как приличия, Хэнка совершенно не заботили. Он выгрузил припасы из багажника, нагрузив пробегавшего мимо Коннора игрушками Сумо и зонтом от солнца – доверять этому сорвиголове съестное он не решился, сам взял корзину с закусками и холодильник с напитками и отправился поближе к воде. День обещал быть жарким, а от океана тянуло приятным ветерком. Конечно, первым делом они, вооружившись биноклем, отправились на скалы. Но, как и говорил Коннор, косаток видно не было. Хэнк неохотно дал себя увести, бормоча под нос, что, возможно, еще слишком рано и киты придут попозже, или даже вот прямо сейчас, стоит им только отлучиться. Коннор согласно кивал и говорил "Конечно, Хэнк", но продолжал упрямо тащить его обратно на пляж. Не то, чтобы это испортило Хэнку настроение, но он все-таки очень надеялся на исполнение мечты именно сегодня, и чтобы Коннор обязательно был рядом, так что он весьма сердито разделся и пошел плавать, даже забыв позвать с собой Коннора. Зато Сумо звать было не нужно, и пес с удовольствием сделал заплыв с хозяином.***
Хэнк не зря увлекался рыбалкой*. Вода оказывала на него поистине магическое действие. Наплававшись вволю, он выбрался на берег не только посвежевшим, но и снова с отличным настроением. – Тебе тоже нужно освежиться, Коннор! Вода отличная! – Нет, Хэнк, я не хочу. Лучше потом, – только теперь Коннор понял свой самый главный просчет. Конечно, Хэнк захочет поплавать и, конечно, Хэнк захочет, чтобы и Коннор поплавал с ним тоже! И он заранее не сказал Хэнку, что не будет приближаться к океану! Хэнк как раз подошел и попытался сграбастать Коннора в мокрые объятия, но тот ловко увернулся и побежал от него. Паника никогда не давала хороших советов, а Коннор уже начал паниковать. Разве мог Хэнк проигнорировать столь явный призыв к погоне? Даже Сумо, с трудом отряхнувший густой мех от воды, не смог устоять и тоже бросился в погоню за Коннором. – Нет, Хэнк, не смей меня мочить! – Это совсем не страшно, Коннор, – с трудом переводя дыхание на бегу, рокотал Хэнк. Коннор убегал и даже не думал поддаваться. Ему было страшно. – Ты высохнешь в мгновение ока! – Нет, я не хочу! Ну же, Хэнк, не надо! – в голосе Коннора прорезались панические нотки. – Ты же пловец, Коннор! Ни за что не поверю, что ты боишься оказаться мокрым, – для Хэнка это все еще была забавная игра в пляжную погоню – в финале которой и победители, и проигравшие должны оказаться в воде, мокрые с головы до ног. Коннор как раз собирался уйти в сторону от Хэнка, но не вовремя догнавший их Сумо бросился под ноги, Коннор сбросил скорость и угодил прямиком в объятия Хэнка. Хэнк захохотал и вскинул Коннора себе на плечо, хлопнув его для надежности по заднице. Страх сыграл с Коннором дурную шутку. Ошалев от ужаса, он потерял способность сопротивляться и только бестолково толкал руками в спину Хэнка, пытаясь вырваться. Хэнк не слышал его слабого голоса за собственным пыхтением – Коннор отнюдь не стал легче за прошедшие дни – и лаем взбудораженного Сумо, которому тоже очень нравилась эта игра. Хэнк в несколько широких шагов преодолел оставшиеся метры до воды и с шумом вспорол прибойную полосу. Идти с грузом на плече в воде и против прибоя было совсем тяжко, но он зашел в воду по колено и, с натугой хекнув, перебросил Коннора через плечо на глубину. Туча брызг на мгновение скрыла их друг от друга, но уже в следующий миг Хэнк разинул рот от удивления. Вместо Коннора в воде был некто. Человеческий торс и руки плавно перетекали в светло-серое и пятнистое на боках и светлое спереди тело, похожее на акулье. Чуть ниже рук оказалась пара широких плавников, вместо ног длинный – намного длиннее человеческих конечностей – толстый мощный хвост. Конец его венчал симметричный плавник, качающийся на поверхности воды, и Хэнк, мельком увидевший его, тут же поправил себя – не акула, а кит. Коннор совсем не шевелился и Хэнк, отвратительно долгие две секунды, пока разглядывал тело, боялся смотреть ему в лицо. С трудом сглотнув, он поднял взгляд. Что ж, это по-прежнему был Коннор. Без ушей, от которых осталась только просвечивающая розовым кожица – тонкая даже на вид, без носа, место которого заняли две продольные дыхательные щели, и без губ, которые просто слились цветом с кожей лица. Скуластое лицо как будто смягчилось, сгладило углы, и только глаза не изменились вовсе. Коннор приоткрыл рот, и Хэнк вздрогнул против воли. Рот стал намного шире, а зубов, кажется, стало больше раза в два – и все одинаково похожие на острые конусы! Широкая ротовая щель вдруг вызвала неуместные ассоциации с Джокером и что-то такое, наверное, отразилось на лице у Хэнка. Коннор скривился, как от сильной боли, извернулся, подняв тучу брызг – Хэнк успел заметить небольшой спинной плавник в районе копчика, сшиб Хэнка с ног хвостом и скрылся под водой. Хэнку не понадобилось даже мига, чтобы понять как он проебался. Отплевываясь от воды, он вскочил и заорал как можно громче: – Коннор! Ты не так понял! Коннор! Вернись! – но того уже и след простыл, только волны накатывали как прежде. Хэнк рванул было в погоню, но тут же остановился – пытаться догнать кита в океане? Сумо не собирался сдаваться так легко. Мимо Хэнка пролетело в прыжке мощное собачье тело, и он едва успел ухватить пса за хвост, чуть не упав в воду снова. Не хватало еще собаку потерять в волнах. Он не понял, как так получилось и что это за магия такая превратила Коннора в полукита, зато хорошо понял, что Коннор решил, что противен человеку. И где теперь искать его, чтобы объясниться? И возможно ли это вообще? Неважно, что это за фокусы, Коннор все равно Коннор. И Хэнк абсолютно точно любит его любым. Хэнк с трудом заставил себя выбраться на сушу. Ноги как будто налились свинцом и страшная тяжесть давила на грудь. Кажется, это называют безысходностью. Он совершенно не представлял где и, главное, как искать Коннора. И имеет ли он теперь на это право? Коннор ведь просил не тянуть его в воду, кой черт дернул Хэнка на это? Ноги коснулась какая-то тряпка, принесенная волной, и Хэнк, взглянув вниз, увидел разорванные шорты. Он автоматически наклонился, чтобы поднять, увидел чуть поодаль такую же рваную футболку, забрал ее тоже, прижал к груди как единственное свидетельство того, что Коннор был настоящим материальным существом. Сумо многозначительно вздыхал, крутясь под ногами. Он потерял цель и отвлекся, и уже не стремился утопиться в океане в попытке догнать и спасти друга, но все равно переживал из-за отсутствия Коннора и странного поведения хозяина. Они вернулись к своим вещам, и Хэнк уселся на песок под зонтом. Может быть Коннор вернется сам. Сердце тяжело бухнуло в груди на этой мысли, и Хэнк поморщился. Надо подождать. Немного подождать.***
Сколько он просидел, глядя в океан, Хэнк сказать бы не смог. Из оцепенения его вырвал телефонный звонок. Саймон заранее интересовался, не забыл ли он, что обещал приехать пораньше. Хэнк с силой потер лицо ладонью. Конечно. У него еще было его кафе и Саймон, который ждет его, чтобы передать смену. Уверив Саймона, что приедет в скором времени, Хэнк механически собрал вещи, загрузил в машину, посадил Сумо. Уселся в машину сам и уехал, не оглядываясь. Боялся, что иначе не сможет. Разорванные и уже высохшие вещи Коннора лежали на месте пассажира немым укором.